Тема 5. Развитие культуры

Цель: получить представление о месте и роли России в мировой культуре. Изучить основные характеристики современной мировой культуры, взаимодействие культуры и цивилизации, культуры и информационного общества, культуру Руси – России – СССР – РФ.

План

1. Мировая культура как система.

2. Культура и цивилизация.

3. Основные тенденции развития культуры в информационном обществе.

4. Место и роль России в мировой культуре.

В этой теме рассмотрим культуру не как нечто внешнее по отношению к человеку, детерминирующее формы его жизнедеятельности, а как способ реализации его творческих возможностей. Тогда культура будет представляться не как линейный процесс, складывающийся из необратимой временной последовательности прошлого, настоящего и будущего, а как система, в которой сосуществуют прошлое, настоящее и будущее и между которыми возможен диалог. И этот межкультурный диалог реализуется в человеке.

5.1. Мировая культура как система

Для выявления системных качеств культуры необходимо определиться с методологией исследования, что мы и попытаемся сделать. Системой называют то, что обладает способностью к самоорганизации и самообеспечению, т. е. к сопротивле­нию окружающей среде; то, что функционирует как единое целое благодаря взаимодействию своих составляющих.

Мы сами пред­ставляем собой не что иное, как системы, живущие в мире систем. Привычное мышление при изучении сис­тем оказывается неэффективным, поскольку оно направлено на поиски простых цепочек причинно-следственных связей, протянутых в пространстве и времени, а не на выявление всей конкрет­ной сложности сочетания тесно взаимосвязанных факторов. В системе причина и следствие могут быть разделены во времени и пространстве. Еще М. Ж. А. де Кондорсе (1743–1794) делает глубокое наблюдение подтверждающее это. Он пишет, что в ходе истории начинают проявляться результаты давно случившихся событий: открытий, заво­еваний, принятых решений, которые их современникам не казались важными и не осознавались до конца, но с течением времени оказыва­лись ключевыми. Установленные когда-то законы, казалось бы, не повлиявшие в мо­мент их принятия на общее течение событий, через несколько десятков лет радикально меняют социальный состав, политическую систему, умонастроения общества.

Логический анализ нередко может сбить с толку, а решение, которое, казалось бы, напрашивается само собой, только сделает ситуацию безнадежной, тогда как единственно адекватное решение может, по-видимому, совершенно противоречить здравому смыслу.

Причина и следствие – разные понятия, но с опреде­ленной точки зрения их можно отнести к одному и тому же событию. В системах мы сталкиваемся с тем, что один и тот же объект может оказаться и причиной и следствием.

Поиск причины вблизи от следствия может привести к ошибочным заключениям.

Функциониро­вание системы вне зависимости от того, какая это система – механическая, социальная или живой организм, – исследует кибернетика. Основоположник этой науки – Н. Винер. Он показал, что те же об­щие принципы, которые лежат в основе работы терморегуля­тора, можно обнаружить в экономических системах, в зако­нах рынка и в тех процессах, которые приводят к тем или иным политическим решениям. Им был сформулирован основной принцип автоматизации, согласно которому машина с обратной связью использует свои собственные выходные параметры для регулирования входных. Все, что работает «автоматически», использует об­ратную связь. Возникающая в системах са­морегуляция посредством обратной связи ста­ла инженерным принципом и проникла почти во все частные области и элементы технологии. Начиная с 1961 г. принципы кибернетики стали применяться к проблемам экономических и социальных систем, городской промышленно­сти и жилищного строительства и др.

Постепенно сложилась точка зрения, что сложная система, как правило, ведет себя непредсказуемым образом для наблюдателя, если он следит только за действиями ее элементов.

Таким образом, система – это некое целое, которое поддержива­ет свое существование и выполняет определенные фун­кции благодаря взаимодействию между его частями.

При системном подходе рассматривается весь объект в целом, а именно связи между его составляющими: иссле­дуя целое, мы понимаем специфику его составляющих. Поведение системы определяет­ся ее структурой в целом. Измените структуру – и поведение тоже изменится. Поведение определяется тем, как связаны между собой элементы, а не тем, из каких элементов состоит систе­ма. Поэтому, как правило, можно прогнозировать поведение той или иной системы, даже не зная ее элементов.

Системы могут быть простыми, как система центрального отопления, или очень сложными, подобно климату. Всюду мы видим системы: от молекулы до Галактики и самой Вселенной.

