Гулина М. - Терапевтическая и консультативная психология

ланса, бессмысленности собственного существования возни­ кает у пациентов тогда, когда их различные внутренние пси­ хические элементы разрознены или противоречат друг другу. Он также наблюдал, что, когда эти элементы объединяются во все большие и большие целостности, люди начинают пере­ живать больший прилив энергии, у них возникает чувство уми­ ротворенности, внутреннего спокойствия и комфорта, исче­ зает ощущение бессмысленности собственного существования и сопутствующая этому депрессия (Assagioly, 1965).

Видя, что эти процессы, присущие каждому человеку, ча­ сто бывают заблокированы, Ассаджиоли разработал ряд пси­ хотерапевтических техник по их высвобождению. Многое по­ черпнув из практики своей работы в качестве психоаналитика, Р. Ассаджиоли отошел от фрейдовского психоанализа и раз­ работал собственную систему, практический психологичес­ кий подход,который в последние десятилетия становится все более популярным и находит свое применение и в образова­ нии, и в терапии, и в медицине. Эту систему он назвал психо­ синтезом.

Подход Ассаджиоли не является лишь формой самосовер­ шенствования, как это принято думать, обещающей возрас­ тание энергии, достижение большей концентрации, большей релаксации и т. п., или новой локальной формой психотера­ пии, в которой мы только пытаемся избавиться от чего-либо. Скорее, он нацелен на создание личностной целостности и формирование новой и более широкой структуры отноше­ ний в психике человека. Современные теоретики и практики психосинтеза решительно возражают против обозначения пси­ хосинтеза «психотерапия для хиппи», подразумевая под этим философию данного направления с ее акцентом на внутрен­ нем росте, на отказе от позиции силы, отказе от зависимых отношений с собственностью и даже с обществом. Кроме того, наклеиванию подобного ярлыка способствует и широкое ис­ пользование медитативных техник и техник арттерапии в прак­ тике психосинтеза.

Несомненна глубокая связь психосинтеза с основами гештальттерапии как в отношении ряда разделяемых взглядов на ценности человеческого существования, так и в некоторых об­ щих принципах процесса. Если же обратиться к истокам обе­ их теорий, то становится очевидным влияние мировоззрения

К. Юнга на формирование гештальттерапии и психосинтеза (равно, впрочем, как и ряда других теорий и практик, например: арттерапии, сэндтерапии и др.).

Известная как «яйцо» Ассаджиоли (рис. 11), диаграмма представляет его взгляд на структуру психики в целом. Позже мы сопоставим ее со структурой, предложенной К. Юнгом. Что же касается гештальттерапии, то ее теоретические обоснова­ ния остались, как известно, недостаточно разработанными, о чем выражал сожаления и сам Ф. Перлз. Впрочем, это не ста­ ло препятствием для широкого внедрения гештальттерапии в современную психотерапевтическую практику.

Грансперсональное «Я»

« Сверхсознательное »

Рис. 11. Психосинтез: модель психики, по Ассаджиоли

Итак, согласно теории психосинтеза, три горизонтальные части овала есть наше прошлое, настоящее и будущее. Все три действуют внутри нас, хотя и по-разному.

«Низшее бессознательное» — главным образом представ­ ляет прошлое нашей психики в форме подавленных комплек­ сов и глубоко скрытых следов памяти. Психосинтезом была принята и взята на вооружение психоаналитическая идея о том, что если человек хочет сознательно поддержать свое раз­ витие как личности, то ему необходимо иметь дело со своим («низшим» в данном случае) бессознательным. Оно может быть источником проблем, содержащим подавленную энергию, кон­ тролирующим наши поступки и лишающим нас свободы.

«Среднее бессознательное» — это область, где пребывают все психические навыки и состояния; они произвольно могут быть перенесены в поле сознания(см. рис. 11), которое пони-

мается в психосинтезе как актуальные, т. е. имеющие место и доступные для осознавания сейчас, процессы внимания, памя­ ти, другие познавательные процессы, а также чувства и пове­ дение. Нетрудно увидеть здесь прямую аналогию с фрейдовс­ ким предсознательным.

