Методическое пособие 573

Ministry of FA of RF) poses an up-to-date problem of organization and structuring of Japanese language classes in line with strategies of international communication.

In opinion of T.M. Gurevich, when structuring classes of Japanese it is necessary to take into consideration primary differences in etymology and, consequently, the differences in perception of the notion “culture” by the native speakers of the European languages and the languages having hieroglyphic writing. The examples illustrating the idea of inseparable connection of vocabulary and grammar with Japanese national mentality and culture are represented in the article. As Tatyana Michailovna points out, Japanese society factually admits the existence of different norms of behavior in and out of the group, while the notions of other culture are interpreted by the Japanese within the norms of cultural meanings of their own culture. Underestimation of the significance of the context of the situation and utterance and insufficient awareness about the specific features of Japanese indirect communication leads, in opinion of T.M.

Gurevich, to “communicational failures”.

The article of Z.Ye. Fomina (Voronezh State University of Architecture and Civil Engineering, the Department of Foreign Languages) “Man, Space and Culture in the Mirror of Russian Proverbs” concerns the analysis of outer (adherent) and inner (inherent) space of man, categorized by Russian proverbs with spatial semantics. Ontological connection between specific features of linguistic categorization of man in space continuum and nationally determined code of Russian culture is revealed. The author comes to conclusion that global continuum of anthropological space is determined by 8 subspaces (human being, physiological, somatic, mental-and- voluntative, gerontological, theological and cosmological). Each of these subspaces, as components of space of man is marked by symbolic cultural-and-specific and historical meanings (patterns), relevant to the Russian culture.

The article of PhD of Philology I.Yu. Lavrinenko (Voronezh State University of Architecture and Civil Engineering. the Department of Foreign Languages) is devoted to description of objects of nature as metaphorical means of verbal explication of intellectual concepts in the philosophical picture of the world of F. Bacon. Cognitive basis of metaphorization, determining inner form of intellectual, moral-and-ethical and gnoseological concepts are revealed. The specific feature of linguistic personality of F. Bacon being cognitively demonstrated by the author`s selectivity both in the choice of natural objects of the analyzed phenomena, and in the forms of the physical condition of one and he same object of nature are determined.

The subject of research of post-graduate student A.I. Malysheva (Voronezh State University, Department of Russian literature of XX and XXI centuries, the theory of literature and folklore) is verbal and rhetorical means of Zakhar Prilepin relevant to his fictional and publicistic works. The researcher poses a problem of writer’s mediatization. The basic content of the article concerns with analyses of linguistic identity of Zakhar Prilepin, his media image compared to those of the main characters of his works. Based on the results of the research the main motives of Zakhar Prilepin’s artworks are identified: fatherhood, homeland, and God. The author of the article points out that in comparison to publicistic works fictional literature created by the writer is characterized by higher focus on nuances in the sphere of problem statement and solution.

The results of the up-to-date methods-and-didactics researches are represented in the section “METHODS AND DIDACTICS”. The section is represented by 3 articles: by PhD of Philology, Associate Professor L.V. Lukina, Doctor of Philology, Associate Professor E.V. Bykova and Assistant S.S. Kogotkova.

The work of Associate Professor L.V. Lukina (Voronezh State University of Architecture and Civil Engineering, the Chair of Foreign Languages) is conducted in the scope of theoretical and practical problems of contrastive linguistics. On the basis of the analysis of Russian and English lexemes denoting speech events Lyudmila Vladimirovna represents the main stages of contrastive language description, the goal of which is revealing the national peculiarities of linguistic mentality. The author points out that the contrastive method of binary lexemes description allows to reveal quite clearly and authentically both national semantic identity of lexical units, and semantic equivalence in the two languages.

17

Научный Вестник Воронежского государственного архитектурно-строительного университета

Doctor of Philology, Associate Professor E.V. Bykova (St. Petersburg State University, Department of Public Relations in Business) focuses her attention on the principles of organization of web-speech text. The author reveals the contents of the concept modular text, points out that the organization of voice Web-page is subject to the category of modularity which is related to the concept of usability (usability) - easiness to use - in a virtual environment. In the author`s opinion modular speech organization of Web-text requires the joint work of the author and designer. This article describes the differences in the perception of information by the reader in printed and electronic text.

