Диссертация Трубицын
.pdfты» развития российского социума, понятия «экстенсивная интенция созна-
ния» и «внутренняя колонизация» (А.С. Ахиезер, С.В. Лурье. А.П. Давыдов,
И.Я. Яковенко, А. Эткинд);
– понятие «стесненность» в его применении к объяснению причин воз-
никновения государства (Р. Карнейро), исследования неолитической револю-
ции в археологии и сравнительной истории, связывающие ее причины с ро-
стом населения, экологическим кризисом, климатическими изменениями
(Л.Р. Бинфорд, К. Зауэр, В. Чайлд, Р. Брейдвуд, В. Цейст, К. Фланнери, А.
Леруа-Гуран, Б.В. Андрианов, С.А. Семенов, М. Бейкер, Дж. Даймонд).
С другой стороны, эти данные обходятся стороной в философских и междисциплинарных исследованиях модернизации, вызывают возражения в этих же науках (например, критика теории ресурсного проклятия в экономи-
ке, демографического детерминизма – в социологии), либо отвергаются под предлогом того, что стесненность в ресурсах и вызов со стороны природы являлись существенным фактором развития только на ранних этапах модер-
низации, в дальнейшем же, после возникновения первых индустриальных стран, становится важнее их внешнее воздействие на модернизирующиеся сообщества. Следовательно, для того, чтобы стать основой концептуализа-
ции, данное положение должно быть проверено, т.е. «пропущено» через три уровня научно-исследовательской программы.
На философском уровне фиксируется принципиальный и эмпирически обоснованный отказ от понимания развития как неотъемлемого свойства лю-
бой социальной системы и трактовки модернизации как способности, прису-
щей всякому обществу. Принципиальным данный отказ является в силу опо-
ры на позитивизм, в соответствии с которым синтезировать на философском уровне можно только научные (верифицируемые) положения; тезисы же та-
ких учений, как диалектика и синергетика, онтологизирующих развитие и приписывающих способность к нему всякой системе, являются априорными.
Эмпирически обоснованным данный отказ является в силу того факта, что статичных обществ обнаруживается в мировой истории не меньше, чем ди-
241
намично развивающихся. Это касается и модернизации: далеко не всякое традиционное аграрное общество обнаруживает способность к необратимой трансформации в индустриальный тип. Факты показывают, что, будучи глу-
бокой и болезненной трансформацией, модернизация происходит не сама по себе, а только в силу весьма сложного стечения обстоятельств.
Это ставит вопрос о причине (или причинах) модернизации, чего не де-
лает основная масса исследователей, подходя к ней как к текущему процессу,
выискивая факторы, способствующие или не способствующие ему в тех или иных странах, совершая тем самым серьезную логическую и методологиче-
скую ошибку. Представляется очевидным, что пока не дан ответ на фунда-
ментальный вопрос о том, почему одна социальная система трансформиру-
ется в другую, построение всяческих моделей, стратегий, проектов модерни-
зации и бессмысленно, и бесплодно.
В то же время, зафиксированное в многочисленных экономических, со-
циологических и других исследованиях мировой истории развитие социаль-
ных систем от экстенсивных к интенсивным позволяет предполагать, что сущностной характеристикой модернизации как трансформации аграрного общества в индустриальное является интенсификация. Это переход обще-
ства от экстенсивной экономической стратегии (традиционная аграрная экономика с простым воспроизводством необходимого продукта) к интен-
сивной (индустриальная, чаще всего рыночная экономика с расширенным прибавочным производством). Происходит такая интенсификация только под влиянием необходимости: никакая другая причина не заставляет людей,
идущих, как правило, по пути наименьшего сопротивления, усложнять, ин-
тенсифицировать свою экономическую деятельность. Связана эта необходи-
мость с ограниченностью ресурсов и территорий, наступающей вследствие роста численности населения аграрных стран: рано или поздно наступает момент, когда осуществлять прежнюю – экстенсивную – экономическую стратегию становится невозможно, что при совпадении ряда условий приво-
242
дит к включению механизма интенсификации, требующей жесткой и корен-
ной перестройки всей социальной системы. Это и есть модернизация.
