Алиев С. М. - История Ирана. XX век - 2004 (текст поверх изображения)

персидском языке работе «Несметное сокровище или экономическое положение Ирана», придавая огромное значение уровню экономического развития страны, считал его мерилом для определения степени политической независимости. Он утверждал, что поток товаров с Запада подорвал традиционную национальную промышленность и ремесленное производство Ирана.

Экономические взгляды буржуазных деятелей имели большое значение в подготовке и осуществлении ряда экономических и финансовых мероприятий в 20 - 30 - х годах XX в. В эти годы буржуазные националисты (А. Матин-Дафтари, А. Халеси и др.) не только выступали за развитие промышленности и ремесленного производства, но и требовали ограничения импорта иностранных товаров.

В целом следует подчеркнуть, что переворот февраля 1921 г. был событием, обусловленным прежде всего политическими факторами. Документы Форин офиса свидетельствуют о том, что базой для сближения Сеида Зии, Реза хана и их окружения с представителями Великобритании стали опасения дальнейшего расширения просоветского движения в Гиляне. Недаром Реза хан уже 21 февраля сделал официальное заявление о том, что иранские казаки, знавшие из опыта борьбы с «большевиками», кто они такие, устали наблюдать за тем, как одно неспособное правительство в Тегеране сменяет другое, в то время как «никто никаких приготовлений для отражения большевистского наступления, которое последует за эвакуацией английских войск, не ведет» [94]. В этих словах прослеживается явное сходство с английской версией политического обоснования переворота.

Кстати, опубликованный Форин офисом текст данного заявления сокращен, в архивном оригинале он содержит также заверения Реза хана о лояльности и преданности казаков Ахмед шаху Каджару, а также сообщение о выраженной Реза ханом доброй воле в отношении Великобритании.

Весьма важные сведения о политической ориентации кабинета Сеида Зии содержала телеграмма Нормана Керзону, отправленная 25 февраля 1921 г. В ней, в частности, Норман сообщал: «Сеид сделал мне следующее заявление по своей политике: ан- гло-персидское соглашение должно быть денонсировано. Без такой денонсации новое правительство не в состоянии приступить к работе. Денонсация будет сопровождаться заявлением такого

содержания: этот шаг не предполагает вражды в отношении Великобритании, и новое правительство будет и в дальнейшем сотрудничать с Великобританией» [95]. Далее Норман писал, что правительство Сеида Зии предпримет шаги для привлечения английских офицеров и финансовых советников на работу в Иране по частным контрактам. Особенно интересны слова о том, что Сеид Зия постарается использовать советников и из других стран, для того чтобы «втирать очки большевикам и местным недовольным, в то время как два важнейших управления будут находиться в британских руках» [96].

Сеид Зия говорил английскому посланнику: «Чтобы избежать враждебных действий со стороны правительства России, необходимо как можно лучше замаскировать проанглийский характер новой администрации». Он заверял Нормана, что подобная политика «в конечном счете даст британскому правительству больше преимуществ, чем те, которые оно надеялось приобрести от невыполненного соглашения» (т. е. англо-иранского соглашения 1919 г.-С.Л.) [97].

Судя по всему, Сеид Зия представитель новой иранской интеллигенции по своим политическим убеждениям был умеренным националистом. И видимо, он намеревался при поддержке англичан, по возможности, подорвать позиции феодальной аристократии, прежде всего - рода Каджаров. Однако Реза хан его политическую линию в этом вопросе не поддержал. В подобных крутых поворотах не нуждались и англичане. Сеиду Зие не удалось осуществить свои личные планы и потому, что он не сумел сформировать группировку своих сторонников.

Известную роль в постигшей его неудаче сыграла позиция советского правительства. Пойдя на заключение «дружественного договора» с иранским правительством и полностью согласившись вывести из Северного Ирана части Красной Армии и военные корабли, направленные туда в мае 1920 г., оно предложило, чтобы иранскую территорию покинули и войска других государств. Кстати, к этому времени правительством Великобритании было принято решение об эвакуации английских воинских частей с иранской территории.

