Методическое пособие 578

оспариваемую Ортегой-и-Гассетом, особенно в части временных рамок и характера языковой унификации.

Ортега-и-Гассет полагал, что языковое единство существовало на Пиренейском полуострове во времена визиготов, и этот факт свидетельствовал о том, что Испания была «аморфной и грубой» («amorfa y vulgar»). Менендес Пидаль, напротив, считал, что языковое единство представляется «великим благом» «всех культурных народов» («un gran bien») («todos los pueblos cultos»), общность речи («la uniformidad en el hablar») является синонимом слова «культура» («cultura») [10, c. 450].

Различие во взглядах относительно оценки языкового единства проявляется также в использовании разных терминов для описания этого явления: Менендес Пидаль оперирует термином «unidad lingüstica», а Ортега-и-Гассет «homogeneidad».

По Менендесу Пидалю, единая нация и единый язык существовали на Иберийском полуострове еще в средние века, до завоевания его арабами, тем самым он подчеркивал естественный характер языковой унификации для Испании. Возникновение национальной идеи Менендес Пидаль относит к ХI веку. Эти взгляды нашли свое отражение в его фундаментальном труде 1926 г. «Истоки испанского языка. Языковое состояние Иберийского полуострова до XI века» («Orígenes del español. Estado lingüístico de la Península Ibérica hasta el siglo XI»).

Втрудах ученого единство языка базируется на постулате о преимуществе кастильского языка перед всеми остальными языками, об исторической роли Кастилии в объединении испанских земель, что частично перекликается с высказываниями Ортеги-и- Гассета. Так, в 1916 г. Менендес Пидаль писал:

«Кастилия создала нацию, сохраняя направление в сторону Испании» («Castilla creó la nación por mantener su pensamiento ensanchado hacia España toda») [6*, c.58].

Именно поэтому, по мнению Менендеса Пидаля, кастильскому языку должна быть уготована роль объединяющей силы. Эта мысль прослеживается в ряде других работ. В качестве примера приведем несколько высказываний филолога:

«Кастильский диалект со всеми его характеристиками представляет собой особую отметку по сравнению с другими диалектами Испании, как мятежная и несогласная сила, которая появляется в Кантабрии и в соседних регионах …»; («El dialecto castellano en todas sus características, representa una nota differencial frente a los demăs dialectos de España, como una fuerza rebelde y discordante que surge en la Cantabria y regions circunvencinas…») [7*, с. 487] или:

«Кастилия продвигается во все братские диалекты» («Castilla se adelanta a todos los dialectos hermanos») [7*, c. 529].

Кастильскому языку посвящено, например, целое выступление на конференции в 1943 г., опубликованное впоследствии в виде статьи под названием «Кастилия: традиция, язык» («Castilla: la tradición, el idioma»). В докладе содержатся высказывания о существовании нормы в кастильском языке в средние века, его бóльшей связи с вульгарной латынью по сравнению с другими языками, мысли о кастильском языке как о едином языке Испании в прошлом, настоящем и будущем, а также проводится анализ литературы на кастильском языке, прежде всего, фольклорных произведений.

Всвязи с вопросом единства языка и нации Менендес Пидаль обращается к проблеме двуязычия. Отметим, что данная проблема занимала лингвиста и раньше: в начале своей научной деятельности в 1902 г. Менендес Пидаль опубликовал статью «Двуязычная Каталония» («Cataluña bilingüe») в журнале El Imparcial. Однако в 1931 г. эта тема получает несколько иное, уже политически ангажированное направление, что, по нашему мнению, могло быть конъюнктурным проявлением – мнением, ожидаемым руководством страны. В статье газеты «El Sol» от 13 ноября 1931 [8*] Менендес Пидаль, например, писал о том, что:

«Двуязычие, выгодное или неудобное, является естественным состоянием множества народов, состояние, которое не выбирается, но которое наступает, навязанное

127

Научный журнал «Современные лингвистические и методико-дидактические исследования»

географией, историей и законом гравитации языков» («el bilingüismo, ventajoso o inconveniente, es un estado natural de multitud de pueblos, un estado que no se escoge, sino que viene impuesto por la geografía, por la historia y por la ley de gravitación de los idiomas que los agrupa según sus masas»).