В работе каждой системы (особенно в системах, со­зданных человеком) очевиден некоторый предел – ее так называемый предел роста. При прочих равных условиях в определенный момент такая система становится громозд­кой, трудноуправляемой и хрупкой, т. е. особенно подвер­женной разрушению.

Если вы разберете систему по частям, вы нигде не най­дете ее основные свойства, эти свойства возникают лишь тогда, когда начинает работать вся система. Единственный способ обнаружить и изучить эти свойства заключается в том, чтобы заставить работать всю систему.

Поскольку мы на каждом шагу имеем дело с систем­ными свойствами, то принимаем их как нечто само собой разумеющееся. И тем не менее довольно часто они оказы­ваются непредсказуемыми и удивительными. Систем­ные свойства могут появляться, например, подобно картине радуги. Само сознание есть не что иное, как системное свой­ство. Состояние равновесия в природе – еще один пример системного свойства. Наиболее важное для нас в системных свойствах заклю­чается в том, что нет никакой необходимости понимать внутреннее устройство системы, чтобы пользоваться ею.

Во все, что мы делаем, мы вкладываем свою точку зрения: свои глубинные ожидания, планы и прогнозы. В научной литературе все это носит название мысленных моделей. «Мысленные», потому что они существуют в нашей голове и руководят на­шими действиями; «модели», потому что мы создаем их из элементов своего опыта. Это те наиболее общие идеи, ко­торые формируют наши мысли и действия и приводят нас к ожиданию определенных результатов. Это наши практичес­кие теории, основанные главным образом на наблюдении и жизненном опыте, но с проблесками мудрости, разбавленной надеждой. Это те идеи, которые сработали в прошлом, по­этому мы, естественно, предполагаем, что они будут рабо­тать и в будущем. Это своеобразные «карты местности», используемые нами в исследованиях будущего и выстраива­емые из таких элементов опыта, связанного с прошлым, ко­торые, судя по всему, и принесли нам успех. Для каждого эти модели индивидуальны и потому представля­ют особую ценность. Когда мы приме­няем их к реальной жизни, они формируют наши убеждения. Под убеждением здесь понимается то, что «отстаива­ют» и «защищают» от нападок. Они отнюдь не универсальны, их никто не проповедует, но на самом деле именно они лежат в основе всех наших действий, причем на окружающий мир мы смотрим сквозь мысленные модели. Мы живем в них, чему свидетельство – сам язык, которым мы пользуемся. Поэтому мы говорим, что «у нас есть убеждения», которые мы «при­обретаем» либо «заимствуем», «питаем», «утрачиваем» их или от них «отрекаемся». Если же мы «расстаемся» с каким-либо убеждением, оно обычно уходит навсегда, остав­ляя при этом после себя место, которое должно быть запол­нено новым убеждением. Таким образом, несмотря на то что наши мысленные модели – наша собственность, мы не можем остановить их развитие, они меняются по мере того, как мы приобретаем новый опыт.

Иначе говоря, наши мысленные модели руководят все­ми нашими действиями. Они обеспечивают устойчивость и дают нам некую основу – то, на что можно положиться. Поэтому неудивительно, что мы постоянно ищем усиливаю­щую обратную связь, чтобы еще и еще раз убедиться в их адекватности. Именно мысленные модели наделяют тем или иным смыслом то или иное событие. В свете этих моделей мы интерпретируем свой жизненный опыт. Сами по себе модели еще не факты, хотя порой именно в этом качестве мы их воспринимаем. Например, мы сходимся во мнении относительно основных физических свойств материи в той мере, в какой они на нас воздействуют. Такие свойства, как масса и объем, называют свойствами первого порядка. На эти свойства первого порядка каждый из нас накладыва­ет свое толкование, свой смысл, то есть свойство второго порядка. Металлическое кольцо обладает вполне определен­ными свойствами первого порядка, о которых вам расскажет любой металлург. Если же это обручальное кольцо, то у него имеются особая ценность и особое значение, которые значи­тельно перевешивают все его физические свойства. Наши мысленные модели имеют глубокие корни и со­здают в нас предрасположенность воспринимать и интерпре­тировать внешний мир совершенно определенным образом. Опираясь именно на них, мы решаем, что важно, а что нет. И тогда нередко случается, что мы выделяем свою точку зре­ния как единственно реальную, а карту местности – как саму местность, которую она представляет. Наши глаза отнюдь не какая-нибудь бездушная видеокамера, бесстрастно фикси­рующая то, на что направлен объектив. Они постоянно взаи­модействуют с мозгом, определенным образом интерпрети­руя форму воспринимаемых предметов. Поэтому то, что мы осознаем как увиденное нами, является результатом творче­ства наших глаз в не меньшей степени, нежели «само по себе». Совершенно сходным образом наши мысленные модели фор­мируют все, что мы видим, слышим или ощущаем. Исследо­вать мысленные модели так же трудно, как наблюдать за тем, как на самом деле работают наши глаза. Нам кажется, что все наши пристрастия находятся вне нас, однако мы можем узнать их истинную природу, исследуя то, что делаем и как реагируем, и делая собственные предположения относитель­но того, что воспринимаем.

