организация отчетности и оплаты налогов, что возможно осуществить как непосредственно, так и через секретарские (агентские) фирмы. Действующий порядок постановки на учет в Департаменте Внутренних доходов США в целях налогообложения всех регистрируемых в США корпораций, ведущих предпринимательскую деятельность, основан на получении особого вида документа — формы SS-4 (стандартного приложения к регистрационным документам, заполнение и представление которого при регистрации позволяет затем получить идентификационный номера корпорации).

Возникает вопрос: необходимо ли заполнение формы SS-4 и получение идентификационного номера при организации компании в штате Делавэр, если последняя не имеет намерения вести деятельность в пределах штата?

Всвязи с тем что данный аспект четко не урегулирован в законодательстве США, на практике он встречает различные толкования и варианты ответов.

Впринципе речь идет о том, что в конкретном случае, если компания не заполнила форму SS-4, не извлекает прибыли и не обладает «работающим» банковским счетом на территории США, к тому же при этом у компании нет налогового идентификационного номера, то компетентные государственные органы США de jure «не знают» о ее существовании, так как Департамент внутренних доходов США не ставится автоматически в известность при регистрации новой компании, если ее учредители не заполняют форму SS-4. В свете изложенного применительно к анализируемому аспекту допуска иностранных юридических лиц к хозяйственной деятельности заполнение формы SS-4 и получение идентификационного номера корпорацией в данном или ином штате могут рассматриваться в качестве явочного порядка допуска, не требующего административного акта. В то же время, очевидно, именно практика использования подобного рода документов дала основание некоторым другим авторам утверждать, что у иностранного юридического лица в современном мире может быть один домициль (место нахождения административного центра) и несколько (прежде всего налоговых) резиденций.

§7. Правовое положение иностранных юридических лиц в Российской Федерации

Ввопросе правового положения иностранных юридических лиц на территории России отечественный правопорядок исходит из закрепленного в Гражданском кодексе, в федеральном законе «Об иностранных инвестициях в Российской Федерации» от 9 июля 1999 г., а ранее — в законе РСФСР «Об иностранных инвестициях в РСФСР» от 4 июля 1991 г. и других актах для юридических лиц — иностранных инвесторов принципа национального режима: «Правовой режим деятельности иностранных инвесторов и использования полученной от инвестиций прибыли не может быть менее благоприятным, чем правовой режим деятельности и использования полученной от инвестиций прибыли, предоставленный российским инвесторам за изъятиями, устанавливаемыми федеральными законами» (ст. 4 Федерального закона «Об иностранных инвестициях в Российской Федерации»). В связи с этим необходимо уточнить, что речь идет именно о фиксировании принципа национального режима, т.е. уравнивании в правах иностранных и отечественных субъектов права, а не режиме наибольшего благоприятствования, и подчеркнуть, что, несмотря на чисто внешнюю схожесть формулировок данного Закона или в некоторых случаях международных договоров с последним режимом, не следует заблуждаться в отношении квалификации.

Наиболее адекватно юридическому содержанию национального режима этот

принцип выражен в ст. 2 ГК посредством использования следующей формулы: «Правила, установленные гражданским законодательством, применяются к отношениям с участием иностранных граждан, лиц без гражданства и иностранных юридических лиц, если иное не предусмотрено федеральным законом».

В свете указанного становится ясно, что, помимо определения правового режима, которым пользуются в Российской Федерации иностранные юридические (а также и физические) лица—предприниматели, российский правопорядок должен располагать если не дефинициями, то хотя бы критериями отнесения правосубъектных образований к иностранным юридическим лицам. В настоящее время действующее право Российской Федерации оперирует несколькими понятиями в этом плане. Например, существует категория «российские лица», т. е. лица, созданные в соответствии с законодательством Российской Федерации, имеющие постоянное местонахождение на ее территории, а также физические лица, имеющие постоянное или преимущественное место жительства на территории РФ и зарегистрированные в качестве «индивидуальных предпринимателей», с одной стороны, и понятие «иностранные лица», т.е. «юридические лица и организации

виной правовой форме, гражданская правоспособность которых определяется по праву иностранного государства, в котором они учреждены», — с другой. Об этом говорит ст. 2 федерального закона «О государственном регулировании внешнеторговой деятельности» от 13 октября 1995 г. Вместе с тем в ряде актов

ввалютном, банковском, налоговом и другом законодательстве России весьма активно используются антонимичные категории «резидентов» и «нерезидентов». Так, для целей валютного регулирования и валютного контроля под «резидентами» понимаются юридические лица, созданные в соответствии с законодательством Российской Федерации, с местонахождением в Российской Федерации, предприятия и организации, не являющиеся юридическими лицами, созданные в соответствии с законодательством Российской Федерации, с местонахождением в Российской Федерации, а также находящиеся за ее пределами филиалы и представительства резидентов, указанных выше. В свою очередь «нерезидентами» являются юридические лица, созданные в соответствии с законодательством иностранных государств, с местонахождением за пределами Российской Федерации, предприятия и организации, не являющиеся юридическими лицами, созданные в соответствии с законодательством иностранных государств с местопребыванием за пределами Российской Федерации, а также находящиеся в Российской Федерации филиалы и представительства вышеупомянутых нерезидентов.

