Алиев С. М. - История Ирана. XX век - 2004 (текст поверх изображения)

Наркома иностранных дел Л. Карахан, интерпретируя директиву Троцкого, в телеграмме к Ф. Раскольникову и С. Орджоникидзе писал: «Мы не возражали бы против организации новой власти по типу Советской власти, причем государственно-администра- тивный аппарат был бы советским, но без нашего социального содержания...» [35] Не возражая против осуществления мер по советизации в Гиляне, он предлагал советским деятелям при этом оставаться «совершенно в тени». В то время, когда в Москве советские руководители приступили к официальным переговорам с полномочными представителями тегеранского правительства, в Гиляне, Реште и Энзели разыгрывались драмы совершенно иного характера. О них говорилось в докладной записке для советского руководства, подготовленной одним из активных участников дженгелийского движения М. С. Мозаффарзаде.

Мир Салех Мозаффарзаде писал: «После занятия гор. Энзели т. Раскольниковым и в момент переговоров с т. Кучук-Ханом относительно создания новой революционной власти, появившиеся из Баку т. Агаев и т. Джавад-Заде приступили к организации компартии. Т. Агаев начал разжигать умы персидских рабочих в городе Энзели против мелкобуржуазного класса в тот момент, когда английские отряды находились в городе Реште, а войска Мирзы Кучук-Хана в лесах, а сам товарищ Кучук-Хан в городе Энзели.

Среди населения послышался ропот негодования и попытка восстать, но Мирза Кучук-Хан умело успел успокоить возмущенные умы. Еще во время переговоров Кучук-Хана с Раскольниковым, последнему пришлось поставить на вид, что подобная агитационная тактика в данный момент неуместна и может гибельно отозваться на успешном ходе персидской революции. Это сейчас же было доказано фактом, когда население Энзели лихорадочно начало вооружаться и покидать город, а в это время товарищи коммунисты продолжали призывать персидских рабочих к грабежу имущих, конфискации их недвижимости. Они (т. е. коммунисты. - С.А.) затронули даже такой серьезный вопрос для Востока, каким является женский вопрос, призывая население к снятию с лиц персидских женщин чадры и раскрепощению персиянки, не учитывая того, что это вековой обычай. Были даже случаи, когда большевистские ораторы призывали к социализации персиянки.

Население города Энзели, почитая и уважая Мирзу Кучук-

Хана, обратилось к нему, умоляя принять меры по прекращению безобразия. Этот вопрос, являвшийся принципиальным, был обсужден в присутствии членов ЦК партии товарищей Орджоникидзе, Раскольникова, Кожанова и Абукова. Тут же, на пароходе "Курск", товарищ Орджоникидзе отдал приказ партии "Адалят" прекратить агитацию и всецело работать с правительством Мирза Кучук-Хана, выдвинув лозунг "Долой англичан и их наймитов - шахское правительство".

После подробного знакомства с личностью Мирза Кучек хана и обмена мнениями тт. Раскольников и Орджоникидзе выразили глубокое убеждение, что они имеют дело с идейным коммунистом и, основываясь на доверии к нему, уполномочили его возглавить (в Гиляне. - С.А.) Советскую власть. Мирза Кучек хан, согласившись на организацию Советской власти на принципах высказанных идей, упомянул, что иной лозунг станет серьезным тормозом хода революции в Персии...

Не желая терять драгоценное время, товарищ Мирза Кучек хан приступил к организации временного правительства.

В это время англичане принялись за поспешную эвакуацию Решта, который и был занят Кучек ханом 4 июня сего года. Он был небывалым энтузиазмом встречен населением города без различия классов. На второй день после занятия Решта Красный Революционный комитет из своей среды организовал Совнарком, опубликовал декрет, объявляющий Персию Советской Республикой.

Спустя два дня приступил к деятельности... РВС Персидской республики с председателем мирзой Кучек ханом, Главкомом Эхсануллой и членами Мозафар-Заде, Хасаном Ильяни и Кожановым, как спеца, предложив последнему принять псевдоним "Ардашир"...

Игнорируя приказ тт. Раскольникова и Орджоникидзе о прекращении с их стороны рискованных для Востока агитаций...

товарищи Агаев и Джавад-Заде при покровительстве тов. Абукова, продолжали свою опасную для хода революции деятельность. В тот момент, когда Совнарком при трудных условиях добывал средства для вновь создаваемой Красной Армии, он засыпался жалобами на действия этих товарищей.

Таким образом, в Энзели создалось многовластие. В противовес коммунистическому комитету, со стороны населения был образован комитет "Свобода Ирана", и обе эти организации воо-

Несколько десятков верных Кучек хану повстанцев, политических деятелей, чиновников было убито и арестовано [40].

Новое революционное левацкое правительство Гиляна по желанию коммунистов возглавил известный в прошлом анархист Эхсанулла хан, Новое правительство провозгласило изгнание англичан и свержение иранской монархии своими важнейшими целями. Поход на Тегеран был объявлен ближайшей задачей. В политическую программу были включены такие реформы, как национализация всех средств производства, включая конфискацию всех помещичьих (феодальных) земель и их распределения крестьянам. Было заявлено о конфискации обширных имений Восуг од-Доуле, Сепахдара, Амин од-Доуле и других в Гиляне. Однако политический курс, который правительство Эхсануллы осуществляло насильственными средствами, опираясь на Персидскую Красную армию, вызвал резко негативную реакцию среди основной массы населения края.