The scope of research of Assistant S.S. Kogotkova (Peoples’ Friendship University of Russia, Assistant of Foreign Languages Department, Faculty of Economics) is an up-to-date problem of the functions of tag questions in business interview. The author comes to the conclusion that the tag question is an effective means of realizing interlocutors’ communication strategies.

Tag question function as organizes of the process of communication and, consequently, stimulators of communication in the modern English language. Moreover, it is important to consider the influence of gender as a factor which affects communicants’ verbal behavior.

The Section “INTERNATIONAL COMMUNICATION” contains three articles: by PhD of Philology, Associate Professor I.V. Guyduk, Post-graduate L.V. Korobko, PhD of Philology, Associate Professor S.Yu. Kapkova in co-authorship with Assistant Yu.V. Churilova.

The work of I.V. Guyduk (Voronezh State University of Architecture and Civil Engineering, Foreign Languages Department) is conducted in the scope of study of folklore and oriented on the studying meteorological omens with names of saints of the English folklore calendar (EFC). Folk omens, as the case texts, perform the function of the expression of the cultural-and- ideological constant. Taking into account the cognitive-and-pragmatic nature of an omen and the dual unity of its real part (the condition) and predictive part (the forecast), the author reveals two ways of implementing the condition and the forecast: through correlation of phenoindicators and phenomena in the first conditional part of an omen with phenoindicators, phenomena and events of its second predictive part or indirectly through a metaphorical image.

The field of study of the post-graduate L.V. Korobko (Russian Air Force Military Educational and Scientific Center “Air Force Academy named after Professor N.E. Zhukovsky and Y.A. Gagarin”) is studying fictitious names of musicians and musical groups in the novel of Anthony Burgess «A Clockwork Orange». The author considers fictitious names from the point of their etymology and transcultural correlation. On the basis of the theory of Gottlob Frege about the anthology of fictitious names, L.V. Korobko analyses structural-and-morphological content of fictitious anthroponyms, their semantic contents, singles out and describes the cognitive models of fictitious names, determines their types and specific features. The researcher comes to the conclusion that out of 11 types of fictitious names the fictitious names having political, mythological and religious components dominate. On the one hand, the number of fictitious names of musicians demonstrates a wide continuum of the European and Western cultures, with which the names correlate, and determine creative and artistic potential of A. Burgess as linguistic personality, on the other.

The research of Associate Professor S.Yu. Kapkova (Voronezh State Pedagogical University, The chair of English language) and Yu.V. Churilova (Voronezh State Pedagogical University, The chair of English language, lecturer) is focused on an analysis of stylistic features of fairy lexicon and stylistic peculiarities of its functioning especially in children`s English folk tales. Particular attention is paid to the form of the verbal interaction of the characters where a characteristic feature is the use of a compression, common to spoken English, which is also widely represented in English folk tales. In their research the authors described seven major stylistic tendencies of use of fabulous lexicon with the help of methods and techniques of descriptive and functional analysis.

The section “THEORY OF TRANSLATION” contains the articles of PhD, Professor L.A. Nefedova in collaboration with Associate Professor I.V. Denisova and N.S. Sharafutdinova.

18

The object of investigation of Professor L.A. Nefedova (Chelyabinsk State University, the Dean of the Faculty of Linguistics and Translation) and Associate professor I.V. Denisova (Chelyabinsk State University Associate Professor, the department of business foreign language) concerns problem of the linguistic representation of gender while translating literary texts. The text for the research is V. Woolf’s novel “Orlando”. The main attention is paid to the comparative analysis of the gender-marked units at the morphological, lexical, syntactical language levels and at the level of the text. The authors make generalization about the influence of the gender factor on the creation of the literary image and mechanisms of its verbalization. In literary texts, as I.V. Denisova and L.A. Nefedova underline, the gender peculiarities can be included in the semantic structure of the literary image as its integral part and influence on the character of its perception and the text as a whole.

The subject matter of the research of PhD of Philology, Associate Professor N.S. Sharafutdinova (Ulyanovsk State Technical University (UlSTU), Ph.D., Associate Professor, Head of the Foreign Languages Department of UlSTU) is the investigation of the hyperhyponymic relations in the terminological systems on the basis of German and Russian aviation terms. The criteria of singling out of hyper-hyponymic relations are described; the nature of relations both between hyperonym and hyponym terms as well as hyponym terminological units is analyzed. The similar type of the relation “instance – of” for the purpose of its presence in the sectoral terminological system is considered. The possibilities of the emergence of synonymous and antonymous lines of the terms united by hyper-hyponymic relations are studied. The distinctive features of hyper-hyponymic relations allowing to differentiate them from other types of semantic relations as “part-whole” are singled out.

