вшо... Тамас привязывает к беспечности, окутав знанье» (XIV, 6— 0.) Эти три качества антагонистичны. При возрастании раджаса в человеке усиливаются «вожделение, похоть, деятельность, предприимчивость в делах, беспокойство...» (XIV, 12). Это тот антиидеал, о котором говорилось выше,— человек, «возбудимый, вожделеющий плодов действий... действующий ради осуществления желаний, чье знание страстно». С такой гуыой, как тамас, связывается «затемнение, леность, беспечность и "заблуждение-.» (XIV, 13). Когда же возрастает саттва, то «из всех врат тела сияет свет знанья (XIV, И). Плод тамаса — незнанье, плод раджаса — страданье, от саттвы «чистый плод добрых дел» (XV, 16). И посмертная -судьба этих трех типов людей различна: «Когда при возрастании саттвы воплощенный приходит к кончине, чистых миров, присущих познавшим высшее, он достигает. Страстные, придя к кончине, рождаются в узах кармы. Когда же умирают темные, они в лонах заблудших существ родятся» (XIV, 14—15).

Однако гуны не вкладываются в вещи людьми, а возникают из материи, из пракрити: «Саттва, раджас и тамас — вот качества, возникшие из Пракрити» (XIV, 4). Однако «Гита» дуалистична. Второе начало — пуруша-человек, мужчина; душа. В «Гите» сказано: «Пракрити и Пуруша, знай безначальны оба» (XIII, 19). Но здесь начинается уже санкхья, о чем пойдет речь ниже.

ТЕМА 12. ДЖАЙНИЗМ

Термин «джайнизм» происходит от «джина»—победитель. Представители джайнизма — джайны — ведут свое учение с мифических времен, связывая в действительности фантастическую предысторию джайнизма с деятельностью 24 праведников — тиртханкаров («ведущих через океан бытия»), из которых реальны лишь два последних. Это Паршва и Махавира. Первый основал общину в Бихаре (Восточная Индия), куда принимались мужчины и женщины, которые делились на мирян и аскетов и соблюдали четыре обета: ахимса — невреждение, сатья — правдивость, астейя — неворовство и апариграха — непривязанность, отрешенность, уже известная нам из прошлой темы. Махавира из рода кшатриев, живший в 6 в. до н. э., наложил на джайпов обет целомудрия (брахмачарья), требовавший от аскетов полного воздержания от секса,

Махавира стал главой общины джайнов лишь после того, как в тридцать лет ушел от семьи и прожил в лесу без одежды и почти без пищи двенадцать лет, пока не достиг «прозрения».

Источники. Согласно джайиской традиции, Махавира оставил своим ученикам 14 книг. В 3 в. до н. э. в городе Паталипутре на вседжайнском соборе был составлен и утвержден канон джайнов — «Сиддханта», из которого наиболее чтима «Кальпасутра»,,

73

В каноне много сведений научного и практического характера по вопросам астрономии, географии, космогонии, хронологии, по архитектуре, музыке, танцам, эротике, методам воспитания гетер и т. п.

Джайнизм и брахманизм. Как и «Бхагазадгита», «Сиддхаита» содержит в себе элементы критики брахманизма. Джайнизм отрицает святость «Вед». Он высмеивает брахманский ритуал. Например, если правда, что при помощи омовений холодной водой можно достичь совершенства, то тогда лягушки, черепахи и змеи достигают высшего совершенства. В соответствии с обетом ахимса джайны осуждают кровавые жертвоприношения и призывают щадить чужую жизнь. Джайнизм допускает женщин к монашеству и к изучению священных книг джайнов, тогда как в брахманизме женщина в этом отношении приравнена к шудре. Джайнизм почитает не богов, а тиртханкаров и джин.

Вместе с тем между джайнизмом и брахманизмом много общего. Джайнизм верит в сансару, карму и мокшу, его цель — освобождение от жизни, понимаемой как страдание. Этой мировоззренческой цели и должна служить жизнь в общине. Правда, в отличие от брахманизма джайнизм считает, что закон кармы нельзя умилостивить жертвами богам, однако его можно победить. Джина — это тот, кто победил закон кармы. Последствия дурных дел, содеянных в прошлых воплощениях, можно побороть еще при жизни. Но самое главное — освобождение от сансары.

