laumulin_TsA_v_zarubezhnoy_politologii

Часть I. Великие державы и центральноазиатская геополитика

Тем не менее, несмотря на такой внушительный багаж, Тренин бьет тревогувсвязисперспективамиМосквыврегионе.Егоопасениясвязаны с тем, что Россия явно отстает по сравнению с США и КНР в сохранении своего политического и экономического влияния. По мнению автора, российские политики во многом сами виноваты в уходе государств региона с российской орбиты, поскольку не отказываются от прежнего имперского стиляповеденияипатерналистскойриторики,особенновотношенииключевых стран региона – Узбекистана и Казахстана. В целом возможности влиянияРоссиинарегионограниченывовремени.Онасможетпереломить ситуацию, если найдет силы и возможности модернизировать экономику

иполитико-социальные системы в регионе.

Взаключение Д.Тренин дает целый букет рекомендаций тактического

истратегического характера, как банальных, так и оригинальных. Среди последних следует назвать такие как: позволить жителям региона иммигрировать и селиться с России; не пытаться стать единственным гарантом безопасностирегиона;признать,чтофундаментальныеинтересыРФиСША в регионе совпадают и на этой основе не конкурировать, а сотрудничать с США; выстроить новый баланс в отношениях с Китаем и признать его «естественные»интересыврегионе;инаконец,работатьнасозданиеконцерта великихдержаввЦентральнойАзиивсоставесамойРоссии,атакжеСША, Китая и Индии. Вызывает недоумение отсутствие в этом списке Европы. В целом же, если рекомендации автора будут выполнены, это будет означать превращение России в рядовую соседнюю с регионом державу.

Другой российский эксперт А.Казанцев придерживается мнения, что интересамРФсоответствовалобысохранениеэтогорегионавнутрипостсоветскогопространстваспостепеннымусилениемцентростремительных сил в нем и ослаблением центробежных. При этом важным фактором была бы нейтрализация попыток стереть сконструированные в интересах Российской империи и СССР границы между Центральной Азией, АТР и исламским миром, что пытаются сделать другие внешние игроки (исламские страны, Китай). Россия также, по мнению автора, пытается не допустить самостоятельный (т.е. без российского посредничества) выход центральноазиатских стран в Европу. Иными словами, речь идет о сохранении традиционного (установившегося с XIX в.) российского посредничества между Европой и Центральной Азией во всех сферах. В транспортно-экономической области в интересах России сохранение преобладания Северного маршрута транспортировки всех видов сырья в Европу.Всфереполитической–позиционированиеРФкакперспективной модели подражания для стран Центральной Азии, желающих провести модернизациювусловияхстабильностиидостичьвконечномитогепусть

111

Лаумулин М.Т.

Центральная Азия в зарубежной политологии и мировой геополитике

инеевропейскими путями, европейских стандартов жизни. В области культурно-идеологической – продолжение использования русского языка

икультуры как посредника в приобщении к глобальной культуре.

Всвоейоценкероссийскойполитикиэтотавторприходиткинтересному прогнозу. С одной стороны, ключевые элементы влияния РФ в регионе (транспортная инфраструктура с преобладанием Северного маршрута; традиционная культурная ориентация постсоветских элит на Россию; роль русского языка; сохранение психологических границ, прочерченных Российской империей и СССР между Центральной Азией и Китаем, Центральной Азией и исламским миром; даже сама Центральная Азия как отдельныймеждународныйрегион)носят,вомногом,остаточныйхарактер. Если их не поддерживать целенаправленной политикой, они могут исчезнуть в течение ближайших десятилетий. С другой стороны, российский

исоветский период показали, что огромные средства, израсходованные Россией в Центральной Азии, не только не решили проблем региона, но в чем-то, напротив, заложили новые, еще более серьезные. Не дали они и существенной отдачи для самой России. Именно решение этой дилеммы, наеговзгляд,являетсяключомквыработкечеткойрегиональнойстратегии России в Центральной Азии.*

