Зачем закон предписывает считать истинным очевидно ложное положение Какие риски возникают у участников процесса из-за предусмотренных в апк рф фикций

Слово «фикция» означает выдумку, вымысел, намеренно созданное, измышленное положение, не соответствующее действительности1, а также прием, заключающийся в том, что действительность подводится под какую-либо условную формулу2. Именно последнее значение этого слова используется в юриспруденции для обозначения правовых явлений, когда очевидно ложное положение обсуждается как истинное в силу закона.

В современной интерпретации В. К. Бабаев характеризует правовую фикцию как «применяемый в праве технико-юридический прием, которым несуществующее положение (отношение) объявляется существующим и, в силу закрепления его в правовой норме, приобретает юридически обязательный характер»3.

Особенности фикций в процессуальном праве

Правовые фикции известны различным отраслям права, однако в процессуальных отраслях они распространены меньше. Наличие юридических фикций в процессуальном праве связано, как справедливо заметил И. Зайцев, с детальностью процессуального регулирования правосудия и отказом от объективной истины в состязательном процессе4.

Особенностью процессуальных отношений является то, что они возможны исключительно в правовой форме. В отличие от материальных отношений, они не могут существовать как фактические, то есть неурегулированные нормами арбитражного процессуального права. Процесс производства по делу всегда протекает в рамках, установленных нормами арбитражного процессуального права, а все участники арбитражного процесса наделяются определенными законом процессуальными правами и обязанностями.

Вместе с тем детальная регламентация, характерная для процессуальных отношений, имеет две стороны: гарантируя права участников процесса, она все же не может учесть все многообразие правовых ситуаций. Следовательно, возникает необходимость приведения существующей в реальности нестандартной ситуации под зафиксированную в законе правовую формулу. Эту функцию в арбитражном процессе и выполняет юридическая фикция.

Вызывает сомнение утверждение О. А. Курсовой о том, что «фикции служат в основном для смягчения процессуальных формальностей, закрепляя особый порядок реализации правовых норм»5. Полагаю, что правовые фикции служат средством утверждения этих формальностей, поскольку помогают им следовать.

При этом следует отметить, что процессуально-правовые фикции — это всегда исключение из общих правил производства по делу, без которых нельзя правильно и справедливо рассмотреть и разрешить дело в суде.

Примеры фикций в АПК РФ

Арбитражный процессуальный кодекс РФ содержит ряд правовых фикций, в том числе:

— фикция, позволяющая считать процессуальный срок не пропущенным, если заявление либо жалоба были сданы на почту до двадцати четырех часов последнего дня срока (ч. 6 ст. 114 АПК РФ);

— фикции, позволяющие арбитражному суду считать лицо, участвующее в деле, надлежащим образом извещенным о времени и месте судебного заседания, о времени и месте проведения отдельного процессуального действия (ч. 1 и 2 ст. 123 АПК РФ);

— фикция, позволяющая арбитражному суду использовать последнее известное наименование лица, участвующего в деле, при отсутствии сообщения об изменении данным лицом наименования (ч. 1 ст. 124 АПК РФ);

— фикции, устанавливающие, что в случае отмены определения о возвращении искового заявления (апелляционной, кассационной жалобы), исковое заявление (жалоба) считается поданным в день первоначального обращения в арбитражный суд (ч. 5 ст. 129, абз. 2 ч. 4 ст. 264, абз. 2 ч. 3 ст. 281 АПК РФ);

— фикция утраты интереса к спору, находящемуся на рассмотрении арбитражного суда (п. 9 ч. 1 ст. 148 АПК РФ);

— фикции, устанавливающие дату вступления в силу решения арбитражного суда в случае оставления его в силе арбитражным судом апелляционной инстанции (ч. 1 ст. 180, абз. 2 ч. 4 ст. 206, абз. 2 ч. 5 ст. 211 АПК РФ).

Приведенный перечень не является исчерпывающим, но при написании данной статьи не преследовалась цель формирования полного списка фикций, содержащихся в АПК РФ.

Остановимся на более подробном рассмотрении тех из них, которые претерпели изменения (или же появились впервые) в связи с принятием Федерального закона от 27.07.2010 № 228-ФЗ.

Извещение участников процесса

Суд обязан известить лиц, участвующих в деле, и иных участников арбитражного процесса о принятии искового заявления или заявления к производству и возбуждении производства по делу, о времени и месте судебного заседания или совершения отдельного процессуального действия (ст. 121 АПК РФ). В противном случае решение подлежит безусловной отмене (п. 2 ч. 4 ст. 270 АПК РФ).