Развивая свою теорию о естественности двуязычия, Менендес Пидаль касается самой злободневной темы – статуса Каталонии и каталанского языка. При этом, по концепции Менендеса Пидаля, статус кастильского и каталанского языков не является равноправным. Культурным языком Каталонии, по мнению Менендеса Пидаля, является кастильский («la lengua culta de Cataluña»), каталанский же представляет собой вульгарный язык («la lengua vulgar catalán»), следовательно, его изучение должно осуществляться лишь на начальной ступени школьного образования [10, c. 472]. Присутствие кастильцев в Каталонии – явление, неотделимое от истории этой области, поэтому обращение Менендеса Пидаля к жителям Каталонии, которых он называет не иначе, как «каталонские братья» («Hermanos catalanes»), содержит упреки в их несправедливом отношении к Испании:

«Вы совсем несправедливы по отношению к Испании, преобладающую часть которой вы составляете, если вы не чувствуете то же, что и другие страны, которые имеют краткий диапазон выражений, и используют по необходимости, дополнительно, английский язык или немецкий язык; вам следовало бы сохранить в полном соответствии испанский язык, который у вас в сердце из-за постоянного совместного проживания»

(«no sois nada justos con la España de que formáis parte favorecida si no sentís que, así como otros países cuyo idioma es de corto alcance usan por necesidad, como supletorio, el inglés o el alemán vosotros debéis de conservar con plena simpatía el español que tenéis en la entraña por convivencia eterna») Цит. по [10, c. 473].

Языковедческий вопрос увязывается Менендесом Пидалем с его политическими высказываниями об отсутствии политической автономии и о культурном преимуществе Кастилии, о культурной зависимости Каталонии от Кастилии. Кастилец, по мнению Менендеса Пидаля, представляет собой идеал, пример для подражания, так как воплощает в себе лучшие качества, а именно стабильность, особое эстетическое чувство, дух предпринимательства.

Квинтэссенцией трудов Менендеса Пидаля является вывод о том, что Кастилия, кастилец и кастильский язык олицетворяют собой модель порядка и культурную силу, которой должны подчиняться остальные [11, c. 88]. В концепции Менендеса Пидаля стабильному и здоровому языку (в нашем случае единому языку Испании) присущи некоторые варианты, под которыми автор, очевидно, имел в виду диалекты.

Выстроенная модель существования единого языка в Испании предполагает, по Менендесу Пидалю, наличие 2-х языковых уровней: высокого (стандарт) – кастильского (испанского) языка, и низкого – диалектов. Каждый из этих уровней развивается сам по себе в соответствии с законами естественного развития языка, и, хотя диалекты имеют тенденцию к приближению к стандарту, но не сливаются с ним [11, c. 90]. Высоким уровнем владеют кастильцы и образованная часть населения; интеллигенция, которую Менендес Пидаль часто обозначает местоимением «мы»; соответственно использование диалектов – удел малограмотной части населения. Изменений в языке любого рода, помимо тех, которые способствуют единообразию языков в Испании, необходимо избегать. Это касается также влияния иностранных языков на испанский язык.

Как опора для проведения этих идей в жизнь ученым была избрана интеллигенция, которая, по замыслу Менендеса Пидаля, признав идею о едином языке, распространит ее как некий «политический месседж» [11, c. 95]. Будучи языковой элитой, интеллигенция, по мнению философа, должна контролировать состояние и развитие языка, в том числе, осуществляя надзор за выбором нормы, ее кодификацией и выработкой стандартов.

Отметим, что ученый выбрал для себя довольно противоречивую позицию: с одной стороны, Менендес Пидаль выступает за единство языка, с другой стороны, он признает наличие языкового многообразия в стране, считая, однако, что в данном случае речь идет

128

о единообразии диалектов Испании [11, c. 86]. На наш взгляд, это также могло быть связано с попыткой приспособить лингвистические взгляды к политическим установкам правящего режима.