Таким образом, модернизация происходит под действием «закона мини-
мальной трансформации социальных систем», в соответствии с которым в
силу естественного сопротивления происходящим изменениям всякое обще-
ство трансформируется в сторону интенсификации и усложнения лишь настолько, насколько это необходимо. Необходимость же определяется наличием и состоянием ресурсов, служащих для удовлетворения базовых по-
требностей. Если же учесть, что исходная по отношению к модернизации со-
циальная система – аграрное общество – удовлетворяет свои базовые по-
требности за счет ресурсов традиционной аграрной экономики, становится очевидно, что именно на оценку состояния этих ресурсов должно быть направлено исследование на эмпирическом уровне.
На теоретическом уровне выдвигается положение, соединяющее выше-
указанные представления о развитии общества с непосредственными данны-
ми мировой истории. Помимо упомянутого в предыдущем параграфе требо-
вания (оно должно проверяться методами эмпирических наук, следовательно,
должно быть и сформулировано категориями этих наук), есть и другое. Дан-
ное положение не должно оставлять без внимания факты и теоретические конструкты, фиксирующие закономерность отрицательного воздействия ре-
сурсного изобилия на историческое развитие, выхолащивать их смягчениями
– с одной стороны. С другой, оно не должно игнорировать многофакторность воздействий на процесс модернизации, его относительную нелинейность и вариативность. Иначе говоря, оно не должно сводить весь механизм развития к одной формуле, но должно предполагать существование фундаментальных закономерностей влияния природы на развитие общества. Положение о том,
что стесненность в ресурсах традиционной аграрной экономики является необходимым, но не достаточным условием модернизации, соответствует данным требованиям: оно не исключает влияния других факторов и проверя-
ется методами эмпирических наук. Достаточно обнаружить в мировой исто-
243
рии факты успешных трансформаций аграрного общества в индустриальное при высокой обеспеченности этими ресурсами, и оно будет опровергнуто.
На эмпирическом уровне соответствующее исследование было проведе-
но посредством анализа исторической динамики в автохтонных первичных и автохтонных вторичных очагах возникновения индустриального общества.
Факт неравномерности исторического развития делает необходимым выде-
ление данных групп: первичных очагов индустриального общества (Западная Европа и Япония) и вторичных (Восточная Европа, континентальные страны Востока, Россия). В равной мере необходимо иметь в виду деление на регио-
ны автохтонной модернизации (Европа, Азия и Северная Африка) и неав-
тохтонной (Америка, Австралия и Океания, Африка «южнее Сахары»), где отношения и институты современного индустриального общества были ско-
рее занесены извне, чем зародились внутри. В объект исследования по по-
нятным причинам входят только автохтонные очаги модернизации.
Результаты значительной части исследования опубликованы1, в данной работе они содержатся во втором томе-приложении, что позволяет остано-
виться здесь только на методах и результатах.
Используемые методы условно подразделяются на три группы:
1. Методы исторической макросоциологии, в частности, факторный ана-
лиз исторической динамики путем сравнения случаев и выявления един-
ственного сходства/различия.
2. Сравнительный анализ экономической динамики разных стран в определенные периоды в зависимости от обеспеченности ресурсами с ис-
пользованием шкалирования, оценки, диаграмм.
3. Объяснительные методы (построение трендов и тренд-структур), поз-
воляющие не только зафиксировать отрицательную зависимость модерниза-
1 Трубицын Д.В. Ресурсное изобилие и особенности российской модернизации // Гуманитарный вектор. 2014. № 2(38). С. 64 – 78; Трубицын Д.В. Ресурсные и территориальные факторы модернизации восточных обществ: сравнительно-исторический анализ // СОЦИС. 2014. № 6. С. 21 – 32; Трубицын Д.В. Ресурсные и территориальные факторы модернизации: на примере арабских стран Северной Африки // Мировая экономика и международные отношения. 2014. № 4. С. 45 – 55.
