Диссертация Трубицын
.pdfЭто касается и современных обществ незавершенной модернизации с высокой обеспеченностью ресурсами. Ярким примером является курс их национальной валюты, который как привязанный следует за ценой на нефть,
причем настолько точно, что его можно заменить на «условный баррель» без существенных последствий для экономики. Это объяснимо: любая нацио-
нальная валюта является выражением труда нации, зависит от этого труда,
отражает его качество и интенсивность. Полное совпадение колебаний ее курса с колебаниями цен на ресурсы говорит об отсутствии «прослойки», от-
деляющей такое общество от природы, – наполненного качественным и от-
ветственным трудом людей технологического уровня общественной жизни.
Многочисленные примеры негативной роли ресурсного изобилия в раз-
витии общества указывают на онтологическую значимость выявленной зако-
номерности. Так, золото и другие высоколиквидные природные продукты сыграли роковую роль в истории ряда стран именно потому, что «оторвали» общество от механизма развития и самого основания его существования – труда. Они устанавливали непосредственную связь между природой и обще-
ством, характерную для присваивающих экономик с их потребительским от-
ношением к природе и архаикой социального устройства. Фактически жизнь за счет природной ренты это путь назад – даже не в доиндустриальное, а в доцивилизованное общество. Именно поэтому Испания нового времени не просто отставала от передовых стран, а деградировала – из могущественной когда-то империи стремительно превращалась в третьеразрядную страну.
Давно исчерпались залежи серебра в Мексике, но страна еще долго будет чувствовать последствия – коррупцию, бандитизм, презрение к человеческой жизни. Именно такую злую шутку играют сегодня для стран с доиндустри-
альной экономикой огромные запасы нефти и газа с их высокими ценами – они создают видимость развития при полной стагнации и даже деградации.
На вопрос, почему существование человека без труда оборачивается ка-
тастрофическими последствиями для общества, отвечает марксизм. Хотя труд, по мнению Маркса, «есть прежде всего процесс, в котором человек
361
своей деятельностью опосредует, регулирует и контролирует обмен веществ между собой и природой»1, его значение этим не ограничивается. И, разуме-
ется, оно не ограничивается созданием материальных ценностей и удовле-
творением потребностей, в связи с чем проблема состоит не только в отсут-
ствии «защитного слоя». В ресурсозависимых странах отсутствует то, что позволяет существовать обществу именно как обществу. Труд является сред-
ством, на наш взгляд, единственным, формирования человека как духовного существа, и прежде всего, как морального существа. Культура и ее важней-
шая составляющая – мораль – результат общественного производства. Из трудовой теории происхождения человека (именно на ней базируется разде-
ляемая нами онтология природы и общества) вытекает, что труд как созна-
тельная и целенаправленная деятельность по производству материальных и духовных ценностей является главным необходимым условием его возник-
новения. Важен вопрос: если труд есть необходимое условие возникновения человека, общества и культуры, какова его дальнейшая роль в их развитии?
Труд, как и экономическое производство в целом, является онтологиче-
ской основой общества не только в генетическом плане – в силу того, что общество появилось благодаря производству, – но и в актуальном он про-
должает оставаться этой основой. Это означает, что существование человека и общества без труда не может не привести к глубоким дегенеративным из-
менениям. И прежде всего это касается ценностей и норм. Сам механизм их возникновения и развития состоит в том, что в процессе производства чело-
век разрешает возникающие проблемы межличностного взаимодействия, и
только потому моральные нормы существуют. Бытие морали – это процесс, и
нормы не являются изначально заданными той или иной культуре. Использу-
емый нами конвенционально-исторический подход к проблеме возникновения ценностей означает, что человечество вырабатывает их в процессе обще-
ственного производства в тех или иных естественных и исторических усло-
виях. И если этого производства нет, если условия позволяют обществу су-
1 Маркс К. Капитал. Кн. 1, т. 23. С. 188.
