состоит из трех частей: тождественного, иного и смеси тождественного и иного. При этом тождественное соответствует идеям, изменчивое— материи, смесь тождественного и иного соответствует вещам.

Бог. Онтология Платона включает также общее учение о боге. В этом выражается личностный, персоналпстический характер объективного идеализма Платона. Он говорит о боге неоднозначно. В «Государстве» платоновский бог означается термином «футургос», а в «Тимее» — «демиург». Бог-футургос творпт идеи, бог-демиург (ремесленник) имеет их перед собой как заданные ему образцы, на которые он должен равняться. Такое представление о боге у Платона более развито, чем представление о боге — творце идей. В «Законах» Платон говорит о боге как о мере всех вещей (716 С).

Онтология и космология (физика) Платона. Они настолько тесно связаны, что их трудно различить. Под собственно онтологией Платона примем вневременное и довременное существование мира, когда еще не было неба. Ведь у Платона сказано: «Сущее, пространство и рождение являются, как три троякие начала, еще до появления неба» (Тимей 52 Д). Неясно, конечно, как рождение могло быть до рожденного — была, по-видимому, идея рождения. Тогда было пространство-материя, но не было времени. У Платона ни идеи, ни материя (пространство) не обладают временностью. Время возникает позднее «вместе с небом» (38 В), а небо было создано богом-демиургом. И это уже предмет физики, куда входят

икосмология, и космогония Платона.

ЛЕ К Ц И Я XXII

ТЕМА 50, ФИЗИКА ПЛАТОНА

К физике, учению о природе, Платой относился не очень серьезно. Физика — наука о вещах, а вещи — подобие идей. «Но о том, что лишь воспроизводит первообраз и являет собой лишь подобие настоящего образа, и говорить можно не более как правдоподобно» (Тимей 29 С). Свое физическое учение Платон скромно называет всего лишь «правдоподобным мифом» (29 Д), Сущностью этого мифа является телеология.

Телеология. Телеология — учение о целях. Вся сознательная человеческая деятельность целесообразна, т. е. подчинена реализации тех или иных поставленных перед собой целей. Поэтому Сократ у Платона в «Федоне»—по существу, это уже Платон — правильно думает, что поведение человека определяется целями. Сократ призывает «различать между истинной причиной и тем, без чего причина не могла бы быть причиною» (Федон 99 В). «Истинная причина»—целевая причина, а вторая причина — средство осуществления целевой причины. Применительно к целесооб-

255

разной сознательной деятельности людей это совершенно верно.

Но это неверно по отношению к миру. Переносить на природу свойства целесообразной и тем более разумно-сознательной деятельности человека — одно из проявлений философского антропоморфизма. Искать в природе цели и находить высшее объяснение в обнаружении их в природе — неверный методологический подход. Он антинаучен, ибо заводит естествознание в тупик. А между тем Платон требует от физики именно того, чтобы она не только объясняла то, для чего все в природе устроено так, а не иначе, но показала бы даже, что в природе все устроено наилучшим образом. Это уже ценностный, этический телеологизм, который вдвойне не вереи в естествознании. Сократ сетует, что он ждал от Анакса-

также почему Земле лучше быть именно такой, а не другой (там же). И вообще, говоря о природных явлениях, нужно объяснить, «что всего лучше для калсдого и в чем их общее благо» (98 В).

Такова, согласно Платону, главная проблема физики. Такая физика предполагает наличие мирового архитектора, «силы, которая наилучшим образом устроила все так, как оно есть сейчас» (99 С). Платон осуждает тех, кто в своих физических теориях не ищет этой силы.

Ум-демнург. Платой недоволен Анаксагором за то, что «ум у него остается без всякого применения» (Федон 98 С). Платой же берет этот ум всерьез и превращает его в демиурга (устроителя) мира, в «отца всех вещей» (Тимей 28 С). Этот «ум-демнург» (47 Е)—вечный первообраз космоса, причина его и устроитель. Причина возникновения мира — воля «ума-демиурга», или бога, который «пожелал, чтобы все вещи стали как можно более подобны ему самому» (29 Е). Однако созданный им мир нестоль благостен, как его устроитель, так какволя демиурга столкнулась с сопротив-

нии нестройного и беспорядочного движения.

Первоначала космоса. Как мы уже видели, это ум-демиург (бог) — во-первых, материя — во-вторых, и идеи-образцы—в-треть- их. Иначе говоря, богу как уму-демиургу заданы идеи — носители целесообразной причинности, с одной стороны, и материя — носитель естественной необходимости — с другой. Само творение состоит в том, что в материю влагаются идеи как целесообразные причины. Тот порядок, который превозносит Платон,— целесообразность живого организма, где все части служат целому и без целого нежизнеспособны.

