Азербайджанцы (Народы и культуры) - 2017
.pdfименовали «тюрками», а их язык «тюркским» (Всесоюзная перепись, 1929. С. 13–16). Лишь в 1936 г. по решению советских властей в употребление были введены названия «азербайджанский язык» и «азербайджанцы». Формальным поводом для этого послужило замечание И.В. Сталина о том, что «основной национальностью Азербайджана является – азербайджанская…» (Сталин, 1934. С. 110). На самом деле редко встречаемое в мировой истории изменение этнонима и лингвонима многомиллионного народа было продиктовано идеологическими соображениями.
После восстановления независимости Азербайджана решением парламента от 22 декабря 1992 г. азербайджанский язык вновь официально стали именовать «тюркским», но уже в Конституции 1995 г. вернулись к старому названию – «азербайджанский язык» (Балаев, 2005. С. 233). Азербайджанцы Ирана по-прежнему называют себя «тюрками», а родной язык – «тюркским»
(Tapper, 1988. Р. 235).
ИСТОРИЯ ФОРМИРОВАНИЯ АЗЕРБАЙДЖАНСКОГО ЯЗЫКА
Все современные языки огузской подгруппы восходят к ныне мертвому староогузскому языку, который в IX–XI вв. был языком общения в Огузском государстве, а впоследствии имел государственный статус в государстве Газневидов и султанате Сельджуков. Процесс разделения староогузского на самостоятельные тюркские языки начался в XI–XII вв. К этому же периоду относится начало формирования азербайджанского языка. Толчком кэтомупослужиломассовоезаселениевXIв.огузскимиплеменамитерритории современного Азербайджана, в результате которого тюрки превратились в доминирующий этнический элемент страны. Вместе с тем следует подчеркнуть, что начало этногенеза тюркского азербайджанского народа связано с гуннами. Именно поход гуннов в 395 г. положил начало процессу постепенного проникновения и оседания тюркских племен в восточных областях Южного Кавказа. В последующие века этот процесс лишь усиливался. Как информируют арабские авторы, к моменту падения Сасанидской империи в середине VII в. в некоторых областях Азербайджана тюркские племена уже составляли немалую часть населения (Насибли, 1998. С. 36). Исследователи практически едины во мнении, что огузские племена в своем движении на запад в середине XI в. столкнулись в Азербайджане с довольно компактным местным тюркским населением гуннского происхождения. Эти ставшие уже коренным населением гуннские элементы вместе с огузами и пришедшими в XII–XIII вв. кыпчаками составили основу азербайджанского этноса (Насибли, 1998. С. 38). Последним обстоятельством объясняется и наличие в азербайджанском языке некоторых фонетических элементов, которые сближают его с языками кыпчакского ареала тюркских языков, в частности узбекским, ногайским и кумыкским (Гаджиева, 1966. С. 67).
Таким образом, возрастание плотности тюркского населения ускорило процесс становления тюркского (азербайджанского) языка, который оформилсянатерриторииАзербайджананаосновеогузскихикыпчакскихплеменных языков с преобладанием огузских элементов. За относительно короткий срок удобный и легкий в усвоении тюркский (азербайджанский) вытеснил все местные локальные языки. Отсутствие в азербайджанском языке какого-
30
либо существенного субстратного слоя (элементов вытесненного языка, сохранившихся в процессе скрещивания в языке-победителе) свидетельствует о силе тюркской основы языка (Nəsibli, 2007. S. 103).