В целом переворот сыграл неоднозначную роль в истории иранского общества. Самое его отрицательное последствие с точки зрения общественно-политической эволюции Ирана заключа-

лось в том, что в результате прихода к власти правонационалистической группировки иранское общество не смогло выйти на путь демократического развития. Для упрочения своих политических позиций руководители регулярной армии и сам Реза хан временами апеллировали к массам, к демократически настроенным группировкам общества. В то же время они проявляли явную склонность к тесному сотрудничеству с феодальной аристократией, сохранившей свою экономическую силу. Возглавив вооруженную борьбу против демократического движения и сепаратистских выступлений на окраинах, правое офицерство фактически содействовало упрочению положения старой аристократии, что само по себе обусловило также сохранение в Иране английских позиций. Позитивным политическим результатом переворота явилось то, что после него процесс распада иранской государственности остановился.

Вместе с тем последствия оказались не совсем такими, как того желали британские политики. Ко времени его осуществления антианглийские настроения достигли такого размаха, что не позволили проведения иранской верхушкой политики, полностью соответствовавшей букве и духу английских планов. Вынужденная в новых условиях отказаться от идеи установления прямого контроля над Ираном, Великобритания оставалась, однако, преобладающей экономической и внешнеполитической силой в Иране. АПНК продолжало наращивать производственную мощь. Английский Шахиншахский банк сохранял свой статус в качестве важнейшего финансового учреждения Ирана. В то же время в новой геополитической обстановке, которая сложилась в регионе в результате советизации Кавказа и Средней Азии, победы нацио- нально-освободительной войны турок и т. д., правящие круги Британской империи решили не препятствовать политическим устремлениям той части господствующих слоев Ирана, которая активно встала на путь возрождения власти центрального правительства под флагом идеи иранского национализма.

2.6. Политические перемены в Иране после переворота 1921 г.

Вышедшая на политическую арену после переворота 1921 г. новая сила, представленная Реза ханом и другими высокопоставленными офицерами, настойчиво добивалась упрочения своих

позиций. Поскольку шахский двор и вся правящая верхушка остро нуждалась в деятелях, способных вести эффективную борьбу против угрожающего самому существованию их власти нацио- нально-демократического движения, перед энергичным и честолюбивым Реза ханом и его окружением из числа офицеров казачьей дивизии и жандармерии открылись широкие возможности для дальнейшего продвижения на политическом поприще. Этому способствовало и благожелательное отношение к ним англичан. Продолжая линию, начатую в период подготовки переворота, командование английских войск, покидавших Иран, передало впоследствии большую часть вооружения, боеприпасов и военного снаряжения находившимся под командованием Реза хана иранским воинским частям. Кроме того, Великобритания предоставила иранскому правительству через Шахиншахский банк финансовые средства на военные цели. В целом английские власти немало содействовали становлению вооруженных сил Ирана.

Вместе с тем деятельность Реза хана, получившего портфель военного министра, по существу была направлена на стабилизацию политического положения в стране, ибо провозглашенные им и его соратниками лозунги о необходимости упрочения центральной власти, создания единой армии и восстановления государственного суверенитета импонировали многим, включая и некоторых революционных демократов. Одно время даже казалось, что Реза хан в борьбе за власть пойдет на сближение с демократическими силами. Росту популярности Реза хана немало способствовали уход из иранской казачьей дивизии английских военных инструкторов и ликвидация корпуса «южноперсидских стрелков». Сторонники Реза хана связывали эти перемены с его деятельностью.

Как отмечалось выше, англичане были довольны политической линией Реза хана, считая его, как писал из Тегерана английский посланник, офицером «без политических амбиций». Эта оценка, однако, оказалась ошибочной, если принять во внимание, что Реза хан, как показала уже его борьба против Сеида Зии, очень быстро приобщился к политике и активно использовал свое положение для успешной борьбы за власть. Если в первые месяцы после смещения Сеида Зии, Реза хан позволял феодальной аристократии и, разумеется, английским властям использовать его прежде всего как военного руководителя и организатора борьбы против

демократического движения и сепаратизма полукочевых племен, то вскоре он стал претендовать на более значительную роль в управлении страной. Человек, который после переворота 1921 г. оказывал содействие Ахмед шаху, не только сумел найти общий язык с представителями феодальной аристократии, но и заставил их признать за ним лидерство. Англичане в принципе содействовали усилению Реза хана, так как, во-первых, более прочная и антибольшевистски настроенная власть в Иране их полностью устраивала, а во-вторых, благодаря Реза хану многие тесно связанные с Великобританией деятели (Фируз мирза Носрет од-Доу- ле, Восуг од-Доуле и др.) вскоре вернулись в лоно общественнополитической жизни.