Убеждения в неразрывной связи языка и нации (народа), побудили Менендеса Пидаля сделать вывод о том, что процессы нормализации каталонского, баскского или галисийского языков иди других диалектов угрожают целостности Испании, поэтому он обращается к противникам централизации, в частности с призывом не использовать язык как оружие [10, c. 467]. Так, в очередном номере газеты «El Sol» от 26 июля 1931 г. он прямо пишет, что «молодое поколение из регионов» («jóvenes generaciones regionales») полагает, что «язык является оружием» («el idioma como arma»), а не инструментом («como instrumento»), несмотря на то, что лингвистическое подавление («opresión lingüística») уже было прекращено [9*, c.12].

Таким образом, основными составными частями политико-лингвистической концепции Менедеса Пидаля, сформировавшейся к 1938 г., стали положения о том, что:

1. «Языковое (духовное) единство Испании есть условие для политики единства. Если нарушается языковое единство, начинается дезинтеграция Испании»:

(«La unidad lingüística (espiritual) de España es condición indispensable para su unidad política. Si se quiebra la unidad lingüística, España se desintegrará») Цит. по [10, c. 548].

2. «Гегемония языка и культуры Кастилии в Испании проистекает из естественного процесса, и не является предполагаемым централистским принуждением»: («la hegemonía de la lengua y cultura castellanas en España se debe a un proceso natural y no a una supuesta imposición centralista») Цит. по [10, c. 548].

Исторический подход к описанию языковых категорий и явлений является показательным для «тоталитарной» лингвистики. Отчасти это связано с физическим и психологическим террором диктатуры Ф. Франко, провозгласившей лозунг "¡Muera la inteligencia! ¡Viva la Muerte!" (Смерть интеллигенции! Да здравствует смерть!). Во время гражданской войны 1936-1939 годов и в послевоенное время было расстреляно 6000 преподавателей, 100 из 430 профессоров испанских университетов. Большое число ученых также вынуждено было эмигрировать [12, с.7]. Оставшиеся в живых языковеды предпочли заниматься безопасными на тот период темами, связанными с апологией франкизма, с XIII веком, чтимым как золотой век западной цивилизации [13, c. 134].

Обобщая вышеизложенное, предлагаем сопоставление дефиниций основных концептов «тоталитарной» лингвистики Ортеги-и-Гассета и Рамона Менендеса Пидаля.

Таблица Сопоставление взглядов Ортеги-и-Гассета и Рамона Менендеса Пидаля

Научный журнал «Современные лингвистические и методико-дидактические исследования»

Выводы. Таким образом, основные противоречия во взглядах двух ученых заключаются в определении первичности и вторичности единства языка и политического единства, а также в установлении роли языка в формировании нации / народа. Общность взглядов состоит в придании Кастилии и кастильскому языку ведущей роли в образовании единой Испании, что соответствовало политическим установкам нового режима.

Исходя из вышеизложенного, можно констатировать, что, несмотря на некоторые различия в оценке роли языка в формировании народа и нации, лингвофилософы поддерживают единство государства и языковое единство в соответствии с указаниями правящей партии, оправдывая при этом и выбор кастильского языка в качестве основного.

Использование инструментария лингвофилософии в политических целях представляется нам одним из способов пропаганды ценностей тоталитарного государства, который мы можем отнести к дискурсивной практике «тоталитарной» лингвистики.

Библиографический список

1.Костева В.М. «Тоталитарная» лингвистика в современной лингвоисториографии: постановка проблемы / В.М. Костева // Вестник МГПУ. Сер. Филология. Теория языка. Языковое образование. – 2008. – № 2. – С. 52–56.

2.Костева В.М. О термине «тоталитарная» лингвистика / В.М. Костева // Вестник МГПУ. Сер. Филология. Теория языка. Языковое образование. – 2012. – № 1. – С. 59–67.

3.Kosteva V. Merkmale und Marker der „totalitären Linguistik“ / V. Kosteva // Estudios Filológocos Alemanes. Sevilla, 2012. – Vol.25. – P. 157–165.

4.Костева В.М. «Тоталитарная» лингвистика и её проявление в языковой политике (монография) / В.М. Костева. – М.: МПГУ, 2013. – 128 с.

5.Костева В.М. О правомерности термина «тоталитарная» лингвистика в современной исследовательской парадигме / В.М. Костева // Вестник Адыгейского государственного университета. – 2014. – Выпуск 1(134). – С. 63—68.