Сопоставление содержания приведенных понятий позволяет заключить, что все лица, которые, во-первых, организованы в соответствии с законами иного, нежели Российская Федерация, государства и, во-вторых, имеют свое местонахождение вне ее территории, должны квалифицироваться как иностранные.

Правда, при этом иногда могут возникать затруднения с трактовкой понятия «местонахождение» и, следовательно, фактическим его установлением. Известно, что в доктрине и объективном праве большинства государств (преимущественно континентальной Европы) под местонахождением юридического лица подразумевают местопребывание административного центра — его головных органов. Однако все большее значение сегодня, как было показано ранее, придается критерию, связанному с местом, избранным юридическим лицом для осуществления бизнеса — производственной,

торговой, коммерческой и вообще любой деятельности, позволяющей извлекать прибыль. Этот фактор берется за основу некоторыми странами для квалификации юридических лиц, действующих на их территории в качестве активных товаропроизводителей (создателей услуг) или торговцев — купцов, «своими», т.е. национальными, юридическими лицами.

В свете этого нередко какого-либо одного критерия установления принадлежности юридических лиц к отечественному или иностранному правопорядку — учреждения, или инкорпорации, или регистрации, т.е. внесения в реестр, — оказывается недостаточно, и в результате применяются субсидиарные (либо альтернативные) признаки, как, например, местонахождение органов управления или проведения основной деятельности. Таким образом, думается, становится вполне очевидным, почему действующий российский правопорядок в ряде случаев кумулятивно применяет указанные критерии, как это было отмечено, в частности, применительно к валютному регулированию и регулированию внешнеторговой деятельности, в аспекте иностранных лиц, а также может быть продемонстрировано и на материале актов гражданского права. Так, в Основах гражданского законодательства 1991 г., введенных в действие на территории РФ с 3 августа 1992 г., устанавливалось, что в случаях внешнеэкономических сделок при отсутствии соглашения сторон о подлежащем применению праве применяется право страны, где учреждена, имеет место жительства или основное место деятельности сторона, являющаяся лицом, которое совершает наиболее характерное для данного вида договора действие. Аналогична конструкция соответствующего положения в Законе о залоге применительно к отношениям между залогодателем и залогодержателем, если одной из сторон в них выступает иностранное, в том числе юридическое, лицо.

Итак, если установлено, что данное юридическое лицо является на территории РФ иностранным, что же оно вправе совершать в гражданскоправовой сфере? И коль скоро основой правового положения «иностранцев» в России является уравнивание их в правах с национальными лицами, за некоторыми изъятиями, устанавливаемыми законодательством, на чем прежде всего акцентировалось внимание в настоящем разделе, то каковы же исключения из правил и ограничения, составляющие эти изъятия?

Здесь важное значение имеет, во-первых, то различие, которое проводится, скажем, в налоговом законодательстве, между иностранным юридическим лицом, действующим через представительство, учрежденное в пределах Российской Федерации, и таковым, осуществляющим бизнес в России без открытия в ней представительства или филиала. В этом плане детальное регулирование содержится в Инструкции Государственной налоговой службы РФ от 16 мая 1995 г. № 34.

В общеправовом же плане все иностранные юридические лица могут вести на территории РФ хозяйственную деятельность, заключать сделки, создавать с участием российских юридических и физических лиц либо юридических и физических лиц третьих государств или без таковых новые образования в соответствии с предусмотренными законодательством Российской Федерации организационно-правовыми формами, открывать и закрывать представительства или учреждать филиалы, в том числе для ведения внешнеторговой деятельности от имени иностранного юридического лица, совершать связанные с такими и другими сделками расчеты, страховые, транспортные, кредитно-финансовые и другие операции. При этом предусматривается, что иностранное юридическое лицо при совершении сделок на территории РФ не вправе ссылаться на

ограничение полномочий его органа или представителя, не известное российскому праву, «за исключением случаев, когда будет доказано, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна была знать об указанном ограничении» (см. п. 3 ст. 1202 ГК РФ). Хотя действующие гражданскоправовые нормы Российской Федерации и требуют в силу тех же Основ, а также ГК РФ, чтобы, в частности, форма внешнеэкономических сделок, заключенных на территории России, подчинялась отечественному праву, в то же время это не должно означать, что при этом нельзя стремиться к соблюдению и императивных предписаний, установленных иностранным законом, т.е. правоположениями того государства, где данное юридическое лицо считается национальным.

В том, что касается ведения операций внешнеэкономического характера на российской территории, что является, как правило, в случаях с иностранными юридическими лицами ключевым, главным началом выступает отсутствие каких-либо формальных разрешений для их осуществления. В связи с этим нужно обратить внимание на известное противоречие между формальным и фактическим моментами в вышеприведенных констатациях. Действительно, строго юридически специального разрешения на осуществление внешнеэкономической (внешнеторговой) деятельности не требуется, С другой стороны, без получения карточки ВЭД (кода участника внешнеэкономической деятельности) ни один субъект права на территории РФ не может ничего реально осуществить в рамках центрального звена такой деятельности — обеспечения таможенной очистки товаров, совершения формальностей при ввозе или вывозе грузов. При таком положении вещей становится принципиальной задача получения соответствующей регистрации, т.е. разрешений не только формального характера, но и по существу.