Литературный азербайджанский язык начал формироваться с развитием поэзии на этом языке в XIII в. Первым литературным памятником тюркского (азербайджанского) языка считается стихотворное произведение жившего в конце XIII в. шейха Изаддина Гасаноглы. Историческая значимость данного произведения заключается в том, что оно впервые возвестило о появлении нового литературного языка на мусульманском Востоке (Сумбатзаде, 1990. С. 190). Поэзия на тюркско-азербайджанском языке получила свое дальнейшее развитие в XIV в. в творчестве Насира Бакуйи, Гази Бурханеддина, Юсифа Маддаха и др. Но особое место в развитии нового литературного языка, несомненно, занимает творчество поэта и мыслителя Имадеддина Насими (1369–1417). Основное произведение Насими «Диван» является первым крупным памятником тюркско-азербайджанского литературного языка. Анализ этого произведения свидетельствует о неразрывной связи его языка с народно-разговорным языком. По крайней мере, большинство слов, употребленных в стихах Насими, сохраняются и в современном азербайджанском языке (Dəmirçizadə, 1979. S. 148).
Впрочем, несмотря на создание в XIII–XIV вв. на тюркско-азербайджан- ском языке немалого количества замечательных произведений, в данный период этот язык следует рассматривать лишь в качестве регионального варианта общетюркского литературного языка огузских народов, который «в своей основе был понятен как азербайджанцам, так и туркменам и туркам» (Сумбатзаде, 1990. С. 260). Попытки рассматривать азербайджанский литературный язык периода XIII–XIVвв. обособленно от общетюркского литературного языка исследователи считают «ненаучными и не соответствующими истори-
ческим реалиям» (Azərbaycan ədəbi dili tarixi, 2007. S. 17). Немецкий тюр-
колог Герхард Дёрфер также отмечает, что в начальной стадии становления (XI–XV вв.) разница между азербайджанским и турецким языками была незначительной. Поэтому азербайджанские тексты данного периода он предлагает считать частью староосманского (турецкого) языка (Doerfer, 1988.S. 245).
Реальное языковое размежевание азербайджанцев с османскими турками началось с объединения азербайджанских территорий в составе Сефевидского государства в конце XV – начале ХVI в., когда турки-османы и азербайджанцы оказались в составе соответственно Османского и Сефевидского государств, которые в течение последующих двух столетий вели бесконечные войны за господство в мусульманском мире. Как замечает американская исследовательница Б. Шаффер, «вражда и бесконечные войны Сефевидов с турками-османами, узбеками и др. тюркскими режимами способствовали обособлению и отдалению азербайджанцев от остальных тюркских народов» (Shaffer, 2008. S. 23). К тому же, с объявлением в Сефевидском государстве шиизма официальной религией, азербайджанцы стали практически единственным тюркским народом, в основной своей массе принявшим это течение в исламе. Поскольку турки-османы исповедовали суннизм, то данное обстоятельство еще более усиливало культурно-языковую дивергенцию между двумя народами. Таким образом, жесткое государственно-политическое и религиозное размежевание между азербайджанцами и турками-османами,
31
до предела ослабив их культурно-этнические контакты, ускорило выделение азербайджанского языка из общеогузской основы.
Важную роль в становлении и развитии азербайджанского литературного языка в первой четверти XVI в. сыграл сам основатель Сефевидского государства шах Исмаил I, писавший стихи «на ясном и простом народном языке» под псевдонимом Хатаи (Cavadova, 1977. S. 101). При своем дворе он собрал элиту поэтов (Сурури, Матеми, Шахи, Гасими, Кишвери, Хабиби), творивших на азербайджанском языке, что способствовало развитию и совершенствованию тюркско-азербайджанского языка.
Этапным моментом в развитии тюркско-азербайджанского литературного языка считается творчество Мухаммеда Физули (1491–1556), который первым среди азербайджанских поэтов поставил перед собой задачу добиться такого совершенства родного языка, чтобы он мог на равных конкурировать с арабским и персидским литературными языками. Очищая родной язык от арабских и персидских заимствований, обогащая его народно-разговорной лексикой, Физули «придал блеск тюркскому языку, тем самым оказав большую услугу азербайджанским тюркам» (Köçərli, 2005. S. 58).