Выход Реза хана на политическую сцену был обеспечен возглавленной им вооруженной борьбой против национально-демо- кратического движения. Его усилия, направленные на реорганизацию и укрепление армии, пользовались полной поддержкой правящих кругов иранской столицы. Упрочив свое положение, военный министр (и главнокомандующий) и его ближайшие помощники обратили внимание на окраинные провинции, где власть фактически находилась в руках местных феодалов. Многие из них отказывались безоговорочно признавать центральное правительство.

Следует признать, что характеристика, данная в своих дневниках генералом Э. Айронсайдом Реза хану, оказалась в принципе верной. Он был человеком волевым и целеустремленным. Реза хану, при активном содействии Кавам ос-Салтане, удалось создать единые вооруженные силы, куда вошли воины персидской казачьей дивизии, жандармерии и других частей. В общей сложности было сформировано шесть дивизий. К концу 1921 г. численность вооруженных сил уже составляла около 40 ООО человек [98].

Уже 5 октября 1921 г. казаки под командованием Реза хана вошли в Решт и вскоре во всей гилянской провинции была восстановлена власть центрального правительства. В течение 1922 г. армии без особых трудностей удалось подчинить центральному правительству шахсеванских, талышских, халхалских и макинских ханов Азербайджана. Особенно большое значение для упрочения политической позиции Реза хана имела его военная победа над курдским лидером Исмаил ага Симко. Дело в том, что к июню 1922 г. земли, которые он контролировал, достигли самых значительных размеров. На востоке они простирались до Шахин-

кале, а на юге доходили до Саккыза [99]. Во время Каирской конференции, проведенной британскими властями в марте 1921 г. было принято решение об учреждении под эгидой Англии автономного курдского образования. Согласно этому решению, англичане тайно поставляли Симко оружие и боеприпасы, а также оказывали ему денежную помощь. Однако некоторые видные дипломатические представители резко выступили против осуществления подобной политики. Хотя первые вооруженные столкновения Симко с новыми регулярными иранскими частями завершились его победой, но летом 1923 г. его ополчения были полностью разгромлены войсками Реза хана. Симко бежал в Ирак. Но позже он вновь возвратился в Иран с тем, чтобы продолжить вооруженную борьбу за образование «курдского государства». Потерпев поражение, он вновь бежал в Ирак.

Весной 1923 г. Реза хан приступил к подготовке военной кампании в Бахтиарии и Лурестане. На этот раз его действия, направленные на восстановление власти иранского правительства в зоне племен на юго-западе страны, вызвали недовольство Великобритании. Англичане намеревались сохранить полуавтономию Бахтиарии и всего юго-запада Ирана, где все более росла активность АПНК.

В апреле 1923 г., когда Реза хан готовился к походу на юг, английский посланник в Тегеране предупредил шаха и премьерминистра Мостоуфи оль-Мамалека, что Англия не сможет остаться безучастным наблюдателем конфликта между центральным правительством и бахтиарскими ханами, и дал понять, что, если дело дойдет до вооруженного столкновения, Англия «может предпринять вооруженное вмешательство». Эта угроза не помешала Реза хану совершить запланированный поход, в результате которого мятеж бахтиар и луров был подавлен. Однако добиться полного подчинения и разоружения бахтиарских и лурских племен Реза хану сразу не удалось. Эта задача была выполнена в основном после подавления выступления шейха Хазаля, полунезависимого правителя из Мохаммеры.

Военные успехи Реза хана в борьбе с непокорными ханами в 1923-1924 гг. подтолкнули англичан усилить поддержку шейха Хазаля. Великобритания добивалась от тегеранского правительства сохранения за Хазалем статуса полуавтономного правителя. Она настойчиво призывала иранское правительство не принимать

крайних мер против Хазаля и предлагала свое посредничество для достижения компромиссного соглашения. Одновременно под нажимом англичан и благодаря щедрым субсидиям шейха многие арабские газеты в Ираке и некоторых других странах Арабского Востока стали величать Хазаля «королем Арабистана». Кстати, в 1921 г. шейх Хазаль претендовал на иракский трон. В апреле 1921 г. он совещался по этому вопросу в Басре с Перси Коксом. Шейх рассчитывал на поддержку иракского населения, в частности шиитских авторитетов Наджефа и Кербелы [100]. Хотя Кокс посоветовал Хазалю отказаться от этой идеи и мнение Кокса было поддержано У. Черчиллем, министром колоний Великобритании, шейх некоторое время оставался одним из главных претендентов на иракский престол. Это обстоятельство стало источником враждебных отношений между ним и амиром Фейсалом, провозглашенным 23 августа 1921 г. королем Ирака. Видимо, неудача, постигшая Хазаля в борьбе за иракский престол, не отбила у него желания стать коронованной особой в Хузестане.