Дуализм. Как и бхагаватизм, джайнизм дуалистичен. Но если там говорилось о пракрита и пуруше (сходящиеся, правда, в Атмане, поэтому дуализм «Гиты» относителен, о чем ниже), то джайны говорят о неживом (аджива) и живом (джива). Неживое включает в себя состоящую из атомов (ану) материю (пудгала) —то, что поддается соединению и разъединению, пространство

одушевленным. Для джайнов даже земля одушевлена. Правда, воздух, вода, земля и огонь, а также и растения обладают лишь чувством осязания, в то время как птицы, животные и люди наделены всеми пятью чувствами. В целом джива вечна и непреходяща, но она распадается на множество облеченных в самые разные материальные оболочки душ, которые переходят из одного тела в другое (сансара).

Однако во всем живом в сущности заключена одна душа. Отсюда следует обет ахимса. Мокша понимается в джайнизме как полное и окончательное разъединение дживы и адживы вообще, соединение которых и есть карма как таковая. Но карма в то же время разнообразна. Одна карма определяет рождающую нас семью и природу нашего тела, другая — продолжительность жизни, третья — отношение к наслаждению, страстность, которая и есть, согласно джайнизму, основа соединения дживы с адживой.

«Три жемчужины». Для освобождения еще при жизни необходимы правильное поведение, правильное познание и правильная

74

вера. Правильная вера — вера в авторитет тиртанкхаров, правильное поведение — соблюдение пяти обетов, а также прощение, смирение, честность, правдивость, чистота, воздержание, строгость к себе, жертвенность, непривязанность к внешнему миру, невозмутимость и т. п. Третья жемчужина — правильное познание, гносеология джайнов.

Гносеология. У джайнов существует довольно разработанная система познания. Они различают «шрути» — авторитарное знание и «мати». В нем участвуют память, опознание и вывод. В «мати» входит непосредственное восприятие внешних и внутренних объектов как органами чувств, так и умом. От такого непосредственного познания джайны отличают другое, когда душа (лжива) не опирается ни на чувства, ни на ум. При таком «сверхнепосредственном» знании душа смыкается с предметами познания без всякого посредничества чувств и ума, но для этого надо устранить те кармы, которые препятствуют таким контактам. На первой ступени такого знания джива воспринимает как отдаленные, так и мелкие предметы; на второй ступени душа, преодолевшая в себе зависть и ненависть к людям, получает прямой доступ к настоящим и даже прошлым мыслям людей: на третьей ступени достигается всеведение, абсолютное знание, доступное, однако, лишь джинам— освобожденным душам. К сожалению, реальные знания джайнов были невелики — и их могущество было лишь воображаемым, сказкой. Иначе не были бы столь фантастичными представления джайнов и о мироздании, и о его истории.

Мироздание и история. Согласно представлениям джайнов, существует несколько расположенных друг над другом миров, причем в двух нижних обитают демоны, мучающие души грешников, средний мир — наша земля, в более высоком мире обитают боги, а в самом высоком мире — джины, слабые подобия богов. Это, так сказать, в практическом плане. Однако в теоретическом плане джайны отрицали существование бога, считая, что все доказательства бога ложны, что в пользу его бытия не говорят ни восприятия, ни умозаключения, поэтому джайны, как уже сказано, поклоняются тиртханкарам и джинам, которые обитают на высшем небе, на небе мокши, на небе освобождения.

История, согласно джинам, распадается на три эры — прошлую, настоящую и будущую. В каждой из них имеются 24 тиртханкара. В каждой эре люди проходят путь от счастья к несчастью

иснова к счастью. Так и в нашей эре. Сначала все были равны

исыты, ибо обильны были источники пищи — какие-то сверхъестественные деревья. С упадком их урожайности на людей надвинулась гибель. Однако первый тиртханкар Рипгабха, живший неизмеримо давно и неизмеримо долго, спас людей, одарив их законами, земледелием, торговлей, скотоводством, мечом и чернилами.