Начавшийся в XVI в. процесс дивергенции тюркско-азербайджанского и турко-османского языков завершился в XVIII в., когда у азербайджанцев «полностью сформировался отличный от других тюркских языков огузской группы свой, собственный, полнокровный язык» (Сумбатзаде, 1990. С. 266). Характерно, что окончательное формирование азербайджанского в качестве самобытного языка по времени совпало с возникновением на территории Азербайджана ханств – зачатков азербайджанской государственности.
ЧИСЛЕННОСТЬ НОСИТЕЛЕЙ И АРЕАЛ РАСПРОСТРАНЕНИЯ АЗЕРБАЙДЖАНСКОГО ЯЗЫКА
Азербайджанский язык, на котором говорят примерно 30–35 млн чел., распространен в Азербайджане, Иране, Турции, России (особенно в Дагестане) и Грузии.
По данным переписи населения Азербайджанской Республики 2009 г., 8,25 млн чел., т.е. 93,76% населения страны, считают азербайджанский род-
ным языком (Population ofAzerbaijan, 2015. Р. 21). Но наибольшее количество носителей азербайджанского языка проживает в соседнем Иране. К сожалению, отсутствуют точные данные о численности азербайджанцев в Иране, так как официальные круги этой страны, как в шахский период, так и после исламской революции 1979 г., придерживаясь концепции «единая нация – единое государство», не учитывали численность нацменьшинств. Поэтому оценки численности иранских азербайджанцев, приводимые в тех или иных источниках, могут существенно различаться – от 14 до 30 млн (от 18% до 42% населения Ирана). Думается, что более близки к реальности данные Б. Шаффер, по мнению которой, численность азербайджанцев в Иране составляет примерно 20 млн чел. (Shaffer, 2008. Р. 267). Носители азербайджанского языка в Иране составляют подавляющее большинство населения северо-западных провинций этой страны – Западный Азербайджан, Восточный Азербайджан, Зенджан и Ардебиль. Крупные азербайджанские общины
32
имеются в провинциях Казвин, Гилян и Хамадан, а также в таких крупных городах, как Тегеран и Мешхед.
ВТурции азербайджанцы заселяют приграничные с Арменией районы: провинции Карс, Игдыр и округ Шенкая провинции Эрзурум. По последним данным, в этой стране проживает примерно 800 тыс. носителей азербайджан-
ского языка (Turkey; Religions & Peoples).
ВГрузии,по даннымпереписи2002г.,проживает284 761 азербайджанец, из которых 283 414 являются носителями азербайджанского языка. Азербайджанцы населяют южные и юго-восточные регионы страны, преимущественно область Квемо Картли, составляя абсолютное большинство населения
вМарнеульском (83,1%), Дманисском (66,8%), Болнисском (66,0%), а также значительную долю в Гардабанском (43,7%) муниципалитетах. Кроме того, азербайджанцы компактно проживают в Сагареджойском (31,9%), Лагодехском (22,3%) и Телавском (11,9%) муниципалитетах.
ВРоссии, по данным переписи 2010 г., насчитывалось 603 070 азербайджанцев, из которых 473 044 были носителями азербайджанского языка. Из них 130,9 тыс. азербайджанцев компактно проживают в южных районах Дагестана, где они официально признаны одним из коренных народов. Азербайджанцы в Дагестане составляют большинство населения в Дербентском районе (58%), а также компактно расселены в Табасаранском (18%), Кизлярском (2,35%) и Рутульском (1,56%) районах (Итоги Всероссийской переписи населения 2010 года).
До начала карабахского конфликта значительное число носителей азербайджанского языка проживало в Армении. Согласно переписи населения 1979 г., численность азербайджанцев в Армении составляла 160,8 тыс. чел. (Численность и состав, 1985. С. 134). После начала в феврале 1988 г. карабахского конфликта они в массовом порядке покинули Армению, и к началу 1989 г. в этой республике фактически не осталось ни одного азербайджанца.
По мнению многих лингвистов, одним из диалектов азербайджанского языкатакжеявляетсянаречиеиракскихтуркмен,которыхнасчитываетсяоко-
ло 2,8 млн чел. (Turkomans, 2002. Р. 1928).