6.Schmitter P. Historiographie und Narration. Metahistoriographische Aspekte der Wissenschaftsgeschichtsschreibung der Linguistik / P. Schmitter. – Seol: Sowaldalmedia; Tübingen: Narr, 2003. – 187 S.

7.Костева В.М. Об использовании нарратива в изучении «тоталитарной» лингвистики (из опыта исследования) / В.М. Костева // Вестник Мичуринского государственного аграрного университета. – 2014. – № 3. – С. 102–105.

8.Gardt A. Nation und Sprache. Die Diskussion ihres Verhältnisses in Geschichte und

Gegenwart / A. Gardt. – Berlin – New-York: Walter de Gruyter, 2000. – 924 S.

130

9.Bär J. A. Nation und Sprache in der Sicht romantischer Schriftsteller und Sprachtheoretiker // Lebsanft F. Nation und Sprache: das Spanische / F. Lebsanft // Nation und Sprache: die

Diskussion ihres Verhältnisse in Geschichte und der Gegenwart, hrsg. von A. Gardt. – Berlin– New– York.: Walter de Gruyter, 2000. – P. 199–228.

10.Isasti P. G. La España metafísica. Lectura crítica del pensamiento de Ramón Menéndez Pidal (1891-1936) / P.G. Isasti. –Bilbo: Universidad del País Vasco / Real Academia de la Lengua Vasca, 2004. – 618 p.

11.Valle, J. A political history of Spanish. The making of a language / J. Valle. – Сambridge University Press, 2013. – 430 p.

12.Пашков Г.Н. Средства массовой информации в системе идеологических институтов франкистской Испании (1939–1956) / Г.Н. Пашков: Автореф. дис. ... канд. филол.

наук. – Москва, 1978. – 16 с.

13.Gallo M. Spain under Franco / M. Gallo. – New York: E.P .Duttona&Company, Inc., 1974. – 390 p.

Список анализируемых источников

1*. Ортега-и-Гасет Х. Бесхребетная Испания / Х. Ортега-и Гассет. – М: Издательство: АСТ, Ермак, 2003. – 272 c. URL: http://www.gumer.info/bogoslov_Buks/Philos/gasset/bes_isp.php (время обращения – 10.06.16).

2*. Ортега-и-Гасет Х. Восстание масс. / Х. Ортега-и Гассет. – М: Издательство: АСТ,

2002. – 509 с. URL: http://www.gumer.info/bogoslov_Buks/Philos/gas_voss/index.php (время обращения – 15.07.16).

3*. Ортега-и-Гассет X. Эстетика. Философия культуры / Х. Ортега-и Гассет. – М: Издательство «Искусство», 1991. – 588 с.

4*. Ортега-и-Гасет Х. Эссе об Испании / Х. Ортега-и Гассет // Иностранная литера-

тура. № 4. – 1993. – С. 203–236.

5*. Ортега-и-Гасет Х. Избранные труды / Х. Ортега-и Гассет. – М.: Издательство

«Весь мир», 1997. – 704 с.

6*. Menendes Pidal R. Crónica General de España que mandó componer el Rey Alfonso X: discurso leído ante la Real Academia de la Historia el día 21 de mayo de 1916 / R. Menendes Pidal – Madrid: Imprenta Clásica Española, 1916. – 58 p.

7*. Menendes Pidal R. Orígenes del español. Estado lingüístico de la Península Ibérica hasta el siglo XI / R. Menendes Pidal. – Madrid: Espasa-Calpe, 1950. – 592p.

8*. Газета El Sol, 3.11.1931. URL: http://www.segundarepublica.com/index.php?opcion=6&id=48 (время обращения – 02.09.16).

9*. Газета El Sol 26.07.1931. – C. 12.

Bibliograficheskij spisok

1.Kosteva V.M. «Totalitarnaja» lingvistika v sovremennoj lingvoistoriografii: postanovka problemy / V.M. Kosteva // Vestnik MGPU. Ser. Filologija. Teorija jazyka. Jazykovoe obrazovanie. – 2008. – № 2. – S. 52–56.

2.Kosteva V.M. O termine «totalitarnaja» lingvistika / V.M. Kosteva // Vestnik MGPU.

