Монгайт А.Л., Археология Западной Европы. Бронз..

стр.279

быстро шло на убыль, и наступило время, когда кельты избегали столкновений и отступали перед превосходящими их отвагой германцами.

Римлян и греков поражало, что кельты сражаются почти обнаженными и единственной защитой им служит щит. Этот обычай, вероятно, имевший религиозное, магическое значение, исчез в римское время. Южногалльские статуи изображают воинов в панцире, но на рельефах арки в Оранже они обнажены. Кроме брони и наколенников, которые были сравнительно поздно переняты у народов Италии и Греции, защитным вооружением служили щит и шлем.

Первоначально бронзовый шлем, перенятый у италиков и этрусков, носили, вероятно, только вожди и богатые воины, и он редко встречается в кельтских погребениях. И когда было налажено собственное производство, шлемы еще долго оставались признаком знатного воина, о чем свидетельствует их художественная обработка, недоступная для рядового. Некоторые шлемы так богато украшены золотом, кораллами, эмалью, что скорее служили головным убором, чем средством защиты в бою.

стр.280

Судя по скульптурным изображениям, в Южной Франции были распространены кожаные шлемы, неизвестные в остальной Галлии.

Защитным оружием, которым владел каждый воин, был большой, иногда в человеческий рост, овальный или шестиугольный деревянный щит. Он имел железный умбон, продолжавшее умбон вверх и вниз вертикальное ребро и оковку по краю бронзовым или железным листом. Щиты были тонкими — в середине 11 мм, по краям до 5 мм. Иногда щиты изготовлены из коры или тростника и обтянуты кожей. Многие щиты расписаны и украшены орнаментом или изображением животных. Особенно часты щиты в погребениях кельтов с середины III в. до н. э.

Наступательным оружием кельтов были меч, висевший справа, длинное (иногда более 2 м) копье в руке и дротик («madaris»). Копейщики составляли важную часть кельтских войск. Некоторые воины были вооружены луками. Преимущественно у островных кельтов встречается праща. В раннем и среднем латене сохраняются гладкие железные наконечники копий со втулкой, в позднем латене — различные варианты с сильнопрофилированным средним ребром.

Ранний латенский меч был, как правило, коротким, с антропоморфной или псевдоантропоморфной рукоятью. Их прототипом служили позднегальштатские кинжалы. Такие мечи появляются с конца V в. до н. э. и употребляются долго — до I в. до н. э. Возможно, что они принадлежали военачальникам.

После 350 г. до н. э. появляются более длинные (в среднем около 80 см) мечи. Они имеют массивный клинок и ребро посредине. Ножны обычно богато орнаментированы. В позднем латене длина меча достигает 1 м и более. Конец такого меча был тупым.

Каждое племя, каждый военный отряд кельтов имели свой «штандарт» — деревянную штангу, украшенную чаще всего бронзовой фигуркой кабана.

стр.281

О внешнем виде и обычаях кельтов нам сообщают античные авторы. Наиболее наблюдательным из них был Посейдоний, историко-географические и этнографические сведения которого известны нам только в цитатах и отрывках. Основываясь на данных Посейдония, Диодор 82 пишет о кельтах, что они были высокого роста, с белой и нежной кожей, с голубыми глазами и русыми волосами. Волосы у них были не только от природы светлые, но еще и окрашенные специальными красками. Мужчины мазали себе волосы известковым раствором, чтобы прическа лучше держалась, а затем зачесывали их назад. Некоторые мужчины брились, другие носили бороды. Знатные брили щеки, но оставляли такие длинные усы, что они закрывали им рот.

Однако, как показали антропологические исследования, это описание применимо не ко всем кельтам. Они не принадлежали к ярко выраженному однородному физическому типу. У них чередуются, притом в одних и тех же могильниках, долихоцефальные и брахицефальные типы. Рост мужчин (захоронения с оружием) колебался от небольшого (150 см) до среднего (160—170 см) и высокого (195 см) 83.

Кельтов описывают как народ воинственный и ловкий и в то же время очень наивный. Они любили забавы и пиршества, были гостеприимны, заботились о своем внешнем виде, были педантично опрятны.