Мысленные модели подобны фильтрам в наших глазах и в мозге, но, если эти фильтры встроены в нашу физиологию и, следовательно, изменениям недоступны, мы можем изменять свои мысленные модели.

Мы создаем свои мысленные модели частично из об­щественных нравов, частично из особенностей культуры и частично из тех идей, которые заимствуем в детстве у взрос­лых, представляющих для нас авторитет. Все остальное мы строим из собственного жизненного опыта.

Дети никогда не рождаются со встро­енным набором убеждений, у них есть лишь способность их строить. Разные люди могут иметь сходный жизненный опыт, но совершенно по-разному его интерпретировать, тем самым находя в нем различный смысл.

Наши мысленные модели образуют систему. У каждой системы есть своя цель. Цель системы убеждений отдельной личности состоит в том, чтобы и придать смысл жизненному опыту и объяснить его. Необходимо заметить, что она вовсе не обязатель­но обеспечивает нам счастливую и здоровую жизнь, поэтому необходимы та­кие мысленные модели, которые будут реалистичными и по­лезными в плане обеспечения нас самыми широкими возмож­ностями для этого. Однако необходимо остерегаться таких предсказаний и объяснений, в основе которых лежат чрезвычайно удачные или слишком неудачные результаты, в особенности если они подтверждаются доминирующими убеждениями, т. к. события имеют тенденцию к изменению в сторону среднего состояния. Кроме того, регрессия, представляющая собой статистическую законо­мерность, требует постоянного учета, а мы, наоборот, зачас­тую склоняемся к созданию более сложной теории, которая бы все объяс­няла.

Понятие самоорганизации предполагает существенно личностный, диалоговый способ мышле­ния – открытый будущему, развивающийся во времени необратимый комму­никативный процесс. Наиболее ярко этот диалог проявляется в искусстве, которое не может быть целиком и полностью описано средствами формальной логики, сколь бы развитой и совершенной она ни была. В этом диалоге нет гото­вых ответов на задаваемые вопросы, как нет и окончательного перечня самих вопросов. Каждая из вовлеченных в такой диалог сторон не является только спрашивающей или только отвечающей. Так что организация подобного диало­га предполагает единство формальных и неформальных мето­дов мышления, единство логики и творческой интуиции. Отсюда и личностный аспект диалога. Более того, искусство позволяет на практике реализовать вариативность общественного развития, хотя возможен только один из вариантов в точке бифуркации. Но благодаря искусству мы можем «прожить» и достаточно большое количество других вариантов, которые активно в качестве обратной связи участвуют в построении будущего. Кто не развивается, кто стоит на месте, того уносит назад. Новые идеи приводят к новым идеям в цикле усиливающейся обрат­ной связи.

Высказанные идеи имеют принципиальное значение для понимания развития культуры. Опираясь на них, мы можем представить не только общество в качестве живой развивающейся системы, но и посмотреть на мир в целом как на систему, увидеть глобальную культуру, ее общность и единство. Вообще, культура есть целостность, а не простая совокупность ее видов и форм. Она опосредствует превра­щение человека из природного существа в социальное. Она образует искусственную среду, в которой человек формируется как личность. «Единство культуры, органическая взаимосвязанность всех ее ком­понентов является основой единства человека как субъекта деятель­ности». Таким образом, культура воплощается в субъективных каче­ствах человека, в процессах его деятельности и в ее результатах. В этом смысле культуру можно рассматривать как систему.