Kolesnikova_A_V_Filosofy_novogo_vremeni

Гносеология

Перерабатывая учение Локка о первичных и вторичных качествах в духе субъективного идеализма, Беркли прежде всего доказывает субъективность зрительных ощущений. Эти ощущения не дают и не могут дать никакого представления о реальности воспринимаемых объектов. Познание, рассуждает далее Беркли, имеет дело не с объектами, существующими независимо от сознания, а лишь с совокупностью ощущений, или «идей». Все без исключения чувственно воспринимаемые качества он объявляет «существующими в духе».

Беркли в данном случае, во первых, отождествляет свойства вещей с ощущениями этих свойств. Во-вторых, ощущения он выдаёт за единственную реальность, а вещи трактует как комбинации ощущений, или идей:«Насамомделеобъектиощущениеодноитожеинемогутпоэтому быть абстрагируемы одно от другого». Это приводит философа к из-

вестному положению: существовать – значит быть воспринимаемым.

Несуществующими «вне духа» объявлялись все чувственно воспринимаемые объекты: «Чувственные вещи не имеют реального существования…». Подобный подход демонстрирует крайний субъективизм, переходящий в солипсизм, т. е. признание реально существующим только одного воспринимающего, мыслящего субъекта.

Беркли прилагает немало усилий, чтобы избежать обвинений в солипсизме. С этой целью он старается доказать непрерывность существования вещей. Может существовать какой-то другой дух, который воспринимает вещи в то время, когда мы это не делаем. Когда я выхожу из комнаты, рассуждает Беркли, то вещи, которые я там видел, могут продолжать существовать, но только в восприятии другого человека. Кроме того, философ стремится связать реальность вещей с одновременностью их восприятия многими людьми.

Но и на этом Беркли не останавливается и объявляет, что все вещи существуют в божественном уме, в «бесконечном вездесущем духе»: «… Есть дух, который во всякий момент вызывает во мне все те чувственные впечатления, которые я воспринимаю. А из разнообразия, порядка и особенностей их я заключаю, что творец их безмерно мудр, могуч и благ».

Неправильнобылобыутверждать,чтоБогвоспринимаетвещиточно такими же, как их ощущают конечные духи. Бог, отмечает Беркли, лишён ощущения в человеческом смысле слова. Поэтому в его восприятии находятся скорее архетипы того, что мы называем чувственными вещами. И в соответствии с этими архетипами Бог порождает ряды

∙ 81 ∙

ощущений в конечных духах. Причём делает это так, что одни ощущения выступают естественными знаками или предвестниками других. Это позволяет усматривать в них закономерности и наращивать знание, в том числе и научное. Подобным образом Беркли пытается установить прямой контакт между человеческими душами и идеями Бога. Из процесса этого взаимодействия он устраняет, по его мнению, лишний элемент: материю.

Итак, выход из тупика солипсизма Беркли нашёл в обращении не только в сторону объективного идеализма, но и традиционных божественных атрибутов.

Натурфилософские идеи

Беркли подвергал критике ряд популярных научных концепций. Прежде всего это касалось некоторых моментов теории дифференциального исчисления и ньютоновского представления о движении тел в абсолютном пространстве. Он считал абсурдным понятие бесконечно малой величины, считал, что невозможно осмысленно говорить о бесконечной делимости конечных отрезков. Правда, при этом признавал, что эти приёмы могут быть эффективным средством решения математических и физических задач.

Поскольку же эти приёмы ведут к противоречиям (конечное отождествляется с бесконечным), то они должны быть отброшены. Причиной этих противоречий является то, что понятие бесконечно малой величины и бесконечной делимости, как и понятие абсолютного пространства, образованы путём неправильно понятого абстрагирования.

Истинная математика, считает Беркли, должна опираться на репрезентативную теорию абстракции. Он выступил также против популярного в его время учения о внутренней активности материи. Он выразил своё согласие с Р. Декартом в том, что материя сама по себе лишена всякой деятельности и целиком пассивна. При обосновании этого положения он ссылался на закон (общепринятый со времён Галилея и Декарта), согласно которому тела сохраняют свое наличное состояние при отсутствии внешних воздействий.