По описанию Диодора, кельты носили цветные хитоны и штаны (braccae). Сверху надевали плащ, зимой — шерстяной, летом — из тонкой ткани, и застегивали его фибулой. Брюки составляли главное отличие этого костюма от римского. Классические народы не знали брюк. Пряжки от поясов и фибулы от плащей находят в кельтских погребениях во мно-

стр.282

жестве. Фибулы изготовляли из бронзы или железа, иногда — из серебра. Их эволюция служит в настоящее время важнейшим средством датировки. Известно множество типов и неисчислимое количество вариантов, изготовленных в определенных мастерских. Фибулы с масками или инкрустированные кораллами и эмалью принадлежат к лучшим произведениям кельтского искусства. В некоторых захоронениях женщин встречается много фибул на плечах и на груди (например, в могильнике у Цюриха в одном случае — 14, в другом — 21 фибула).

Богатые раннелатенские пояса украшены золотыми и бронзовыми нашивными бляшками. В III в. до н. э. пояс становится важной частью одежды. Пояса мужчин и женщин начинают резко различаться. Знатные женщины этого времени носят бронзовые поясные цепи, состоящие из литых звеньев, инкрустированных красной эмалью и соединенных между собой кольцами.

К более поздним формам относятся цепи из восьмеркообразных звеньев. Мужские пояса делаются из кожи или бронзовых звеньев. В конце II в. до н. э. появляются железные поясные цепи из плоских переплетенных звеньев с богатой чеканкой на лицевой стороне.

Характерным украшением латенского времени был торквес — шейная гривна, скрученная из нескольких проволок или сделанная из массивного или полого стержня с несомкнутыми концами, завершающимися печатевидными (или буферовидными) расширениями. Торквес известен еще в бронзовом веке и, возможно, был заимствован с Востока. Во всяком случае во второй половине V в. до н. э. он распространяется у кельтов. Торквесы изготовляют из золота, и это предметы большой художественной ценности. Позже появляются более простые торквесы, изготовленные из бронзы.

Из античных источников известно, что торквесы носили воины, особенно предводители. На всех изображениях кельтов, как собственных, так и греко-римских, и на монетах воины носят это украшение, ставшее символом кельтов. Даже кельтские боги изображаются с торквесом на шее или в руке как религиозным символом. Если судить по сообщениям древних авторов и изображениям, торквес был мужским украшением. Однако в раннелатенских могильниках он встречается только в погребениях женщин. Совершенно исчезает торквес после 300 г. до н. э., когда женщины перестали его носить и из женского украшения он стал знаком отличим вождей. Это, однако, не объясняет, почему торквес исчез из погребального инвентаря. Я. Филип предполагает, что во II в. до н. э. торквес перестал служить знаком общественного положения отдельных лиц в повседневной жизни и перешел в разряд религиозно-мифологических символов.

Кроме шейных гривн, кельты, как женщины, так и мужчины, носили в качестве украшений ручные и ножные браслеты из золота, бронзы, железа, янтаря, сапропелита, шифера или стекла.

Пища кельтов состояла из хлеба и большого количества мяса. Свинина, поджаренная на углях или на вертеле или сваренная в большом котле, была любимым блюдом. Подавались также баранина, говядина и печеная соленая рыба. Континентальные кельты сидели во время еды на земле или на разостланных шкурах, иногда перед ними ставился низкий столик. Любимым напитком было вино, доставлявшееся с юга в провансальских и римских амфорах. Народным напитком было пиво, приготовленное из ячменя.

Во время пира иногда устраивалась борьба, певцы (барды) пели под аккомпанемент инструмента, похожего на лиру.

стр.283

Религиозные представления кельтов, несмотря на кажущееся обилие источников, до сих пор не вполне ясны. Сообщения древних писателей очень неточны, так как чаще всего они переносят собственные религиозные представления в кельтский мир. Старая ирландская литература и сравнительная филология чрезвычайно важны для изучения вопроса о религии кельтов, но использование этих источников требует самой строгой научной критики.

Две группы источников (правда, относящиеся к сравнительно позднему времени) важны для понимания религии континентальных кельтов: надпи-

стр.284

си галло-римских времен и археологические памятники — статуи, алтари, святилища, погребальный инвентарь. Сотни надписей на латинском языке содержат имена галльских богов, а иногда и сообщения о причине посвящения им данного текста. К сожалению, еще плохо изучены тысячи фигурок из бронзы и глины, найденные в качестве приношений в галло-римских храмах. Да и рельефы и статуи систематически изучены только в Галлии 84. Островные и среднеевропейские (дунайские) памятники ждут еще такого издания.