Глава 4. Запад и Центральная Азия

Американская стратегия в ЦА после 2005 г.: подведение итогов

Политике и стратегии США в Центральной Азии мы посвятили второй том настоящего издания. Тем не менее, изменения (точнее – их отсутствие) в американской политике в регионе, а также новая информация заставляют нас вернуться к этому сюжету. После 2005 г. американская политика в Центральной Азии становится статичной. Вашингтон вспоминает о регионе в основном в связи с обстановкой в Афганистане и судьбой транскаспийских трубопроводов,закрываяглазанаусилениеРоссиииКитаяиигнорируярост авторитета ШОС. Проект Большой Центральной Азии фактически повис в воздухе, несмотря на отчаянные интеллектуальные усилия Ф.Старра (ИнститутЦентральнойАзиииКавказа,УниверситетДжонсаГопкинса)оживить его.Делоограничилосьструктурнойперестройкойврамкахгосдепа:Центральную Азию перевели из европейского департамента в южно-азиатский.

* Казанцев А.А. «Большая игра» с неизвестными правилами: мировая политика и Центральная Азия. - Москва: Наследие Евразии, 2008. – С. 153-154.

112

Часть I. Великие державы и центральноазиатская геополитика

Любопытно, что наиболее острая критика в адрес центральноазиатской политики Вашингтона раздавалась именно из рядов американской интеллектуальной элиты. Так, один из разработчиков стратегии США в ЦА Ю.Румер подвел в 2007 г. итоги американского присутствия в регионе.* Румер, представляющий Национальный оборонный университет (Пентагон) в Вашингтоне, далеко не новичок в центральноазиатской проблематике. Еще в 2002-03 гг. Румер-младший разработал доктрину «менеджера по безопасности» в отношении будущей роли Соединенных Штатов в регионе. Основная идея Ю.Румера, подвергшего острой критике политику предшествующей администрации в Центральной Азии, построенной на т.н. доктрине Тэлбота, заключалась в том, что после событий 11 сентября США должны проводить более активную роль в регионе. Америка должна была взять на себя бремя ответственности за безопасность Центральной Азии в качестве лидирующей державы, но не

вущерб интересам России и Китая. В целом эта концепция была осторожной попыткой скомбинировать имперский характер доктрины БушаРамсфилда(Стратегиянациональнойбезопасности)сгеополитическими реалиями Центральной Азии в новом столетии. Новая работа Ю.Румера даетвозможностьсравнитьреальныерезультатыамериканскойполитики

врегионе с его прежними рекомендациями.

Всвоем эссе автор вновь анализирует американскую стратегию в регионе, но уже с высоты имеющегося опыта, не оставляя ни одной значимой проблемы, будь то безопасность, отношения с другими державами, энергетика, демократизация и т.д. В итоге Румер приходит к выводу, что прежняя политика Соединенных Штатов, базировавшаяся в основном на поддержке демократии и мирных революций, к 2005-06 гг. зашла фактическивтупик.АмериканскийисследовательвидитпередстратегиейСША

врегионе три альтернативы: 1) продолжать прежний курс; 2) отказаться от идеи трансформировать Центральную Азию, сконцентрироваться на проблемахбезопасностиизащищатьинтересыСШАнапринципах«реальполитик»; 3) развивать такую новую стратегию, которая позволит учесть все особенности региона и новые геополитические реалии в комплексе. Излишне говорить, что сам автор склоняется к третьему варианту. На долгосрочное присутствие Америки в регионе работает тот факт, считает Румер, что из всех великих держав она наиболее приемлема для местных элит как фактор, уравновешивающий непосредственных соседей региона

* Rumer E., Trenin D., Zhao Huasheng.. CentralAsia: Views Washington, Moscow and Beijing.With an Introduction by R.Menon. –Armonk, NewYork, London: M.E.Sharpe, 2007, рр. 18-74.

113

Лаумулин М.Т.

Центральная Азия в зарубежной политологии и мировой геополитике

– Россию и Китай. В целом вывод Ю.Румера не нов и сводится к тому, что ЦентральнаяАзияслишкомважнадляСША,чтобыоставитьеенапроизвол судьбы, или еще хуже – в распоряжение России и Китая.

