5.2. Эксперимент как особый тип исследования

Мы подошли к тому, чтобы точнее сформулировать требования, которым должен отвечать эксперимент как особый тип исследовательской процедуры. Экспе­римент считается идеальным научным методом, по­скольку он предполагает строгий контроль всех усло­вий проведения опыта. Это легче всего осуществить в специально оборудованной лаборатории. Естествен­ный эксперимент является более трудным для прове­дения, а его результаты почти всегда оставляют про­стор для альтернативных интерпретаций.

Общая структура эксперимента выглядит следую­щим образом. Тот фактор, действие которого изучают, обозначается как независимая переменная. В приве­денном примере независимой переменной выступает метод обучения. Чаще всего она имеет два значения, как в рассмотренном случае, где сравнивались два спо­соба обучения — старый и новый. Соответственно используются две группы испытуемых — эксперимен­тальная и контрольная. Эффект, который исследова­тель наблюдает, обозначается как зависимая перемен­ная. В приведенном примере в качестве зависимой переменной выступали успехи учащихся после обуче­ния. Предполагается, что для объективной оценки эф­фекта обучения имеется достаточно надежный тест. Таким образом, тест выступает как измерительный ин­струмент, а результаты по нему представляют собой числовое выражение значений зависимой перемен­ной. Исследователя интересует вопрос о степени раз­личия значений зависимой переменной в эксперимен­тальной и контрольной группе. Для ответа на него ис­пользуют методы математической статистики.

Кроме независимой и зависимой переменной, есть еще одна группа факторов, мимо которой исследова­тель не может пройти. Эти факторы обозначаются как посторонние переменные. От них экспериментатор старается отстраниться, ибо они нарушают чистоту эксперимента, затемняют истинный характер связи между независимой и зависимой переменными. Так, испытание новой учебной программы предполагает, что экспериментальная группа отличается от кон­трольной группы только применяющимся методом обучения. Все остальные моменты должны были быть полностью уравнены. Иначе мы не сможем утверж­дать, что наблюдаемые различия зависимой перемен­ной (успехи учащихся) обусловлены исключительно различиями независимой переменной (способом обу­чения). В естественной обстановке это не всегда легко сделать. Допустим, новый метод обучения преподно­сится как чрезвычайно эффективный. Само по себе это уже может вызвать особый интерес учащихся, сти­мулировать их внимание и прилежание. Возникает до­полнительный фактор — мотивация, эффект которого накладывается на эффект обучения как такового. Мы говорим, что исследователь не сумел в должной мере проконтролировать все условия проведения опыта.

Итак, эксперимент как особый тип исследовательской процедуры обладает следующими отличительны­ми особенностями. Во-первых, экспериментатор ак­тивно вмешивается в изучаемые явления (манипулиру­ет независимыми переменными). Во-вторых, он строго регистрирует наблюдаемые последствия такого вмешательства (измеряет зависимые переменные). В-третьих, он старается исключить любые факторы, помимо независимой переменной, которые способны повлиять на зависимую переменную (контролирует посторонние переменные). Исследование, проводи­мое по такой схеме, позволяет объяснять наблюдае­мые эффекты как прямые результаты воздействия не­зависимой переменной.

Сила эксперимента заключается в том, что только он открывает дорогу к строго научному объяснению. Все другие типы исследования приводят лишь к более или менее точному описанию явлений, а также к гипотезам о характере связей между ними, которые еще нуждают­ся в особой проверке. В этом смысле эксперимент по праву считают «королевским методом» науки. Широта проникновения экспериментального метода в конкрет­ную область исследований выступает как показатель зрелости соответствующей научной дисциплины.

Но эксперимент предполагает хорошую ориенти­ровку в предмете исследования. Исследователь заранее планирует его. А для этого он должен обладать зна­чительной априорной информацией. Всякий экспери­мент направлен на проверку определенной гипотезы о характере связи между исследуемыми факторами. Иначе говоря, исследователь уже ожидает получить определенный результат. Тщательно спланированный эксперимент лишь вносит полную ясность в некото­рую предварительную картину. Далее, в руках у экспе­риментатора должны быть средства воздействия на изучаемую реальность и соответствующие измери­тельные инструменты. Наконец, и это очень тонкий момент, исследователь должен хотя бы в общих чертах представлять, какие вообще факторы способны ока­зывать влияние на изучаемые процессы. Ведь без это­го невозможно должным образом организовать экспе­риментальный контроль.

Исходя из всего сказанного, становятся понятными те трудности, которые подстерегают экспериментато­ра на пути к однозначной интерпретации результатов опыта. Прежде всего, никогда нет гарантии, что уда­лось полностью нейтрализовать все посторонние пере­менные. Ведь внутри самой экспериментальной проце­дуры нет способов проверки ее чистоты. Исследова­тель должен заранее учесть возможные мешающие факторы и отсечь их на этапе планирования экспери­мента. В противном случае возникает артефакт, то есть наблюдаемый эффект вызывается не исследуе­мым фактором, а каким-то побочным воздействием. Из-за неполного контроля нарушается чистота экспе­римента. Только очень внимательное изучение всех ус­ловий проведения опыта способно обнаружить потен­циальные источники артефактов. А чтобы с увереннос­тью их исключить, требуется новый эксперимент.

По сути своей эксперимент является изолирующим приемом. Исследователь выделяет один фактор в каче­стве независимой переменной и проверяет гипотезу о его влиянии на какую-то другую характеристику, ко­торая берется в качестве зависимой переменной. Все прочие возможные воздействия стараются исключить. Чистота эксперимента достигается за счет искусствен­ного упрощения реальной ситуации, ее идеализации. Об этом надо постоянно помнить при интерпретации результатов эксперимента. В реальной жизни каждое явление многими нитями связано с другими явления­ми. Разнородные влияния переплетаются между со­бой, усиливают или гасят друг друга. Это особенно ха­рактерно для социальных явлений, которые вне обще­го контекста часто теряют свой смысл. На этом основании методологи антипозитивистского толка во­обще отрицают возможность экспериментирования в социальных науках. Но даже если не принимать это­го крайнего взгляда, предупреждение о необходимос­ти соблюдать осторожность при распространении вы­водов исследований этого типа на реальную жизнь ос­тается в силе. Проблема этого рода в специальной литературе обозначается как проблема внешней валидности эксперимента. Таким образом, строгость и предсказательная сила этого типа исследования до­стигается за счет его некоторой искусственности.

Эксперимент, проводимый в естественных условиях, частично компенсирует недостатки лабораторного экс­перимента. Но задача контроля в этом случае становится еще сложнее. Интерес к естественному эксперименту в социальных науках связан еще с тем обстоятельством, что не все явления можно воссоздать в лаборатории. Не­которые из них вообще не подвластны нашей воли, дру­гие мы не склонны вызывать по морально-этическим со­ображениям. К явлениям такого рода относятся, напри­мер, войны или стихийные бедствия. Но коль скоро они имеют место в реальности, мы можем изучать их послед­ствия строго научно. В этом случае говорят об экспери­ментах, созданных самой природой. В методологии ис­следования этого типа обозначают как эксперимент, на который ссылаются. Принцип его состоит в том, что набирается группа людей, уже подвергшихся какому-то воздействию. Затем производится сравнение с контроль­ной группой, которая отличается только тем, что ее пред­ставители не испытали подобного воздействия. Если уда­ется выполнить это требование, то с полным правом можно говорить об эксперименте.