244
ции от обеспеченности ресурсами, но и выявить конкретные социальные ме-
ханизмы этой зависимости.
Данный набор методов соответствует принципам позитивизма,
логического эмпиризма и номологического подхода к изучению истории, со-
ставляющим методологическую основу настоящего исследования. Их приме-
нению к обработке данных предшествовала работа по решению методологи-
ческих проблем, выявленных в ходе анализа литературы (параграфы 1 – 5
первой главы). Непосредственная подготовительная работа – анализ эмпири-
ческой базы и методологических проблем исследования каждого периода ис-
торической динамики в отдельности, описание путей их преодоления – изло-
жена в предварительных замечаниях к параграфам тома 2 Приложения. Там же содержатся и развернутые результаты, здесь представлены лишь обоб-
щенные выводы, позволяющие перейти к концептуализации.
Исследование модернизации в первичных очагах индустриального общества – Западной Европе и Японии – не опровергает выдвинутого на теоретическом уровне положения1. На основе анализа экономической, соци-
альной и демографической динамики этих стран в XI – XVII вв. в сопостав-
лении с данными о наличии земельных ресурсов и характером природных условий можно сделать вывод, что трансформация их обществ в современ-
ный индустриальный тип происходила под влиянием географической стес-
ненности и дефицита ресурсов. Хотя методологические средства и имею-
щийся эмпирический материал не позволяют говорить о стесненности как о непосредственной причине модернизации, полученные данные – совпадение волн демографического роста с периодами наиболее выраженной социально-
экономической и технологической трансформации, а также тот факт, что в обоих первичных очагах индустриального общества обнаруживается един-
ственное сходство их естественных условий – дефицит аграрных ресурсов и территориальная стесненность, – подтверждают выдвинутое положение. Не-
смотря на объективные трудности исследования (отсутствие надежных дан-
1 См. параграфы 1.1 и 1.2 тома 2 Приложения.
245
ных о численности населения, количестве и качестве посевных площадей и состоянии сельского хозяйства в период начала трансформации – на рубеже раннего и развитого средневековья), есть основания считать, что вследствие демографического роста эти страны столкнулись с условиями, не позволив-
шими осуществлять далее экстенсивную экономическую стратегию, резуль-
татом чего стала ее смена на интенсивную, приведшая в конечном итоге к устойчивому формированию структуры и ценностей современного индустри-
ального общества. Характер внутренней историко-географической динамики этих регионов также подтверждает данное предположение (Западная Европа)
или как минимум не противоречит ему (Япония).
В ходе данной работы, а также на основе исследований «демографиче-
ской школы» был сделан методологически важный вывод о том, что транс-
формация экономики и общества в сторону технологической и социально-
экономической интенсификации начинается при средней плотности населе-
ния в 10 – 15 чел. на 1 кв. км и выше. Этот показатель зафиксирован как «по-
казатель трансформации» и использован (с определенными оговорками) для анализа динамики во вторичных очагах модернизации.