Согласно этому закону, материальные объекты не могут самостоятельно менять своё состояние. Значит, они пассивны даже тогда, когда выглядят действующими, например, ударяясь с другими телами, перемещаясь с места на место и т. п. Наблюдая за телами, невозможно получитьникакогопредставленияодвижущейсиле,еслитольконеобъявить её непостижимым скрытым качеством.

∙ 82 ∙

Правильное же представление о движущей силе, уверен Беркли, можно получить только из наблюдений за действиями духа. Только дух по-настоящему активен. Поэтому все телесные движения в мире должныбытьприписаныдействиюдуховили,точнее,мировойдуши,связанной с высшим разумным первоначалом мира.

Только такое отношение между духом и миром Беркли считает вполне логичным. Ведь не дух находится в мире, подчёркивает он, а мир находится в духе и происходит из него.

Социально-политические взгляды

В социально-политическом отношении Беркли – убеждённый консерватор. Он полностью одобряет существующие в стране порядки, политику господствующих классов, безоговорочно поддерживает деятельность англиканской церкви. Вполне приемлемыми для него оказались и складывающиеся буржуазные экономические отношения.

Беркли считает, что первейшей обязанностью всех граждан является не сопротивление, не «бунтарство», а послушание и повиновение власти. Философ резко отрицательно относится к теории общественного договора. Для него неприемлемы принцип народного суверенитета

иидея законности неповиновения и сопротивления государственной власти в том случае, когда она враждебна народу.

Беркли придерживался концепции божественного происхождения

исущностигосударства,святостигосударственныхустановлений.Даже если власти попирают права граждан и ущемляют их личные интересы, подданные должны проявлять покорность и послушание. Беркли пишет: «… Закон является таковым потому, что так предписывает Божья воля, а не общественное благо…».

Философ интересуется актуальными проблемами экономической политики.Вцентрееговниманиявопросоглавномисточникебогатства. «Развенебылобыошибочнымдумать,– размышляетБеркли,– что земля сама по себе есть богатство? И разве мы не должны рассматривать прежде всего трудовую деятельность народа как то, что образует богатство и делает богатством даже землю и серебро, которые не имели бы никакой стоимости, если бы они не были средствами и стимулами к трудовой деятельности?».

Эти слова Беркли приводятся К. Марксом в «Теории прибавочной стоимости». Маркс считает философа предшественником классиков английской политической экономии, которые обосновали идею о том, что подлинным источником богатства является именно труд, а не земля и не деньги. Раз человеческий труд выступает главным источником богат-

∙83 ∙

Заключение

Беркли оказал разное влияние на европейских мыслителей. Например, Г. В. Лейбниц воспринял его как любителя парадоксов и философского эпатажа. Материалисты видели в Беркли опасного противника и пытались отделаться от его аргументов, противопоставляя их здравому смыслу. Многие воспринимали его как субъективного идеалиста, отрицающего всё, кроме реальности собственного Я.

В XVIII веке был объявлен поход против «идеализма», под которымпонималасьименносистемаБеркли.ВнёмучаствовалиХр.Вольф, И. Тетенс, И. Кант и др. Кант называл Беркли «догматическим идеалистом», хотя самого Канта современники иногда упрекали в берклианстве. Серьёзное воздействие идей Беркли испытал Д. Юм, который воспринял от него репрезентативную теорию абстракции, аргумент о субъективности «первичных качеств» и некоторые другие идеи. Интерес к философии Беркли не ослабевает и в современной философии.

ДЭВИД ЮМ

(1711–1776)

Дипломат, историк, выдающийся философ английского Просвещения. Сформулировал главные принципы новоевропейского агностицизма. Один из предтечей позитивизма.

Жизнь

Дэвид Юм родился 7 мая 1711 г. в Эдинбурге. Рос в семье небогатого шотландского дворянина-землевладельца. Ещё в юности он пристрастился к изучению философии. Это увлечение было настолько глубоким, что он решительно воспротивился желанию родителей сделать его адвокатом (как отец). Учился Юм в Эдинбургском университете.

В 1729 г. в восемнадцатилетнем возрасте он замыслил новую «науку о человеческой природе». Молодой человек с таким рвением предался наукам, его занятия были настолько интенсивными, что вызвали серьёзное расстройство здоровья. От депрессии ему удалось избавиться только после длительного лечения.

