Kolesnikova_A_V_Filosofy_novogo_vremeni

гулировать законами. С неизбежными фактами – даже если они несомненное зло – необходимо мириться, так как борьба с ними может лишь ухудшить положение. Тем более должно мириться со свободой мысли, несомненно, представляющей собой благо, а не подавлять её.

Если бы даже возможно было принудить людей изрекать лишь то, что им велено говорить, то нельзя помешать им мыслить так, как они думают. Законы, заставляющие людей говорить вопреки своим убеждениям, считает Спиноза, могут развить лишь ханжество и лицемерие, в корне подрывающие все общественные отношения. Но добиться этого немыслимо. И законы, ограничивающие свободу мысли и слова, всегда будут преступаться. Но не ханжами и лицемерами, озабоченными лишь накоплением богатств и сластолюбием, а благородными, честными людьми, не способными снести насилие над своей совестью.

Не подлежит сомнению, подчёркивает Спиноза, что в этом таится зародыш серьёзной опасности для государства. Его спокойствие и уважениекправунемогутбытьобеспечены,еслизаконыдавятсвоейтяжестью не на дурных, а на благородных людей, если они не обуздывают преступников,аожесточаютчестных.Целесообразнолисуживатьгосударстводо такой степени, чтобы оно не могло вмещать в себе честных людей?

Спиноза вопрошал: «Разве не несчастье для государства, если честные люди, не могущие думать по-иному и не желающие притворяться, изгоняются из страны? Если люди, не виновные ни в каком преступлении,нивкакихдурныхпоступках,объявляютсяврагамииподвергаются казни, – а эшафот, долженствующий быть предметом ужаса для преступников, превращается в трибуну, с которой гражданам даются примеры возвышенного самоотвержения и доблести? Потому что люди, уверенные в своей правоте, честные люди, не могущие думать по-иному и не желающие притворяться, изгоняются из страны? Потому что люди, уверенныевсвоейправоте,небоятсясмертиинеумоляютопощаде.Онине испытывают раскаяния, являющегося следствием преступления, и считаютненаказанием,ачестьюиславойдлясебяумеретьзадоброедело».

Но философское значение «Трактата» не исчерпывается горячей проповедью в защиту свободы мысли и слова. Чтобы обосновать свои тезисы, Спиноза хотел доказать, что задача Св. Писания – проповедь не научныхифилософскихвзглядов,анравственноевоспитание,чтоединственная его цель – внушить людям справедливость, богобоязненность и любовь к ближним.

Если богословы в Библии видели что-то иное, то лишь потому, что они словами Писания подтверждали личные воззрения. Толкование Библии необходимо, но оно возможно только на основе историко-критиче-

∙ 51 ∙

ского научного изучения. Спиноза выводит принципы такого анализа, предвосхищаявсеправиласовременногоисторико-критическогометода (и многие его выводы), и пытается применить их к библейским текстам. Он изучает с помощью своего метода громадный материал, собранный средневековымибогословами,ноприходитквыводам,противоречащим суждениям предшественников, или к таким, которые они боялись высказать открыто.

В «Трактате» был подвергнут критике союз, заключённый между монархией и церковью (в Голландии – протестантской), угнетающий свободу философской и научной мысли, необходимую для развития не только духовной жизни, но и всей культуры. Защищая в трактате республиканский идеал, Спиноза недвусмысленно выступил за подчинение церкви государству.

Тем не менее годы, минувшие со дня выхода «Трактата» в свет, не прошли без следа для культуры. То, о чём Спинозе не дозволялось даже мечтать, в странах Европы стало одной из основ политической жизни. Государствопересталовмешиватьсявобластьверы,ирелигиознаяборьба утратила свой злой пыл. Церковь вместо меча и костра обратилась к орудиям, более подходящим для религии, – убеждению и пропаганде.

Тем не менее религиозный фанатизм и государственный фундаментализм до сих пор присущи многим странам Азии, Африки, Южной Америки. Проповедники сотен тоталитарных сект вещают с телеэкранов США, Южной Кореи, Австралии, Японии, и количество их сторонников исчисляется миллионами. Поэтому идеи «Трактата» остаются востребованными и поныне.