При обобщении данных исследования и выходе на теоретический уро-
вень наиболее уязвимой выявляемая закономерность представляется на фоне примеров США, Канады и Австралии, которые никогда не испытывали недо-
статка в территориях и природных ресурсах, но где имеются динамично раз-
вивающиеся индустриальные общества. Однако эти часто приводимые кри-
тиками теории ресурсного проклятия примеры не опровергают данную зако-
номерность, т.к. данные страны не являются автохтонными очагами инду-
стриального общества, а возникли в результате переноса из Западной Европы уже в целом сложившейся социальной модели. Именно поэтому объект ис-
следования охватывает только очаги автохтонной модернизации1. Но данные
1 Привлечение этих бросающихся в глаза примеров для опровержения проверяемой закономерности означает большую логическую ошибку. Модернизация должна браться для анализа на всем своем протяжении – трансформации из традиционного аграрного общества (назовем его «пунктом А») в современное индустриальное» («пункт В»). Такой непрерывной трансформации в данных районах земного шара не происходило:
246
случаи показательны тем, что подтверждают тезис о необратимости социаль-
ной трансформации в ходе модернизации: после прохождения определенной точки возвращение назад, к экстенсивной экономической стратегии стано-
вится невозможным, и общества, даже получив в свое распоряжение неогра-
ниченные природные ресурсы, продолжают осуществлять интенсивную эко-
номическую стратегию.
Не опровергает выдвинутое предположение и то обстоятельство, что ряд европейских стран – Англия, Франция, Германия – обладали богатыми про-
мышленными ресурсами, в частности, запасами каменного угля, железной руды и проч. Как уже было сказано, проверяемое теоретическое положение касается именно ресурсов традиционной аграрной экономики, являющихся основным ресурсом удовлетворения базовых потребностей исходной для мо-
дернизации социальной системы – аграрного общества.
Анализ исторической динамики второго первичного очага индустриаль-
ного общества позволяет сделать важные выводы относительно фундамен-
тальных закономерностей модернизации как объективного процесса. Исто-
риография истории Японии накопила множество неоспоримых доказательств того, что эта страна является именно автохтонным очагом модернизации,
возникшим в результате собственной трансформации, а не заимствования институтов и технологий. Факты показывают, что близкая к европейской со-
циально-классовая структура раннеиндустриального общества в целом уже сложилась, процесс социально-экономической трансформации был уже дале-
ко зашедшим к тому времени, как последовали геополитический и геоэконо-
мический вызов и заимствование институтов и технологий. Это опровергает устоявшееся мнение, что модернизация возникает как ответ на внешний вы-
зов, и обязывает рассматривать ее как объективный процесс длительной со-
циально-исторической трансформации.
из пункта «А» вышло местное индейское население (на разных уровнях общественно-исторического развития, но в любом случае – на доиндустриальном), в пункт «В» пришло европейское население.
247
Исследование модернизации во вторичных очагах индустриального
общества представлено в трех частях: 1) анализ исторической динамики стран Востока (Азии и Северной Африки) в период позднего средневековья и нового времени; 2) анализ динамики стран Востока во второй половине XX –
начале XXI в.; 3) анализ исторической динамики России с древности до со-
временности.
Анализ исторической динамики стран Востока в период позднего средневековья и нового времени позволяет утверждать, что на рубеже нового времени вызов со стороны условий хозяйственной деятельности на Востоке
(за исключением Японии) был значительно слабее, чем в странах Западной Европы1. И по состоянию аграрной экономики, и по уровню удовлетворения потребностей Восток заметно превосходил Запад. Сравнительное исследование исторической динамики 14 стран и регионов Востока показало,
что в указанный период здесь не существовало стран, которые не имели устойчивого дефицита ресурсов традиционной аграрной экономики и пока-
зывали уверенную трансформацию общества в современный индустриаль-
ный тип. Анализ и оценка обеспеченности ресурсами и результатов развития в каждом из регионов проводились на основе обработки литературы по социально-экономической истории отдельных стран2. Использовались четыре оценки – 1) полное отсутствие аграрной стесненности и трансформации, 2) относительная, 3) значительная и 4) всеобщая аграрная стесненность и трансформация, за каждой из которых стояли свои показатели. Даже если оценки небесспорны (что неизбежно при учете труд-
ностей, описанных в подготовительной части исследования), явного противоречия с выдвинутым предположениям не обнаруживается.