Дигамбары и шветамбары. Джайнизм распадается па две секты. Это умеренные — шветамбары, т. е. «одетые в белое», и крайние'—дигамбары, т. е. «одетые пространством», поскольку джайны, принадлежащие к этой секте, иногда не носят никаких

75

одежд. Дигамбары не признают канон, они крайне ограничивают себя в питании и думают, что женщина неспособна достичь полного освобождения — мокши. Они — противники каст. У них три ступени аскетизма. Чтобы стать аскетом-анувратом, надо оставить семью, остричь волосы и жить при храме на подаяние. Аскет-ма- хаврата имеет только набедренную повязку и ест рис с ладони один раз в день. Аскет-ннрвана всегда обнажен, ест рис через день. Шудры аскетами быть не могут. Аскетизм умеренных джайнов — шветамбаров менее строг. Но и онп носят только белую одежду н завязывают рот белой повязкой, дабы невзначай не проглотить какое-либо насекомое. Джайпские аскеты не могут долго находиться на одном месте, они вечные странники. Но ИДТИ ОНИ могут лишь при свете и разметая перед собой дорогу, дабы опять не повредить живое.

Джайны имеются в Индии и сейчас, они немногочисленны (составляют 0,5% населения современной Индии1), но влиятельны.

ТЕМА. 13. БУДДИЗМ

Третьей после бхагаватпзма и джайнизма формой антибрахманского движения кшатриев в системе древнеиндийского мировоззрения стал буддизм.

Будда. На северной окраине долины Ганга издавна обитало арийское племя шакьев. В нем выделялся царский род Гаутама. Однажды у царя шакьев родился сын Сиддхарта. Его рождение стояло жизни его матери. Младенцу же было предсказано, что он станет ыонахом-аскетом, если увидит больного, старого или мертвого человека. Отец создал для сына искусственную обстановку, и Сиддхарта не знал о теневой стороне жизни. У него были хорошая жена и сын. Но однажды он увидел больного, затем старика, затем покойника, затем монаха-аскета. Открывшиеся перед ним страдания жизни потрясли Сиддхарту Гаутаму, н в одну из ночей он бежал, обменялся одеждой со своим слугой и растворился в народе. Сиддхарта стал отшельником. Он изучал Веды и истязал свою плоть. Он странствовал. Много испытал Сиддхарта, но не нашел истины. Наконец, сел он под некое дерево и решил, что не сдвинется с места, пока не узнает главную правду о жизни. На четвертый день на бывшего царевича снизошло просветление, Сиддхарта стал «буддой», т. е. «просветленным»2. Так появился Будда — основатель буддизма. Постепенно вокруг Будды сплотилось множество учеников, образовалась буддийская община. Современная наука датирует жизнь Будды 563—483 гг. до н. э.

Источники. Наиболее полные сведения о раннем буддизме содержатся в сборнике раннебуддийских текстов, который назы-

1См : Гусева Н. Р. Джайнпзп. М, 19С8, с. 3.

2Просветление —«бодчи», то же — дерево познания, священная смоковница, под которой Сиддхарта обрел просветление.

76

вается «Типитака» на языке пали, или «Трипитака» на санскрите, что означает «Три корзины». На языке пали тексты были записа.- ны на непрочных пальмовых листьях и занимали три корзины, отсюда название. Другое название этих текстов — палийский (или буддийский) Канон. Он был составлен на Цейлоне в 3 в. до н. э. Этот Канон состоит из трех частей: Виная-пптака, Сутта-питака и Абхидхамма-питака.

Наибольший интерес представляет Сутта-питака, состоящая из пяти частей, особенно последняя часть — Кхуддака-никая («Собрание коротких поучений»), содержащая шедевры буддийской прозы и поэзии. Наиболее значительные из них Джатаки, Суттанипата и Дхаммапада — «Стезя добродетели (закона)».

В раннем буддизме можно выделить три ступени. Первоначальный буддизм. Буддизм возник как антибрахман-

ское1 этическое учение. Говорят, что Будда якобы сознательно избегал вопросов о мироздании, о душе и об ее взаимоотношении с телом. Вопросы о том, вечен или не вечен мир, конечен он или бесконечен, тождественна душа с телом или от него отлична, бессмертен ли познавший истину или нет, Будда якобы осознавал, но считал бесполезными. Все внимание основатель буддизма сосредоточил на освобождении от страдания, которым преисполнен мир.

Первоначальный буддизм — своего рода диалектическое отрицание брахманизма. Буддизм пессимистичнее брахманизма в исходном понимании жизни. Если брахманизм учил, что страдание— наказание за грехи прошлых воплощений и что благочестие избавляет от страдания, то буддизм стал учить, что любая жизнь — страдание и что в сансаре не может быть счастливых жизней. Кем бы ни был человек, он обречен на болезнь, старость и смерть. И никакие жертвы богам здесь не помогут. «Ни хождение нагим, ни спутанные волосы, ни грязь, ни пост, ни лежание на сырой земле, ни пыль и слякоть, ни сидение на корточках не очистят смертного, не победившего сомнений» (141). Единственное средство избавиться от страдания — полностью выйти из саисары.