Ser. Filologija. Teorija jazyka. Jazykovoe obrazovanie. – 2012. – № 1. – S. 59–67.

3.Kosteva V. Merkmale und Marker der „totalitären Linguistik“ / V. Kosteva // Estudios Filológocos Alemanes. Sevilla, 2012. – Vol.25. – P. 157–165.

4.Kosteva V.M. «Totalitarnaja» lingvistika i ejo projavlenie v jazykovoj politike.

(monografija) / V.M. Kosteva. – M.: MPGU, 2013. – 128 s.

131

Научный журнал «Современные лингвистические и методико-дидактические исследования»

5.Kosteva V.M. O pravomernosti termina «totalitarnaja» lingvistika v sovremen-noj issledovatel'skoj paradigme / V.M. Kosteva // Vestnik Adygejskogo gosudarstvennogo universiteta. – 2014. – Vypusk 1(134). – S. 63–68.

6.Schmitter P. Historiographie und Narration. Metahistoriographische Aspekte der Wissenschaftsgeschichtsschreibung der Linguistik / P. Schmitter. – Seol: Sowaldalmedia; Tübingen: Narr, 2003. – 187 S.

7.Kosteva V.M. Ob ispol'zovanii narrativa v izuchenii «totalitarnoj» lingvistiki (iz opyta issledovanija) / V.M. Kosteva // Vestnik Michurinskogo gosudarstvennogo agrarnogo universiteta. – 2014. – № 3. – S. 102–105.

8.Gardt A. Nation und Sprache. Die Diskussion ihres Verhältnisses in Geschichte und

Gegenwart / A. Gardt. – Berlin – New-York: Walter de Gruyter, 2000. – 924 S.

9.Bär J. A. Nation und Sprache in der Sicht romantischer Schriftsteller und Sprachtheoretiker // Lebsanft F. Nation und Sprache: das Spanische / F. Lebsanft // Nation und Sprache: die

Diskussion ihres Verhältnisse in Geschichte und der Gegenwart, hrsg. von A. Gardt. – Berlin– New– York.: Walter de Gruyter, 2000. – P. 199–228.

10.Isasti P. G. La España metafísica. Lectura crítica del pensamiento de Ramón Menéndez Pidal (1891-1936) / P.G. Isasti. –Bilbo: Universidad del País Vasco / Real Academia de la Lengua Vasca, 2004. – 618 p.

11.Valle, J. A political history of Spanish. The making of a language / J. Valle. – Sambridge University Press, 2013. – 430 p.

12.Pashkov G.N. Sredstva massovoj informacii v sisteme ideologicheskih institutov frankistskoj Ispanii (1939–1956) / G.N. Pashkov: Avtoref. dis. ... kand. filol. nauk. – Moskva, 1978. – 16 s.

13.Gallo M. Spain under Franco / M. Gallo. – New York: E.P .Duttona&Company, Inc., 1974. – 390 p.

Spisok analiziruemyh istochnikov

1*. Ortega-i-Gaset H. Beshrebetnaja Ispanija / H. Ortega-i Gasset. – M: Izdatel'st-vo: AST, Ermak, 2003. – 272 s. URL: http://www.gumer.info/bogoslov_Buks/Philos/gasset/bes_isp.php (vremja obrashhenija – 10.06.16).

2*. Ortega-i-Gaset H. Vosstanie mass. / H. Ortega-i-Gasset. – M: Izdatel'stvo: AST, 2002.

–509 s. URL: http://www.gumer.info/bogoslov_Buks/Philos/gas_voss/index.php (vremja obrashhenija – 15.07.16).

3*. Ortega-i-Gasset X. Jestetika. Filosofija kul'tury / H. Ortega-i-Gasset. – M: Izdatel'stvo

«Iskusstvo», 1991. – 588 s.

4*. Ortega- i- Gaset H. Jesse ob Ispanii / H. Ortega-i Gasset // Inostrannaja litera-tura. № 4.

–1993. – S. 203–236.

5*. Ortega- i- Gaset H. Izbrannye trudy / H. Ortega-i-Gasset. – M.: Izdatel'stvo «Ves' mir», 1997. – 704 s.