Отсутствие в указанный период в большинстве стран Востока территориальной стесненности является фактом чрезвычайно большой важ-
ности. В новое время Восток в целом либо еще не испытывает ее, либо
1См. параграф 1.3 тома 2 Приложения.
2Том 2 снабжен отдельным списком литературы, используемой в непосредственном исследовании.
248
только начинает испытывать, и в этом состоит его коренное отличие от центров ранней модернизации: даже при неблагоприятной ситуации с ресурсами здесь есть пространства для колонизации и снятия демографической нагрузки.
Это ведет к замедленной, внешне инициированной трансформации,
обозначенной нами как «вялотекущая модернизация». Для нее характерны кратковременные подъемы экономики, иногда впечатляющие, но модернизацией они не являются, поскольку медленно или совсем не изменяется социальная структура. По этой причине данные страны не миновали в обозначенный период необратимой фазы трансформации.
Определяющей чертой такой трансформации является отсутствие интенсификации, следовательно, имеется неуклонное вовлечение в производство новых ресурсов. Сопутствующие черты – медленный,
инициированный извне технологический прогресс, хроническое отставание от передовых стран, общая экономическая слабость и высокая зависимость от мирового рынка. Это приводит к периодически повторяющимся попыткам власти подстегнуть развитие «сверху», прибегнуть к различного рода мобилизационным стратегиям, как правило, репрессивным. На деле эти попытки будут означать контрмодернизацию – болезненные откаты назад, в
сторону восстановления «азиатского способа производства».
Однако исследование показывает и другое: в ситуации аграрного перенаселения интенсификация производства – наиболее редкая стратегия как ответ на вызов стесненности. Как правило, применяются иные стратегии (сокращение рождаемости, миграция, социальный взрыв снизу или государственный террор сверху и даже умерщвление новорожденных).
Интенсификация производства и социальных отношений, требующая сверхусилий со стороны общества, происходит в последнюю очередь.
Именно поэтому, хотя успешная модернизация исторически закономерна,
для ее наступления нужен ряд других обстоятельств. А дефицит ресурсов традиционной аграрной экономики является ее необходимым, но не
249
достаточным условием. Без него страну ждет происходящая под влиянием исключительно внешнего фактора «вялотекущая модернизация».
Анализ процесса модернизации в странах Востока во второй половине
XX – начале XXI в. потребовал учета серьезных методологических затруднений1. Ситуация становится противоречивой: с одной стороны,
появляются статистические данные, позволяющие применять точные методы
(чего не было в предыдущий период и что сильно затруднило решение по-
ставленных задач исследования), с другой, резко увеличивается количество влияющих факторов, под которыми становится труднее обнаружить механизмы внутренней трансформации. Среди наиболее существенных в этот период процессов необходимо отметить индустриализацию и связанное с ней возобладание промышленного сектора над аграрным; глобализацию, в
результате которой, несмотря на деколонизацию, внешний фактор стал оказывать несравнимо большее влияние на внутренние процессы;
беспрецедентный демографический рост (если в предыдущий период критической плотность населения считалась уже 10 – 15 чел. на 1 кв. км, то теперь она исчисляется десятками и сотнями человек на 1 кв. км); развитие сельскохозяйственных технологий, хотя чаще всего заимствованное, но тем не менее приведшее к резкому увеличению эффективности производства.
Важнейшим изменением, заставившим внести серьезные коррективы в проводимое исследование, стало в данный период появление нового ресурса
– углеводородного сырья, которое оказалось способным заменить собой все другие виды ресурсов.
Именно эти обстоятельства в совокупности заставили выделить данный период истории стран Востока – вторую половину XX – начало XXI в. – в от-
дельную часть исследования.
В разработку были взяты данные по всем 53 странам Востока, включен-
ным в 11 региональных групп. использовались три оценки обеспеченности ресурсами и результатов трансформации – высокая, средняя и низкая. Опро-
1 См. параграф 1.4 тома 2 Приложения.
250