362
ществовать без труда, причем относительно безбедно, то механизм формиро-
вания ценностей не работает. Моральные нормы становятся ненужными, а
то, что не нужно, отбрасывается в ходе эволюции. Именно поэтому результа-
том ресурсного проклятия становится «массовое искажение ценностных суж-
дений, поражение самой способности производить такие суждения»1.
Разумеется, происходит это не явно, поскольку страны, живущие за счет продажи природного продукта, существуют не в изоляции от остального ми-
ра. Сегодня они представляют собой анклавы в мире редкого и дорогого сы-
рья, и моральные установки этого мира не могут на них не влиять. Кроме то-
го, такие общества располагают тесно связанными с фундаментальными ре-
лигиями остатками традиционных ценностей, претендующих на доминиро-
вание в условиях незавершенной модернизации. Но все же дегенеративные изменения в их этике очевидны, по отношению к России они зафиксированы в целом ряде метафор и понятий («коллективный цинизм», «культурный кол-
лапс», «моральный вакуум»). Соединение положений марксизма с конвенци-
онально-исторической теорией происхождения ценностей позволяет назвать причины этих явлений. Объяснит оно и стремление такого общества за-
крыться от внешнего мира, объявить его ценности «анти-ценностями», а сам этот мир – обителью зла и моральной деградации («негативная идентич-
ность», «негативная мобилизация»).
Потребительские и подлинно-человеческие ресурсы. В предыдущем параграфе мы описали, как по-разному влияют на историческую трансфор-
мацию общества ресурсы развития и ресурсы сохранения, а также показали,
что в их качестве могут выступать, в общем-то, одни и те же природные про-
дукты, причем как аграрные, так и промышленные. Это означает, что данная типология не является абсолютной – она может быть применена только к конкретному периоду развития человека. Так, если рассматривать антропоге-
нез, ресурсами развития, разработка которых привела к появлению человека,
явились не готовые продукты природы, которые можно было тут же упо-
1 Эткинд А. Петромачо. С. 157.
363
треблять в пищу, например, легкодоступные съедобные растения, а материа-
лы, из которых будущий человек начал производить орудия труда – камень,
кость, дерево1. Это же касается неолитической революции: ресурсами разви-
тия здесь стали потенциальные посевные площади, вода для орошения, паст-
бища для разведения скота. Если же речь идет о модернизации, это именно промышленные ресурсы, а не аграрные.
Однако выяснилось, что те же промышленные ресурсы при условии их больших запасов и высоких цен на них могут стать ресурсами сохранения.
Столь разная судьба одних и тех же природных объектов определяется по-
мимо количества способом их применения: природный ресурс становится ре-
сурсом развития только в процессе производства2. Поэтому необходимо об-
ратить внимание на другие основания предлагаемой типологии, восходящие к марксистскому анализу данного феномена. Поскольку природные ресурсы могут использоваться по-разному – как в целях производства, так для непо-
средственного удовлетворения физической потребности, – можно сделать с ресурсами то же самое, что сделал Маркс с понятием потребления. На том основании, что всякое производство является одновременно и потреблением
(потреблением природных продуктов), последнее он разделил на производительное и непроизводительное3.
При рассмотрении феномена производства и потребления как абстракции, как формы взаимодействия общества и природы, все это будет в конечном итоге потреблением обществом природы. Однако человек и общество возникли не благодаря потреблению, а благодаря производству как специфическому, отличающему их от животных способу потребления, или потреблению, в основе которого лежит труд как родовой признак человека. В
чистом потреблении нет специфики; людьми нас делает именно производ-
1Заметим, именно орудийная деятельность с точки зрения трудовой теории является главным отличительным признаком человека в ранний период его существования.
2Но производство есть активный процесс, требующий изменения общества. Поэтому важна оговорка: в силу закона минимальной трансформации в цепи причинно-следственной связи оно определяется количеством. См. предыдущий параграф.