Космос. Космос, по Платону,— овеществление бога в материи, превращение физического мира в живой организм. Платон определяет космос как «живое существо, наделенное душой и умом» (30 В). Творя космос как живой организм, демиург устроил ум

256

в душе, а душу — в теле. Итак, мы имеем три части космоса: ум, душу и тело.

Тело космоса творится из материи. К моменту творения материя существовала уже в виде воды, воздуха, огня и земли, которые отличаются друг от друга геометрической формой своих частиц, а эти формы состоят, в свою очередь, из двух видов прямоугольных треугольников: равнобедренных, из которых состоит только земля, и неравнобедренных, одинаковых для всех трех остальных стихий. Из первых треугольников состоят шестигранники (гексаэдры) земли, из вторых — четырехгранные пирамиды (тетраэдры) огня, восьмигранники (октаэдры) воздуха, двадцатигранники (икосаэдры) воды. Эти четыре стихии находились в беспорядочном движении, представляя собой неравномерно сотрясаемую и колеблемую материю. Из нее-то и создал ум-демиург тело космоса. Оно шарообразно, в центре его ось, на которой покоится неподвижная земля. Платон — геоцентрист. Космос вращается вокруг земли. Тело космоса находится внутри души космоса.

Космическая психология. Душа космоса творится демиургом еще раньше его тела. Процесс творения души космоса описан нечетко. Ум-демиург воспользовался двумя непонятно откуда взяпшимися сущностями: неделимой и вечно тождественной, с од!ий стороны, и иной, претерпевающей телесное разделение, с другой стороны. Две эти сущности демиург частично смешал и получил третью сущность, причастную тождественному и иному. Из этих трех сущностей (тождественного, иного, смеси тождественного и иного) демиург и создал душу космоса, разделив ее на части, находящиеся в сложной пропорциональной зависимости. Эти части— души космических небесных тел. Мировая душа пронизывает тело космоса и объемлет его. Она производит два вида движения: внешнее и внутреннее, первое из которых соответствует тождественному, а второе — иному. Внешним, тождественным движением движется сфера неподвижных звезд; внутренним, иным дзпжением движутся планеты, Луна, Солнце. Таким образом, первая функция мировой души—'Движение.

Вторая функция мировой души — познание: «При всяком соприкосновении с вещью, чья сущность разделена или, напротив, неделима, она (мировая душа.—А. Ч.) всем своим существом приходит в движение и выражает в слове, чему данная вещь тождественна и для чего она иное» (37 АВ). Своей тождественчой частью мировая душа постигает идею, иной частью — материю,

с небом. Платон определяет время как «некое движущееся подобие вечности» (37 Д). Таким образом, Платон принципиально разрывает пространство и время: первое — от материи, второе — от угладемиурга (бога) и мировой души.

Другие боги. Ум-демиург творит и других, низших богов. Это «небесный род богов» (40 А). Они сотворены исключительно из одной стихии — из огня. Это не что иное, как шаровидные небесные тела, наделенные как равномерным, так и неравномерным движением,— планеты. Также и Земля—«старейшее и почтеннейшее из богов, рожденных внутри неба» (40 С). Перед нами некая космическая религия, религия Земли и Неба.

Это особый, космический политеизм. Что же касается обычного, мифологического политеизма, то Платон относился к нему уклончиво, говоря о традиционных мифах, что «приходится им верить, чтобы не ослушаться закона» (40 Е). Надо верить тому, что рассказывают «дети богов» — источник мифов.

Таков единый космос, созданный демиургом.

Физика Платона, полная всяких фантазий и несообразностей, показывает невозможность построить картину мира на идеали стической основе и принципиально уступает физической картине мира Демокрита, о котором Платон систематически в своих произведениях умалчивает.

ТЕМА 51. ПСИХОЛОГИЯ ПЛАТОНА

Тело и душа. Идеалистическая философия Платона дополняет противопоставление материи и идей противопоставлением тела и души. Тело смертно — душа бессмертна. Тело живого существа создано из частиц огня, земли, воды и воздуха, заимствованных у тела космоса. Эти частицы должны быть возвращены космосу. Назначение тела — быть временным вместилищем и пристанищем души, рабом ее. Как тело, так и душа сотворены богами. Души творятся из остатка от той смеси тождественного, иного и тожде- ственно-иного, из которой ум-демиург создал душу космоса. Качество индивидуальных душ ниже, чем качество души космоса.