ОтдельноговниманиязаслуживаетполитикаСШАвотношенииШОС. СоединенныеШтатыпредставляютсобойкакбы«неофициальногоучастника»ШОС(сточкизрениягеополитики),посколькудвеведущихдержавы организацииРоссияиКитайимеюттесныестратегическиеиэкономические (контр-)отношения с Вашингтоном, США присутствуют в Центральной Азии и оказывают в той или иной степени влияние на внешнюю политику стран Центральной Азии, в первую очередь – на Казахстан.

ПолитикаСоединенныхШтатоввотношенииШОСбыланапротяжении всех лет его существования не однозначной. Скорее всего, ее следует рассматриватьвконтекстереакцииАмерикинадействияКНРвЦентральной Азии. Таким образом, данный подход неизбежно возвращает нас в 1990-е годы. Напомним, что в этот период политика США в регионе с учетом действий других держав строилась по принципу: кто угодно, только не Россия. Соответственно, такой подход определил стратегию Вашингтона, построенную на благожелательном, или по крайней мере нейтральном отношении на проникновение Пекина в Центральную Азию.

Параллельно Соединенные Штаты должны были формировать свою позицию на фоне набиравшего обороты стратегического сотрудничества между Россией и Китаем, в том числе и в Центральной Азии. Беспокойство Вашингтона в этой связи вызывало в первую очередь участие РФ в модернизацииНОАК.ДругойголовнойбольюСоединенныхШтатовбыло возможное подключение Ирана к российско-китайской оси, в том числе и в центральноазиатском контексте. С другой стороны, США не нашли, как реагировать со стратегической и геополитической точки зрения на урегулирование доставшейся с советской эпохи пограничной проблемы, с чего, собственно говоря, и начинался будущая ШОС. Вашингтону было понятно, что Китай резко улучшил свое стратегическое положение, в том числе и за счет центральноазиатских государств. Однако в каком ключе рассматривать этот факт – позитивном и негативном для общей стратегической ситуации в регионе – в Вашингтоне к концу правления Дж. Буша не определились.

Прошедший в апреле 2008 г. саммит НАТО в Бухаресте с участием стран-членов СЕАП убедительно показал, насколько атлантическая безопасностьсвязанасевразийской.ИхотяприемаГрузиииУкраинывочередь на вступление в альянс не произошло, тем не менее, эти события продемонстрировали, насколько НАТО оказывает сильное влияние на систему безопасности в Центральной Евразии. С учетом фактора Афганистана это

114

Часть I. Великие державы и центральноазиатская геополитика

влияние приобретает критический характер, особенно для Центральной Азии. Это неуклонное проникновение западных структур безопасности вглубь континента рано или поздно поставит вопрос о взаимодействии междуСеверо-Атлантическимальянсомидругимирегиональнымиструк- турами – ОДКБ и ШОС.

Правильно было бы отметить, что все участники этих организаций на постсоветском пространстве уже давно взаимодействуют с Брюсселем на двустороннейоснове.Россиядажеявляетсячленомспециализированного органа – 26+1, созданного когда-то специально под Москву. Тем не менее, Россия и не в меньшей степени Китай воспринимала продвижение НАТО на восток как дестабилизирующий и угрожающий процесс. Учитывая геополитический вес двух этих держав и их влияние в ШОС, некоторые наблюдатели – особенно на Западе – склонны рассматривать ШОС как антизападный по своей сути союз.

Таким образом, налицо возник геополитический парадокс. Москва и Пекин имели гораздо больше поводов для беспокойства в отношении активности НАТО в Евразии, однако Запад в значительно более высокой степени был обеспокоен намерениями и планами ШОС. Эта тенденция открыто просматривается с 2005 г., т.е. с известного демарша на Астанинском саммите организации. Так что же вызывало беспокойство Запада в поведенииШОСнамеждународнойарене?Основныеповодыдлятревоги Запада относительно истинных намерений ШОС и ее природы можно сформулировать в четырех вопросах.