Правовое положение иностранного юридического лица в рассматриваемой сфере наряду с вышеуказанным характеризует также требование соблюдения императивных материально-правовых норм, регулирующих внешнеэкономическую деятельность. Например, рассматриваемые субъекты обязаны обеспечивать соответствие стандартам, сертификации, безопасности и безвредности товаров, ввозимых на территорию РФ по таким сделкам, удовлетворять формальным требованиям определенного порядка по ввозу и вывозу товаров и услуг, предоставлять статистическую отчетность по своей внешнеторговой деятельности в связи с операциями на территории РФ и т.д.

Так, если в соответствии с указом Президента РФ № 1209 «О государственном регулировании внешнеторговых бартерных сделок», вступившим в силу 1 ноября 1996 г., необходимо впредь оформление паспорта бартерной сделки, то это распространяется и на иностранные юридические лица. В связи с этим необходимо иметь в виду, что вывоз товаров, работ и услуг, результатов интеллектуальной деятельности должен сопровождаться обязательным ввозом на таможенную территорию РФ товаров, работ и услуг, эквивалентным по стоимости экспортированным товарам либо зачислениям на счетах в уполномоченных банках валютной выручки от экспорта товаров в установленном порядке.

Другой сферой, в правовом и экономическом отношении наиболее значимой для иностранных юридических лиц, как упоминалось выше, является инвестирование с их стороны капиталов в российскую экономику (подробнее см. об этом в гл. 19). Возникающая вследствие этого соответствующая хозяйственная деятельность может проходить в рамках вновь создаваемых структур или привлечения иностранных капиталовложений в уже

существующие российские предприятия в установленных законодательством формах, т.е. в качестве предприятий с иностранным участием (ранее именуемых совместными предприятиями) либо на основе только иностранного учредительства. В подавляющем большинстве случаев — это хозяйственные общества и товарищества: товарищества, акционерные общества и общества с ограниченной ответственностью.

Литература последнего времени изобилует публикациями прикладного характера, представляющими своеобразный «путеводитель» для иностранных предпринимателей, решивших создать структуру в рамках российского правопорядка. Тем не менее существуют неоднозначные положения российского права, которые не дают сами по себе исчерпывающих ответов на некоторые вопросы и на которых целесообразно остановиться особо. В частности, ст. 2 Федерального закона РФ «Об иностранных инвестициях в Российской Федерации» от 9 июля 1999 г. предусматривает, что иностранные инвесторы — это иностранные юридические или физические лица, которые по законодательству соответствующих государств «вправе осуществлять инвестиции на территории Российской Федерации». Однако ни сам данный закон, ни изданные во исполнение его предписаний подзаконные либо иные акты в области иностранного инвестирования, в том числе регулирующие создание и регистрацию предприятий с иностранными инвестициями, никоим образом не уточняют, как подобное право иностранного гражданина или юридического лица должно подтверждаться со стороны государства происхождения инвестора.

Или возьмем такую весьма распространенную ситуацию, когда при учреждении, скажем, акционерного общества в Российской Федерации иностранный участник производит оплату акций имуществом, денежная оценка которого подлежит согласованию с другими учредителями. Данная форма оплаты не противоречит действующему праву и именно Федеральному закону об акционерных обществах 1995 г. Более того, для иностранных юридических лиц подобное является весьма привлекательным, так как означает финансовую льготу — ввоз товаров, осуществляемых в порядке внесения имущественных вкладов в уставные фонды хозяйственных обществ и товариществ, освобождается от уплаты таможенных пошлин. Оплата может быть произведена и деньгами, ценными бумагами, другими вещами, а также имущественными правами, имеющими денежную оценку. Иностранными инвестициями согласно Закону об иностранных инвестициях в Российской Федерации являются все виды имущественных и интеллектуальных ценностей, вкладываемых иностранными инвесторами в объекты предпринимательской деятельности, не изъятых из гражданского оборота и не ограниченных им (ст. 2). Таким образом, вкладом в уставный капитал общества со стороны иностранных участников могут служить наряду с прочим и имущественные права либо иные права, имеющие денежную оценку. При этом подобным вкладом не может быть непосредственно объект промышленной/интеллектуальной собственности (патент, объект авторского права, программа ЭВМ и т.д.) или ноу-хау. В то же время вполне признается в качестве вклада исключительное или неисключительное право пользования объектами указанного рода, передаваемое обществу по договору лицензии.

Упомянутое освобождение от уплаты таможенной пошлины при ввозе товаров иностранным учредителем в качестве вклада в уставный (складочный) капитал, в свою очередь, далеко не всегда бывает достижимо, поскольку, с одной стороны, льгота провозглашается, а с другой — ее реализация