О великолепии и могуществе болеслава храброго

Кн. 1, гл. 8. Деяния Болеслава более велики и многочисленны, чем могли бы мы их описать или рассказать о них безыскус­ной речью. В самом деле, какой знаток арифметики мог бы точно сосчитать железные ряды его воинов или описать его бесчисленные победы и триумфы? Ведь в Познани он имел 1300 рыцарей с 4 тыс. щитоносцев, в Гнезно— 1500 рыцарей и 5 тыс. щитоносцев, в крепости Владислава — 800 рыцарей и 2 тыс. щитоносцев, в Гдече — 300 рыцарей и 2 тыс. щитонос­цев; все они во времена великого Болеслава были очень храб­рыми и искусными в битвах воинами. Рассказывать о дру­гих городах и крепостях и для нас труд долгий и нескончае­мый, и вам слушать, по всей вероятности, нудно. Но чтобы вам избежать скуки при перечислении, я покажу число воинов, не подсчитывая их точно. Король Болеслав имел рыцарей больше, чем в наше время имеет вся Польша щитоносцев; во времена Болеслава почти столько же насчитывалось рыца­рей, сколько людей всякого рода имеется в наше время.

Кн. I, гл. 12. … Повсюду имел он [король Болеслав] убежи­ща для своих остановок и точно обозначенные службы и охотнее останавливался в городах и крепостях, а не, подобно Нумидийцу, в шатрах или в поле. И когда он переносил ставку из одного горо­да в другой, он распускал на границе [округа] начальников и упра­вителей и заменял их другими. Во время его путешествия по стра­не никакой путник и никакой труженик не скрывал от короля ни волов, ни овец.

Кн. I, гл. 15. Болеслав Великий [Храбрый], занятый охраной границ своего королевства от нападения врагов, на вопрос управ­ляющих и экономов, что приготовить для ежегодных праздников из одежд, кушаний и напитков в каждом отдельном городе, обыч­но приводил... следующие слова: «Достойнее и почетнее для меня уберечь цыпленка от врагов, чем праздно пируя в том или ином городе, уступить моим врагам». ...И призвав по своему усмотрению близких ему лиц, он некоторых из них посылал в города, некото­рых в крепости; они должны были вместо него устраивать пиры жителям крепостей и градов и одаривать верных ему людей одеж­дами и другими королевскими подарками, которые король обыкно­венно раздавал.

О восстановлении королевства польского казимиром

Кн. 1, гл. 19. Тем временем короли и князья, каждый со своей стороны, притесняли Польшу или, подчиняя своей власти ее города и пограничные крепости или побеждая, сравнивали их с землей. И хотя Польша терпела от соседей столь огром­ные обиды и несчастья, однако еще худшими и более жесто­кими были бедствия, причинявшиеся ей ее же обитателями. Именно: рабы поднялись против своих господ, вольноотпу­щенники - против знатных, возвысив себя до положения гос­под; одних они в свою очередь превратили в рабов, других убили, вероломно взяли себе их жен, преступно захватили их должности. Кроме того, отрекшись от католической веры, о чем мы не можем даже говорить без дрожи в голосе, под­няли мятеж против епископов и служителей бога, из них некоторых убили более достойным способом - мечом, а дру­гих, как бы заслуживающих более презренную смерть, по­били камнями. В конце концов, Польша была доведена до такого разорения, как своими людьми, так и чужестранцами, что почти совсем лишилась своих богатств и людей. В то время чехи разорили Гнезно и Познань и похитили тело свя­того Адальберта. Те же, кто спасся от врагов и избежал мя­тежа своих слуг, бежали за Вислу в Мазовию, и вышеназван­ные города оставались безлюдными так долго, что в церкви святого мученика Адальберта и св. апостола Петра дикие звери устроили себе логово. И такое бедствие, как полагают, постигло всю землю польскую оттого, что Гауденций, брат и преемник св. Адальберта, неизвестно по какому поводу подверг, как говорят, всю страну отлучению. Но пусть ска­занного о разорении Польши будет достаточно, а тем, кто не сохранил верности своим исконным господам, пусть послу­жит к исправлению. Казимир же, пробыв недолго у гер­манцев и заслужив там большую славу своими военными по­двигами, решил вернуться в Польшу и тайно поведал это ма­тери.

Когда же мать стала отговаривать его, чтобы он не воз­вращался к вероломному народу, еще не ставшему вполне христианским, но чтобы мирно вступил во владение наслед­ством матери, и даже император просил его остаться с ним, желая подарить ему богатые княжеские владения, он, как ученый человек, ответил как бы юридической формулой: «Справедливей и почетней владеть отцовским наследством, чем наследством матери или дядей с ее стороны!» С 500 ры­царями он вступил в пределы Польши и, продвигаясь дальше, взял крепость, возвращенную ему своими, откуда понемногу, действуя мужеством и хитростью, освободил Польшу, заня­тую поморянами, чехами и другими соседними народами, и подчинил ее своей власти. Потом он взял себе в жены знат­ную девицу из Руси, с большим приданым, от которой он имел 4-х сыновей и дочь, просватанную впоследствии за ко­роля Чехии. Имена этих сыновей следующие: Болеслав, Вла­дислав, Мешко и Отто...

Галл Аноним. Хроника и деяния князей или правителей польских. М., 1961. С. 29 - 47.