Первое, западным стратегам было непонятно, чем все-таки является ШОС – экономическим союзом, военно-политическим блоком или чем-то иным.Неяснотакже,насколькореальныцелиШОСвпланевзаимодействия ее участников. Второе, и этот вопрос имеет для Запада принципиальное значение: угрожает ли ШОС (а точнее – тандем России и Китая) суверенитету государств Центральной Азии и их независимости? В прямом прочтении опасения Запада звучат следующим образом: в какой степени страны ЦА независимы в своей позиции и своем поведении при принятии решений на уровне ШОС? В несколько более категоричной форме этот вопрос сформулировал заместитель помощника государственного секретаря США по делам Южной и Центральной Азии Эван Файгенбаум следующим образом: в чем состоит подлинный смысл отношений между двумя крупными континентальными державами, каковыми являются Россия и Китай, и небольшими, но весьма своенравными и независимыми центральноазиатскими государствами – членами ШОС?

Третья группа опасений со стороны Запада напрямую связана с сутью проблемы. Для Вашингтона нет ясности в ответе на вопрос – все-таки но-

115

Лаумулин М.Т.

Центральная Азия в зарубежной политологии и мировой геополитике

ситлиШОСантизападный,антиамериканскийиантинатовскийхарактер? Возможно, долгое игнорирование Вашингтоном ШОС как заметного и влиятельного международного института связано как раз с этим неведением, с кем приходиться иметь дело – с партнером или противником. И наконец,четвертаягруппавопросовимеетпо-видимомувбольшейстепени европейский, чем американский характер и связана с принципиальной для Европы проблемой: а можно ли вообще состыковать политику ШОС

вЦентральной Азии с политикой Запада.

В2007-08 гг. с Запада стали поступать сигналы, указывающие на то, что там понимают, что ШОС – это все-таки не анти-НАТО. Такой ход мыслей западных политиков объясняется не только их обеспокоенностью судьбой центральноазиатских государств, но и пониманием, что сами эти страны, участвуя и взаимодействуя в рамках ШОС, не заинтересованы в чрезмерном доминировании РФ и КНР и не согласятся с потерей даже частисвоегосуверенитета.Вкачествеальтернативыонивсегдамогутопереться на Запад и его институты – таков примерный ход мыслей западных стратегов. Файгенбаум сформулировал это так: «но, по крайней мере, мы знаем,чемШОСвдействительностинеявляется.ШОС–неновоявленный Варшавский договор. Потому что государства Центральной Азии реально обеспечивают свою независимость и суверенитет, тогда как Варшавский договорпозволялсоветскимвойскамивоеннымбазамразмещатьсянатер- риториистран-участниц.ШОСнеявляетсятакже«противовесомНАТО», таккакчленствовэтойорганизациинивкоеймеренепрепятствуетсотрудничествусСевероатлантическимальянсом.Всепятьцентральноазиатских государств участвуют в программе НАТО «Партнерство во имя мира».

Но какова конкретная повестка дня ШОС в представлении Брюсселя? ТамотдаютпредпочтениевпопыткедефинироватьсущностьШОСвпользу экономическогосоюза,анеполитического.Соответственновыглядятроли остальных участников организации. Так, Запад приветствовал бы такую ситуацию, при которой Казахстан (особенно после того, как он вступит в ВТО) способствовал бы установлению торговых режимов в Центральной АзииименновдухеВТО.Экономическийвес,географическоеположениеи политическийавторитетАстаныделаютКазахстанвэтомсмысленезаменимым.ОтРоссииожидается,чтоонавозглавитборьбупротивнаркоугрозы. Только Москва располагает реальными возможностями в плане опыта, военногоприсутствия,разведмониторингаивлияниянаместныережимы, чтобы поставить заслон на пути наркомафии и пресечь наркотрафик.