Политические амбиции шейха Хазаля, рассчитывавшего на поддержку Англии, чрезвычайно обеспокоили центральное правительство. Отношения шейха с Тегераном приобрели конфликтный характер, когда он отказался внести в государственную казну невыплаченную часть налогов. Ее размер был определен американской финансовой миссией во главе с доктором А. Мильспо, который поручил подчиненным ему чиновникам истребовать у шейха недоимки руководителю налогового ведомства Хузестана. Шейх был возмущен. Он заявил, что никаких недоимок у него нет и что, наоборот, правительство задолжало ему крупную сумму. С согласия и при поддержке англичан Хазаль в 1923 г. создал в Хузестане комитет «Киям-е саадат» («Счастливое восстание»), в который вошел ряд лурских и бахтиарских ханов. Не удовлетворившись этим, Хазаль направил в сентябре 1924 г. в меджлис телеграмму, в которой назвал Реза хана узурпатором. Хазаль писал, что премьер-ми- нистр (Реза хан был назначен на этот пост в октябре 1923 г.) намеревается «уничтожить священное знамя ислама и растоптать иранскую конституцию». Он потребовал возвращения в Иран Ахмед шаха, который по настоянию Реза хана еще в 1922 г. уехал в Европу. В обращении к Ахмед шаху, пребывавшему в Париже, комитет заявил о своей верности Каджарам и о решимости бороться во имя восстановления его власти, «узурпированной» Реза ханом.

Осенью 1924 г. Реза хан стал деятельно готовиться к походу против Хазаля. В мемуарах Реза хана говорится, что в этот период английский посланник оказывал на него сильное давление, пытаясь убедить его в опрометчивости предпринимаемого шага. Посланник прямо заявил ему, что поход в Хузестан непременно нанесет ущерб имуществу АПНК, в частности приведет к порче нефтепроводов, а это может вызвать вооруженное вмешательство Великобритании в конфликт [101]. Одновременно предпринимались и дипломатические маневры. Английские дипломаты будто бы даже разработали проект соглашения, «по условиям которого Хазаль должен был признать правительство Реза хана, остаться правителем Хузестана и внести в государственную казну 500 тыс. туманов» [102].

В Хузестане Реза хан получил из Тегерана телеграмму, в которой сообщалось, что 26 ноября английская миссия передала в иранское министерство иностранных дел ноту, извещавшую о существовании двустороннего соглашения между Великобританией и Хазалем. В ноте говорилось, что в ноябре 1914 г. правительство Великобритании дало шейху Хазалю официальную гарантию в том, что оно всеми находящимися в его распоряжении средствами будет оберегать «статус-кво шейха и его локальную независимость». В ответной ноте МИД заявил, что Иран никогда не сможет «официально признать указанное соглашение и считает себя вправе заявить протест против подобных действий» [103]. Со своей стороны, Хазаль осенью 1924 г. направил английским властям послание, в котором содержались, в частности, следующие слова: «Я, конечно, приму все меры для того, чтобы обеспечить сохранность нефтепроводов... Вновь заявляю, что пока я жив, я буду защищать интересы английского государства» [104].

Из «Дневника путешествия в Хузестан», составленного по рассказам Реза хана, становится ясным, что иранский премьер понимал смысл поддержки, оказываемой англичанами шейху Хазалю и другим мятежным ханам юго-запада. Оценивая английские действия как отражение единого замысла, Реза хан задавал вопрос: «Какова цель этого плана?» - и сам отвечал: «Независимое существование нефтяных промыслов юга (т. е. АПНК - С.А.) и лишение Ирана его будущих доходов от этого предприятия» [ 105].