Мнения ученых о кельтской религии очень противоречивы: одни считают, что у каждого племени были свои боги и культы, другие — что существовал общекельтский пантеон 85, третьи — что наряду с местными были и общие божества. Новейшие исследования показали, что общие черты кельтской религии более сильны, чем раньше предполагалось. Различия иногда определялись своеобразием местной культуры, вследствие чего одному и тому же божеству в двух отдельных областях приписывали различные атрибуты и функции. Имело значение и воздействие религиозных представителей автохтонного населения тех областей, куда приходили кельты.

Источники приводят около 400 имен богов и богинь. Иконография отдельных божеств разработана нечетко, атрибуты разных богов нередко совпадали, функции их часто переплетались, между богами и героями не было ясной границы. Все это очень запутывает и усложняет наши представления о кельтской религии 86.

В кельтском мире известны три отдаленные друг от друга области, где почитались женщины-богини: Прованс, Прирейнские области и Ирландия. Вероятно, этот культ восходит к древним неолитическим традициям и связан с Матерью-Землей, плодородием и подземным царством. В Ирландии, где пережитки матриархата были более сильны, боги мужского пола подчинялись богиням. К очень древним традициям относится почитание различных природных объектов: гор, рек, деревьев и т. п. Особым почитанием были окружены и некоторые животные: баран, собака, змея и др. Часто они сопровождают изображения кельтских богов. В Галлии встречается изображение бога с оленьими рогами — это Цернуннос, олений бог. Эпона — богиня лошадей, почитавшаяся в Галлии, Северной Италии, Британии и кельто-иберской области, изображена в сопровождении лошадей или жеребят. Возможно, что божества, изображения которых связаны с животными, первоначально представлялись в облике этих животных и были тотемами отдельных племен. Позже боги приобрели человеческие черты, и животные стали лишь их атрибутами. Однако существование тотемизма у кельтов не доказано и, вероятно, не может быть доказано, так как почти все изображения богов восходят к поздней фазе религиозного развития, когда примитивный тотемизм стал уже отдаленным прошлым.

Цезарь в шестой главе записок о Галльской войне называет кельтских богов, но настолько приспосабливает свое описание к римским понятиям и категориям, что совершенно искажает истинный характер религии кельтов. Поэт Лукан (I в. н. э. ) называет всего трех кельтских богов — Эзуса и Тевтатеса, соответствующих Марсу — Меркурию, и Тараниса, соответствующего по своим функциям Юпитеру и Диспатеру (dis pater, которого галлы считали своим предком). Среди сотен галльских изображений богов различают две группы: к одной относятся боги в «позе Будды», бог с рогами оленя, трехголовый бог и бог с кельтской змеей (змея с головой барана); к другой — боги, изображаемые с колесом и молотом или находящиеся на так называемых колоннах Юпитера.

стр.285

Каждая из этих групп ограничена определенной областью 87. Известно 35 изображений бога в «позе Будды» из Южной и Средней Франции. Его атрибутами были сума и крыло Меркурия, корзина с плодами, что характерно для богов плодородия и изобилия. К той же группе принадлежит трехголовый бог, около 30 изображений которого найдено в области белгов. Число три символизировало у кельтов силу и совершенство. Бог со змеей и бог с рогами оленя — это боги плодородия и подземного мира.

Бог с колесом или молнией в руке соответствует классическому Юпитеру и должен быть идентифицирован с Таранисом.

Бог с молотом, изображений которого найдено более 200, особенно почитался в области эдуев.

Остается открытым вопрос, были ли изображения богов у кельтов доримского времени. В течение всего латенского периода антропоморфных изображений богов нет, а все, что мы знаем, за немногими исключениями, относится к периоду римского завоевания. Возможно, что если такие изображения и были, то они делались из дерева или другого несохраняющегося материала.

Вероятно, кельтская религия стала бы для нас яснее, если бы удалось датировать знаменитый культовый котелок из Гундеструпа в Ютландии (Дания) 88.

стр.286

Высота котелка 42 см, диаметр 58 см, вес почти 9 кг. Чеканные стенки котелка с внутренней и внешней сторон покрыты серебряными позолоченными пластинками с изображением богов и героев. Семь сохранившихся пластин внешней стороны представляют четырех богов и трех богинь (одна пластина утрачена). Они очень схематизированы, и изображения мужчин отличаются бородой и поднятыми вверх руками. Один бог держит в руках оленей, другой — людей, третий — морских коньков, рядом с четвертым стоят человеческие фигурки. Богини также окружены фигурками людей или животных. На внутренних пластинах изображены воины, богиня с фантастическими животными, бог Цернуннос с торквесом и змеей и др.