Военные операции против англичан и персидских казаков в районе Менджиля, против крупных землевладельцев-феодалов в соседней провинции Мазендеран и в Талыше приостановились. Фетва одного из крупных муджтехидов Ардебиля, в которой действия «большевиков» (т. е. гилянских коммунистов) характеризовались как деяния антиисламские, способствовала объединению консервативных сил [41]. Проживавшие в окрестностях Ардебиля племена шахсеван приступили к новым набегам в соседние гилянские волости. В этих условиях тегеранское правительство и английские военные власти предложили сотрудничество Кучек

хану и его сторонникам. Но от Кучек хана ответа не последовало. Все это наглядно продемонстрировало крах авантюристической политической линии партийного руководства Советской России и Азербайджанской Советской Республики, Москва стала реагировать на провал в Гиляне. Чичерин заговорил о возможном крахе «персидской революции». А. Микоян и Б. Мдивани были отстранены от руководства иранскими делами. Было распущено созданное в Баку так называемое «Иранбюро» [42].

Но двойственность политики в отношении Ирана сохранялась. По указанию главы Кавказского бюро ЦК РКП(б) С. Орджоникидзе в конце августа для освобождения Решта от шахских войск в Гилян был направлен полк 28-й Российской дивизии [43]. В то же время Москва в официальной переписке с Тегераном

упорно отказывалась признавать вооруженное вмешательство во внутриполитическую борьбу за власть в Гиляне.

20 сентября 1920 г. на обсуждении в Москве политики Советской России в отношении иранской ситуации приняли участие ведущие партийно-государственные деятели - Ленин, Сталин, Троцкий, Зиновьев, Бухарин, Каменев и др. Встреча была посвящена рассмотрению предложений Народного Комиссариата Иностранных Дел (НКИД) по Ирану [44].

Пленум ЦК РКП не поддерживал интервенционистский вариант, но от него полностью и не отказывался [45]. Ведь предложение пленума относительно официальных переговоров НКИД с иранской делегацией не содержало запрета на продолжение помощи гилянским повстанцам. Одновременно И. Сталину было поручено «упорядочить всю нашу политику на Кавказе и на Востоке». Для выполнения этого поручения И. Сталин ездил в Баку.

27 ноября Политбюро приняло следующее решение по докладу И. Сталина (его текст был подготовлен Лениным): «Принять по отношению к Грузии, Армении, Турции и Персии максимально примирительную политику, т. е. больше направленную к тому, чтобы избежать войны. Не ставить своей задачей поход ни на Грузию, ни на Армению, ни на Персию» [46].

На следующий день, 28 ноября, НКИД уведомил иранское правительство о назначении Ф. Ротштейна на пост полномочного представителя РСФСР в Тегеране.

Несмотря на подобное решение и начало официальных переговоров с представителями шахского правительства, военно-по- литическое вмешательство большевиков на ход политической борьбы в Гиляне продолжалось.

Во время пребывания Сталина в Баку, при его непосредственном участии, произошло отстранение А. Султанзаде от руководства Иранской компартии. Его политика «чистого коммунизма» сыграла чуть ли не основную роль в углублении разногласий коммунистов с Кучек ханом. В качестве руководителей в состав ЦК Иранской компартии были введены Хейдар хан Амуоглы и «бакинские рабочие персы» [47].

Новый лидер ИКП разработал документ, в котором давалась оценка «текущего момента» и излагались программные тезисы Иранской компартии. В них была провозглашена необходимость отказа от проведения чисто социалистических (коммунистических)

мер. В борьбе против шахской власти, крупных феодалов и империализма выдвигалась идея союза со всеми классами, включая среднюю буржуазию. Признавалась необходимость нового соглашения с Кучек ханом и его соратниками. В тезисах говорилось о недопустимости оскорбления коммунистами религиозных чувств верующих. После предварительных переговоров Кучек хан согласился на приезд в Гилян Хейдар хана Амуоглы.

6 мая 1921 г. после длительных переговоров Хейдар хан и члены нового ЦК Иранской компартии подписали соглашение о сотрудничестве с Кучек ханом [48]. Тем не менее, руководство Азербайджанской Советской Республики в июле 1921 г. совместно с представителем ЦК на Кавказе С. Орджоникидзе поддержало поход Эхсанулла хана в Тегеран. После провала этой операции Москва оказалась вынужденной принять определенные меры с тем, чтобы не допустить нарушения своего решения о прекращении всяческой помощи и поддержки левому прокоммунистическому движению в Гиляне. Такие действия в конечном итоге обусловили ослабление противостоящих шахскому правительству сил в Гиляне. Одновременно обострились разногласия между Хейдаром Амуоглы и Кучек ханом. Попытка Кучек хана путем внезапного вооруженного нападения (29 сентября 1921 г.) разгромить руководство компартии во главе с Хейдаром Амуоглы, а также Халу-Курбана и его сторонников переросла в кровавую драму, результатом которой в конечном счете стала гибель выдающихся политических деятелей - Кучек хана, Хейдара Амуоглы и ряда активных участников гилянского революционного движения. После этих событий, которые имели место в сентябре - октябре 1921 г., дженгелийскому движению пришел конец. В начале ноября 1921 г. в Гиляне и других прикаспийских провинциях была восстановлена власть шахского правительства.