The section “SCIENTIFIC INFORMATION” contains the reports of PhD of Philology, Associate Professor L.V. Lukina (Voronezh GASU) on XXII-th international conference of the national association of English language teachers in Russia (Nopayaz): "The Evolving Roles of the Modern Language Teacher" – "The changing role of the teacher of foreign languages in the modern world" (from 21 to 23 April 2016 in the city of Smolensk, Smolensk Humanitarian University).

This issue includes scientific works of both domestic scientists working in scientific academic institutions and various universities of the country, particularly in Moscow (MGIMO University of the RF Ministry of Foreign Affairs, Department of Japanese, Korean, Mongolian and Indonesian languages, Russian Peoples' Friendship University, Department of foreign languages of Faculty of Economics), St. Petersburg (St. Petersburg State University, Department of public relations in the business), Ulyanovsk (Ulyanovsk State technical University (UlSTU), Department of Ulyanovsk State technical University of foreign languages), Chelyabinsk (Chelyabinsk State University, Faculty of linguistics and translation, foreign language department of the business), Voronezh (Voronezh State University, Voronezh State Pedagogical University,

Russian Air Force Military Educational and Scientific Center “Air Force Academy named after

Professor N.E. Zhukovsky and Y.A. Gagarin”) and foreign researchers (Germany, Berlin,

Brandenburg and Berlin Academy of Sciences).

The scientific researches represented in the articles of this issue are conducted on the materials of English, German, Russian, Japanese languages. Scientific subject matter of the honorable authors demonstrates topical tendencies of the modern linguistics, methods and didactics of foreign language teaching, international communication, theory and practice of translation.

This issue of Scientific Newsletter 2(30) contains the results of scientific researches, carried out with the support of the Russian and foreign scientific funds. The research of Professor Liliya Amiryanovna Nefedova and Associate Professor Irina Vladimirovna Denisova is carried out within the grant project of RFH 15-04-00455-a "Analog-cognitive processes in lingvocreative activity of the person.

19

Научный Вестник Воронежского государственного архитектурно-строительного университета

We believe that the twentieth Series of Scientific Newsletter will be interesting and useful for a huge range of philologists, foreign language teachers, experts in literature and culture, philosophers, post-graduates and students, as well as for all our respected native and foreign readers.

20

Научный Вестник Воронежского государственного архитектурно-строительного университета

Bettina Lindorfer

LICHT UND WÄRME. WILHELM VON HUMBOLDTS SPRACHKONZEPTION

IM AMERIKAWERK

„Licht und Wärme“ sind Humboldt zufolge die Basis jeden Fortschritts

„allgemeiner geistiger Bildung“. Sie werden freigesetzt, sobald „die ungetheilten Kräfte des Menschen“ ins Spiel kommen. Das Wortpaar „Licht und Wärme“ steht dabei einerseits für Analyse und Aufklärung, andererseits betont es die Rolle von Sinnlichkeit und Gefühl. Mein Beitrag wendet diesen doppelten Zugriff auf das „älteste und wichtigste“ (Steinthal) sprachtheoretische Manuskript an, nämlich Humboldts Fragment gebliebene „Grundzüge des allgemeinen Sprachtypus“. Denn auch in ihm wird Sprache analysiert, d.h. in die Bestandteile Laut, Wortschatz und Grammatik zerlegt, und zugleich wird ein nicht weiter erklärbares Surplus behauptet, das gefühlt und ‚erahndet’ werden müsse. In dieser Spannung zeichnet sich das Scheitern von Humboldts SprachProjekt ab.

(Перевод статьи выполнен к.ф.н., доц. Ерофеевой Л.А.)