3Маркс К. Экономические рукописи 1857 – 1859 гг.: Первоначальный вариант «Капитала» // Маркс К., Эн-
гельс Ф. Соч. Т. 46. Ч. II. С. 25 – 27.
364
ство, и без такого производственного потребления не было бы качественного восхождения от природы к технологическому уровню общественной жизни,
от него – к появлению специфически социального уровня. Поэтому есть ос-
нования разделить природные ресурсы на непроизводственные, или потре-
бительские, используемые человеком для поддержания жизни, и подлинно-
человеческие, используемые им в процессе производства общественной жиз-
ни, принципиально отличающейся от природного бытия.
Потребительские ресурсы есть ресурсы, посредством которых можно удовлетворять потребности без труда, и именно поэтому их потребление не приводит ни к появлению, ни к развитию общества. Они только поддержи-
вают жизнь человека и форму его организации в неизменном виде. Это важ-
но, это необходимо, но в этом нет специфики: деятельность по поддержанию жизни осуществляют и животные. Существами, принципиально отличными от животных, на каждом из этих этапов эволюции нас делает разработка вто-
рого вида ресурсов, и именно поэтому они есть подлинно-человеческие.
Отсюда и видно, почему понятие «производство» (равно как и понятие
«труд» для всех, кто разделяет трудовую теорию происхождения человека)
имеет онтологически важный смысл не только в генетическом плане, но и в актуальном. Производство выступает не просто как средство удовлетворения потребности, а как специфически человеческий способ существования, когда становятся важны не столько его продукты, сколько сам процесс, отличаю-
щий нас от животных. При этом производством необходимо считать именно производство из природного ресурса социального богатства, а не добычу и первичную переработку сырья в целях его продажи.
Применение этого положения к проблеме модернизации открывает весьма важные обстоятельства. Продавец природного продукта, оставшись в стороне от производственного процесса, остается в стороне и от механизма развития человека и общества. Как массовая компьютеризация населения за счет экспорта ресурсов и закупки компьютеров не делает общество инфор-
мационным, так одно лишь потребление материальных ценностей индустри-
365
ального общества не делает общество индустриальным. Таковым его делает только производство данных ценностей.
Это не может не отразиться на культуре, моральном состоянии обще-
ства. Общество-рантье в результате внешней, как правило, индустриализации перестало быть структурно аграрным, а его культура – традиционной. Вы-
глядит оно как обычное индустриальное общество, и на первый взгляд обла-
дает всеми его атрибутами. Но полноценно индустриальным оно не стано-
вится, поскольку достигается это только в процессе собственного производ-
ства. В результате в таком обществе утрачены либо серьезно подорваны тра-
диционные ценности, но не сформировались ценности современного инду-
стриального общества. Оно «зависло» между двумя фазами развития, чем и объясняется маргинальное состояние его культуры, и представляет собой взрывоопасную потребительскую массу.
Однако необходима поправка. Ресурс сохранения аграрного общества – обширные посевные площади и необработанные пространства восточных ци-
вилизаций древности, средневековья и нового времени – позволявший им оставаться в неизменном виде в течение исторически долгого времени, ни в коей мере не являлся фактором деградации. Благодаря ему эти цивилизации воспроизводили общественный процесс, пусть в традиционной форме, пусть посредством рутинного производства, но именно общественный процесс,
подлинно-человеческое существование, обеспечиваемое реальным трудом.
Поэтому из предложенной типологии вовсе не вытекает, что труд по удовле-
творению физических жизненных потребностей не является специфически-
человеческой чертой, – ведь это в любом случае труд, а значит – родовой признак человека. Однако с момента появления развитых индустриальных стран с технологическими достижениями, приведшими к многократному увеличению производительности труда, с глобализацией рынков и ускорени-
ем обмена ситуация резко меняется. Ресурс сохранения при условии его боль-
ших запасов становится чисто потребительским ресурсом, следовательно,
фактором не просто торможения развития, но деградации. Он приводит к не-
366
обоснованному богатству, что никогда не сказывается благоприятно ни лич-
ности, и на социуме. Здесь и появляется понятие «страна-рантье» в экономи-
ческой науке, а в реальности формируется общество потребления в чистом виде, общество, которое в принципе ничего не производит, но которое по-
требляет, причем на уровне развитых индустриальных стран.
