Часть 2. Нормативно-правовая основа противодействия словесному экстремизму

Белоусов Л.С. Муссолини: диктатура и демагогия. - М.: Машиностроение, 1993, с. 7.

45

( Семиотический язык собраний и шествий РНЕ. Семиотический (знако-вый) язык собраний, шествий - это язык зрелищ, воздействующий на зрите-ля эмоционально. Этот язык служит РНЕ для демонстрации единства, силы,твердости, решимости в борьбе, дисциплины, фанатизма и деморализацииврага. Этому способствуют военизированная (черная) униформа РНЕ с пор-тупеей, стандартное приветствие РНЕ и свастика в эмблеме РНЕ. Этот языквоздействует на зрителя, например, зрелищами массового одновременногои единообразного приветствия поднятой рукой с выкрикиванием одного итого же лозунга или картиной устрашающего марша бойцов РНЕ в чернойуниформе с содержащей свастику эмблемой на рукавах. Все это, особенноодновременные массовые приветствия поднятой рукой, напоминают карти-ны фашистских сборищ, известных нам по фотографиям и кинофильмам.

Таким образом, при определении признака противопоставленного обо-значения как сходного до степени смешения с нацистско-фашисткой атри-бутикой и символикой мы предлагаем использовать принцип сравнения тек-стовых (словесных) компонентов знаковой системы по признакам фонети-ческого (акустико-перцептивного), графического (буквенно-перцептивного)и семантического (смыслового) сходства.

Итак, краткий анализ действующего законодательства противодействиясловесному экстремизму в аспекте лингвистической экспертизы позволяетсделать следующие важные для практики выводы.

Во-первых, можно выделить и детерминировать ключевые правовыетермины, имеющие отношение к словесному экстремизму, сформулирован-ные в указанных выше нормативно-правовых актах, которые могут быть про-анализированы с позиции их языкового воплощения в устных и письменныхтекстах. Объективную сторону словесного экстремизма составляют такиепротивоправные речевые деяния как:

• призывы к осуществлению экстремистской деятельности,

• высказывания, направленные на возбуждение ненависти или враж-ды, а равно унижение достоинства человека,

• оправдание или обоснование необходимости осуществления экст-ремистской деятельности,

• пропаганда нацистских атрибутов и символов и сходных с ними достепени смешения.

Во-вторых, можно четко детерминировать языковые (лингвистичес-кие) критерии выявления юридически значимых понятий, образующих со-став словесного экстремизма в публичных речах и в текстах массовой ком-муникации.

И, в-третьих, представляется целесообразным предложить научно-обосно-ванный инструментарий их выявления, исследования и описания методамилингвистического анализа в рамках судебной лингвистической экспертизы.

Часть 3.

Использование специальных лингвистическихзнаний для установления фактов словесногоэкстремизма

«Эксперт - человек, который перестал мыс­лить, потому что он знает».

Ф. Райт.

Практика раскрытия и расследования уголовных дел, возбуждаемых по ст.ст. 280, 282 УК РФ, показывает, что органы предварительного расследования и суд сталкиваются со сложностью формирования надежной доказательственной базы по данной категории уголовных дел, с затруднениями в установлении объектив­ной и субъективной стороны преступлений, ответственность за которые предус­мотрена названными статьями Уголовного кодекса РФ. Анализ практики вынесе­ния предупреждений СМИ также показывает сложность правовой квалифика­ции публичных речей и текстов в качестве экстремистских материалов.

Это объясняется тем, что толкование и интерпретация смысла устного высказывания или письменного текста требует обязательного привлечения специальных лингвистических познаний не только в случаях использования манипулятивных приемов речевого воздействия на аудиторию или камуфля­жа ксенофобных высказываний средствами изощренной словесной эквилиб­ристики, но и для выявления рефлексируемой аудиторией пропаганды и аги­тации, призывов к совершению тех или иных действий, угроз и подстрека­тельств, оправдания или обоснования необходимости осуществления экст- ремисткой деятельности⁴⁶.

Практика проведения лингвистических исследований публичных выска­зываний и письменных текстов СМИ по делам, возбужденным по ст., ст. 280, 282 УК РФ, хотя и не многочисленна, но уже позволяет сделать ряд выводов.

Первое - это можно достаточно четко очертить круг экспертных ситуа­ций, когда по ксенофобным материалам необходимо назначение судебной лингвистической экспертизы или использование специальных лингвистичес­ких знаний в процессуальной или непроцессуальной форме. Второе - это сло­жившаяся практика типовых вопросов, которые ставятся на разрешение лин­гвистической экспертизы по данным категориям дел. Третье - сформировав­шийся штат экспертов-лингвистов, подготовленных для решения типовых экс­пертных задач и специализирующихся на текстах ксенофобной направленно­сти. Четвертое - наличие разработанных и апробированных методик лингви­стического анализа экстремистских высказываний и письменных текстов СМИ.

Заметим, что термин «судебная лингвистическая экспертиза» уже усто­ялся и является общепринятым⁴⁷.

Объектами лингвистической экспертизы письменных и устных текстов являются речевые произведения в форме письменного текста или устного высказывания, зафиксированные на любом материальном носителе.

Предметом судебной лингвистической экспертизы являются факты и обстоятельства, устанавливаемые на основе исследования закономерностей существования и функционирования в устной и письменной речи естествен­ного или искусственного языка.

Специфика судебной лингвистической экспертизы, назначаемой по уго­ловным делам, возбужденным по ст. ст. 280, 282 УК РФ, заключается в том, что результаты лингвистического анализа содержательно-смысловой и фор­мальной стороны речевого произведения служат источником доказательств наличия или отсутствия состава, то есть признаков объективной стороны, преступления.

Компетенция судебной лингвистической экспертизы по делам, сопря­женным со словесным экстремизмом, определяется исключительно предмет­ной областью исследования - анализом языковых и речевых средств, ис­пользованных в качестве инструмента (орудия) преступления, ответствен­ность за которое предусмотрена ст.ст. 280, 282 УК РФ.

Здесь еще раз необходимо остановится на разграничении компетенции юристов-правововедов и судебных экспертов, поскольку эксперты нередко оказываются перед сложной дилеммой: необходимостью лингвистической трактовки речевого нарушения и правовой квалификации объективной сто­роны речевого деяния как состава преступления.