Главное и первое сочинение Юма – это «Трактат о человеческой природе». После многочисленных доработок, исправлений и дополнений трактат стал шедевром его творческого наследия. Над этой книгой Юм до 1734 г. работал в Англии, затем, с 1734 по 1736 гг. – во Франции,

вколлегии Ла Флеш – признанном центре изучения картезианства.

∙85 ∙

В1739 г. в Лондоне, наконец, были опубликованы два первых тома «Трактата о человеческой природе», а в 1740 г. – третий том. Он был тогда ещё очень молодым человеком, не достигшим даже тридцатилетнего возраста. Известен он не был, и его выводы были таковы, что почти все школы должны были бы найти их неприемлемыми. Он ожидал яростных нападок, которые готовился встретить блестящими возражениями. Но кончилось тем, что труд никто не заметил.

Однако литературный успех пришёл довольно скоро благодаря очеркам под заглавием «Опыты моральные и политические (эссе)» (2 тома, 1741–1742 гг.), а также изданию в сокращённом и отлично отредактированном виде первого тома «Трактата», прежде не оценённого по достоинству.

Юму не удалось войти в академическую среду из-за демонстративно атеистических и скептических воззрений. В 1744–1745 гг. он безуспешно пытался занять кафедру в Эдинбургском университете.

Ав 1751 г. его кандидатура на должность профессора кафедры логики университета Глазго была отвергнута.

Зато в других областях деятельности Юму сопутствовал успех. В 1745 г. он был наставником-компаньоном маркиза Анэндаля. В 1746 г., став секретарём генерала Сен-Клера, Юм участвовал в дипломатической миссиивВенеиТурине.С1763по1766 гг.,будучисекретарёманглийского посла в Париже, он близко познакомился с Д›Аламбером, К. А. Гельвецием, Д. Дидро и другими деятелями французского Просвещения.

В1766 г. Юм, вернувшись в Англию, пригласил к себе Ж. – Ж. Руссо и предложил ему помощь и покровительство. К сожалению, установив дружбу с Руссо, он вступил с ним в конфликт, который стал широко известен. Юм держал себя при этом с восхитительной сдержанностью, но Руссо, страдавший манией преследования, настаивал на окончательном разрыве. Этот казус вызвал множество пересудов и вынудил Юма обнародовать собственные доводы и соображения по этому поводу.

С 1767 г. Юм занимал должность помощника государственного секретаря. Выйдя в отставку с солидной пенсией в 1769 г., он поселился у себя на родине, в Эдинбурге, где и провёл в умиротворении последние годы жизни, посвятив себя исключительно занятиям любимыми предметами.

Следует вспомнить, что подвергшийся переработке и сокращению первый том «Трактата» был назван вначале «Опыт о человеческом разуме» (опубликован в 1748 г.), а затем, в 1758 г., после очередной переработки, придавшей произведению изящный литературный стиль, был переименован в «Исследования о человеческом разуме»; это название стало окончательным. В 1751 г. издаётся сокращённый третий том трак-

∙86 ∙

тата под названием «Исследования о принципах нравственности». Сам Юм считал эту книгу своим лучшим произведением. В 1752 г. были опубликованы«Политическиеречи»;в1757 г.–«Четыреисследования» (одно из этих исследований – знаменитая «Естественная история религии»). Уже после смерти учёного вышли его «Диалоги о естественной религии» (написанные в 1751 г., а изданные в 1779 г.).

Во время службы в Эдинбургской библиотеке Юм изучал английскую историю и с 1752 по 1762 гг. писал «Историю Великобритании». В 1754 г. была издана часть по истории Стюартов. Остальные части этого произведения (от вторжения Юлия Цезаря и до революции 1688 г.) вышли во второй половине 1750-х гг., составив восемь увесистых томов. Этот капитальный труд вызвал множество бурных споров и одновременно прославил имя писателя. Работа восполнила вакуум в исторической литературе того времени и хорошо читалась. Ещё в течение целого столетия она оставалась самой читаемой из «Историй Англии». Крупный государственный деятель Уинстон Черчилль говорил, что «История» Юма была настольной книгой его юности.