Главный закон жизни. Трудно сказать, что просветило Сиддхарту Гаутаму под легендарным деревом. По всей вероятности, он обрел там то, что счел основным нравственным законом жнзнн.

крайней мере, часть их.

Четыре «благородные истины». Первая из этих истин нам уже известна: жизнь есть страдание. В Самьютта-никае сказано:

1 «Но я не называю человека брахманом только за его рождение или за его мать» (396) (Дхаммапада. М., 1960, с. 125).

77

«рождение —страдание, старость —страдание, болезнь — страдание, смерть — страдание, разлука с приятным — страдание, неполучение чего-либо желаемого — страдание»'. Буддизм видел лишь темную сторону жизни, радость бытия ему была незнакома. Вторая «благородная истина» говорит о происхождении страдания. Будда усматривает корень страдания в жажде жизни, в «жажде наслаждения, в жажде существования, жажде гибели», приводящей ко все новым рождениям. «Люди, гонимые желанием, бегают вокруг, как бегает перепуганный заяц. Связанные путами и узами, они снова и снова в течение долгого времени возвращаются к страданию» (XXIV, 342) 2. Из этого следует третья истина —стра- дание имеет причину, а раз так, то возможно прекращение страдания, возможно «полное бесследное уничтожение этой жажды, отказ (от нее), отбрасывание, освобождение, оставление (ее)». Наконец, четвертая «благородная истина» говорит о «пути», ведущем к освобождению от страдания. Этот путь восьмеричен.

«Восьмеричный путь». Жажду жизни преодолеть нелегко. Для этого необходим правильный путь — должное понимание четырех истин, правильная решимость — воля преобразовать свою жизнь в соответствии с усвоенными истинами, правильная речь — воздержание от лжи, клеветы, грубых слов и фривольных разговоров, правильное действие — непричинение зла живому (ахимса), воздержание от воровства, правильный образ жизни — привычка жить честным трудом, правильное усилие — борьба с соблазнами и дурными мыслями, правильное направление мысли — понимание преходящего характера всего и отрешенность от того, что привязывает человека к жизни, отвращение к телу, чувствам, уму. В свою очередь, правильное сосредоточение, или, как выше было сказано, направление мысли имеет четыре ступени: сперва мы сосредоточиваем свой чистый и незамутненный ум на осмыслении

третьей ступени, мы освобождаемся и от радости, в частности и от ощущения своей телесности вообще, пока, наконец, на четвертой ступени не достигнем состояния полной невозмутимости и безразличия. Это состояние Будда назвал нирваной.

Нирвана. Слово «нирвана» происходит от глагола «нирва» — задувать, тушить (огонь) — и означает в качестве прилагательного «исчезнувший», «умерший», «прекратившийся», а в качестве существительного— «исчезновение», «конец», «прекращение существования», «удовлетворение», «ублаготворение», «блаженство», «вечный покой» и, наконец, «нирвана как спасение от перерождений» 3. Нирвана — это видоизменение понятия мокши. Но нирвана — это мокша (избавление, освобождение от чего-либо, избежание опас-

1 Антология мировой философии, т. 1, ч. 1, с. 118.

2См : Дхаммапада, с 117.

3Кочергина В. А. Санскритско-русский словарь. М., 1978, с. 340.

78

ности, окончательное спасение души), которая достигается еще при жизни. Тем самым потусторонняя мокша как бы стала посюсторонней. Достичь состояния нирваны нелегко. Достигший ее называется архатом (в санскрите «архат»— заслуживающий, достойный, уважаемое лицо, знаменитость). В «Дхаммападе» сказано: «Трудно стать человеком; трудна жизнь смертного; трудно слушать истинную дхамму; трудно рождение просветленного» (XIV, 182) х. Буддизм корректирует понятие брахмана — это именно тот, кто достиг состояния нирваны, архат. «Я называю брахманом того, кто свободен от привязанностей и ничего не имеет, для кого ничего нет ни в прошлом, ни в будущем, ни в настоящем» (XXVI, 421) 2 .