После распада монархии вопрос о характере антиправительственных выступлений в Иранском Азербайджане и Гиляне, возглавляемых шейхом Хиябани и Кучек ханом, вновь привлек внимание иранских и зарубежных исследователей. Попытка некоторых авторов рассматривать упомянутые движения как сепаратистские вызвала резкое возражение не только иранских, но и зарубежных историков.

Вчастности, известный американский ирановед профессор

Р.Кедди в своей недавно вышедшей книге пишет: «...Ни Хия-

бани, ни Кучек хан, ни возглавляемые ими движения не носили сепаратистского характера. Наоборот, они рассматривали себя и своих последователей как защитников национальных интересов перед лицом центрального правительства, которое было коррумпированным и неэффективным. Оно полностью контролировалось Великобританией.

В Гиляне и Азербайджане британская политика была направлена на защиту интересов центрального правительства от локальных движений» [49].

К этим словам следует добавить, что в названных провинциях английские разведчики вели активную работу по организации «оппозиционных» групп против национально-демократических движений. Так, Ахмед Кесрави (1890-1946), впоследствии знаменитый иранский историк, был выдворен хиябанистами из Тебриза за свои тайные контакты с официальными представителями Великобритании.

Следует отметить, что некоторые советские деятели оказались не в состоянии объективно оценить характер дженгелийского движения, искажали образ его руководителей, в первую очередь Кучек хана. Крайним субъективизмом, в частности, отличалась характеристика Кучек хана, данная ему советским полпредом в Иране Ф. Ф. Ротштейном. Судя по всему, обладая поверхностными представлениями об иранской ситуации и о личности Кучек хана, Ротштейн в своем докладе Г. Чичерину от 24 октября писал: «Я достаточно уже ознакомился с персами различного типа, чтобы видеть в Кучик-Хане лишь одну из разновидностей искателей доходов и грабителей государственной казны, которыми кишмя кишит вся Персия. Кучик-Хан не принадлежит ни по своему происхождению, ни по служебному стажу к вельможным кругам, пользующимся монополией в эксплуатации государственной казны, придумал для себя роль революционера с целью получить от нас средства для образования собственной сатрапии, к шантажу центрального правительства» [50]. Подобная характеристика видного популярного предводителя дженгелийского движения явная нелепость. Тем более что автор для подтверждения своих слов не ссылается ни на письменные документы, принадлежащие перу Кучек хана, ни на свидетельства знавших его деятелей [51]. Одновременно Ф. Ротштейн без веских оснований положительно оценивал деятельность военного министра Реза хана.

Видимо, советский полпред имел слабое представление о личности и политических устремлениях Реза хана и не был осведомлен о его тайных связях с англичанами.

Ряд партийно-государственных деятелей обвинили Ротштейна в том, что «он поддерживал шахское правительство против повстанцев», т. е. участников дженгелийского движения [52]. Однако Чичерин активно защищал действия полпреда. Такова была и позиция Ленина.

В письме (16 июля 1921 г.) к Ленину Чичерин писал: «Тов. Орджоникидзе дисциплинирован, если есть постановление ЦК. Мне кажется поэтому в высшей степени желательным, чтобы Политбюро предписало тов. Орджоникидзе и всем партийным организациям и учреждениям на Кавказе строго следить, чтобы русскоперсидский договор (речь идет о договоре 1921 г. - С.А.) и директивы ЦК и НКИД о персидской политике ни в коем случае не нарушались никакими советскими учреждениями и должностными лицами и партийными организациями» [53].

Противоречия между сторонниками поддержки «повстанческого движения» (по цитированию документов того времени) в Гиляне и приверженцами установления государственных отношений с шахским правительством были обусловлены рядом объективных факторов и обстоятельств. Одно из важнейших состояло в том, что на Южном Кавказе, особенно в Азербайджане, среди большевиков было немало мигрантов из Ирана (азербайджанских тюрок, персов, гиляков), одержимых идеей расширения большевистской революции на Иран. Это устремление поддерживали такие видные партийные деятели, как Нариманов, Орджоникидзе, Киров, Микоян и другие.

2.3 Советско-иранский договор 1921 г.

Несмотря на продолжение усилий по «советизации» Гиляна, руководство РСФСР одновременно, начиная с мая 1920 г., в интересах становления и упрочения новой большевистской российской государственности, не преминуло проводить линию на установление официальных отношений с шахским правительством7Начиная с ноября 1920 г. в Москве руководство НКИД приступило к переговорам с полномочным послом Ирана Мошавер оль-Мамалеком (Али-Коли ханом) с целью составления текста советско-иранского всеобъемлющего договора. Эти переговоры 10 декабря в основном