Однако как нужно поступить, если заинтересованное лицо во время решения вопроса о принятии искового заявления или заявления к производству и возбуждении производства по делу или совершения отдельного процессуального действия сменило место нахождения (место жительства), не известив об этом суд? В подобной ситуации возможен и целесообразен единственный вариант, установленный законодателем в новой редакции ч. 4 ст. 121 АПК РФ: выслать судебное извещение по адресу, определенному на основании выписки из ЕГРЮЛ (ЕГРИП), после чего полагать выполненной процессуальную обязанность извещения лица, участвующего в деле, и продолжать рассматривать дело по существу.

В ст. 123 АПК РФ законодатель установил перечень случаев, когда участники арбитражного процесса считаются надлежащим образом извещенными о дате и месте судебного заседания. Нормы этой статьи представляют собой правовые фикции. Арбитражный суд исходит из того, что участник арбитражного процесса извещен надлежащим образом, хотя в действительности копия судебного акта не дошла до адресата и это известно судье. Налицо очевидное исключение из правил ч. 1 ст. 153 АПК РФ. И оно объективно необходимо, иначе будет невозможным рассмотрение спора по существу.

Утрата интереса к спору

АПК РФ дополнен нормой п. 9 ч. 1 ст. 148, содержащей следующую правовую фикцию. Арбитражный суд оставляет исковое заявление без рассмотрения, если после его принятия к производству установит, что истец повторно не явился в судебное заседание, в том числе по вызову суда, и не заявил ходатайства о рассмотрении дела в его отсутствие или об отложении судебного разбирательства, а ответчик не требует рассмотрения дела по существу.

Подавая исковое заявление в арбитражный суд, истец заинтересован в разрешении спора по существу. Приведенной выше новеллой законодатель установил перечень действий, которые свидетельствуют о том, что истец утратил интерес к данному спору, в связи с чем предоставил арбитражному суду возможность оставить иск без рассмотрения.

Значение фикций для сторон спора

Рассмотрев лишь небольшую часть юридических фикций в арбитражном процессе, можно сделать вывод, что все они — своеобразные нормы, закрепленные в АПК РФ. Они дополняют обычные процессуальные нормы и предназначены для преодоления негативных последствий процессуальной недисциплинированности лиц, участвующих в деле. В известной степени они упрощают производство по делу, обеспечивая учет судом позиции лишь одной спорящей стороны.

Вместе с тем применение фикции ставит другую сторону в привилегированное положение. Так, при применении ст. 123 и 124 АПК РФ являющееся в суд участвующее в деле лицо получает очевидную процессуальную льготу: никто не будет опровергать его доводы, а арбитражный суд при вынесении решения будет основываться на представленных доказательствах.

Хотя действующий АПК РФ и постановления Пленума ВАС РФ не дают ответа на то, как должно быть оформлено судебное применение фиктивных норм, логика процессуального регулирования правосудия очевидна и заключается в следующем. Судья обязан задокументировать использованные фикции. С этой целью в определении или решении он отмечает как сам факт применения процессуальной нормы, содержащей фикцию, так и основания ее реализации и обязательно — юридические последствия. При этом необходимо точно воспроизвести формулу закона.

И. Зайцев отождествляет функцию процессуальной фикции, направленную против недисциплинированности лиц, участвующих в деле, с юридической санкцией, видя в ней своеобразную гражданско-правовую ответственность участников процесса6. С ним соглашается и О. А. Курсова7.

Подобная позиция вызывает серьезные возражения. Юридическую фикцию нельзя отождествлять с санкцией, даже в самом широком смысле. В традиционном понимании санкция всегда связана не просто с неблагоприятными последствиями для субъекта, но с применением принуждения за противоправное поведение. То есть санкция выступает как мера правовой ответственности, а основанием юридической ответственности является правонарушение лица. «Санкцией правовой нормы называется нормативное определение норм государственного принуждения, применяемых в случае правонарушения и содержащих его итоговую оценку»8. Санкции не могут применяться за действия правомерные, но совершенные не в том порядке, чтобы породить желательные правовые последствия, как в случае с ч. 9 ст. 148 АПК РФ.

Нельзя расценивать всякий сформулированный в норме АПК РФ порядок производства процессуально значимой процедуры (например, порядок направления копии судебного акта) как императивное возложение обязанности на всех субъектов этой процедуры действовать в предписанных рамках. Явка в судебное заседание признается правом стороны, а не ее обязанностью, поэтому нельзя расценивать последствия, описанные в п. 1–3 ч. 4 ст. 123 АПК РФ, как санкцию. Тогда как «обязанность (необходимость) и санкция неразрывно связаны, соответственно содержащиеся в праве предписания, не имеющие императивного (категорического, включающего запрет иного поведения) характера, непосредственно связаны не с санкцией, а с иными мерами поддержания правопорядка»9. Итак, не следует смешивать понятия юридической фикции и санкции.