Однако следующий уровень является уже значительным расширением психоаналитической модели, поскольку вклю­ чает в себя и «эволюционное будущее» человека (Ferrucci, 1983, р. 21), которое было названо «сверхсознательным». Согласно Ассаджиоли, «сверхсознание — это область, из которой мы получаем наше высочайшее вдохновение и наши интуитивные импульсы: художественные, философские или научные, этические императивы и побуждения к гуманным и героическим поступкам. Сверхсознательное — источник на­ ших высоких чувств (например, альтруистическая любовь), ге­ ниальности, состояний созерцательности, просветленности и экстаза» (Assagioly, 1965, р. 12). Здесь нет противоречия со взглядами 3. Фрейда, который специально подчеркивал, что не только низшее, но и высшее в человеке может быть бессоз­ нательным, однако Р. Ассаджиоли делал значительно больший акцент на работе с высшим, нежели с низшим бессознатель­ ным в терапевтической практике. Так же им отмечалось, что он разделяет мнение Юнга о связанности нашей психики с об­ щечеловеческим бессознательным опытом: коллективным бес­ сознательным (см. рис. 11). Как и Юнг, Ассаджиоли считал, что исследование сверхсознательного является как одной из задач психотерапии, так и важным моментом индивидуаль­ ного личностного роста. В определение «низшего, среднего

ивысшего» психосинтез, безусловно, не вкладывает оценоч­ ное отношение: имеются в виду, как мы уже отмечали, времен­ ные характеристики развития личности, т. е. под низшим по­ нимается, скорее, раннее состояние развивающейся личности, тогда как под высшим имеется в виду возможная перспектива развития. Тем не менее сверхсознательное бытие — это не про­ сто абстрактная возможность, а существующая реальность с собственной жизнью и законами, и это принципиально важно для сторонников данной теории.

Персональное «Я» или самосознание, — это отражение

ипредтеча трансперсонального «Я». Первое дает человеку чувство

изнание, что в мире существует некий порядок и справедливый

закон, а также включает в себя чувство самоидентичности. Осознание персонального «Я» - непременное условие психи­ ческого здоровья. Что же касается трансперсонального «Я», то осознание его и тем более идентификация с ним — события достаточно редкие, сопровождающиеся необычными пережи­ ваниями. Так, П. Ферруччи пишет, что «для некоторых это — кульминация долгих лет дисциплины, для других — спонтан­ ный необычный опыт. В древности оно называлось на санск­ рите sat-chit-ananda: блаженное пребывание в осознании сча­ стья. Сохраняя чувство индивидуальности, трансперсональное "Я" тем не менее живет на уровне всеобщности, где личные пла­ ны и интересы перекрываются более широким взглядом на це­ лое. Реализация трансперсонального "Я" — признак духовно­ го совершенства» (Ferrucci, 1983, р. 23).

Другим новым понятием является понятие субличности, под которым имеется в виду личность в миниатюре, включающая в себя и специфический образ «Я», и систему жестов и поз, чувств, поступков, слов, привычек и мнений. Каждый раз, ког­ да человеку необходимо реагировать на новую значимую си­ туацию, менять образ жизни, ценности, мировоззрение, когда ему необходимо выжить в кризисной ситуации и т. п., форми­ руется его новая субличность как его целостный способ суще­ ствования в этой сфере или в этом периоде его жизни, как но­ вая грань его целой личности. Чем богаче жизненный опыт, точнее, чем более глубоко и разнообразно человек проживает свой опыт, тем больше субличностей у него формируется. В принципе функции, приписываемые в психосинтезе сублич­ ности, сходны с функциями, которыми 3. Фрейд наделял Эго: функции взаимодействия с внешней реальностью, а также фун­ кции посредника между внутренними и внешними импульсами.

Можно посмотреть на субличности как на «психологичес­ кие сателлиты, сосуществующие как множество жизней внут­ ри всецелой личности. Каждая субличность имеет собственный стиль и мотивацию, часто весьма отличные от других. Говоря словами португальского поэта Фернандо Пессо: "В каждом углу моей души — алтарь со своим богом" » (Ferrucci, 1983, р. 25). На извечный внутренний конфликт тогда можно взглянуть как на борьбу нескольких субличностей между собой.

Субличности также могут нести и негативную функцию искажения высших архетипов энергии и альтруистической

центральным для психосинтеза как процесса психотерапевти­ ческой работы или работы по саморазвитию. Считается, что при достаточном опыте человек может отделить свое созна­ ние от состояний, определяющих его (т. е. осуществить свою собственную деидентификацию), и ощутить свое сознание ли­ шенным какого бы то ни было содержания, что и является же­ лаемой целью изменения, а именно самоидентификацией — идентификацией с самим собой.