К сожалению, дата изготовления котелка и его происхождение очень спорны. Одни считают его дунайско-кельтской работой I в. до н. э., другие — кельто-лигурийской работой II в. до н. э. Некоторые указывают на возможное влияние религии Митры, сказавшееся в отдельных сценах, изображенных на котелке 89, и в соответствии с этим относят его к III в. н. э. и считают изготовленным в Северо-Восточной Галлии. Поэтому, несмотря на обилие и разнообразие культовых изображений на котелке из Гундеструпа, он немного дает для понимания кельтской религии.

стр.287

Мы мало знаем о представлениях кельтов, касающихся загробной жизни. Во всяком случае, судя по могильному инвентарю, содержащему все, что необходимо было живому, они верили в загробную жизнь. Погребальный ритуал менялся в течение веков. Во время экспансии распространился обычай трупоположений в грунтовых могильниках. Однако в областях, где не было больших передвижений, долго сохранялся обычай хоронить в курганах. В грунтовых могильниках разных племен и областей ритуал различен: в Словакии костяки лежат головой к югу, в Моравии — головой к северу, а австрийско-карпатской области есть погребенные в скорченном положении. Умершие часто похоронены в деревянных гробах или в ямах, обложенных деревом. Типично кельтским обычаем было помещение в могилу части вепря. Бытовал обычай трепанации черепов.

Кроме трупоположений, с III в. до н. э., особенно в среднеевропейских областях, появляются, вероятно под влиянием автохтонного населения, трупосожжения. В некоторых могильниках с конца III в. до н. э. трупосожжения преобладают, но обычай хоронить несожженные тела все же удерживается.

Судя по сообщениям античных авторов, с верой в загробную жизнь у кельтов сочеталось учение друидов о бессмертии души и о переселении душ после смерти из одного тела в другое 90.

Несомненно, у кельтов существовали человеческие жертвоприношения. По некоторым сведениям, каждому из богов была необходима своя форма умерщвления жертвы: для Тевтатеса жертву топили в сосуде с водой, для Тараниса — сжигали в сплетенных из ивовых прутьев больших корзинах, для Эзуса — вешали на дереве. Возможно, у кельтов был и обычай ритуальной антропофагии.

Кельты сохраняли отрубленные головы своих врагов в храмах или жилищах. В колоннах портика галльского храма в Рокпертюсе были сделаны ниши, в которые вставлялись отрубленные головы. Подобное наблюдалось в Испании и других частях кельтского мира. «Отрубленные головы» — любимый мотив в скульптуре и орнаменте, в особенности на юге Франции.

Вероятно, еще в доримское время кельты возводили для своих богов храмы. Они были деревянными, и найдены только их следы. Судя по таким следам, это были квадратные, круглые или многоугольные постройки со стоящим посредине идолом. В римское время постройки возводили на местах прежних храмов. Так, в Альтбахтале близ Трира под постройкой римского времени были найдены следы более древнего деревянного храма.

Однако в большей части кельтского мира в латенском периоде не находят следов храмов или святилищ. Здесь есть лишь доказательства существования священных мест, ограниченных забором, валом или рвом. Священными были некоторые леса, горы, рощи, где кельты приносили жертвы своим богам.

В некоторых священных местах скопилось множество вотивных предметов, принесенных в жертву богам. Таким местом, очевидно, был и сам Ла-Тен, давший название всей культуре. Из 2500 найденных здесь предметов более трети составляет оружие, брошенное в воду. На острове Англси (Лэн Кэрриг Бах) в I в. до н. э. со скалистого утеса сбрасывали в воду оружие, оковку повозок, цепи пленников и рабов и т. д.

В кельтской религии, как и в других областях их культуры и жизни, смешивались весьма архаичные, восходящие к первобытности черты и черты, сближавшие их с цивилизованным миром Средиземноморья.

