24. Девиантное поведение: причины возникновения в стабильных и трансформирующихся обществах. Модели адаптации индивида р. Мертона.

Отклонение в поведении личности, социальных групп от установленного порядка вещей порождает такое социальное явление как отклоняющееся (девиантное) поведение.

Социология рассматривает нарушение заведенного порядка преж­де всего как болезнь — но не индивидов, а всего общества, его социальных взаимосвязей, структуры. Именно с этой точки зрения рассматривали проблему аномии Э. Дюркгейм, Р. Мертон.

Аномия — это «крушение норм», «безнормность», которые харак­теризует состояние общества, его социальных структур. Это серьез­ный социальный недуг общества, не имеющего и не соблюдающего общепринятых норм поведения; соответственно отсутствует и эф­фективный социальный контроль, поэтому санкции не применяют­ся или применяются от случая к случаю.

«Аномия заявляет о себе присутствием прежде всего разнооб­разного и постоянно расширяющегося спектра социальных девиа­ций. К числу легко наблюдаемых и определяемых «индикаторов» аномии можно отнести рост преступности, социальный хаос, неясность жизненных целей, резкое снижение предсказуемости во времени тех или иных явлений, связанных с данной социальной системой, возрастание значимости материаль­ных ориентации, как противоположных нравственным и духовным.

Итак, именно аномия как социальная болезнь общества (а не отдельных индивидов) порождает массовое девиантное поведение. При этом сама аномия, безнормность возникает в виду отсутствия единых ценностей, норм, что приводит к дезорганизации всех об­щественных связей и структур. Это с наибольшей силой проявляет­ся при глубоком ценностно-нормативном кризисе всего общества, что представляло наибольший интерес для Э. Дюркгейма.

Но болезням дезорганизованности может быть подвержено и в целом устойчивое, стабильное общество.

Примеры девиантного поведения повсеместно присутствуют и в относительно благополучных обществах. Преступники и бродяги, проститутки и взяточники встречаются в любом обществе. В этой связи примечательны данные социологических исследований, сви­детельствующие, что люди в «массовом» порядке демонстрируют девиации; но многие девиации остаются нераскрытыми: безбилет­ный проезд в общественном транспорте, небольшая кража в мага­зине и т.д.

Девиации в относительно стабильных обществах объясняются не чисто психологическими, биологическими причинами — мы име­ем дело с болезнями социальной структуры, но несколько иными.

Р. Мертон, анализировавший другую эпоху и другую социально-историческую систему — США середины XX в., являвшее миру образец процветания и благополучия, — обращает внимание на социальные болезни общества, которые заложены в функциониро­вании самого ценностно-нормативного механизма социальной ре­гуляции. «Ценность — норма — социальный контроль» — это слож­ный, противоречивый механизм, который не может не давать сбои, в результате которых возникает девиантное поведение индивидов, социальных групп.

Р. Мертон обращает внимание на объективное (независящее от отдельных индивидов) противоречие между ценностями-целями ин­дивидуального развития, на которых акцентирует внимание общество (в данном случае — материальное благополучие) и практическими средствами-нормами их достижения, которыми располагают индиви­ды в зависимости от социального положения в обществе. Каждый индивид должен решить, какие средства избрать для достижения одоб­ряемых, утверждаемых обществом целей. При этом не все средства признаются обществом приемлемыми, дозволенными.

По мере усиления опасности социально-классовая зависимость девиации возрастает, и наоборот. Так, воруют по мелочи (в магазинах) представители всех слоев; делают махинации с налогами представители высших слоев, а вот разбойное нападение, крупные кражи — это уже прераготива выходцев из низших слоев.

Итак, индивид, решающий, как достигнуть жизненного успе­ха, выбирает средства, которые ему доступны. Выбор одобряемых или неодобряемых средств зависит, во-первых, от доступности за­конных средств достижения целей (социальное положение, мате­риальное положение родителей, их связи и т.д.) и, во-вторых, от степени усвоения личностью одобряемых ценностей и норм пове­дения.

