Dzheffri_Alexander_Smysly_sotsialnoy_zhizni

ГЛАВА 2

трактовке любое представление о коллективной

ответственности, о вине партии нацистов, прави­

телъства Германии и тем более немецкого народа

считалось несправедливым, недопустимым. Одна­ ко по мере того как Холокост преисполнялся злом

и по мере развития «этики после Холокоста• поня~

тие вины не могло больше ограничиваться таким узким определением. Вина теперь проистекала из

самого факта близости к событиям, из метоними­

ческой связи, если использовать термины семио­

тики.

Быть виновным в сакральном-зле больше не оз­

начало совершить преступление в юридическом

смысле. В вину вменялось моральное преступле­

ние. Нельзя оправдать вменяемое вам в вину со­

вершение морального преступления, ссылаясь

на смягчающие обстоятельства или на то, ч·го вы

не принимали в нем прямого участия. Это вопрос осквернения, вины, возникающей в силу суще­

ствующей связи. Решение проблемы заключается

не в рациональной демонстрации невиновности, а

в ритуальном обелении: в очищении. Перед лицом

метонимической связи со злом нужно совершить

перформатинные действия, а не только использо­ вать рассудочные, когнитивные аргументы. Как

говорил Юрген Хабермас, «нравственная совесть Германии•, во время знаменитого Historikerstreit,

спора в среде немецких историков в восьмидеся­

тых годах, все дело в том, чтобы «попытаться из­

гнать вину•, а не прибегать к «пустым фразам•

(цит. по: Kampe, 1987: 63). Необходимо свершить

правосудие и быть праведностъю. Это перформа­

тинное очищение осуществляется посредством

возврата к прошлому, символического проникно-

212

ГЛАВА2

вения в трагедию и выстраивания новых отноше­

ний с архетипячеекими персонажами и преступле­

ниями. Хабермас писал, что •только после Освен­ цима и через него• послевоенная Германия может

вновь присоединиться •к политической культуре

Запада• (цит. по: Kampe, 1987: 63). Взгляд на про­

шлое - действенный путь к очищению, потому что он обеспечивает возможность катарсиса, хотя, разумеется, и не гарантирует его. Свидетельством

того, что катарсис достигнут, служит признание.

Если нет ни признания вины, ни искреннего из­ винения, то можно избежать наказания в юриди­

ческом смысле, но символическое и нравственное

пятно останется навсегда.

Когда травма Холокоста была драматизирована как трагическое событие в истории человечества,

еепереполненность злом вынудила современни­

ков возвратиться к первоначальной драме травмы

и заново вынести суждения в отношении каждого

индивидуума или группы лиц, которые были или могли быть даже отдаленным образом вовлечены в

те события. Так было запятнано много репутаций. Список тех некогда почитаемых персонажей, ко­

торых •изгнали• за то, что они извиняли направ­

ленное против евреев массовое истребление или

принимали в нем участие, простирался от таких

философов, как Мартин Хайдеггер, до таких ли­

тературных деятелей, как Поль де Ман, и таких

политических лидеров, как Курт Вальдхайм. В

оправданиях, которые выдвигали эти лишившие­

ел своего блеска люди или их сторонники, никогда

не выдвигалось предположение, что Холокост не

является воплощенным злом, - самоограничение,

которое косвенным образом подтверждает преис-

213

ГЛАВА2

полненный, сакральный характер травмы. Един­

ственным возможным оправдательным аргумен­

том могло служить то, что обвиняемый на самом

деле не имел совершенно никакого отношения к

травме.

Более двадцати лет назад Министерство юсти­

ции США создало бюро специальных расследона­

ний с единственной целью обнаружить и изгнать

не только основных, но и малозначительных фи­

гурантов, тем или иным образом связанных с пре­ ступлениями Холокоста. С тех пор отзвук печаль­

ных разоблачений в ходе слушаний о депортации слышен буквально в каждой стране на Западе. В

ходе таких процессов эмоционально-нормативный императив состоит в том, чтобы отстоять нрав­ ственные требования к человечеству. Истории в

средствах массовой информации вращаются во­

круг проблемы •нормального•- •Как мог кто-то,

кто кажется человеком, кто со времен Второй ми­

ровой войны был добропорядочным членом (фран­

цузского, американского, аргентинского) сообще­ ства, каким-либо образом оказаться вовлеченным