стр.288

8

Вторая ступень железного века вне основной кельтской территории

Выше уже было сказано о том, какое большое влияние оказали кельты и латенская культура на развитие всей Европы во второй половине I тысячелетия до н. э. Однако не только в странах, которые не были завоеваны кельтами, но и в тех, где их господство было кратковременным, а их поселения — немногочисленными, сохранились черты древней местной культуры, позволяющие отличать некельтские племена, несмотря на нивелирующее воздействие латенского стиля. Поэтому на окраинах кельтского мира можно выделить некоторые культуры со своеобразными чертами развития. Одна из таких культур — альпийская Retentionskultur (альпийская «отсталая») — находилась в не занятой латенской культурой альпийской области Центральной Европы. На этой территории в латенское время продолжало жить то же население, что и в раннем железном веке, и несмотря на внешние воздействия, оно сохранило черты своей прежней культуры. Р. Питтиони характеризует несколько групп альпийской «отсталой» культуры 91:

а. Мелаунско-Фритценерская группа в Тироле, Южном Зальцбурге и Форарльберге. Здесь сохранялся обряд трупосожжения с захоронением в каменных ящиках на полях погребений. Характерные типы керамики представлены коническим или цилиндрическим горшком с ручкой и сливным носиком, со стенками, украшенными орнаментом из гирляндовидных ребер или шнуров; кружкой с поддоном; чашками со штемпелевидным орнаментом и другими формами — глиняными ведрами, ситуловидными сосудами и др. В инвентаре видно смешение старых гальштатских и латенских элементов. Встречаются фибулы чертозского типа и альпийского со звериными головками и фибулы латенского времени. Железные вещи — топоры, ножи, наконечники копий — восходят к гальштатским образцам, но есть и заимствованные из типов римского времени. Поселения состоят из прямоугольных деревянных или каменных домов. Начальный период этой культуры относится к V—IV вв. до н. э. Ее конец неясен. Эта область была в 15 г. до н. э. завоевана римлянами, создавшими здесь провинцию Рэцию. Однако есть указания, что, несмотря на романизацию, местное население сохранило специфические черты культуры до IV в. н. э.

б, в. Восточнонорикская (названа по упоминаемому античными авторами племени нориков) и восточнотирольско-каринтская группы известны по находкам на поселениях в Штирии и Каринтии. Они также представляют смешение черт развитой в этой области гальштатской культуры и латена.

г. Беллинцонская группа (по Беллинцоне в Швейцарии) содержит черты гальштата, поздней культуры голасекка и богата находками южных этрусских вещей.

Всю эту альпийскую «отсталую» (или, как ее иначе называют, «устойчивую» — «Kultur der alpinen Beständigkeit») культуру Питтиони вслед за Мергартом 92 приписывает иллирийским племенам, среди которых были рэты (ретарии).

Мало подверглась влиянию латенской культуры, по крайней мере в раннем железном веке, Скандинавия. Здесь долго сохранялись традиции

стр.289

бронзового века, но вместе с тем намечался и значительный упадок культуры, и даже видимый отлив населения. Бронза в значительной мере исчезла, а железные изделия ее не заменили. Они представлены лишь вотивными предметами и отдельными привозными вещами. Что произошло, что послужило причиной столь резких изменений, — неясно. Существуют различные теории. Одни полагают, что повлияло ухудшение климата (переход от суббореального к субатлантическому, более влажному и холодному). Но изменения климата не были столь значительны, чтобы повести к уходу населения. Другие считают гораздо более важной причиной то, что кельтская экспансия и кельтские торговые интересы, связанные главным образом со Средиземноморьем, повели к перерыву в торговле Скандинавии с югом. Производство бронзы прекратилось, так как северные страны были отрезаны от областей, откуда они получали сырье. С другой стороны, они не были в достаточной степени знакомы с техникой черной металлургии, чтобы наладить у себя массовое производство железных изделий. Поэтому в развитии форм орудий и оружия наблюдается некий археологический хиатус. Следует заметить, что резкие изменения произошли в южных областях Скандинавии, где преимущественным занятием населения было земледелие, на севере же, где жили охотничьи племена, переход от бронзы к железу не сопровождался значительными переменами.

В Швеции и Южной Норвегии латенское время известно лишь по немногим могильникам с трупосожжениями и бедным инвентарем. При общей бедности металлом некоторые изделия явно привозные, а другие изготовлены под кельтским влиянием. В керамике преобладают формы эпохи поздней бронзы: двуконические горшки, чаще всего неорнаментированные или со штампованным шнуровидным орнаментом. Плоские крышки с отверстием («для выхода души») покрывают урны с трупосожжениями, стоящие в земле или помещенные в небольшие каменные ящики. Иногда остатки трупосожжений находятся просто в ямках, вырытых в земле и покрытых камнем. Земля вокруг некоторых погребений отмечена кругом из небольших камней или вымощена камнями. Погребальные насыпи почти не встречаются. Курганы и каменные насыпи бронзового века полностью исчезают 93.