ЛИНГВА ФРАНКА
На протяжении веков азербайджанский язык играл важнейшую роль в межэтнических контактах в регионе. Так, немецкий путешественник Адам Олеарий, посетивший в 30-х годах ХVII в. Шемаху, отмечал, что помимо коренного населения «...живут здесь персы, армяне и немного грузин; хотя каждая из этих наций и имеет свой особый язык, все они, как и вообще жители Ширвана, говорят по-тюркски» (Олеарий, 1906. С. 462). После завоевания Азербайджана Российской империей в начале XIX в. азербайджанский язык также выполнял функцию языка-посредника. Причем азербайджанский язык активно использовался в межэтнических контактах не только внутри Азербайджана – талышами, курдами и татами, но и в сопредельных областях восточного Закавказья и Южного Дагестана. В конце 1837 г. М.Ю. Лермонтов в своем письме С.А. Раевскому сообщал: «Начал учиться по-татар- ски, язык, который здесь, и вообще в Азии, необходим, как французский в Европе…» (Лермонтов, 1958. С. 450–451). Подобную же мысль высказывал
33
немецкий исследователь А. фон Гакстгаузен, путешествовавший по Кавказу в1843–1844гг.Онписал:«Этоязыксообщения,торговлиивзаимногоразуме- ния между народами на юге Кавказа. В этом отношении его можно сравнить с французским в Европе» (Турабов, 1964. С. 29). Такое положение с небольшими изменениями сохранялось вплоть до конца ХIХ в. Так, Е. Вейденбаум, посетивший Кавказ в 1880-е годы, отмечал, что «простота и доступность для изучения сделали адербайджанское наречие международным языком для всего восточного Закавказья» (Вейденбаум, 1888. С. 120).
Особенно широкое распространение в качестве лингва франка азербайджанский язык получил в Южном Дагестане. К.Ф. Ган, побывавший летом 1898 г. в Дагестане, писал: «...почти во всем Дагестане тюрко-татарский язык считается, так сказать, интернациональным. Русского языка никто не знает. Что касается тюрко-татарского языка, которым владел мой спутник, бывший австрийский консул в Тифлисе, то он нам оказал большие услуги» (Ган, 1902.
С. 71–72).
Статус языка межнационального общения в Южном Дагестане азербайджанский язык удерживал вплоть до середины XX в. Так, в 1950-х годах Л.И. Лавров отмечал: «В Южном Дагестане почти везде вторым языком является азербайджанский» (Сергеева, 1989. С. 121). Более того, в 1923–1928 гг. азербайджанский являлся также единственным официальным языком преподавания в дагестанских школах (Lenore, 2003. Р. 130). В рутульских школах до 1952 г. преподавание велось на азербайджанском языке. У цахуров с 1938 до 1952 г. азербайджанский язык также служил языком школьного обучения, пока его не сменили на русский (Талибов, 2005. С. 335).
Активную роль в межэтнических контактах азербайджанский язык играл и в других регионах Южного Кавказа. Ф.Т. Марков отмечал, что ассирийцы между собой говорят на айсорском, «а в сношениях с другими национальностями пользуются татарским (т.е. азербайджанским)», общепринятым в Эриванском уезде (Волкова, 1984. С. 222). В исследуемый период азербайджанский язык выполнял функции лингва франка и в юго-восточных районах Грузии, включая Тифлис (Волкова, 1978. С. 43–44).
ИСТОРИЯ ПИСЬМЕННОСТИ
Письменная традиция в тюркских языках появилась в VIII в. с возникновением древнетюркского рунического алфавита (орхоно-енисейская письменность), который вплоть до X в. обслуживал единый литературный язык (наддиалектный койне) тюркских племен Центральной Азии (Садвакасов, 1996. С. 438).
Зарождение письменной традиции азербайджанского языка относится к более позднему, исламскому периоду. Азербайджанцы, как и другие народы мусульманского мира, использовали арабскую графику с дополнительными знаками, характерными для тюркских языков.