Однако из упомянутого остатка создается лишь разумная часть души. Но у души имеются и неразумные части. В платоновском «Государстве» Сократ различает в душе прежде всего два начала: «логистикой» и «алогон». «Одно из них, с помощью которого человек способен рассуждать,— говорит Сократ, — мы назовем разумным началом души, а второе, из-за которого человек влюбляется, испытывает голод и жажду и бывает охвачен другими вожделениями, мы назовем началом неразумным и вожделеющим» (439 В). Далее, внутри неразумного и вожделяющего начала различаются «дюмойейдес» и «епитюмэкон», ведь «на многих примерах мы замечаем, как человек, одолеваемый вожделениями вопреки способности рассуждать («епитюмэкон»), бранит сам себя и гневается на этих поселившихся в нем насильников. Гнев такого человека («дюмойейдес») становится союзником его разуму в этой распре» (440 В). Весь смысл бытия человека, вся его судьба зависит от того, кто кого осилит: низменное, неразумное, вожделеющее, смыкающееся с телом начало души или разум со своим союзником— яростным духом («дюмойейдес»), иначе говоря, низшая часть

258

крылья ломаются, и они падают в телесный чувственный мир. Но и эти небожсствеипые души неравны — ведь mi все же в разной степени удалось приобщиться к высшему бытию идей. Отсюда иерархия душ и как ее следствие — иерархия профессий и классов. Эта иерархия начинается с философа и нисходит через царя, государственного деятеля, врача, прорицателя, поэта, ремесленника и земледельца, софиста к тирану. Здесь нетрудно видеть классовое самосознание Платона, его презрение к трудящимся, но также и его ненависть к тирании и софистике. Хорошо виден и интеллектуальный аристократизм Платона, ставящего философов выше царей. В «Государстве» социальная иерархия проще. Там различаются три сословия: философы, воины и земледельцы.

Души в телах. Попав в тело, душа забывает о своей занебесной отчизне. Но она способна к припоминанию ее. Земная красота стимулирует ее в этом направлении. Хотя земная красота — лишь жалкий отблеск небесной, она все же пробуждает в душе смутное воспоминание о последней, тоску по ней. Поэтому, «когда кто-нибудь смотрит на здешнюю красоту, припоминая при этом красоту истинную, он окрыляется, а окрылившись, стремится взлететь; но еще не набрав сил, он наподобие птенца глядит вверх, пренебрегая тем, что внизу» (Федр 249 Е). Входя в это состояние, душа переживает высшее неистовство, состояние исступления, экстаза, превосходящего тот, что исходит от Муз или бывает во время пророчеств. При высшем напряжении познания душа желает исступить из тела.

Эрос. В диалоге «Пир» такое исступление описано разными участниками. Когда доходит очередь до Сократа, он рассказывает миф об Эросе. Эрос — сын Пороса — бога богатства и Пении— богини бедности. Отсюда противоречивость его облика. Сам он некрасив, неопрятен, необут, бездомен и беден. Это самоописание Сократа. Но он стремится к прекрасному и совершенному, и здесь он храбр, смел, силен. Все его стремления направлены к философии, он всю жизнь занят философией. Эрос — философ, а философ — тот, кто любит мудрость. Но он любит ее не потому, что сам мудр. Мудр только бог. Невежда самодоволен, он не стремится к высшему. Бог также не стремится к мудрости — он ее имеет. Философ же — т. е. любящий мудрость — стремится к мудрости. Стремление к мудрости — высшая форма стремления к прекрасному.

Еще ранее Павсаний, один из участников пира, противопоставил Афродиту-Уранию (по Гесиоду) Афродите — дочери Зевса (по Гомеру). Первая небесная, вторая — земная. Первая божественная, вторая'—вульгарная. Сократ расширяет понятие любви. Любовь — «желание блага и счастья» (205 Д), но не всякого блага, а вечного, но поскольку вечного блага не может быть без бессмертия, то «любовь•—это стремление к бессмертию» (207 А). Но доля бессмертия, отпущенная смертным людям,— это их способность к творческой деятельности, т. е. «ко всякому переходу от небытия к бытию» (205 С]. У подавляющего большинства творческая

260

деятельность проявляется в продолжении рода, в воспроизведении себя в потомстве. «Зачатие и рождение есть проявление бессмертного начала в существе смертном» (206 Е). Но такова только низшая, телесная разновидность любви.

Другая разновидность творческой любви — любовь духовная. Имеются как бы два Эрота и две Афродиты, одна служит телесное любви, а другая — духовной. Платоническая любовь—-это духовная любовь. Эрос в этом понимании — могущественный демон, побуждающий человека к творчеству, вселяющий в него стремление к прекрасному и к идеальному. В «Пире» Сократ рисует картину восхождения в стремлении к прекрасному. Нужно начинать с созерцания отдельных проявлений прекрасного, затем переходить к созерцанию прекрасных тел вообще, затем подниматься к пониманию красоты учения и, наконец, от понимания красоты учения о прекрасном к самому прекрасному (211 СД). Прекрасное как таковое прозрачно, чисто, беспримесно, не обременено плотью, красками и другими телесными признаками, единообразно и божественно.