6*. Menendes Pidal R. Crónica General de España que mandó componer el Rey Alfonso X: discurso leído ante la Real Academia de la Historia el día 21 de mayo de 1916 / R. Menendes Pidal – Madrid: Imprenta Clásica Española, 1916. – 58 p.

7*. Menendes Pidal R. Orígenes del español. Estado lingüístico de la Península Ibérica hasta el siglo XI / R. Menendes Pidal. – Madrid: Espasa-Calpe, 1950. – 592p.

8*. Gazeta El Sol, 3.11.1931. URL: http://www.segundarepublica.com/index.php?opcion=6&id=48 (vremja obrashhenija – 02.09.16).

9*. Gazeta El Sol 26.07.1931. – C. 12.

132

PHILOSOPHY OF LANGUAGE IN FRANCO'S SPAIN

V.M. Kosteva

_____________________________________________________________________________

Pushkin State Russian language Institute External Affairs Advisor to the Rector PhD (Philology, docent)

Viсtoria Mikhailovna Kosteva e-mail: vmkosteva@gmail.com

_____________________________________________________________________________

Statement of the problem. The paper analyses the philosophy of language in Spain during the regime of F. Franco from the standpoint of "totalitarian" linguistics as a phenomenon engendered by a totalitarian society. Philosophical concepts of H. Ortega y Gasset and R. Menéndez Pidal are considered. The concepts of "language", "people", "nation" as dominant in a totalitarian society are examined each of which is relevant to linguistics in the totalitarian states of the twentieth century. A basic understanding of the underlying concepts in the framework of the goal of totalitarian states is revealed. The main provisions of the concepts of the unity of nation and language, bilingualism, the status of the Castilian language as a unifying are analyzed. The themes of the concept of native language and linguistic unification are explored. Contradictions in the philosophical views of H. Ortega y Gasset and R. Menéndez Pidal on the unity of language and multilingualism in Spain, and also the emergence of the Spanish nation are highlighted. The study is carried out on the material of the author's works, both authentic and translated into Russian language.

Results. In this paper we prove the uniqueness of language philosophy of the totalitarian society and its dependence on the policy.

Conclusions. Using the tools of language philosophy for political purposes is one of the ways of promoting the values of a totalitarian state.

Key words: language philosophy, "totalitarian" linguistics, H. Ortega y Gasset, R. Menéndez Pidal, language, race, nation, people, linguistic unity, bilingualism, nation state, ideology.

УДК 801.8:803.0

ИМЕННЫЕ РИФМОВЫЕ СТРУКТУРЫ В НЕМЕЦКИХ ПОГОДНЫХ ПРИМЕТАХ В ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОМ АСПЕКТЕ

А.В. Пилевцева

___________________________________________________________________________

Воронежский государственный технический университет, ассистент кафедры иностранных языков ВГТУ Пилевцева Алла Вячеславовна e-mail:pilevceva-210486@mail.ru

___________________________________________________________________________

Постановка задачи. Статья посвящена рассмотрению немецких крестьянских погодных примет с именем святого, представленных в виде рифмовой структуры. Во главу угла исследования ставится выявление этнокультурных особенностей метеорологических паремий, выделение корпуса имен святых, особо значимых для немецкого лингвокультурного сообщества. Имена святых, содержащиеся в структуре примет, анализируются с позиции их квантитативного соотношения, а также в гендерном аспекте.

Результаты. В результате исследования выявлено 12 моделей рифмования паремий, реализованных как однородной, так и разнородной рифмой. Выделены доминирующие рифмопары (Substantiv+Substantiv и Substantiv+Verb). Рифмосочетания, образованные на основе имен существительных, подразделяются на 8 тематических групп (в соответствии с их семантическим содержанием). В квантитативном соотношении самыми многочисленными являются паремии теоморфной группы, коррелирующие с именем святого.

Выводы. Рифмование имени святого и существительного в немецких погодных приметах отличается семан-

_____________________

© Пилевцева А.В., 2017

133

Научный журнал «Современные лингвистические и методико-дидактические исследования»

тической и структурной гетерогенностью. Субстантивная рифма с двойственным употреблением существительных создается на основе корреляции базового понятия с природными, культурными, пространственными, гастрономическими, темпоральными и другими реалиями. Многие приметы этнокультурно и лингвокультурно маркированы, что мотивируется содержанием в их структуре имени святого, являющегося знаковым для немецкого лингвокультурного сообщества.