Несмотря на определенную модификацию, арабское письмо было не в состоянии отобразить все разнообразие фонетики тюркских языков. К тому же данная система письма имела серьезные недостатки: обилие диакритических знаков; отсутствие многих гласных букв, наличие нескольких знаков для обо-
34
значения различных оттенков произношения одного и того же звука – все это создавало путаницу, затрудняя процесс усвоения письма.
Этинедостаткиотмечалимногиевидныепредставителиазербайджанской культуры. Например, еще в XVI в. Физули указывал на сложность арабского письма (Советский Азербайджан, 1987. С. 293). Впервые с идеей реформы арабской графики выступил в 1860-е годы азербайджанский просветитель и мыслитель М.Ф. Ахундов (1812–1878). Первоначально он предлагал ограничиться усовершенствованием старого арабского алфавита путем изменения и упрощения рисунков некоторых букв. Он полагал, что подобная частичная реформа не вызовет особых возражений духовенства и правящих кругов мусульманских государств. Но даже такое компромиссное предложение было воспринято в штыки мусульманским духовенством, которое начало кампанию травли Ахундова. В ответ он разработал новый вариант алфавита, который состоял уже из латинских букв с добавлением некоторых кирилли-
ческих знаков (Axundov, 1988.S.44).
По собственному признанию Ахундова, он решился на «изменение мусульманской азбуки по особо составленному им проекту на образец европейских алфавитов с выбором латинских букв» только ради устранения преград на пути к цивилизации мусульманских народов (Ахундов, 1982. С. 147).
Безусловно, Ахундов абсолютизировал роль алфавита в просвещении масс и развитии наук. Хотя арабская графика действительно была далека от совершенства, отнюдь не трудность ее усвоения была главной причиной высокого уровня неграмотности среди мусульманских масс. Все это было обусловлено более серьезными историческими, социально-экономически- ми и геополитическими факторами. Тем не менее значимость инициативы Ахундова была обусловлена тем, что в своих секуляристских устремлениях он замахнулся на священную для мусульман арабскую графику, на которой был написан Коран. Поэтому неудивительно, что сама идея реформы алфавита воспринималась османскими и иранскими сановниками, не говоря уже о представителях духовенства, как кощунство над религией, как желание уничтожить не только Священное писание, но и исторически сложившиеся социальные отношения в мусульманском обществе.
В этом отношении вполне естественно, что проект Ахундова был отвергнут правящими кругами ведущих на тот момент государств исламского мира – Османской империи и Ирана. Похвалив Ахундова за инициативу, они посчитали идею реформы арабского алфавита несвоевременной. Не увенчалось успехом и обращение Ахундова к царскому правительству с предложением провести реформу алфавита среди мусульманских народов, населяющих Российскую империю. Выступая в 1863 г. в Стамбульском научном обществе, Ахундов с убежденностью заявил: «Я верю, что мой алфавит будет принят. Если не примете его вы, примет будущее поколение, наши дети» (Рафили, 1959. С. 23). И эти слова оказались пророческими, поскольку идея реформы арабской графики приобрела большую популярность среди представителей зарождающейся азербайджанской интеллигенции. На рубеже XIX–ХХ вв. в поддержку этой идеи выступали Г. Зардаби, Дж. Мамедкулизаде, М. Шахтахтинский, Ф. Кочарли и другие видные литераторы и публицисты Азербайджана (Мусаева, 1979. С. 60). Первые практические шаги в этом направлении удалось предпринять с провозглашением в мае 1918 г.
35
Азербайджанской Демократической Республики (АДР). Отцы-основатели АДР во главе с М.Э. Расулзаде, сделавшие выбор в пользу европейского пути развития страны, инициировали реформу азербайджанской письменности. 21 марта 1919 г. по решению правительства АДР была создана специальная комиссия для подготовки проекта нового азербайджанского алфавита на основе латинской графики (ГААР. Ф. 51. Оп. 2. Д. 4. Л. 29).