«Этика»

Полное название книги – «Этика, доказанная в геометрическом порядке». Сочинение состоит из пяти частей. В первой Спиноза размышляет о природе Бога, во второй – о достоверных формах познания. Третья, а во многом и четвёртая часть посвящены анализу аффектов

изаконам, управляющим человеческими страстями. В заключении автор рассуждает о свободе человека.

Для стройности изложения Спиноза использует в «Этике» терминологию формальной логики – «модус», «субстанция», «атрибут»

идр. Прибегнув к математике, он создаёт строго логическую систему из определений, аксиом, постулатов, теорем и их доказательств, схолий (пояснений), короллариев (выводов), снабжённых «предисловиями».

Философ исследует этику не просто как «учение о нравах». Он видит в ней основополагающий принцип бытия. Поэтому в его «Этике»

∙52 ∙

активно используется онтология – «учение о бытии». По мнению философа, бытие природы представляет собой двойное единство, поскольку порядок и последовательность вещей отражают порядок и последовательность понятий. По замыслу Спинозы, цель «Этики» в том, чтобы помочь людям дать верное направление личному существованию, определяемому стремлением к счастью.

В первой части «О Боге» Бог представляется основой и отправной точкой философского познания. Идея Бога, согласно Спинозе, есть первая и самая совершенная из идей. Исходя из этой идеи и следуя законам логики, можно вывести знание обо всём, что существует в природе. Философское же исследование этики представляет собой логическую прогрессию, входящую составной частью в учение о природе.

Природа – это всё существующее. Она не имеет ни начала, ни конца, а присущие ей самодостаточность и совершенство позволяют метафорически отождествить её с традиционным понятием Бога. Бог у Спинозы – не личность, его нельзя сравнивать с конечными существами. Это Бытие, или, другими словами, Всё сущее в Бытии.

Этика как научная дисциплина посвящена анализу именно тех атрибутов, которые имеют отношение к человеку. Единственные познаваемые атрибуты – мышление и протяжение – составляют бытие человека. Сущность Бога же есть само его существование. Бытие не может служить основой моральных ценностей и иметь конечную цель. Это бытие есть природа в бесконечности, необходимости и многообразии своих проявлений.

С точки зрения Спинозы, философская традиция и обыденное сознание ещё не дошли до адекватного постижения бытия. Им мешает предрассудок о существовании конечной цели, возникший в результате воображаемого, проективного и антропоморфного представления о знании, направляемом чисто эмпирическими желаниями. Знание бытия есть в конечном счёте совершенное знание о совершенной сущности, т. е. адекватное знание о совершенстве мира.

Во второй части «О природе и происхождении души» Спинозой анализируются достоверные свойства познания.

Первый его род – чувственное познание, воображение. Второй род – понимание, достигаемое с помощью абстрактного разума. (Познание третьего рода анализируется в пятой части «Этики»: имелась в виду «интуитивная созерцательная наука», которая помогает познать и полюбить Бога). Познание второго рода постигает человеческий дух. Существование человека является частью всего сущего в природе.

Личность человека не субстанциальна и не дуалистична. Она представляет собой временное единство души и тела, при котором не про-

∙ 53 ∙

исходит их внутреннего взаимодействия. Душа есть идея, т. е. сознание тела. Теория познания, по Спинозе, вторична по отношению к теории тела, поскольку человек существует в природе. Человек – это в первую очередь обладающее сознанием тело и лишь потом – познающий субъект. Теория познания Спинозы – это теория о трёх родах познания. Это теория об истине, понимаемой как адекватное знание (второго, а затем

итретьего уровня). Адекватное знание этих двух родов не является полным: оно рефлексивно на втором уровне, а на третьем даётся интуитивно, являясь своим собственным критерием.

Третья часть называется «О происхождении и природе аффектов». Аффекты – это страсти, эмоции, чувства человека. Учение об аффектах в книге Спинозы занимает центральное место. Именно аффекты, с одной стороны, естественным образом предшествуют чисто этическим теоремам, а с другой – переплетаются с ними.