«Свет и тепло»: Что сначала выглядит как плеонастическое устойчивое выражение

(ср.: begrüßen & willkommen heißen (приветствовать), immer & ewig (всегда и постоянно), Donner & Gloria (гром и молния)), при более внимательном рассмотрении оказывается лейтмотивом Вильгельма фон Гумбольдта. Именно эта фраза выражает его убеждение, что это требует не только разъяснения, но и «подогрева», чтобы воздействовать на духовный прогресс человечества (развитие в общем духовном образовании). Для языкознания Гумбольдта этот лейтмотив имплицирует особый вид обсуждения тем, которые он развивает в своих первых трудах и не хочет изменять впоследствии (ср.: Trabant 1986: 202). Так в 1820 году он предлагает в своем первом выступлении перед Прусской академией наук:

при любом познании, которое требует цельных человеческих усилий, вступает ораторское [употребление языка]. Но из этого вида познания вытекают

все остальные, в первую очередь свет и тепло; лишь на нем основывается развитие общего духовного образования (...) («О сравнительном языкознании»; GS IV: 30, § 21)

Если здесь Гумбольдт требует «цельных человеческих усилий, без которых невозможен настоящий прогресс в познании, то он убежден в том, что это происходит только тогда, когда язык используется не «инструментально» («формально»), а «ораторски». Соответственно, именно в этом «свободном обращении» с языком, когда есть достаточное пространство самостоятельно определять «представление объектов», происходит то «благотворное обратное воздействие» на человека, которое Гумбольдт приводит к формуле «свет и тепло».

1. «Свет и тепло» как основа (1787-95)

То, что выражение «свет и тепло» следует понимать не только как риторическую фигуру, но и программно (основополагающе), показывает, с одной стороны, контекст данной во введении цитаты; поскольку она, как уже упоминалось, употребляется в первом научном докладе Гумбольдта, с которым он выступал перед Берлинской научной академией. Основополагающий импульс выражения-штампа подкрепляют, с другой стороны, его ранние тексты: в первом напечатанном тексте Гумбольдта под названием «Сократ и Платон о божественности, провидении и бессмертии» это выражение еще имплицитно,

но оно уже проявляется через звуковой образ слова. Этот текст (1787 год), который вводит перевод рассуждений о Платоне, критикует разумную, аргументированную философию как «огонь, который горит, но не греет» (GS I: 2). Шесть лет спустя во фрагменте «Теория образования человека (1793)» «Свет» и «Тепло» называются эксплицитно как две колон-

22

ны, на которые опирается творческий потенциал индивидуума: это зависит от того, пишет Гумбольдт, что человек «из всего, что он предпринимает вне себя, постоянно впитывает

излучающийся свет и благотворное тепло (GS I: 284, Hervorh. B.L.), чтобы полностью не раствориться в своей внешней деятельности. Эту двойную направленность света и тепла Гумбольдт связывает позже в двух текстах с различием полов. Как фрагмент «План срав-

нительной антропологии», так и сочинение «О различии полов», появившееся в первом выпуске журнала Шиллера «Horen», воспроизводят при этом клише противоположностей: между внутреннем, направленным на сохранение, простым, но теплым женским началом и целеустремленным, производящим, резким, ориентированным на понятия мужским началом. Противопоставление достигает кульминации в этом сочинении, одном из редко публикуемых самим Гумбольдтом текстов, в выражении: « Всё мужское (…) есть более просвещающее, все женское есть более затрагивающее. Одно дает больше света, другое – больше тепла» (GS I: 327). На основе обоих текстов 1795 года можно набросать следующие противопоставления:

Четкая родовая классификация сил видна только поверхностно, поскольку Гумбольдт не только характеризует при помощи оппозиции «мужское» / «женское», «показывающее» / «принимающее», «самостоятельная деятельность» / «восприимчивость» (GS I: 319) силы и ни в коем случае имеющую те или иные свойства оппозицию между мужчинами и женщинами. Но тем четче проявляется родовая классификация в такой степени, когда во всех этих текстах каждому индивидууму приписываются обе силы. Решающий импульс для творческого развития происходит как раз из взаимодействия обеих сил, как показано в приведенном фрагменте текста «Теория образования человека»:

Итак, что человеку [который хочет осуществить свои идеи] необходимо, это только предмет, который сделал бы возможным взаимодействие своей восприимчивости со своей самостоятельной деятельностью (GS I: 285).