Вашингтон прежде всего хотел бы, чтобы ШОС не носила антиамериканский характер, что вполне объяснимо, особенно с учетом антитеррористической кампании, которую Соединенные Штаты ведут в непос-

116

Часть I. Великие державы и центральноазиатская геополитика

редственной близости от границ ШОС – в Афганистане. В Вашингтоне давно подметили, что каждая страна – участница ШОС на двустороннем уровнестараетсяпроводитьвотношенииАмерикивполнесбалансированную и дружественную, по крайней мере, невраждебную политику. Этот вывод верен даже в отношении Москвы и Пекина. Если это так, то США вправе ожидать аналогичной политики и от всей организации в целом. В интерпретацииамериканскойстороныэтозвучитследующимобразом:от США часто требуют, что им следует дать некие гарантии относительно их намерений в регионе. Но и Соединенные Штаты нуждаются в определенных гарантиях.

Например, Вашингтон хотел бы быть уверен в том, что если каждое государство–членШОСпоотдельностиразделяетинтересыСоединенных Штатов,товполнелогичноожидать,чтоивсеучастникиШОСколлективно разделяют те же интересы. США были озадачены, когда, несмотря на подтекст декларации, принятой в Астане в 2005 году, каждое государство

– член ШОС (Россия, Узбекистан, Китай и др.) заверило Соединенные Штаты в том, что ему импонирует американское стремление установить стабильность и восстановить Афганистан. Следовательно, если каждый из участников по отдельностиразделяетэто,то подобным жеобразом они должны поступать и собравшись вместе.

Но следует отметить, что Соединенные Штаты рассматривают ситуацию в регионе во многом через призму своего присутствия в Афганистане и соответственно должны строить свою политику. Но у Вашингтона некоторые процессы, происходящие вокруг ШОС, вызывают неприкрытое беспокойство. В первую очередь речь идет о попытках Ирана заменить свой сегодняшний статус наблюдателя на статус полноправного члена организации. Негативную реакцию вызывают на Западе попытки представить ШОС как некий «энергетический клуб», которые оцениваются как действия, нацеленные на превращение организации в картельное объединение.

КакписалЭ.Файгенбаум:«дебаты,ведущиесявСШАвокругШОС,выходятдалекозарамкипроблем,связанныхсэтойорганизацией,затрагивая темусотрудничествасобозначеннойгеополитическойчастьюмиравцелом. Всякийраз,когдаречьзаходитоШанхайскойорганизациисотрудничества (ШОС),умногихамериканцевзакипаеткровь.Встречинавысшемуровне, военные учения, заявления ШОС или провозглашение этой организацией новых целей всегда вызывают широкий резонанс в средствах массовой информации. Поскольку цель американской политики как раз и состоит в том,чтобыподдерживатьпринятиесовместныхрешенийвобластиэкономики и безопасности в Центральной Азии, мы вправе получить ответ на

117

Лаумулин М.Т.

Центральная Азия в зарубежной политологии и мировой геополитике

главный вопрос. Как развивать сотрудничество и интеграцию в регионе, где трансграничные связи при всей своей необходимости на поверку оказываются столь эфемерными?».*

И наконец, последний момент связан с внутренней политикой государств ШОС. Как правило, они рассматриваются Западом как «союз авторитарных режимов». У США и европейских стран возникает опасение, которое они стараются не озвучивать в настоящее время, что ШОС можно будет использовать как легальный институциональный инструмент для коллективногоподавлениядемократическихдвиженийврегионе–потипу Священного Союза XIX века.

Каковы перспективы взаимодействия Запада и ШОС? Очевидно, что главными проблемами для всех сторон остаются вопросы безопасности, ситуациявАфганистане,борьбасмеждународнымтерроризмомиисламским экстремизмом.ПриэтомЗападбудетстаратьсярешатьэтипроблемыскорее надвустороннемуровне,аневрамкахмногостороннихусилий,итемболее

– не по линии ШОС-НАТО. Отвлекаясь, необходимо отметить, что если бы подобноевзаимоотношениеимеломестонаинституциональномуровне,это означалобыпризнаниезаШОСролиименновоенно-политическогоальянса, чего не хотели бы в Пекине и в некоторых других странах-участницах.