Впредисловии к третьей части Спиноза заявляет, что и эту сложную и неясную область душевной жизни он будет изучать по тому же методу, которому следовал в других частях: «В природе нет ничего, что можно было бы приписать её недостатку, ибо природа всегда остаётся одной и той же и одна везде. Её сила и могущество действия, то есть законы и правила природы, по которым всё происходит и изменяется из одних форм в другие, всегда и везде одни и те же, а потому и способ познания природы вещей, каковы бы они ни были, должен быть один

итот же, а именно – это должно быть познание из всеобщих законов

иправил природы. Таким образом, аффекты ненависти, гнева, зависти

итак далее, рассматриваемые сами по себе, вытекают из той же необходимости и могущества природы, как и все остальные вещи, и, следовательно, они имеют известные причины, через которые уразумеваются,

иизвестные свойства, настолько же достойные нашего познания, как

исвойства всякой другой вещи, в простом рассматривании которой мы находим удовольствие. Итак, я буду рассматривать человеческие действия и влечения точно так же, как если бы вопрос шёл о линиях, поверхностях и телах».

Спиноза различает три типа аффекта: желание, удовольствие и неудовольствие. Желание представляет собой только случай приложения закона инерции в психической сфере. Подобно тому как «всякая вещь стремится пребывать в своем существовании неопределённое время», так и психические явления, и параллельные им состояния тела стремятся пребывать в своём существовании неопределённое время. Когда это стремление осознано, оно называется желанием.

Системный характер учения Спинозы, может быть, ярче всего

ощутим в его настойчивом стремлении предупреждать метафизические

∙ 54 ∙

истолкования. Вслед за теоремой, устанавливающей всеобщность закона инерции, он ставит другую: «Стремление вещи пребывать в своём существовании есть не что иное, как действительная (актуальная) сущность самой вещи», – что на современном языке означает сам факт существования вещи. Вещь существует, и, пока не явится причина, изменяющая её существование, она продолжает пребывать в том же виде. В этом и состоит «стремление» вещи пребывать в своём существовании неопределённое время. Ни о какой волевой сущности нет и речи.

Что касается других типов аффектов – удовольствия и неудовольствия – то причиной, побудившей Спинозу прибегнуть к такой классификации, было наблюдение над влиянием аффектов на психическую жизнь. С этой точки зрения аффекты распадаются на две группы: одни из них задерживают, другие – ускоряют течение представлений. Под удовольствием Спиноза разумеет аффект, через который душа переходит к большему совершенству, через неудовольствие – к меньшему.

Четвёртая часть «Этики» озаглавлена «О человеческом рабстве или о силах аффектов». По мнению Спинозы, душа человека от природы способна перейти от простого осознания к рефлексивному и истинному знанию самой себя. Автор начинает с определений пассивности и зависи- мости,азатем– свободы.(ОтвергаясвободуволипоДекарту,самСпино- за отстаивает идею достижимости для людей истинной свободы). После этого он даёт определение добродетели, которая в его понимании относится не столько к сфере морали, сколько к области этики и философии.

Иными словами, добродетель состоит в утверждении радости бытия. Значит, она предполагает знание и размышление: ведь именно они позволяют человеку перейти от пассивности и зависимости к действию и свободе. Добродетель не может существовать без знания, поскольку именно знание позволяет личности с уверенностью направить свою энергию на то, что позволяет ей существовать далее. Энергия исходит от желания, но направление желания идёт от разума.

Пятая часть «Этики» называется «О могуществе разума, или О человеческой свободе». Спиноза начинает её с тезиса, что блаженство, или счастье, – это больше, чем просто радость: это высшая стадия удовлетворения самим собой и увеличения способности к существованию. Философ подробно описывает процесс, который человек проходит от осмысления собственной деятельности к радости, доставляемой полной самореализацией. При этом человек полностью осознаёт сам себя и своё место в Бытии и, таким образом, окончательно становится собой. Каждый человек обязан стать свободным, мудрым и радостным и иметь мужество проделать путь к совершенству. Это познание самого себя и соб-

∙ 55 ∙

ственных усилий упорствовать в своём бытии и познании всего сущего. В конце этого пути – свобода, избавленная от эмпирических колебаний и реализующаяся в слиянии с человечеством и миром в единое целое.

