5. Творчая лаб. Пісьменніка. Спец. Працы пісьменніка ў суч. Перыяд.

В творческую лабораторию входит тот набор слов, выражений, которыми писатель пользуется. Так, у Чехова нередко можно найти такие языковые средства, которые в дальнейшем использовались в рассказах. В письмах к брату Александру А. П. Чехов неоднократно обращается: «Маленькая польза!». Это же выражение использовано в повести 1896 г. «Моя жизнь». В письмах оно является напоминанием о событиях детства - о таганрогском мальчике, который копил мелкие деньги, приговаривая: «Все-таки маленькая польза!». В повести же этим прозвищем наделен главный герой Мисаил. Выражение «маленькая польза» приобретает здесь обобщающее значение и помогает писателю ставить и решать глубокие социальные проблемы.

Существуют 2 типа писателей: 1) те, для которых работа – жизненная необходимость, и они занимаются ей систематически в определённые часы дня и ночи. Писатели заботятся о удобном месте. 2) у этих писателей творческое вдохновение возникает внезапно. Эти писатели не заботятся о рабочем месте.

Одиночество – “мать совершенства”. Все величайшие произведения были написаны в одиночестве. Писатели, которые считают одиночество необходимым стимулом творчества всегда стремятся освободиться от гражданских обязанностей. Не принимают постов, избегают общественной жизни, отклоняются от армии и т.д.

Рабочий кабинет писателя должен быть удобным. Материальное положение тут играет незначительную роль.

У писателей есть своё любимое время для написания произведений. Так, у Бальзака это ночь, у Скотта – утро. Методы работы над произведением у каждого писателя также свои.

ТВОРЧЕСКАЯ ЛАБОРАТОРИЯ ТОЛСТОГО. Известно, насколько Толстой трудолюбив и неутомим в создании планов и ранних конспектов. Он набрасывает множество своего рода "формулярных" списков героев (или "анкетных характеристик"), по тщательно обдумывает сюжет, его перипетии, отдельные эпизоды и т.д.

Суть работы Толстого заключается в том, что автор попадает в плотное кольцо своих вымышленных лиц, каждое из которых постепенно вырастает в его сознании вполне конкретным, живым человеком, как говорил в таких случаях Чехов. Вот почему в романах с десятками или даже с сотнями персонажей у него нет ни одного статиста, лишенного своей воли, все герои стоят на равной ноге друг с другом. Вот почему Толстой утверждал, что литература серьезнее и объективнее самой науки, так как она не допускает ни малейшего отклонения от истины.

Толстой никогда не переписывал своих вещей; он писал по перебеленному тексту (т.е. по копии, предварительно снятой с автографа или уже с подвергшейся авторской переработке рукописи). Из многих высказываний Толстого мы знаем о том исключительно большом значении, которое имеет, по его мнению, в работе художника и в его собственном труде субъективный элемент: непосредственное авторское переживание. Эта мысль была положена им в основу определения искусства. Но субъективное начало становится у него высшим выражением объективности автора.

С точки зрения анализа творческой лаборатории гораздо больший интерес представляет суждение Толстого о двух родах писательского труда: 1) когда описывается то, чего никогда не было, и 2) описывается то, что было в действительности. Совсем не по случайному стечению обстоятельств в рукописях отчетливо проступает то, что Толстой относит ко "второму сорту" писательской работы. Он всегда идет от факта, это необходимый для него творческий импульс. Но в завершенном тексте этого почти не ощущается. Моделью" образа Долохова, например, считали то Фигнера, то графа Федора Толстого, то Дорохова. Но ближайшему окружению Толстого хотелось видеть прототипом все-таки Толстого-американца, родственника писателя.

У Толстого нередко случается так, что художественный образ создается на основе соотнесений с различными реальными лицами, а одно и то же конкретное лицо становится опорой для создания совершенно несравнимых на первый взгляд героев. При истолковании образов maman в "Детстве" или княжны Марьи в "Войне и мире" обычно утверждается, что для автора конкретным прототипом этих героинь служила его собственная мать. Но ведь автору было полтора года, когда она скончалась. В этом случае Толстой пользовался своим излюбленным приемом - воссоздавал для себя характер матери на основании непосредственных наблюдений над конкретным лицом, особенно любимым им старшим братом Николаем, который "был более всех похож на нее".