Несмотря на угрозы, Великобритания не пошла на открытое военное вмешательство. Поэтому шейх Хазаль не решился на

вооруженное выступление против правительственных войск. Реза хан временно сохранил за шейхом пост правителя Хузестана.

Впровинции были размещены правительственные войска.

Кконцу 1923 г., за исключением Арабистана (Хузестана) и некоторых соседних с этой провинцией областей, Реза хану удалось восстановить власть центрального правительства по всему Ирану. Лорд Керзон не желал считаться с велением времени, в том числе со сдвигами, происходившими в политической жизни иранского общества. Он призывал главу дипломатической миссии Соединенного Королевства в Тегеране, чтобы он дал понять Реза хану, что тот не сможет реализовать свою политику централизации в тех пунктах, где она соприкасается с интересами Британии. Однако подобная негибкая старая имперская линия в

принципе отвергалась главой британской миссии в Тегеране. В письме от 21 мая 1923 г. в Форин офис посланник Лорейн писал, что поддержка политики централизации может послужить усилению английского влияния на иранские власти и «заставить Реза хана давать определенные гарантии для соблюдения интересов Британии». Подобная двойственность британских дипломатов оказала существенное воздействие на англо-иранские отношения во время похода Реза хана в Курдистан и Лурестан, но особенно в период его кампании против шейха Мохаммеры Хазаля в конце 1924 г. Судя по высказываниям самого Реза хана, он инстинктивно улавливал существующие между главой английской дипломатической миссии и Керзоном противоречия. Поэтому считал, что его военные успехи и твердость будут содействовать успеху проводимой им линии.

В целом, как явствует из содержания копий секретных английских документов, попавших в руки иранских властей, главной целью правительства Англии во время кризиса было сохранение в принципе статуса АПНК в Иране. Добившись в этом вопросе взаимопонимания с Реза ханом, который во время похода на юг неоднократно встречался с английскими дипломатами, правительство Великобритании не пожелало окончательно ухудшать свои отношения с иранским премьером ради Хазаля. Так или иначе, оба правительства в 1924-1925 гг., стремясь избежать обострения хузестанского конфликта, предпочли компромисс. Но этот шаг, что очень скоро стало ясно, правительством Великобритании рассматривался как временный маневр.

В самом начале 1925 г. Реза хан и сопровождающие его в хузестанском походе официальные лица вернулись в столицу. Во всех более или менее значительных населенных пунктах, через которые проезжал кортеж «сардар-е сепаха» (главнокомандующего) Реза хана, его встречали и провожали с большими почестями. Особенно постарались его сторонники в Тегеране. Он вспоминал, что из-за перегруженности центральных улиц транспортными средствами и пешеходами ему пришлось пересесть с автомобиля на коня. До Реза хана дошли слухи о том, что его сторонники, в частности молодой военный губернатор столицы и некоторые другие официальные лица, намеревались тут же после его возвращения в столицу организовать церемонию провозглашения его шахом Ирана и, соответственно, официально низложить Ахмед шаха Каджара. Но Реза хан предостерег их от подобного шага.

После приезда в Тегеран Реза хан узнал некоторые подробности обмена телеграммами между пребывавшим во Франции Ахмед шахом и находившимся в столице наследником престола. Наследник настойчиво звал своего брата в Иран, чтобы предотвратить узурпацию трона со стороны Реза хана. Одновременно в Хорасане началось антиправительственное выступление туркменских племен, а в Иранском Курдистане - курдов. Под командованием Симко ряд курдских аширетов осадили г. Дилман. Поступившие из Юго-Западного Ирана сведения разведки свидетельствовали, что, несмотря на достигнутые устные договоренности, представители Британии продолжали провоцировать шейха Хазаля к выступлению против тегеранского правительства. В начале апреля 1925 г., прибывший в Басру министр колоний Англии имел тайную встречу с шейхом. Стало ясным, что английские власти продолжают линию, направленную на сохранение фактической автономии Арабистана (Хузестана), намереваясь, прежде всего упрочить анклавный характер промышленно-коммерческой деятельности АПНК на иранской территории. Узнав об этом, Реза хан, как премьер и главнокомандующий, предпринял неотложные меры для подавления восстаний в Курдистане и Хорасане. Было решено также принять срочные действия для возможного, опасного для правительства, развития событий в зоне деятельности английской нефтяной компании. Военному губернатору Хузестана была отправлена секретная телеграмма, в которой было