Заключение

Спиноза отказался от создания морали на основе теологии. Он не согласен с мыслью, что в основе морали должен лежать страх перед наказанием – внешним или внутренним. По его мнению, представление о Боге как о некоем судье, монархе или отце является ложным, поскольку предполагает у Бога человеческий образ.

Спиноза стремился создать систему, способную обосновать возможности бесконечного рационализма. Многие считали, что ни одна философская система не в состоянии указать путь постижения истины, не отведя какое-то место непознаваемому и таинственному. Спиноза же исключил из своей системы и то, и другое, пытаясь научить людей мыслить, как мыслит Бог. Именно в способности мыслить, понимать и осознавать себя в едином потоке бытия видел он возможность свободы для человека. Поэтому напомним, что, кроме известного афоризма «Свобода есть осознанная необходимость», Спинозе принадлежит и иной, менее известный, но не менее замечательный завет: «Не смеяться, не плакать, не проклинать, а понимать!».

ГОТФРИД ВИЛЬГЕЛЬМ ЛЕЙБНИЦ

(1646–1716)

Немецкий философ, учёный, юрист, историк, математик, физик, биолог, правовед, археолог, лингвист, экономист, политик, родоначальник современной математической логики, изобретатель; исследовал вопросы, связанные с оптикой, горным делом; организатор академий и научных обществ. Завершитель философии XVII в. и предшественник немецкой классической философии.

Жизнь и творчество

Лейбниц родился 21 июня (1 июля) 1646 г. в семье, имевшей славянские корни (первоначально их фамилия звучала как Любениц). Его отец был профессором морали Лейпцигского университета (дед тоже был университетским профессором). Рано лишился отца, а когда стал студентом – и матери.

∙ 56 ∙

Готфриду было пятнадцать лет, когда после нескольких лет активного самообразования он поступил на юридический факультет Лейпцигского университета. В 1666 г. окончил его, проучившись, кроме того, один семестр в Иене у знаменитого энтузиаста математического метода познания Э. Вейгеля. Но университетские власти родного города отказали Лейбницу в учёной степени доктора права, отклонив его диссертацию«Озапутанныхсудебныхслучаях».Затоонблестящедоказалправо на докторскую степень в том же году в Альторфе, городе близ Нюрнберга.Одновременноонпишетдиссертацию,вкоторойразрабатываетидеи логики и математики, в частности математической логики.

Лейбниц отказался от предложенной ему в Альторфе университетской карьеры: она сковала бы развитие его оригинальной мысли. Однако для жизни независимого учёного-исследователя у Лейбница не было денежных средств. Ему пришлось пойти на службу к титулованным и коронованным особам. В зависимости от них – большей или меньшей

вразличные периоды времени – прошла потом вся его жизнь. Но будущий философ и учёный использовал малейшую возможность для того, чтобы посмотреть мир, окунуться в атмосферу научных споров с интеллектуальными светилами эпохи, завязать и расширить с ними переписку.

С1668 г. Лейбниц служил при дворе майнцского курфюрста, исполняя в высшей степени полезные для своего духовного развития функции юриста, дипломата и историографа. В 1672 г. он был послан

вПариж, где провёл четыре насыщенных творчеством года, хотя в это времяпрервалисьегосвязисМайнцом.ВстолицеФранцииемуудалось лично и через переписку завязать контакты с такими титанами науки, как П. Ферма, Х. Гюйгенс, Д. Папен и с такими видными философами, как Н. Мальбранш и А. Арно. Удалось получить доступ к посмертным научным бумагам Р. Декарта и Б. Паскаля.