С позиций психосинтеза идентификация рассматривает­ ся как некое личностное нарушение, фантазм, иллюзия. Сле­ дует отметить, что эта точка зрения недалека от психоанали­ за, в котором изначально утверждалось, что идеалы, нормы, мораль интроецируются в Суперэго (при этом еще Фрейд под­ черкивал, что такое интроецирование идет со стороны в ос­ новном родительских Суперэго; эту идею, собственно, созна­ тельно или бессознательно развивали впоследствии многие теоретики и транзактного анализа, и психосинтеза, и когни­ тивно-аналитической терапии). Следствием этого интроецирования является внутренний конфликт, который, как изве­ стно, будучи постоянно вытесненным, может принимать различные формы и проявляться в самых разнообразных на­ рушениях характера, поведения, в эмоциональных расстрой­ ствах и проч. Позднее эта фрейдовская идея была блестяще сформулирована Ж. Лаканом, что цель психоанализа — услышать и понять желание Другого в субъекте. В психосин­ тезе эта идея приобрела менее психоаналитический и более феноменологический оттенок, как наблюдение за тем, с чем «мое» сознание идентифицируется в данный момент («здесь и теперь», как сказал еще Ф. Перлз). Однако более стойкие идентификации — с социальной ролью, определенной идео­ логией, стилем жизни и даже с желанием — ведут к обесцени­ ванию своего «Я» при смене данной роли, идеологии, стиля или фрустрации этого желания. Поскольку любое содержа­ ние сознания изменяется и в некоторый момент неизбежно ис­ чезает, идентификация с ним непременно ведет к утрате, ко­ торая иногда переживается как своего рода смерть. В то же время с точки зрения психосинтеза идентификация с «Я» ве­ дет к ощущению человеком своей постоянной сущности, ядра, которое сохраняется прежним во всех жизненных ситуациях. «Ничем не стесненная природа «Я » делает его тем местом в

человеке, где свобода максимальна »(Ferrucci, 1983, р. 41). Пока мы идентифицируемся с ощущениями, чувствами, желаниями, мыслями, наше ощущение бытия будет привязано к ним, и, сле­ довательно, они смогут овладевать нами, контролировать нас, ограничивать мировосприятие и блокировать все другие ощу­ щения, чувства, желания и мнения. С другой стороны, когда мы идентифицируемся с «Я», нам легче наблюдать любое со­ держание сознания, регулировать его, управлять им и отде­ ляться от него, так как мы деидентифицируемся с любым объектом или содержанием.

Следствиями нашей идентификацией себя с каким-либо случайным процессом является то, что, как считают психоте­ рапевты этого направления, тело становится напряженным и могут возникать различные психосоматические расстрой­ ства; чувства теряют свою яркость, глубину, становятся более однообразными; желание превращается в принудительное тре­ бование, обращенное к себе или окружающим; мнение стано­ вится ригидным убеждением или предубеждением; социальная роль преобразуется в часть личности человека и приобретает черты маски. На всевозможные жизненные изменения чело­ век реагирует болезненно, так как он утрачивает способность к идентификации с чем-то новым, иным.

Основным процессом для осуществления деидентификации является наблюдение за собой и своей внутренней жизнью (в этом отношении можно увидеть много параллелей между практикой психосинтеза и дзэн-буддизма, йоги). «До конца идентифицированное "Я" может легко и полностью идентифи­ цироваться с любым личностным аспектом... Но оно также спо­ собно к деидентификации с каждым из нас. Идентификация "Я" предоставляет свободу выбора, и таким образом вся лич­ ность становится доступной для "Я"» (Ferrucci, 1983, р. 39).