Таким образом современное устройство глобальной экономики допустило существование обществ почти без производительного потребления, без производства в буквальном экономическом смысле. Именно это заставляет существенно уточнить классическую (по отношению к началу
XXI в.) политэкономию, для которой есть страны только богатые и бедные:
богатство может добываться разными способами, чего она не учитывает.
Наиболее остро эту проблему поставил в своей работе А. Эткинд, отделив страны с «трудозависимой экономикой» от стран с «ресурсозависимой»1. Он указал на то, что сложившаяся во второй половине XX в. мировая система,
дающая продавцам природных ресурсов больше или как минимум не меньше доходов, чем реальным производителям, хотя и справедлива с экономической точки зрения, несправедлива и даже гибельна с человеческой. Фондовым биржам нет дела до того, произведены капиталы человеческим трудом или вырыты из земли, но в производство первых вложены человеческие таланты и труд, в производство вторых – почти ничего. Первое заработано в букваль-
ном смысле, имея в виду актуально-онтологическую значимость труда для человека и общества, второе получено без всяких оснований.
Мы отдаем себе отчет в том, что добыча, первичная обработка и транс-
портировка полезных ископаемых требуют труда. Но этот труд никак нельзя поставить в один ряд с трудом по производству материальных и духовных ценностей: он достаточен для материального обеспечения жизни, но явно не-
достаточен для развития, для завершения модернизации и, по-видимому, не способен уберечь общество от деградации. Не случайно в экономике рентно-
сырьевых стран, несмотря на все принимаемые и даже реально осуществляе-
1 Эткинд А. Сырье против товара: к критике политической экономии.
367
мые программы преодоления ресурсной зависимости, немалые капиталовло-
жения в науку и образование, нарастает отставание вплоть до того, что без импортного оборудования они не могут даже добывать полезные ископае-
мые. Они впадают в технологическую зависимость даже в рамках сырьевой экономики, к чему стоит добавить еще один факт: страны-рантье часто заку-
пают не только промышленную продукцию, но и продовольствие в жизненно важных объемах.
Поэтому, хотя внешне такие общества выглядят как развитые индустри-
альные и даже постиндустриальные, беспристрастный анализ показывает ре-
альную картину. Собственное коренное население, имеющее огромные льго-
ты и преимущества по сравнению с приезжими, практически не участвует здесь в производственном процессе. Объем иностранной рабочей силы дохо-
дит до 80 – 85%, причем оставшиеся 15 – 20 трудятся отнюдь не в промыш-
ленности, а в бюджетной сфере. Если добавить к этому западные технологии,
приобретенные в обмен на нефть и газ – природные продукты, а не продукты труда – становится понятно, что общество не является здесь субъектом соб-
ственного развития. Все составляющие его индустриализации созданы не им, поэтому подлинно индустриальным обществом оно не является.
И совершенно не случайно в начале возникновения мир-системы – в ко-
лониальный период – и вплоть до середины XX в. готовые промышленные товары стоили гораздо больше сырья – это было и справедливо, и соответ-
ствовало базовой ценности индустриального общества – ценности труда. Но во второй половине XX в. все изменилось. В связи с глобальной индустриа-
лизацией и развитием технологий, с одной стороны, нарастающим дефици-
том природных ресурсов, с другой, последние стали стоить больше или сопо-
ставимо с готовой продукцией, что дало возможность странам-поставщикам сырья многократно увеличивать уровень потребления без особых трудовых усилий с их стороны.