Тем самым настоящее творчество основывается для Гумбольдта на взаимодействии этих сил: восприимчивости и самостоятельной деятельности, на «воздействии» и «обратном действии» и т.д. (Trabant 1986: 22). В соответствии с этим лишь комбинация света и тепла делает возможным постоянную производительность. Только тогда может появиться новое – как в общественной жизни (примером здесь была бы для Гумбольдта Французская революция), так и в искусстве и литературе, а также образовании творческих личностей (такой гениальный поэт как Гете). Сочетание «свет и тепло» – это трансформация Гумбольдтом «двух основ человеческого знания» Канта (Kant KdrV: B 29), а именно разум / стихийность и чувственность / рецептивность, в которых по Канту возникает синтез образовательной силы и тем самым творчество2 .

2 Ср. Trabant 1994: 204 f.; по Трабанту, Гумбольдт опирается на Канта, когда он идентифицирует общие корни чувственности и разума, и этот принцип проецирует с физической на моральную природу человека. С

23

Научный Вестник Воронежского государственного архитектурно-строительного университета

Подведем итог: Стремление к свету и теплу подразумевает то, что следует думать не только понятийно дифференцированно и целеустремленно – за что отвечает озаряющий свет – но и согревающее, т.е. восприимчиво, эмоционально, внутренне. Так как Гумбольдт понимает человека как чувственно-духовное существо (он говорит о «двойной натуре»), которое развивается в обоих направлениях, т.е. должно получать образование. Взгляды Гумбольдта, таким образом, являются не только философскими, но и антропологическими: по его мнению, речь идет о том, чтобы предотвратить одностороннее развитие в образовании человека с целью возможного «пропорционального» (GS I: 106 und 246), полноценного образования индивидуума. Эта цель общая у Гумбольдта с Гете и Шиллером. Особенно следует подчеркнуть общность с Шиллером, с которым Гумбольдт был тесно связан в середине 1790-х гг.; Гумбольдт даже специально переехал в Йену, чтобы быть ближе к другу. А для Шиллера выражение-штамп «свет и тепло» тем не менее настолько важно, что он пишет в 1797 году стихотворение под таким названием. В последней строфе этого текста, как и в уже упомянутом произведении Гумбольдта 1787 года, говорится о свете, который способствует разумному познанию, но который не греет, так как нет жара:

«Они дают, ах! Не всегда жар, Правды светлые лучи.

Хотя тем, которые за благо знаний

Не платят сердцем». (Schiller 1943: 383)

2. «Свет и тепло» во Введении в произведение Гумбольдта про Америку: Основ-

ные черты общего языкового типа

Направленное на занятие языками, которое стоит в центре деятельности Гумбольдта с 1820 года после его вынужденного ухода из политики, выражение «свет и тепло» имеет двойное предназначение: аргументировать основанное на опыте и структурированное понятийно, а также искать «эмпатический» доступ к предмету исследования, т.е. быть восприимчивым для по сути необоснованных выражений. Свет используется для анализа и прояснения, тепло подразумевает благотворную готовность к принятию: эмпатия для индивидуума, который освещается. Объект тем самым становится противоположностью, которую, согласно Гумбольдту, нужно не только понять, но и почувствовать.

В какой степени это двойное предназначение развивается в произведении про Америку, нужно изучать. Под данным произведением понимается группа текстов, в которых Гумбольдт исследует языки американского коренного населения с точки зрения лексики и грамматики как отдельно, так и в сравнении.

С 1802 года, с пребывания в Риме в качестве прусского посланника, Гумбольдт собирал грамматический материал и словари по этим языкам и, после короткого исследовательского периода в Вене в 1811/12 году, он интенсивно обрабатывал этот материал с 1820 года. Предполагается, что он обладал в те времена самым большим собранием по индейским языкам. На основе этого материала Гумбольдт самостоятельно составил грамматики для языков науатль, отоми, арауканский, бетои, майя, муиска, миштеканский, тотонакский, тупинамба, гуарани, абипонский, карибский, луле, мейпуре, мбайя, мокови, омагуа, таманако, яруро, кечуа, онондага, массачусет, мухеканеев, тарахумара и кора, а также составил список морфем для других американских языков.3

Как Гумбольдт сообщает юристу и языковеду Питеру Стивену Дюпонсо в одном из

провозглашением мысли как «мельчайшего и последнего ростка чувственности» Гумбольдт переносит основанную на сексуальном объединении модель порождения и принятия на мышление: из сочетания чувственности и духовной активности возникает представление, которое должно вербализовываться, чтобы дос-

тичь объективного бытия (Trabant 1986: 21 f.; vgl. GS V: § 19 ff.; 374 ff.).