Всё интересует Лейбница – и тайны бесконечности, над которыми ломалголовуБ.Паскаль,иавтоматическоерегулированиемашин,использованное в паровом котле Д. Папена, и субстанциальная структура мира, о которой картезианцы и их противники спорили горячо и бесплодно.

Лейбниц смог совершить кратковременные поездки в Лондон, Амстердам и Гаагу, где познакомился с И. Ньютоном и Р. Бойлем, несколько раз повидал Б. Спинозу (последний раз – в 1676 г., за полгода до смерти голландского мудреца). В 1673 г. после демонстрации счётной машины, способной умножать, Лейбниц стал членом Лондонского Королевского общества. В 1675 г. он создаёт дифференциальное и интегральное исчисление, публикуя своё открытие только через девять лет. Это послужило поводом для судебных разбирательств между Лейбницем и И. Ньютоном.

∙57 ∙

Начиная с 1676 г. и до конца жизни Лейбниц в течение сорока лет находился на службе при Брауншвейг-Люнебургском герцогском дворе. Светлым пятном в его жизни были философские беседы с герцогиней Софией и с прусской королевой Софией-Шарлоттой во время поездок в Берлин.

Но в его жизни было и немало безрадостного. Долгие годы ему приходилось числиться заведующим придворной библиотекой. В этой должности он побывал при трёх сменявших друг друга ганноверских правителях. Когда последний из них, Георг Людвиг, унаследовал в 1714 г. английскую корону, он не пожелал взять Лейбница с собой. Окружённый недоверием, презрением и недоброй славой полуатеиста, великий философ и учёный доживал последние годы, оказываясь иногда без жалованья и терпя крайнюю нужду.

Для англичан он был ненавистен как противник Ньютона в спорах о научном приоритете. Для немцев он был чужд и опасен как человек, перетолковывающий всё общепринятое по-своему. Но и прежде ему приходилось нелегко: надо было все эти годы ладить с коронованными властителями и их министрами, выполнять их, подчас тягостные, поручения, например, по составлению родословного древа дома Бельфов. Лейбниц должен был слушаться и повиноваться: без покровительства местных князьков в тогдашней Германии нечего было и думать о том, чтобы заняться научной деятельностью. Поездки в другие части Германии, в Австрию и Италию, связанные с выполнением различных, в том числе и политических, поручений, Лейбниц использовал и для расширения научных связей.

Широта исканий и исследований, богатство и разнообразие высказанных Лейбницем идей вели к тому, что в истории философии Лейбница характеризовали самым разным образом. Одни называли его философствующим логиком, другие – религиозным философом, озабоченным главным образом тем, как придать научную респектабельность положениям веры. В религиозном отношении в Лейбнице видели то правоверного и благочестивого теиста, то пантеиста, то вольнодумцадеиста, а в философском – то предтечу И. Канта, то раннего просветителя, который не оставил подлинной школы и по сути дела пережил свои идеи. Кем же был Лейбниц в действительности?

Прежде всего Лейбниц – учёный нового типа, один из тех, кто положил начало осуществляющемуся по экспоненте приращению знания, которое с середины XVII в. начало свой головокружительный подъём. И философия Лейбница во главу угла ставила общетеоретическое обоснование беззаветного служения науке, познавательный оптимизм

∙ 58 ∙

иверу в светлое будущее человечества. Лейбниц в отличие от Ф. Бэкона был не только глашатаем новых методов научного исследования, он сам создавал методы и исчисления, играющие роль метода. Он не только мечтал об открытиях и об организации коллективной работы учёных, но сам осуществлял их.

Лейбниц заявлял: «Философские школы поступили бы несомненно лучше, соединив теорию с практикой, как это делают медицинские, химические и математические школы…». Глубокое историческое чутьё, толкавшее его к выводу, что всё на свете развивается – земная кора, живые организмы, народы, языки, и логика связей одних проблем с другими влекли Лейбница по извилистому, но внутренне закономерному пути.