Ключевые слова: метеорологическая примета, рифмосочетание, однородная рифма, разнородная рифма, теоморфное имя, семантические анализ, «ледяные святые», лингвокультурная специфика.

Введение. Приметы относятся к произведениям народного творчества особого рода, представляющим наряду с пословицами и поговорками наиболее яркие образцы «сгущения мысли» народа (А.А. Потебня), в которых элементы древней культуры и национальных традиций находят оригинальное языковое воплощение [1]. С одной стороны, многие приметы являются древними народными изречениями, базирующимися на ассоциативных представлениях архаичного человека, свидетельствующих о синкретичном способе отражения окружающего мира в его психике. С другой стороны, народные приметы представляют собой постоянно развивающийся фольклорный жанр, демонстрирующий особенности своего функционирования в современном речевом употреблении в качестве языковых способов запрета, разрешения, предостережения, наставления, совета, и т.д. [2].

Примета – неотъемлемое звено национальной культуры, составная часть менталитета нации, особый микрожанр со своей уникальной эстетикой, требующей многоаспектного освещения. Своей формой приметы обогащают национальной язык, и в этом плане тоже представляют интерес для исследования [3].Традиционно народные приметы изучались с точки зрения логико-семиотической структуры (A. Dundes 1975; Г.Л. Пермяков 1975, 1988; О.Б. Христофорова 1998), стилистического своеобразия и лингвоэстетики (W. Mieder 1977; A. Taylor 1985; В.К. Харченко 1991, 1992а, 1992б, В.К. Харченко и Е.Е. Тон-

кова 2008; R. Glaser 2010), структурно-семантической организации (Н.А. Андрамонова 1999; Н.Н. Фаттахова 2002, 2004; А.М. Тарасов 2004; Н.Н. Иванова 2005; С.В. Туганова 2006; К.Р. Вагнер 2007; М.И. Закиров 2009), фольклорной специфики (Т.С. Садова 2004), этнографического изучения (С.А. Токарев 1983; А.Г. Булатова 1999).

В настоящее время необходимость изучения народных примет объясняется тенденциями, наблюдаемыми в современной лингвистике в связи с процессами глобализации и активного взаимодействия различных национальных культур, что стимулирует проведение исследований национальных языковых картин мира, особенностей языкового сознания различных народов, проявления национально-специфических черт в процессе концептуализации и категоризации человеческого опыта взаимодействия с окружающей действительностью (Н.Д. Арутюнова, Ю.Д. Апресян, Е.С. Яковлева, А. Вежбицкая, Г.Д. Гачев, О.А. Корнилов, М.В. Пименова, А.Д. Шмелев, В.А. Маслова, Р.Р. Замалетдинов, Е.Ф. Арсентьева, Г.А. Багаутдинова и др.) [1].

Актуальность данного исследования обусловлена тем, что, несмотря на большое внимание к изучению паремиологического строя языка, погодные приметы с теоморфным именем, еще остаются недостаточно изученной областью словесного творчества. Как считает З.Е. Фомина, изучение примет, в структуру которых входит сакральное имя, имеет особое значение. Прежде всего, это мотивируется тем, что само по себе имя есть ничто иное, как знак, знамение. За каждым именем стоит многовековая историко-культурная информация, уходящая корнями в глубинные пласты становления христианской религии, мифологии, философии, культуры, истории и т.п. [...] Поэтому изучение корпуса природных крестьянских примет (Bauernregeln) с именем того или иного святого представляет особую ценность, так как оно позволяет установить не только общие (универсальные) ценности и приоритет, обусловленные культом имени святого в приметах, в частности, у народов, представляющих христианскую культуру, но и выявить их специфические черты [4, с.131].

Методология. Предметом анализа в данной статье являются рифмованные модели немецких погодных примет, подборка которых была произведена по материалам немецкого погодного календаря крестьянских примет [1*]. Общее количество подвергнутых лин-

134

гвистическому анализу паремий – 419 единиц. Особое внимание в статье уделяется рассмотрению метеорологических примет, содержащих в рифмовой структуре имя святого.