Умер Дэвид Юм 25 августа 1776 г.

Гносеология

В гносеологии Юм был эмпириком, для которого существовало только два вида познания. Первый вид основывается на опыте (в конечном счёте, на чувственном восприятии), второй – на установленных по соглашению правилах взаимосвязи понятий (согласно эмпиристской интерпретации, такое познание присуще математике и логике). Мы не можем иметь никого познания, помимо этих двух видов. Мы не в состоянии познать то, что не дано нам в опыте (например, Бога или объективные нормы).

Касаясь вопроса о происхождении познания, Юм указывает на различие между тем, что он называет «высшими эмоциональными восприятиями»,или«импрессиями»,и«идеями».СогласноЮму(идругимэмпирикам),познаниеосновываетсяисключительнонаопыте.Приэтомопыт онпонимаеткакощущение(чувственноевосприятие),аощущения– как состоящие в конечном счёте из простых чувственных импрессий.

Импрессии являются сильными и яркими восприятиями. К ним относятся непосредственные чувственные восприятия типа зрительных и слуховых впечатлений. «Импрессиями» также являются и непосредственные психологические переживания вроде ненависти и радости. Таким образом, импрессии охватывают как внешние, так и внутренние восприятия.

∙ 87 ∙

Идеи являются менее яркими и ясными представлениями. Они, так сказать, выступают слабыми образами, или копиями импрессий. Идеи понимаются как ментальные образы (чувственные образы памяти), которые основываются на этих непосредственных чувственных восприятиях, или импрессиях. Отношение между импрессиями и идеями таково, что идеи не могут возникнуть без соответствующих им предшествующих импрессий. Юм в своем трактате «Исследование о человеческомпознании»предлагаетследующее:«…Кактолькомыподозреваем, что какой-либо философский термин употребляется без определённого значения…, нам следует только спросить: от какого впечатления происходит эта предполагаемая идея?».

То есть Юм считал, что любая фантазия человека всегда основана на непосредственном жизненном опыте. Независимо от того, имеем ли мы дело с научной, философской терминологией или с произведениями искусства. Воспринимаемые нами чувственные импрессии комбинируются и упорядочиваются таким образом, что они могут порождать наши различные идеи. В этом смысле идеей может быть, например, идея автомобиля, идея научного закона или математические формулы. Юм говорит, что «различные идеи связаны друг с другом» с помощью принципов ассоциации. В конечном счете, все такие идеи возникают из внутренних и внешних импрессий.

Граница познания находится между идеями, которые могут быть прослеженыдоуровняимпрессий,иидеями,длякоторыхэтоневозможно. Она проходит между идеями, которые представляют собой познание, и идеями, которые не представляют познание. Вопрос заключается в том, образуют ли идеи своего рода упорядоченное «генеалогическое дерево»,тоестьвозможнолипроследитьвсеэлементыв идеедоуровня внутренних и внешних импрессий. Когда это сделать невозможно, речь идёт о ложных идеях. В этом пункте Юм выступает как критик познания, так как он опровергает такие идеи как неприемлемые и несостоятельные. В своей критике познания Юм радикален.

Математические идеи он интерпретирует как такие, которые касаются только отношений между понятиями, а не реальности. Таким образом, математические идеи являются «аналитическими», потому что речьидётнеобихвозможномсоответствиисвнутреннимииливнешними импрессиями, а лишь о логических отношениях между понятиями.

Естественнонаучные идеи Юм оценивает с точки зрения того, как они могут быть прослежены до уровня импрессий. Можно сказать, что такиеидеиявляются«синтетическими»втомсмысле,чтооничто-того- ворят о реальности. В общем и целом для таких идей может быть установлена связь с уровнем импрессий.

∙ 88 ∙

Онтология

Разработкой онтологических идей занималась метафизика, которая изучаетявления,лежащиезапределами,данныминамвощущениях.Но дело в том, что эмпиризм Юма, по сути, отрицает наличие нематериальной реальности.

Метафизические идеи характеризуются именно претензией на то, что они говорят нечто о реальности. Однако они не могут быть прослежены до уровня внутренних и внешних импрессий. Поэтому эти идеи подвергаютсяэмпирицистскойкритикепознания.Юмтрактуетидеиматериальной и духовной субстанции как примеры таких метафизических иллюзий.