Выводы

Подводя итог, следует отметить, что практическое значение процессуальных фикций представлено их воздействием на судопроизводство. Они сокращают ход и объем доказательственного материала, облегчают процесс установления обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела. В целом фикции являются мерами, обеспечивающими процессуальную экономию юридических средств и сил как судей, так и лиц, участвующих при отправлении правосудия в арбитражном суде. Следует также согласиться с мнением Е. Ю. Марохина, который считает, что юридические фикции направлены на недопущение затягивания или препятствия реализации арбитражно-процессуальных норм, а также «помогают» правоприменителю следовать формальным нормам АПК РФ, предлагая альтернативные способы осуществления некоторых процедур10.

1 Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М.: АЗЪ, 1993. С. 883. 2 Школьный словарь иностранных слов. М., 1983. С. 179. 3 Бабаев В.К. Презумпции в советском праве. Горький, 1974. С. 28. 4 Зайцев И. Правовые фикции в гражданском процессе // Российская юстиция. 1997. № 1. С. 35. 5 Курсова О.А. Фикции в российском праве. Автореф. дисс. ... канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2001. С. 136. 6 Зайцев И. Указ. соч. С. 37. 7 Курсова О. А. Указ. соч. С. 137. 8 Лейст О. Э. Санкции и ответственность по советскому праву: Теоретические проблемы. М., 1981. С. 7. 9 Там же. С. 24–25. 10 Марохин Е. Ю. Юридическая фикция в современном российском законодательстве. Автореф. дисс. ... канд. юрид. наук. Ставрополь, 2004. С. 157.

АРБИТРАЖНЫЙ ПРОЦЕСС

Подсудность споров о признании недействительными договоров залога акций (долей)

Касьян Константин Константинович  Юрист международной юридической фирмы «Оррик, Херрингтон энд Сатклиф» (г. Москва)

В какой суд заемщик может подать иск об оспаривании договора залога акций (долей в ООО).  Что делать, если иск подан с нарушением правил подсудности.  Как суды применяют новые правила АПК РФ о корпоративных спорах.

Внастоящее время в России сформировался хорошо развитый рынок корпоративного кредитования. Предоставляя крупные кредиты, банки активно используют различные способы обеспечения исполнения обязательств заемщика по возврату кредита. Одним из востребованных практикой способов обеспечения является предоставление в залог акций (долей)1 российских компаний путем заключения соответствующего договора залога. При этом на практике нередки случаи, когда компания, предоставившая обеспечение, в силу тех или иных причин принимает решение об обращении в суд с иском о признании недействительным договора залога акций.

До октября 2009 г. подсудность таких споров не вызывала каких-либо вопросов, так как они принимались к рассмотрению судами по общим правилам о подсудности. То есть иски подавались либо в суд по месту нахождения ответчика, либо в суд, выбранный сторонами договора при его заключении.

Однако после введения в действие ст. 225.1 АПК РФ, посвященной корпоративным спорам, возник принципиальный вопрос: должны ли споры о признании недействительными договоров залога акций рассматриваться по общим правилам о подсудности или же по специальным правилам, установленным для рассмотрения корпоративных споров2, то есть по месту нахождения эмитента заложенных акций3 (далее — эмитент)?

Чтобы правильно определить подсудность споров о признании недействительными договоров залога акций, необходимо предварительно решить, являются ли данные споры корпоративными.

Относятся ли споры к категории корпоративных

В соответствии со ст. 225.1 АПК РФ корпоративными спорами являются «споры, связанные с созданием юридического лица, управлением им или участием в юридическом лице, являющемся коммерческой организацией». Также в данной статье законодатель приводит несколько примеров корпоративных споров, касающихся акций (долей), указывая в том числе «споры, связанные с принадлежностью акций, долей в уставном (складочном) капитале хозяйственных обществ и товариществ, паев членов кооперативов, установлением их обременений и реализацией вытекающих из них прав».

Как видно из содержания ст. 225.1 АПК РФ, споры из договоров залога акций прямо не указаны в качестве корпоративных. В связи с этим у юристов, вовлеченных в данного рода споры, сформировалось несколько вариантов толкования вышеуказанных положений ст. 225.1 АПК РФ применительно к спорам о признании недействительными договоров залога акций.