Кроме сравнительно бедных погребальных комплексов (многие из которых трудно датировать), у нас нет никаких других данных о первых пяти веках железного века в Скандинавии — нет никаких остатков поселений, укреплений или древних полей. Только к концу I в. до н. э. начинается новый расцвет. Большая часть Скандинавии становится более заселенной, чем прежде, устанавливаются широкие контакты с внешним миром. Хотя природные ресурсы и климатические условия не изменились, но два фактора содействуют прогрессу культуры: 1) наступает настоящий железный век, местное население научилось металлургии железа и добывает его из болотных руд; 2) подлинные связи с областями, подвергшимися культурному воздействию Римской империи, ведут к распространению новых культурных явлений.

От Швеции и Норвегии несколько отличается картина раннего железного века в Дании, хотя и здесь это период упадка. Могильники состоят из трупосожжений, захороненных в урнах или просто в ямках с очень бедным инвентарем. Большинство могил плоские, иногда имеются невысокие насыпи 94. Несколько отличается обряд погребения на Борнхольме. Здесь кругом камней окружали погребальный костер с погребением в центре, над которым помещали последующие погребения. Все это покрыто невысокой земляной насыпью. В некоторых случаях наблюдается

стр.290

сложный погребальный ритуал с возведением деревянных конструкций в виде шалаша, сооруженного над местом погребения 95.

Поселения первого периода «доримского железного века» (500—200 гг. до н. э. ) почти неизвестны. Только с начала второго периода, когда определенно можно говорить о развитом земледелии и скотоводстве, составляющих основу хозяйства, становятся известными деревни с большими прямоугольными домами (12—15 м в длину, около 5 м в ширину). Стены сделаны из вертикальных столбов, обмазанных землей или глиной. В доме два помещения: одно — жилое с очагом, другое — хлев. Пахотная земля поделена низкими насыпями на узкие поля («кельтские поля»). Поля возделывались примитивным плугом, так называемым ардом, сделанным из тяжелого куска дерева с боковой веткой или с резцом и рукоятью из рога. С помощью ярма плуг тянула пара валов. Плуги и ярма найдены в торфяниках. Весьма вероятно, что, как и другие вещи, найденные там же, они были брошены в болота как вотивные предметы. В болотах найдены горшки (вероятно, брошенные с пищей), жертвенные животные, украшения. Из болота близ Хиортспринга (остров Альс) была извлечена лодка длиной 13, 28 м, на которой могли поместиться 20 воинов. Вместе с лодкой найдено 150 деревянных щитов, 196 наконечников копий из железа и кости, 8 железных мечей и множество других вещей, большинство которых свидетельствует о контактах с кельтами Средней и Западной Европы 96. Среди найденных в датских болотах кельтских вещей необходимо отметить описанный выше культовый котелок из Гундеструпа и бронзовый котелок из Бра (Восточная Ютландия) 97. Верхний железный обод на котелке из Бра имеет около 90 см в диаметре, стенки украшены шестью литыми бронзовыми головами быков. Котелок подвешивался на трех больших железных кольцах, в местах соединения

стр.291

которых с ним помещены бронзовые головы совы. Головы животных и птиц на этом котелке принадлежат к лучшим произведениям кельтского искусства.

Вероятное место происхождения котелка — Средняя Европа, может быть Моравия.

Среди находок в болотах встречены части повозок (колеса и т. п. ), в том числе двух четырехколесных деревянных, окованных бронзой, вероятно сделанных местными мастерами в подражание кельтским. Они найдены в Дейберге (Западная Ютландия). К раннему железному веку и к более позднему времени относятся найденные в болотах мумифицированные трупы мужчин и женщин, вероятно принесенных в жертву, умерщвленных удушением или палочными ударами и утопленных. Наиболее известны находки хорошо сохранившихся трупов и одежды из Граубалле и Толлунда.

В конце «доримского железного века» материальная культура всей датской области становится близкой к северогерманской 98. Господствуют общегерманские формы оружия, вещей и украшений при все возрастающем римском влиянии.

Особую группу племен составляло население латенского времени между Рейном и Эльбой. Решающее значение для выделения этой области в особую культурно-историческую единицу имела вышедшая в 1962 г. книга Р. Хахманна, Г. Коссака и Г. Кюна «Народы между германцами и кельтами» (см. ниже, в разделе «Германцы»).