Так, тревога по поводу последствий пренебрежительного отношения к политической экономии заставила Лейбница заняться не только общеэкономическими вопросами, но и закономерностями монетного обращения.Приэтомонвыяснилзависимостьпаденияценнаблагородные металлы от привоза серебра из заморских испанских рудников. Его пытливый взор обратился на постановку шахтного дела в серебряных рудниках Гарца, и после ряда опытов (задача осушения рудников встала перед ним ещё раньше) он изобретает более совершенные, чем прежде, насосы для откачки подземных вод.

Неоднократные спуски под землю не могли не обратить внимания Лейбница на строение слоёв рудничных пород, через которые совершалась проходка шахтных стволов. Отсюда замысел «Протогеи» (1691), произведения, в котором содержатся рассуждения о развитии твёрдой

ижидкой оболочки нашей планеты и её растительно-животного населения в далёком прошлом, дополняемые в «Новых опытах о человеческом разуме» догадкой об изменчивости животных видов.

Как метко заметил К. Фишер, для Лейбница «история Гарца становится историей земли». «Протогея», оставшаяся в незавершённом виде, не стала ещё той отраслью знания, которую Лейбниц обозначил как «естественную географию», а мы называем геологией и палеонтологией. Но это была заявка на создание таких наук в будущем. И чем бы ни занимался великий учёный – проектами упразднения крепостного права, организацией красильного дела, вопросами трудоустройства городской бедноты, составлением докладных записок о страховых обществах, историческими изысканиями, математическим анализом

ит. д.,– онникогданезамыкалсяврамкахтолькоданноговопроса,всег- да видел его связь с более широкими и глубокими проблемами. Ф. Энгельс справедливо писал о Лейбнице, что он в изобилии разбрасывал вокруг себя гениальные идеи.

∙59 ∙

Велики заслуги Лейбница как организатора науки, врачебного и книжного дела. Он заложил основу нескольких академий наук и обществпоизучениюязыкаиистории.В1700 г.онсталпервымпрезидентом Прусской академии наук, был инициатором создания аналогичных учреждений в Вене и Петербурге. Трижды встречался Лейбниц с Петром I, который приглашал его в Россию. В записке о будущей Петербургской академии наук немецкий просветитель подчёркивал необходимость её ориентации на практические нужды обширной и во многом еще неустроенной страны. Известно, что он также подал Петру I мысль об организации наблюдений над отклонениями магнитной стрелки в разных местах Российской империи. В России его называли «немецкий Ломоносов».

Лейбницмечталомеждународномсообществеучёных,своегорода «республике» с политическими правами, солидной технической базой для организации экспериментов, обширной библиотекой и архивами. Эта международная организация смогла бы взять на себя издание энциклопедии, призванной повсеместно распространить новую науку. Спустя полвека после смерти Лейбница эта последняя задача была выполнена усилиями французских философов-просветителей и учёных.

Горьким был личный итог жизни и деятельности Лейбница: непонятый и презираемый, притесняемый и гонимый невежественной и спесивой придворной кликой, он пережил крушение лучших своих надежд. Сгоречью,нососвойственнымемуглубокимпониманиемдействительности он писал: «Не будь войн, раздирающих Европу со времени основания первых королевских обществ или академий, было бы сделано очень многое, и можно было бы уже воспользоваться нашими трудами. Но сильные мира сего боль­шею частью не знают ни значения их, ни того, что они теряют, пренебрегая прогрессом серьёзных знаний».

При третьем правителе – курфюрсте Георге Людвиге – Лейбницу приходилось особенно плохо. Неоднократные выговоры за «нерадивость», нелепые подозрения, прекращения выплаты денежного содержания – так был вознаграждён престарелый философ за долголетнюю службу. Ему то и дело давали понять, что он больше не нужен и даром ест свой хлеб. При странных обстоятельствах Лейбниц скончался 14 декабря 1716 г. Прописанное ему лекарство от подагрических приступов, которыми он страдал, лишь приблизило конец, и вскоре после приёма снадобья последовала мучительная смерть.

Пренебрежение и вражда власть имущих и церковников к великому мыслителю преследовали его и после смерти. Целый месяц тело философа лежало в церковном подвале без погребения. Лютеранские

∙ 60 ∙