Проходивший с 20 августа по 1 сентября 1919 г. в Баку съезд учителей Азербайджана одобрил принятие нового латинизированного азербайджанского алфавита (Азербайджан. 1919. 6 сент.) и передал соответствующий проект на обсуждение парламента. В том же 1919 г. был издан учебник «Son türk əlifbası» («Новый тюркский алфавит») (Агазаде, 1928. С. 56). К сожале-
нию, в сложнейших военно-политических условиях того времени национальное правительство не успело на практике реализовать эту идею, поскольку в апреле 1920 г. Азербайджан стал жертвой большевистской экспансии. Большевики решили воспользоваться идеей перевода азербайджанской письменности на латинскую графику. На первый взгляд, вызывает недоумение тот факт, что позиции основателей национальной государственности и их заклятых врагов – большевиков в данном вопросе оказались идентичными. Но следует учесть, что при этом они преследовали диаметрально противоположные цели. Для лидеров АДР латинская графика была символом европейского пути развития. Большевики же рассматривали реформу письменности исключительно в контексте своих планов по формированию нового человека. Большевистские идеологи не скрывали, что реформа письменности является составной частью борьбы за «создание и развитие новой пролетарской культуры…» (Хансуваров, 1932. С. 11). Они рассчитывали, что отмена арабской графики, прервав культурно-историческую преемственность поколений, значительно облегчит достижение этой цели.
20 октября 1923 г. ЦИК Азербайджана принял декрет «О признании нового тюркского алфавита равноправным со старым арабским алфавитом» (Балаев, 2005. С. 76), а уже через семь месяцев декретом от 27 июня 1924 г. новый алфавит был объявлен «государственным и обязательным» (Собрание узаконений, 1924. С. 214). Но лишь с 1 января 1929 г. вся республика смогла перейти на новый латинский алфавит.
Все сторонники реформы письменности – от М.Ф. Ахундова до лидеров АДР – аргументировали необходимость замены арабской графики ее техническими недостатками. Однако очевидно, что инициаторы подобных реформ, как правило, руководствуются лингвистическими и политическими соображениями. В этом отношении не составляли исключение и большевики. Напомним, что в то время в ходе дискуссий вокруг проблемы реформы азербайджанской письменности рассматривались три алфавита, призванных заменить арабский: древнетюркский, русский и латинский.
Графические возможности древнетюркского алфавита, по сравнению с русским и латинским, более соответствовали фонемной системе азербайджанского языка. Но этот вариант сразу был отвергнут, не став даже предметом серьезного обсуждения (Бюллетень, 1926. С. 24), поскольку принятие древнетюркского алфавита в качестве основы азербайджанской письменности могло способствовать реанимации исторической памяти. А это кардинально противоречило стратегическим задачам большевистских идеологов,
36
стремящихся любыми средствами выкорчевывать исторические корни, подпитывающие этничность, язык и культуру азербайджанцев.
В конце 1930-х годов был дан старт второму этапу языкового строительства, который подразумевал перевод письменностей тюркских народов СССР
с латинской на русскую графику. Согласно официальной версии, это было обусловлено тем, что латинский алфавит якобы суживал и затруднял межнациональное общение народов СССР и не способствовал их приобщению к достижениям русской культуры, а также создавал сложности для усвоения русскогоязыка.Ноэтотаргументневыдерживаеткритики,посколькуписьмо
иязык – явления разного порядка. В этом смысле овладение не родственным
иразносистемным языком в сходном графическом обличье не менее трудная задача, чем его графически дифференцированное изучение (Таирбеков, 1990.
С. 148). Сторонники перевода азербайджанской письменности на русскую графическую основу утверждали, что принятие кириллицы «поможет окончательно ликвидировать последствия гнусного вредительства фашистских буржуазно-националистических бандитов в области азербайджанского языка
ивообще культурного строительства и явится мощным средством дальнейшего политического и культурного подъема азербайджанского народа» (Верховный Совет, 1940. С. 105–106). Исходя из этой «логики», Верховный Совет Азербайджана 11 июля 1939 г. принял решение о переводе с 1 января 1940 г. азербайджанской письменности с латиницы на кириллицу (Там же. С. 125).