Эрос — противоречие между прекрасным и безобразным, идеальным и телесным, вечным и временным, бытием и становлением— выражает противоречие космической души. Это главная движущая сила, пронизывающая весь мир, заставляющая вещи подражать идеям, а души — стремиться вернуться в тот мир, откуда они некогда снизошли.

Это стремление души выражается как в стремлении к познанию, так и в стремлении к смерти. Стремление к смерти проявляется на высшей ступени человеческого бытия, на ступени философа, ибо «те, кто подлинно предан философии, заняты, по сути вещей, только одним — умиранием и смертью» (Федон 63 А). Ведь культивируя разум, они способствуют еще при жизни отрешению души от тела, высшей, разумной части души от низшей, низменной ее части. Но истинное приобщение к разуму полностью возможно только после смерти. Поэтому Сократ говорит, что лебеди, умирая, поют от радости. В учении о философствовании как умирании наглядно видна реакционность платоновского идеализма.

Попытки доказательства бессмертия души. Платон знаком с теориями смертности души. Одни утверждают, что после смерти тела душа рассеивается как дым, другие, видя в душе сочетание и гармонию телесных качеств, когда они хорошо и равномерно смешаны друг с другом, считают ее бессмертие столь ж е нелепым допущением, как и мысль о том, что музыкальная гармония лиры может существовать после того, как лира сломана. Поэтому Сократ в «Федоне» выдвигает аргументы в пользу теории бессмертия души. Таких аргументов четыре.

Первого аргумента мы коснулись выше, назвав его как бы законом сохранения душ. Все возникает, говорит Сократ, из противоположного себе, например сон из бодрствования. Так ж е и живое возникает из неживого и неживое из живого. Поэтому и души, умерев, рождаются снова. Иначе «все стало бы мертвым и жизнь бы исчезла» (72 Д). Но фактически Сократ и Платон доказали здесь

261

лишь смертность души — все живое становится своей противоположностью— мертвым. Во-вторых, Сократ ссылается на то, что познание есть припоминание. Но даже если это и так, то это говорит лишь о предшествовании душ, а не об их бессмертии. В-третьих, души уподобляются идеям, а те вечны и бессмертны. Ио ведь у самого Платона идеи и души не одно и тоже. В-четвертых, душа имеет свою идею, а именно идею жизни. Душа вечна как идея жизни. Когда человек жив, с ним находится и идея жизни — душа. Когда человек умирает, то идея жизни не превращается в идею смерти (идеи друг в друга не переходят), а продолжает существовать как идея. Но ведь душа и идея жизни — вовсе не одно и то же. В своих мнимых доказательствах бессмертия души Платон прежде всего нарушает закон тождества, он постоянно подменяет одно понятие другим.

Но даже если бы аргументы Платона в пользу бессмертия души были убедительными, все они относятся к разумной части души, т. е. к разуму как таковому, ибо Платон не может допустить, чтобы низшая часть души, связанная с телом, была бы бессмертна. Между тем личность невозможна без эмоционального комплекса, не обязательно, конечно, низменного. Разум же безличен, а занятия наукой действительно многих освобождают от их маленького «я». Но это не означает, что ученый умирает еще при жизни. У Платона же так и было.

В диалоге «Федр» встречается пятый аргумент в пользу бессмертия души: душа — нечто самодвижущееся, а все самодвижущееся бессмертно, следовательно, и душа бессмертна (246 А). Но это софизм. Не душа питает тело, а тело — душу. Поэтому источник движения души — в теле. Аргумент Платона восходит к первобытным представлениям о душе как самодвижущемся. Лесной пожар в отличие от поддерживаемого человеком костра казался живым и одушевленным и обозначался словом одушевленного рода.

Посмертное бытие души. Допуская фактически лишь бессмертие разумной части души, Платон тем не менее изображает посмертную судьбу души как продолжение существования конкретной личности с ее индивидуальными особенностями. В «Федре» говорится о том, что снизошедшая с неба душа не возвращается на небо в течение десяти тысяч лет — так называемого мирового года, когда все точки равномерно и неравномерно вращающихся частей неба якобы занимают друг относительно друга исходное положение. Исключение из этого круговорота сделано лишь для душ, которые три раза подряд будут душами философов. В «Федоне» говорится о трех категориях душ: тех, кто полностью очистился через философию и живет совершенно бестелесной жизнью в стране самой высшей чистоты, тех, кто свято прожил свою жизнь, но живет пониже, и тех, кто вел порочную жизнь и ввергнут в Тартар, одни временно, а другие навечно.

В «Государстве» некий Эр был убит на войне, ио воскрес на двенадцатый день, оказавшись уже на погребальном костре. Он

262