3 Ср. Ringmacher 2012: 15f. Американские работы Гумбольдта появились в рамках историко-критического редактирования его научно-лингвистических текстов: Humboldt 1994, 2011, 2013 und 2016.

24

писем4, он планирует представить к этим лингвистическим исследованиям большое языковое теоретическое введение. В этом введении речь без сомнения идет о фрагменте «Основные черты общего языкового типа», которое находится в центре нашего исследования. Написанный предположительно с 1824 по 1826 гг., текст должен быть введением для лингвистических исследований Гумбольдта по приблизительно 25 индейским языкам. Однако это введение на самом деле никогда не касалось предмета, который оно должно было вводить. Запланированное как философское руководство к исследованиям Гумбольдта американских языков, оно начинается с той особенности, что американские языки имеют общего со всеми остальными языками и что Гумбольдт называет «общим типом5 или «чистым понятием» языка. В следующих 140 разделах Гумбольдт впервые подробно развивает свою философию языка, пытаясь найти общее между всеми языками. Эта почти парадоксальное положение следует обязательно подчеркнуть, если хочешь понять загадочное противоречивое название текста: во Введении к своим исследованиям американских грамматик и словарей Гумбольдт пытается показать общее во всех языках мира – «общий языковой тип». Он пишет своего рода философскую грамматику, однако не в традиционной манере – как грамматика Порт Рояля – он хочет, исходя из одного языка, понимаемого как «универсальный», рассортировать почти 30 типологически частично различных языков, постоянно обращаясь к языку-основе: итак, на примерах из языка кечуа или науатль, а также из китайского или санскрита. В тексте тематизированы наряду с шестью амери-

канскими языками:

– делаварский (делавары), гуаранский (гуарани), мексиканский (науатль), язык Чили (мапуче), язык инков, называемый также квичуа / квичуийский или перуанский (кечуа), и тосканский

– еще 21 язык: арабский, баскийский, бенгальский, китайский, датский, немецкий, английский, французский, греческий, иврит, индийский, итальянский, коптский, латинский, малайский, польский, санскрит, испанский, тагальский, телугу и валлийский.

Почти все темы и понятия более поздних работ Гумбольдта, многие известные выражения для ведения дискуссий, академических докладов о наречиях места или из Введения Кави формулируются большей частью в основные постулаты пословно, иногда также только согласно идее. На 141 странице манускрипта текст обрывается. При жизни Гумбольдта ничего не публиковалось из того, что он написал об американских языках, есть лишь некоторые упоминания в его академических докладах.

Когда Хейман Штейнталь в конце 19 века, спустя 50 лет после смерти Гумбольдта, увидел это литературное наследие, он узнал в этом до сих пор неизвестном и неопубликованном тексте – Штейнталь назвал его еще «Описание американских языков» – «старейший и важнейший» (Steinthal 1884: 8) языковой манускрипт. Лишь в начале 20 века он был напечатан под названием «Основные черты общеязыкового типа» в издательстве Лейтцманна (Humboldt 1903-1936).

Восемь важных тезисов текста:

1. Гумбольдт постулирует одну универсальную основу для всех языков (в §§ 16, 18 и

4„Il m’a parû indispensable pour cet effet d’étudier d’abord chaque langue en elle même, puisque chaque langue forme un ensemble dont il faut toujours commencer par ébaucher le tableau; mais après cela il faut réunir tout ce que les langues Américaines ont de particulier, & c’est ce que je ferai dans une dissertation préliminaire très-détaillée“,

Пишет Гумбольдт Дюпонсо в своем письме от 9.4. 1823.

5«Тип» Гумбольдт вводит «в свете учения Гете о сравнении как совокупности (структуры) всех функций, которые реализуются через образование всех органов» (Flitner/Giel V: 465). Понятие указывает тем самым на восприятие Гете «что все совершенные органические природы (…) сформированы по одному праобразу, который лишь в своих постоянных элементах в большей или меньшей степени может отклоняться и преобразовываться ежедневно с помощью размножения» (Goethe 1954: 198). Гумбольдт направляет концепцию на сравнительно-лингвистические исследования и понимает тип как общую точку соприкосновения всех язы-

ков (ср. Borsche 1981: 223).