О нирване в буддизме говорится много, но довольно неясно, иносказательно. Достижение нирваны выше достижения неба, это состояние сверхчеловеческого наслаждения. Нирвана беспричинна— есть причина достижения нирваны (это вышеуказанный путь), но нет причины возникновения нирваны. Нирвана в буддизме постепенно онтологизируется. Это уже не состояние человека, а состояние мироздания. Нирвана так же беспричинна, как и пространство. Она от века. Она никем не сотворена и ничем не обусловлена. О нирване нельзя сказать ни того, что она возникла, ни того, что она не возникла, ни того, что она должна возникнуть. Ее нельзя воспринять ни зрением, ни слухом, ни обонянием, ни вкусом, ни осязанием. Нирвану видит лишь «праведный ученик, идущий по правильному пути с чистым разумом, с возвышенностью и прямотой, не имеющий препятствий, свободный от чувственных наслаждений...»3.

Вторая ступень раннего буддизма. На второй ступени раннего буддизма происходит некоторая онтологизация буддийской этики, что мы уже только что отметили, говоря об онтологизацни нирваны. Буддийская «дхамма» (на пали, на санскрите «дхарма» — душевное состояние; мораль, нравоучение; религиозное предписание; совесть; добродетель; справедливость; долг, обязанность; закон; природа, сущность, характерная черта; держава; основа), сначала обозначавшая едва ли что-нибудь иное, чем простое следование правилам поведения и некоторым моральным принципам, также постепенно онтологизируется, приобретая значение закона мироздания. Кроме того, для онтологии и антропологии буддизма характерны теории зависимого возникновения, свое понимание кармы, учение об изменяемости, утверждение несуществования души.

Теория зависимого происхождения говорит о том, что важно не то, имеет ли мироздание начало и конец ЕО времени и пространстве или не имеет, важно то, что внутри мироздания все причинно связано, все друг от друга зависит, поэтому там ничто не

79

происходит случайно. Если есть это, то будет и то. В буддизме мы находим одну из наиболее ранних в истории философии формулировок закона причинности. Этим объясняется и буддийское понимание кармы, кармы как закона причинности.

Для первоначального буддизма также характерно убеждение в универсальной изменяемости сущего. Они учили: то, что кажется вечным,— исчезнет; высокое снизится; где есть встреча — будет и разлука; все, что рождено,— умрет. Позднее эта черта диалектичности буддизма, которую отметил Ф. Энгельс в «Диалектике природы», приняла крайнюю форму моментальности: никакая вещь не существует долее одного весьма малого неделимого момента, в следующий момент она уже другая. Отсюда релятивистское воззрение, согласно которому нет бытия, ибо есть только бывание, становление.

В таком воззрении получает соответствующую трактовку и душа. Она — поток сознания, постоянное становление, ибо душа меняется в каждый новый момент. Представление о душе как о совершенно устойчивой, как о субстанции — иллюзия, привязывающая человека к миру страдания. Индивид подобен колеснице. Как она совокупность осей, колес и т. п., так и человек — условное название совокупности различных состояний тела и сознания — скандх. Буддизм упорно стремился как бы к разрушению всего существующего, начиная с человеческой личности, вовсе не являющейся простой суммой частей, а всегда представляющей собой некую целостность.

Именно из отрицания субстанциальности души буддизм выводил доказательство ее смертности.

Но если душа смертна, то как же возможна сансара, которую буддизм не отрицал, а также действие закона кармы? Ответ буддизма на этот вопрос состоял в том, что новая комбинация психических состояний, возможно, определяется предшествующей комбинацией как бы по закону моральной наследственности.

Третья ступень раннего буддизма. В 3 в. до н. э, буддизм был принят царем Ашокой в качестве официальной идеологии Индии периода Маурья. Буддизм распадается на два крыла — на Хинаяну и Махаяну. Хинаяна — «Малая колесница» — ближе к перво-

дится на пути к достижению совершенного знания» — нечто меньшее, чем архат. При этом «бодхисаттва» скорее праведник, чем знающий, он своими подвигами спасает не только себя, но и других, не способных своими силами достичь нирваны. Но в таком случае естественно, что и сама нирвана уже не та, она подменяется раем, где обитают души спасенных, которые еще не погрузились в нирвану, и постепенно этот мифологический рай подменяет нирвану. Буддизм вульгаризируется. Душа «восстанавливается в своих правах», обретая вечность, лишь видимое, внешнее «я» ^вщсдитсалр^ходящшй^. Еудда обожествляется, лриынмая множест-

венную форму различных будд, в поклонении которым забывают

so