Очевидно, что понятие «Я » у Р. Ассаджиоли восходит к по­ нятию Эго (или Я) у К. Юнга и расходится с фрейдовским по­ ниманием Эго. Для Юнга Эго — это центр сознания и один из основных архетипов личности. Эго создает ощущение после­ довательности и направления в сознательной жизни человека; одной из его функций является противостояние всему, что может нарушить связность нашего сознания; другой — игно­ рирование бессознательного материала. «Эго всегда требует объяснений, чтобы утвердить свое существование» (Jung, 1961,

228 Терапевтическая и консультативная психология

р. 427). Согласно концепции Юнга, душа в начальной стадии своего существования состоит из одного лишь бессознатель­ ного; «Я» возникает из бессознательного материала и инкор­ порирует в себя часть бессознательного опыта, создавая таким образом разделение между сознательным и бессознательным. В итоге в Эго не остается бессознательных элементов, оно содержит только сознательное, образованное из личного опы­ та. Согласно же 3. Фрейду, в Эго находятся элементы и созна­ тельного, и предсознательного, и бессознательного, причем часть этого бессознательного материала обречена оставаться недоступной для осознавания.

Другое сходство психосинтеза с аналитической психологи­ ей проявляется в положении более общего и фундаментально­ го порядка о том, что сознательное и бессознательное — это не противоборствующие реальности, как считал 3. Фрейд, а нахо­ дящиеся в постоянном взаимодействии части одной системы. Исходя из этого принципа, юнгианская психология и близкие к ней школы занимаются процессами уравновешивания созна­ тельных и бессознательных элементов и улучшения динамичес­ кого взаимодействия между ними во внутренней психической жизни индивидуума. Так, Юнг считал, что мы должны дать оди­ наковое право голоса как бессознательному, так и Эго, чтобы каждая из сторон личности могла адаптироваться к другой: «Если Эго слушает и если бессознательное поощряемо в своем участии в диалоге, то позиция бессознательного трансформи­ руется из враждебной в дружественную с несколько отличаю­ щимся и дополняющим содержанием» (Jung, 1961, р. 283).

И третьим существенным сходством психосинтеза с анали­ тической психологией является внимание к высшим человечес­ ким достижениям; эта идея воплотилась в юнговском понима­ нии индивидуации как такого процесса развития человека, в ходе которого устанавливаются связи между Эго как цент­ ром сознания и самостью как центром бессознательного. Прав­ да, в отличие от психосинтеза с его понятием процесса объ­ единения «Я» и трансперсонального «Я», самость у Юнга не наделяется чертами трансперсонального; на рис. 12 для сравне­ ния с представленной выше моделью Ассаджиоли приведена очень условная схема формирования личности в соответствии с юнговской теорией, составленной впоследствии исследовате­ лями творчества К. Юнга.

известными подходами гештальттерапия отличается необык­ новенной целостностью и законченностью, завершенностью

впроцессуальном плане. Провозглашенный Перлзом холизм

вотношении к психическому проявился и в его теории психо­ терапевтической практики, несмотря на то что с процессуаль­ ной точки зрения в техниках гештальттерапии можно увидеть

иметоды психодрамы (проигрывание и отреагирование внут­ ренних конфликтов, например), и практики дзэн-буддизма (от­ каз от интеллектуализации и концентрация на осознавании актуального потока ощущений). Перлз, как известно, отдавал решительное предпочтение групповой психотерапии по срав­ нению с индивидуальной, и основной ценностью для него была гуманистически понимаемая ценность личностного роста во взаимодействии со своим бессознательным и с чувственным опытом других людей.

Гештальттерапию и психосинтез роднит также и принци­ пиальный отказ от интерпретаций. Перлз неоднократно ука­ зывал на то, что большинство людей считают, что объясне­ ние — это то же, что и понимание, но между тем и другим есть большая разница. Средний человек, воспитанный в ат­ мосфере внутренних конфликтов, утерял свою целостность, свое единство. Чтобы восстановить его, ему нужно преодолеть дуализм своего мышления, своего языка. Он привык мыслить противоположностями: инфантильность — зрелость, физичес­ кое — психическое, организм — среда, как будто это действи­ тельно противостоящие друг другу сущности. Единство миро­ восприятия, способное растворить этот дуализм, глубоко спрятано, но не разрушено и может быть с полным успехом восстановлено.

Одна из популярных тем в теории психотерапии сейчас — это тема ассимиляции. Гештальттерапевты, как они и заявляют, равным образом принимают «фрейдовский и парафрейдовский психоанализ, райхианскую теорию "панциря", семантику и фи­ лософию» (Перлз, 1993, с. 5). При этом они не настроены «благодушно-эклектично» (Там же, с. 6). Осознавание, по мне­ нию теоретиков гештальттерапии, характеризуется:

□контактом,

□чувствованием,

□возбуждением,

□образованием гештальта.