Как известно, алфавиты родственных языков должны сближать языки,
ане служить средством их разобщения. Но алфавиты тюркских народов
СССР на основе кириллицы не отвечали этому требованию, поскольку имели между собой много различий и расхождений. Это проявилось в принятии для одного и того же звука в нескольких языках различных знаков, в использовании в некоторых алфавитах одного знака для обозначения двух или нескольких звуков или сочетаний звуков, в обозначении одного звука двумя знаками
иво многих других несоответствиях, которые искусственно разобщали близкородственные тюркские языки.
Проблема азербайджанской письменности вновь актуализировалась вконце1980-хгодов,когда,воспользовавшисьполитикойперестройкииглас- ности, представители азербайджанской интеллигенции выступили с идеей восстановления латинской графики. Это было проявлением стремления подавляющей части азербайджанского общества избавиться от советского наследия, одним из символов которого являлась кириллица. В этом плане восстановление латинской графики имело «не только узколингвистическое, не только широкое этнополитическое, но и более глубокое этнопсихологическое значение, так как являлось ответом на вызов времени, ответом на рост национального самосознания, компенсацией за долгие годы манкуртизации»
(Губогло, 1992. С. 48).
Выбор латиницы был обусловлен ее общемировым и универсальным характером. Более 80% письменных языков мира, в том числе практически все европейские, пользуются именно этим алфавитом. С другой стороны, переход к латинице позволял разрушить искусственно созданные барьеры на пути культурно-языкового сближения Азербайджана с Турцией.
Несмотрянаблагосклонноеотношениекреформеалфавитаподавляющего большинства азербайджанского общества и тогдашнего республиканского
37
руководства, нельзя сказать, что процесс ее реализации проходил без особых проблем. В этот период заметно активизировались сторонники арабской графики. Несмотря на свою относительную малочисленность, они, пользуясь поддержкой руководства Ирана, развернули на страницах азербайджанской печати кампанию в пользу арабской графики (Балаев, 2005. С. 210). Правда, в конечном итоге, сторонники арабской графики оказались в явном меньшинстве. Созданная 11 сентября 1990 г. государственная алфавитная комиссия не стала даже рассматривать этот вопрос, полностью сосредоточившись на разработке проекта латинизированной азербайджанской письменности.
После широкого общественного обсуждения на самых различных уровнях, 25 декабря 1991 г. парламент Азербайджана принял закон «О восстановлении азербайджанского алфавита на основе латинской графики». В преамбуле документа подчеркивалось, что «перевод в 1939 г. азербайджанской письменности на кириллицу, являясь логическим продолжением массовых репрессий 1930-х годов, был направлен на предотвращение процесса дальнейшего развития национального самосознания у тюркских народов и их постепенное отчуждение друг от друга». Поэтому восстановление латинизированного азербайджанского алфавита квалифицировалось как «устранение исторической несправедливости» (Ведомости, 1991. С. 95–96).
Закон устанавливал двухгодичный переходный период для внедрения нового алфавита. Но этот процесс затянулся на целое десятилетие, и окончательная точка в этом вопросе была поставлена лишь Указом президента Азербайджана Гейдара Алиева от 18 июня 2001 г., который обязывал до 1 августа 2001 г. «обеспечить перевод на латинскую графику производство всех издаваемых в стране на азербайджанском языке газет, журналов, бюллетеней, книг и другой печатной продукции, а также перевод делопроизводства на латинскую графику в центральных и местных органах власти» (Бакинский рабочий, 2001. 21 июня). Тем самым Азербайджан окончательно и бесповоротно перешел на латинскую графику. Президентским указом от 9 августа 2001 г. был учрежден «День азербайджанского алфавита и языка», который ежегодно отмечается 1 августа.