В апреле 2007 г. администрация Джорджа Буша обнародовала «Стратегический план» по внешней политике на ближайшие пять лет (под названием «Меняющаяся дипломатия»). В документе излагались главные внешнеполитические приоритеты Госдепа США и Агентства США по международному развитию (ЮСАИД) на 2007–2012 годы. США рассчитывали на очередные «трансформации» в странах СНГ. То есть, налицо стремление Вашингтона продолжать вмешательство во внутренние дела России и других стран СНГ, в т.ч. Центральной Азии.

Существуютконкретныефакторы,имеющиедолгосрочноевлияниена формирование американской стратегии в отношении Казахстана и всего региона Центральной Азии. В результате смены администрации в Белом доме базовые интересы стратегии США в Центральной Азии останутся неизменными, возможна лишь перестановка акцентов.

К таким базовым интересам относятся следующие: 1. Энергетические интересы (разработка проектов на Каспийском море, строительство альтернативных трубопроводов, обеспечение стабильности поставок углеводородов на мировые рынки). 2. Сдерживание стремления России «восстановить империю» (в этом контексте поддержка суверенитета го-

* ФайгенбаумЭ.ШанхайскаяорганизациясотрудничестваибудущееЦентральной Азии // Россия в глобальной политике. 2007. Т.6. № 6. С.122-131.

118

Часть I. Великие державы и центральноазиатская геополитика

сударств региона, региональной интеграции, связей с внешним миром, реализации международных проектов). 3. Недопущение экспансии Китая

врегионе(переходачрезмерногоэкономическоговлияниявполитическое, проведение Пекиномантизападной политики в ЦА, установлениесовмес- тносРоссиейкитайско-российскогодиктатаврегионе).4.Правачеловека (поддержкадемократическихизменений,внедрениезападныхнормативных ценностей и т.д.). 5. Борьба с исламским экстремизмом и международным терроризмом(продолжениеантитеррористическойоперациивАфганистане, сдерживание Ирана и его амбиций в регионе, борьба с наркотиками и наркотрафиком, поддержка светских институтов в странах региона).*

Невызываетсомнений,чтоизменениявамериканскойстратегиисовпадут с изменениями в Белом доме после радикальной перекройки всей внешней политики США в 2009 г. Также политика США в Центральной Азии будет зависеть, что не вызывает сомнений, от состояния и развития российско- американскихироссийско-китайскихотношений.Вянваре2009г.квласти

вБелом доме приходит новая демократическая администрация во главе с новоизбраннымпрезидентомБаракомОбамой,котораясменитреспубликанскую администрацию Дж.Буша. Немаловажное значение для безопасности ЦентральнойАзиибудетиметьтотфакт,чтоБ.Обамапланируетпереместить военно-стратегическую активность США из Ирака в Афганистан.**

*См.:ЛаумулинМ.Т.Выборы-2008ивозможныекоррективывнешнеполитического курсаСША//СтратегическоепартнерствоСШАиКазахстанавXXIвеке:состояние, проблемы, перспективы. – Алматы: ИМЭП, 2008. – С. 50-54; его же. Перспективы внешнейполитикиСШАвЦентральнойАзиипослесменыадминистрации//Американские исследования в Центральной Азии. – Алматы: КазНУ, 2008. – С. 10-18; его же. Перспективы американской стратегии в Центральной Азии в контексте предстоящей смены администрации в Белом доме // Казахстан в глобальных процессах (Алматы, ИМЭП). 2008. № 2. С. 9-11.

**См.: Лаумулин М.Т. Перспективы внешней политики США в Центральной Азии после смены администрации // Американские исследования в Центральной Азии.

– Алматы: КазНУ, 2008. – С. 10-18; Лаумулин М.Т. Центральная Азия во внешней политике США // Сотрудничество и безопасность в Центральной Азии: состояние и перспективы. – Алматы: КИСИ, 2008. - С. 155-171; Кукеева Ф.Т. Проект «большая Центральная Азия»: оценка идеи // Стратегическое партнерство США и Казахстана в XXIвеке:состояние,проблемы,перспективы.–Алматы:ИМЭП,2008.–С.9-18;Стар Ф.С. В защиту Большой Центральной Азии // Казахстан-Спектр. 2008. № 4. С. 15-26; ШайхутдиновМ.Е.ЦентральноазиатскаястратегияСШАвновыхисторическихусловиях:цели,задачи,приоритеты//СтратегическоепартнерствоСШАиКазахстанавXXI веке: состояние, проблемы, перспективы. – Алматы: ИМЭП, 2008. – С. 4-9; Laumulin M.TheUSGeopoliticalExperienceinCentralAsia:SuccessorFailure?//GreatPowersand RegionalIntegrationinCentralAsia:alocalPerspective.Eds.ByM.EstebanandN.dePedro.