Важным является то обстоятельство, что ресурс сохранения при его большом количестве и совпадении ряда других условий становится потре-
368
бительским ресурсом. Последний же не только блокирует развитие, но и приводит к деградации общества. Эти «другие условия» обеспечиваются прежде всего глобализацией, делающей возможной массированную продажу ресурсов, бурным развитием стран, способных приобрести данные ресурсы и произвести из них готовую относительно недорогую продукцию, и неизмен-
но растущими мировыми ценами на природные ресурсы1. Поэтому не слу-
чайно аналоги таких ресурсных «метаморфоз» обнаруживаются уже в ранний период образования «мир-системы». Именно так огромное количество вве-
зенного в Испанию из Америки золота стало для испанцев ресурсом потре-
бительским и привело к деградации их социальной системы. Однако, попав в качестве капитала в страны, не имевшие тогда доступа к колониям, но испы-
тывающие дефицит ресурса сохранения, оно превратилось в подлинно-
человеческий ресурс, стало для них одним из источников первоначального накопления, привело к совершенствованию форм организации общества.
В современном мире возможности механизма трансформации ресурсов резко увеличиваются. Перевозимое через российско-китайскую границу сы-
рье является средством развития китайского общества и средством деграда-
ции российского одновременно. Китай, не располагающий собственными ре-
сурсами сохранения в количестве, достаточном для их трансформации в по-
требительские, но имеющий колоссальные потребности населения, пускает их в оборот – производит из него материальные ценности, входит в заверша-
ющую стадию формирования современного индустриального общества, а по многим параметрам – вступает в постиндустриальное. Причем делает это со-
вершенно конкретно, что выражается в открытии новых предприятий, созда-
нии рабочих мест (реально рабочих, а не синекур чиновничьего аппарата).
Благодаря вывезенным из России ресурсам китайцы, равно как и другие ми-
ровые производители, каждодневно вступают в производственные отноше-
ния, воспроизводя себя именно как общество, развиваются, а не имитируют
1 Полагаем, что нынешнее падение цен на нефть – с весны 2014 г. – не отменяет выявленных закономерностей и не меняет общей картины: какие бы колебания не переживал мировой рынок, сырье и ресурсы будут всегда относительно дороги.
369
развитие. В России все это время нарастает производственная деградация, за которой, мы уверены, следует и духовная. Именно поэтому нужно твердо сказать: ресурсная зависимость не «отдельный недостаток» российской экономики, а угроза существования самого общества и человека, вполне ре-
альная и измеряемая социологически и экономически.
Содержание и механизмы этической трансформации. Итак, обще-
ство ресурсозависимое есть общество управляемое, общество трудозависи-
мое – управляющее и собой, и ресурсами. Глобальная индустриализация привела к зависимости человечества от промышленных ресурсов, что сдела-
ло их крупных поставщиков особыми субъектами мирового рынка. Но стра-
ны-производители товара зависят в первую очередь от труда, а не от сырья,
труд же есть качество социальное, а не природное. Страны-поставщики сы-
рья зависят только от сырья, являющегося качеством природы. Это имеет фундаментальные последствия для общества именно в силу фундаменталь-
ной значимости труда – ценностный сдвиг, деформация, выбивающая из-под индустриального общества его главное основание.
Иным является и отношение к человеку. Развитые индустриальные об-
щества, общества стран-производителей, покоятся не непосредственно на природе, а на трудовых качествах людей, что, собственно, и делает их более независимыми по отношению к природе, а самого человека – реальным, а не декларативным субъектом своей истории и реальной ценностью. Зависи-
мость таких стран от природы опосредована самим обществом, человеком и его способностями. Страны сырьевые такой прослойки между природой и обществом не имеют, их взаимосвязь с природой непосредственна, на что указывает факт их зависимости от поставок иностранного оборудования даже в основной для них нефтегазодобывающей отрасли. Главным социальным субъектом здесь является не человек-производитель, а человек-потребитель,
судьба которого мало зависит от его трудовых способностей и усилий.
Поэтому важная черта подобных обществ – отсутствие ценности чело-
века. Эту проблему затрагивает А. Аузан; он подчеркивает, что, казалось бы,
370