ЭТНОЯЗЫКОВЫЕ ПРОЦЕССЫ В XIX–XX ВЕКАХ
Анализ основных тенденций и условий развития этноязыковых процессов в Азербайджане в течение последних двух столетий позволяет выделить четыре основных этапа в эволюции языковой ситуации в стране: 1) в составе Российской империи (XIX в. – 1917 г.); 2) период Азербайджанской Демократической Республики (1918–1920 гг.); 3) советский период (1920–1991 гг.); 4) период после восстановления государственной независимости (с конца
1991 г.).
Туркманчайский мирный договор, подписанный в 1828 г. между Россией иПерсией,привелкразделениюазербайджанскихземельмеждуэтимидвумя государствами.Так,северо-азербайджанскиеземлибылианнексированыРос- сией, а южные области Азербайджана вошли в состав Персии. Это событие имело негативные последствия для исторических судеб страны, поскольку с этого момента этническое и языковое развитие двух частей азербайджанского этноса пошло обособленными путями.
38
Как уже подчеркивалось, в течение веков на азербайджанском языке была создана богатейшая литература. Однако бурные исторические события,
ив первую очередь непрекращающиеся нашествия различных иноземных завоевателей, постоянно прерывали естественный ход развития азербайджанского языка, препятствуя его нормальному функционированию. К тому же в период Средневековья в Азербайджане, как и на всем мусульманском Востоке, в силу объективных исторических факторов, в ведущих сферах жизни общества значительную роль играли арабский и персидский языки. Так, арабский язык функционировал как язык Корана, религиозно-канонических (право, философия, теология) и ряда естественнонаучных дисциплин (медицина, математика, астрономия, химия). Персидский же широко применялся в художественной литературе, гуманитарных науках, а также в официальной
иделовой переписке.
Подобная ситуация в значительной степени сохранялась к моменту завоевания северо-азербайджанских земель Российской империей в начале XIX в. Особенно сильными позициями в языковой жизни Азербайджана обладал персидский язык, что было продиктовано приверженностью подавляющего большинства азербайджанцев шиизму, который является «национальной религией Ирана» (Agaeff, 1891. P. 525). Неудивительно, что под прикрытием шиизма в течение веков происходило массовое проникновение в азербайджанские массы иранских ценностей, включая персидский язык.
Иранское влияние на азербайджанцев достигло особо значительных масштабов в начале XIX в., когда национальный язык был не в состоянии на равных конкурировать с персидским языком. Более того, вплоть до середины XIX в. литературным языком азербайджанцев, за редким исключением, был персидский язык. Характеризуя эту ситуацию, М.Э. Расулзаде впоследствии подчеркивал, что в этот период «азербайджанцы, не зная о своем тюркском происхождении, считали себя иранцами. Они мыслили как иранцы и вели иранский образ жизни. Азербайджанцы, забывая о своих корнях, теряли многие национальные черты» (Расулзаде, 1990. С. 48).
Как это ни парадоксально, но именно колонизация северо-азербайджан- ских земель Россией спасла азербайджанцев от окончательной деэтнизации. Безусловно, в исследуемый период этноязыковая ситуация в Азербайджане, как в целом на всей территории Российской империи, характеризовалась «далеко неравным и глубоко неравноправным партнерством языков в различных сферах жизнедеятельности» (Губогло, 1977. С. 56). В государственных учреждениях и учебных заведениях, общественно-политической и научной жизни, судебной системе и официальной переписке полностью доминировал русский язык.
Тем не менее, несмотря на всю жесткость политики Российской империи в языковой сфере и попытки русификации окраин, объективные факторы способствовали созданию определенных, хотя и весьма ограниченных, условий для развития азербайджанского языка. Так, начавшаяся во второй половине XIX в. промышленная разработка богатейших нефтяных месторождений Баку привела к развертыванию процессов индустриализации и урбанизации, которые в свою очередь привели к революционным изменениям в социальной структуре азербайджанского общества.
39