Цель данной работы заключается в изучении немецких метеорологических примет, представленных рифмой, по структурно - морфологическому критерию, то есть, речь идет об описании грамматического представления рифмовых структур; в определении принадлежности зарифмованных слов к разным частям речи и описании данных словоформ. В ходе проведенного исследования выделяется корпус примет, в составе которого содержится теоморфное имя, выявляется их лингвокультурологическая специфика. Методами, используемыми в работе, послужили описательный, структурно-семантический метод, метод количественного подсчета.

Результаты исследования. Народные приметы о погоде – это многовековой опыт практических наблюдений за природой, используемый по назначению в аграрной практике. Как же возникли приметы? Каким образом удалось сохранить и донести до нас эти произведения устного народного творчества? Естественно, что такие наблюдения вначале никто не записывал, и передавались они из уст в уста, из поколения в поколение. Со временем народные приметы о погоде упорядочивались, систематизировались и, в конечном счете, образовали определённые наборы примет для разных областей деятельности человека: земледелие, животноводство, рыбная ловля, охота и т. д. Так постепенно возникали народные календари. Следовательно, наши предки, не подозревая о существовании психологии, об уровнях памяти и методах её развития, уже применяли определённые мнемотехнические приёмы, одним из которых был метод рифм и ритма. Этот метод использовался для лучшего запоминания огромного количества примет, связанных с разными видами сельскохозяйственной деятельности [5].

В результате анализа исследуемого нами корпуса немецких погодных примет, было выявлено, что из 644 паремий 419 представлены рифмой. Многие учёные обращались к изучению и описанию рифмы. Так, например, В.К. Тредиаковский определял рифму как «согласие конечных между собой в стихе слогов». Поэт Д. Самойлов писал, что «рифма есть созвучные слова, расположенные в заданной последовательности в конце ритмических периодов и выполняющие одновременно функции смысловой и звуковой организации стиха». А известный учёный Ю. Лотман определил рифму как «звуковое совпадение слов или их частей в конце ритмической единицы при смысловом несовпадении»[5]. Роль рифмы аналогична ритму, но не идентична ему: «Sprichwort, wahr Wort» – «Пословица недаром молвится» (обе пословицы содержат рифму, поэтому они становятся легче для восприятия и запоминания слушателя) [6].

Е. Купцевичова объясняет широкую распространенность рифмы в устном народном творчестве ее функциями. Она отмечает, что рифма выполняет в примете несколько функций: смысловую – несёт информацию, ритмическую – даёт возможность легко произносить, эвфоническую – приятно звучит, мнемоническую – даёт возможность легко запомнить, эвристическую – даёт возможность обучения. Звуковой состав рифмы зависит, прежде всего, от национальных литературных традиций, а также от фонетического строя языка. В поэзии большинства народов созвучные окончания – рифмы располагаются на концах строк. Для немецкого языка характерным признаком рифмы в примете является совпадение ударных гласных [5].

Также следует подчеркнуть, что немецкие земледельцы создавали приметы, рифмуя не только слова одной и той же части речи (однородная или параллельная рифма), но и разных частей речи (разнородные рифмы). В нижеприведенной таблице отражено количественное соотношение рифмования в примете на основе различных частей речи.

135

Научный журнал «Современные лингвистические и методико-дидактические исследования»

Таблица 1 Квантитативный аспект категориального соотношения рифмования в немецких погодных приметах

Данная таблица демонстрирует классификацию корпуса примет (419 паремий) по 12 типам моделей рифмования. Проанализированный нами материал позволяет утверждать, что имя с уществительное является наиболее часто используемой для рифмовки в народных приметах о погоде частью речи. Доминирующее количество паремий формируется по данной модели (116 ед.). Кроме того, следует отметить, что существительные могут образовывать рифму не только с единицами своей части речи, но и с другими частями речи.

Что же касается глаголов, то слова этой части речи чаще всего рифмуются с существительными (108 ед.), реже встречаются сочетания с другими частями речи, например, наречиями (24 ед.) и прилагательными (8 ед.). В фольклоре глагольная рифма широко распространена, так как считается наипростейшей рифмой [5]. Мало используемой для

136