25

Научный Вестник Воронежского государственного архитектурно-строительного университета

34; GS V: 373, 374, u. 382 f.) и тем самым противоречит Фридриху Шлегелю в делении языков на флективные и нефлективные6: Гумбольдт рассматривает человеческий род как один, распавшийся на многочисленные индивидуумы.

2.Он понимает языки не только как «природные образования», не только как «готовый материал», но и как «совершение, духовный процесс» (§ 9; GS V: 359) и тем самым подчеркивает как их динамический характер – понятие «энергия» здесь, однако, еще не употребляется – так и их когнитивную функцию, т.е. их элементарный вклад в мышление.

3.Подчеркивается, что наряду с детальным анализом следует учитывать «целое», «общее впечатление» – «характер языков» (§§ 14 f., 94; GS V: 371 f., 423), – чтобы понять их ту самую «индивидуальность» (§§ 11–15; GS V: 370–372); эта часть языкового анализа,

которая фокусируется на употреблении языка в текстах, только чувствуется, но она не объяснима. (§ 72; GS V: 410 f.)7.

4.Гумбольдт еще четче, чем в своем первом академическом сочинении (там же § 17; GS IV: 21 ff.), утверждает конститутивную роль языка для мышления (§ 20: «Язык как образующий орган мысли»; GS V: 374) и формулирует в конце тезис о различном языковом мировидении (§ 39; GS V: 386 ff.); исходя из этого тезиса в конце текста обсуждается «грамматическая форма» как «закон, направление, способ действия» мышления и говоре-

ния (§ 136; GS V: 455 f.).

5.Настоящая индивидуальность языка укрепляется в говорении (§ 50; GS V: 396 f.), из чего следует, что любое понимание имплицитно выражает в то же время и непонимание (там же).

6.Диалогическая природа мышления и говорения, «неизменный дуализм» в языке, доказывается «пратипом языков», личными местоимениями я и ты (§§ 30 ff.; GS V: 380 ff.).

7.Слово позиционируется между знаком и символом. Промежуточное место языка между образом и символом регулярно выражается именно в слове, которое провозглашается «настоящим индивидуумом языка» (§ 72; GS V: 410), «существом, парящим между человеком и миром» (§ 83; GS V: 417).

8.В заключение постулируется, как в научном докладе о глаголе (1822 год) (ср. Humboldt 2016), «языковой смысл». В отличие от символа он представлен как «чисто духовное стремление», которое вынуждено принимать телесную оболочку, чтобы достичь объективного бытия (§ 102; GS V: 429).

Даже если представленный лейтмотив Гумбольдта «свет и тепло» в произведении «Основные черты общего языкового типа» не тематизирован эксплицитно, он все же определяет этот текст, а именно методически и метафорически: если взять для света «анализ», «четкую понятийность» – кратко: «рациональную аргументацию», – а в (многочисленных) ссылках текста применяют «чувство» и «предчувствие» к теплу, то в тексте «Основные черты общего языкового типа» можно наблюдать по факту оба явления: «общий языковой тип» анализируется», т.е. раскладывается на элементы (звук, словарный состав, грамматика), структурируется понятийно и представляется целенаправленно; с другой стороны, в то же время, утверждается необъяснимый избыток, который можно только почувствовать и предугадать, а также нужно почувствовать и предугадать, т.к. чувство для Гумбольдта не является заменой при нехватке рационального восприятия, для него возникает необходимость чувствования из «двойной природы» человека.

a. Свет

6Противопоставление Шлегеля живых и плодотворных языков механическим и бедным (ср. Schlegel 1808: 51f.) Гумбольдт отклоняет как слишком категоричное. В письме А.В. Шлегелю от 30 декабря 1822 г. он подчеркивает, что он предоставит детальную критику языковой теории брата Шлегеля Фридриха, которая будет опираться на конкретные примеры по американским языкам.

7Элементарную функцию текстов для исследования окрашивания мышления с помощью языка Гумбольдт подчеркивает в «Основных чертах» в § 72 (ср. первое выступление перед Академией от 1820; GS IV: 12ff.,

31; §12 und 22).

26