–Madrid:ExlibrisEdiciones,2009,pp.53-77;StarrS.F.InDefenseofGreaterCentralAsia. -Washington,D.C.:CentralAsia-CaucasusInstitute&SilkRoadStudiesProgram–AJoint TransatlanticResearchandPolicyCenterJohnsHopkinsUniversity-SAIS,2008.-18p.

119

Лаумулин М.Т.

Центральная Азия в зарубежной политологии и мировой геополитике

Европейские интересы и Центральная Азия

Нам уже неоднократно приходилось писать о стратегии Европейского Союза в Центральной Азии.* Тем не менее, попытаемся вкратце вновь изложить основные проблемы,возникающие в связи с эволюцией стратегии ЕС в регионе.

ПолитикаЕвропейскогоСоюзавотношенииЦентральнойАзиив1990-е гг.формироваласьподвлияниемновойгеополитическойситуации,сложившейся в результате распада Варшавского блока, а затем СССР в 1991 г. ЕС сталближайшимкнестабильномувосточномупространствуикрупнейшим экономическимигеополитическимцентромсилы.ВновыхусловияхЕСи Западвцеломпредпринялицеленаправленныемерыпораспространению своеговлияниянабывшиесоциалистическиестраны.Этовпервуюочередь такие шаги как расширение НАТО и ЕС на восток.

Европейский Союз предпринял также экстраординарные шаги по стабилизации СНГ: крупномасштабные программы экономической помощи (ТАСИС) и укрепление режима ОБСЕ. В то же время, распад Советского Союза привел к созданию уникальной ситуации, позволявшей ЕС играть новую геополитическую роль. Таким образом, отношения между ЕС и ЦентральнойАзиейформировалисьподвлияниемэтойновойиуникальной геополитическойситуации.Сдругойстороны,распространениеевропейского влияния на Центральную Азию ограничивалось рядом объективных и субъективных факторов: усиленной помощью странам Центральной и ВосточнойЕвропы,котораяотвлекаласилыисредстваЕС;конфликтамив Юго-ВосточнойЕвропе;расширениемНАТО;активнымпроникновением СШАвКаспийскийрегион;борьбойзавлияниевЦентральнойАзиимежду США, Россией, Китаем и исламским миром.

Напервомэтапе(1990-1995гг.)стратегияЕСвотношенииЦентральной Азии строилась с учетом достижения тактических политических целей: стабилизации пост-советского пространства, оказания экстренной экономической помощи, поощрением плюрализма, демократии и рыночных от-

* Лаумулин М.Т. Стратегические интересы Европейского Союза и Центральная Азия//Казахстан-Спектр.1999.С.66-96;Казахстанвсовременныхмеждународных отношениях: безопасность, геополитика, политология. – Алматы: КИСИ, 2000.- С. 236-289;ЦентральнаяАзияиЕвропа//ЦентральнаяАзияиЮжныйКавказ.Насущ- ныепроблемы.Подред.Б.Румера.–Алматы,EastPoint,2002.-С.59-126;Стратегия ЕС в Центральной Азии: геополитика и безопасность. // Европейский диалог. № 3. 2002.17-26;№4.2002.С.13-24;СтратегияЕвропейскогоСоюзавЦентральнойАзии // Сотрудничество и безопасность в Центральной Азии: состояние и перспективы. – Алматы: КИСИ, 2008. - С. 172-192; Laumulin M.T. Die EU als Modell für die zentralasiatische Integration? Discussion Paper C-29. - Bonn: ZEI, 1999. - 57 S.

120