Философ критикует идею материальной субстанции. Наши чувственные импрессии охватывают только различные чувственно воспринимаемые свойства. Мы не ощущаем какой-либо материальной субстанции, которая предположительно лежит за этими чувственными импрессиями. Мы чувственно воспринимаем отдельные вещи в том смысле, что обладаем различными визуальными импрессиями, которые могут быть дополнены другими чувственными импрессиями, когда мы касаемся их.

Верно, что все такие чувственные импрессии появляются в составе устойчивых групп в том смысле, что они возникают регулярно в определённых ситуациях. Таким стабильным группам импрессий мы даём различные названия, например, стул, дерево или другие. Но мы не обладаем импрессиями какой-либо материальной субстанции, которая лежит «за» этими группами свойств. Следовательно, идея материальной субстанции в качестве метафизического представления не выдерживает критики.

Юм выдвигает аналогичный аргумент и против идеи духовной или ментальнойсубстанции.Унасестьдоступтолькоквнутреннимимпрессиям.Оничастопоявляютсявопределённых,относительноустойчивых сочетаниях. То, что находится «за» этими импрессиями и объединяет их, мы называем нашим «Эго», нашим «Я». Однако в действительности это«Эго»такжеявляетсяметафизическойиллюзией.Ведьмынеможем иметь каких-либо внутренних импрессий любой такой «субстанции», скрывающейся «за» этими импрессиями различных свойств и их совокупностей.

Кроме того, нет необходимости в постулировании такой субстанции. Нам достаточно иметь лишь эти свойства в их различных взаимосочетаниях. Ведь сама идея субстанционального «Эго» возникает на основе ассоциаций свойств, которые постоянно появляются вместе. Всё, что мы имеем, и есть эти ассоциации.

∙ 89 ∙

К какому заключению мы теперь должны прийти? Если предмет есть лишь пучок впечатлений и даже «Я» – тоже пучок впечатлений, то как их различить между собой? Как тогда можно говорить об «объектах» и «субъектах»? Теперь уже ответ Юма очевиден: 1) существование вещей вне нас является объектом не знания, а веры, и, аналогичным образом: 2) тождество «Я» также объект «веры».

Философия учит тому, что любое впечатление – восприятие, и, следовательно, оно субъективно. Действительно, из впечатления нельзя сделать вывод о существовании предмета, являющегося причиной самого впечатления, потому что принцип причинности не имеет теоретической убедительности. Наша вера в непрерывное и независимое существование предметов, отмечает Юм, есть плод воображения, которое, привыкнув к определённому порядку идей, стихийно продолжает привычный порядок.

Таким же аналогичным образом с помощью воображения и памяти строитсязаново«Я»вовсейсвоейцелостностиисущности.Вследствие этого существование «Я», понимаемого как субстанция, к которой относятся все восприятия, также оказывается не чем иным, как объектом веры. Следует подчеркнуть, что для Юма «Я» становится объектом непосредственногоосознаниянетеоретическогоинерациональногоплана.

Наука о человеческой природе

Название «Трактат о человеческой природе» и определение в подзаголовке – «Попытка применить основанный на опыте метод рассуждения к моральным предметам» – подчёркивают существенные черты «нового поприща философии». Юм констатирует тот факт, что на основе наблюдений и экспериментального метода, предсказанного еще Ф. Бэконом, И. Ньютон создал образ физической природы. Теперь остаётся применить готовый метод также и к человеческой природе, иными словами, не только к объекту, но и к субъекту.

Английские философы-моралисты – среди которых Юм называет Д. Локка, Б. Мандевиля, С. Батлера, Ф. Хатчесона – стали «переносить науку о человеке на новую экспериментальную почву». Юм теперь уже видитсебяГалилеемили,лучше,Ньютономнаукио«человеческойприроде». Он вполне убеждён, что «наука о человеческой природе» будет ещё более важной, чем физика и остальные науки, потому что все эти науки «в различной мере зависят от природы человека».

Действительно, если бы мы смогли полностью объяснить «величие и силу человеческого разума», а не только «природу представлений,

∙ 90 ∙