В соответствии с дихотомией «цели — средства» Р. Мертон выде­ляет формы адаптации индивида к социальной структуре(они выделены):

Конформизм предполагает добропорядочное поведение челове­ка, ориентированного на достижение жизненного успеха с помо­щью одобряемых средств (хорошее образование, престижная рабо­та, добросовестное исполнение своих профессиональных обязан­ностей — все это открывает путь к карьере, личному успеху).

Конформизм, по сути, не является девиацией. Но подобный жизненный путь реалистичен от­нюдь не для всех.

Индивиды, которые глубоко усвоили одобряемые обществом цели в виде «жизненного успеха», но не имеют для их достижения необходимых условий, прибегают к различным инновациям.

В разряд инноваторов входят множество носителей девиантного поведения, в том числе нарушители закона, которые во имя жиз­ненного успеха нарушают одобряемые нормы поведения (вор, мо­шенник, взяточник)

Вместе с тем Р. Мертон обращает внимание на одно важное об­стоятельство социологического свойства. Подобные инновации для представителей низших слоев нередко являются единственным спо­собом достижения акцентируемых обществом целей. Их инновации сопряжены с крайними формами антиобщественного поведения, насилием, продажей наркотиков и т.д. Общество легко распознает подобные девиации и осуждает их. Другое дело — инноваторы-преступники «белые воротнички». Они, как правило, хорошо обра­зованны, воспитанны, их девиации трудно распознаваемы (напри­мер, уклонение от налогов). Как справедливо отмечает Р. Мертон, история крупных американских состояний переполнена весьма со­мнительными инновациями.

Ритуализм в полном смысле слова девиацией не является. К ритуалистам относятся те, кто или отказались от целей жизненного успеха, или существенно снизили свои притязания, но не вышли за рамки дозволенных норм поведения. Как правило, это предста­вители тех слоев общества, для которых недостижим жизненный успех без инноваций. Данные люди должны или отказаться от цели, но не нарушать дозволенный порядок (это и есть ритуалисты), или решиться на инновации ради достижения целей.

Ретритизм — это бегство от действительности; представители данной девиации отказались как от общественно одобряемых це­лей, так и от одобряемых норм поведения. Они во всех отношениях ведут себя вне приличий, принятых в данном обществе. Есть вы­нужденные ретристы (психические больные), но социологов они мало интересует. Ретристы — это представители так называемого социального дна: бродяги, беспризорники, бомжи, нищие, алко­голики и наркоманы.

Социальное «дно» состоит из двух основных социальных типов: бывшие ритуалисты, которые в конце концов отказываются от норм приличного поведения, и те, кто стремился к жизненному успеху и даже чего-то достиг, но потерпел поражение.

Мятеж прямо противоположен ретритизму. Это отказ от целей, норм, одобряемых данным обществом, но предлагаются новые цели и нормы и идет борьба за их утверждение. Иначе говоря,,это разру­шение старой социальной системы и установление новой. Данная девиация, с одной стороны, дисфункциональна по отношению к данной социальной системе, а с другой стороны, конструктивна, так как стремится к утверждению новой системы.

В этом ее отличие от бунта — мятежа, который «притворен». Цели в принципе не достижимы, но желанны, что порождает: «1) смешанное чувство ненависти, злобы и враждебности; 2) ощу­щение собственного бессилия... 3) периодически возобновляющее­ся переживание беспорядочной враждебности»*.

Бунтарь выступает не против нынешней социальной системы, а против нынешних ее «кормчих». В этой борьбе за кресло он при­творно отвергает цели, нарушает нормы поведения (бунтует), но стремится лишь к установлению своего господства, не меняя соци­альной системы...

Социологи стремятся увидеть в бомже и добропорядочной се­мье, толпе бунтарей, сметающих все на своем пути, и непристой­ных делишках уклоняющихся от налогов нуворишей не просто всплески индивидуальных особенностей психики отдельных людей. Перед нами болезнь социальной системы общества, ценностно-нормативного механизма регуляции поведения.