в то, что сейчас повсеместно считается антигуман­

ным событием?• Вопросам юридического характе­

ра часто не уделяется никакого внимания, потому

что речь идет об очищении сообщества через из­ гнание оскверненного объекта88• Часто те, кто так

88 20 мая 1999 года газета •Сан-Фрющиско :Кроникл• опубли­

ковала следующую историю, полученную через телеграфное

агентство •Лос-Анджелес Тайме•:

•Министерство юстиции вчера возобновило свою долгую юри­

дическую борьбу против Ивана Демьянюка, предположительно

охранника в нацистском лагере смерти, с целью лишить вышед­

шего на ленсию работника автосервиса из Кливленда американ­

ского гражданства. Для семидесятидевятилетнего Демьянюка этот процесс - последний в длящемся двадцать два года деле, в

котором было много неожиданных поворотов.... Министерство

впервые обвинило Демьянюка в том, что он- •Иван Грозный•,

214

ГЛАВА 2

сильно осквернены, сдаются без борьбы. В ответ на поток недавних открытий относительно присвоен­

ных нацистами предметов еврейского искусства,

которые в данный момент принадлежат западным

музеям, директоры этих музеев просят только

предоставить им время на составление каталога

отмеченных экспонатов, чтобы подготовить их к

моменту, когда их можно будет забрать.

Аналогия

Прямая, метонимическая связь с преступлени­

ями нацистов - самое очевидное последствие зла,

сочащегося из преисполненного символа Холоко­ ста, но не самый часто осуществляющийся куль­

турный процесс. Гораздо чаще и гораздо основа­

тельнее соединяющая метафора действует через

прием аналогии.

В шестидесятых и семидесятых годах связы­ вание по аналогии внесло существенный вклад в основательный пересмотр нравственных тракто­ вок исторических практик обращения с меньшин­ ствами в Соединенных Штатах Америки. Критики

в 1977 году, и четыре года спустя федеральный судья согласил­

ся с этим. Демьянюка лишили американского гражданства и

в 1986 году выдали Израилю, где израильский суд первой ин­

станции признал его виновным в преступлениях против чело­

вечности и приговорил к смертной казни. Но Верховный суд

Израиля пришел к выводу, что есть серьезные сомнения в том, что Демьянюк - •Иван Грозный•, охранник [в Треблинке],

который резал и пытал своих жертв перед тем, как запустить

двигатели, нагнетавшие смертоносный газ в камеры, где было

казнено свыше 800 000 мужчин, женщин и детей.... Демьянюк

вернулся к тихой жизни в Кливленде и одержал вторую победу

в суде в прошлом году, когда [некий] американский окружной судья, -если процитировать критику государственных обвини­

телей со стороны комиссии апелляционного судаобъявил, что

государственные обвинители действовали •с вопиющим ирене­

брежением к своим обязанностям по отношению к суду•, когда в 1981 году удержали при себе доказательства, которые могли

бы помочь адвокатам Демьянюка. . .. Министерство юстиции

[собирается] вновь начать процесс денатурализации на основа­

нии других доказательств• ("U.S. Reopens 22-Year Case against Retiree Accused of Being Nazi Guard": А4).

215

ГЛАВА2

прежней американской политики и сами предста­

вители меньшинств начали проводить аналогии

между представителями различных меньшинств­

•жертвами» экспансии белых людей в Америке­

и евреями - жертвами Холокоста. Такая анало­ гия была особенно справедливой для представи­

телей коренного индейского населения, которые

утверждали, что в отношении них был совершен геноцид. Эта идея пользовалась широкой попу­ лярностью и постепенно привела к масштабным

усилиям по законодательному исправлению си­

туации и денежным выплатам89 • Еще одним пора­

зительным примером символической переста­ новки внутри страны был случившийся в семи­ десятых и восьмидесятых годах коренной пере­ смотр политики интернирования, проводившейся

правительством США в отношении американцев

89В первом выпуске журнала •Холокост и исследования гено­

цида• была опубликована статья Сипы Коль ("Ethnocide and

Ethnogenesis: А Case Study of the Mississippi Band of Choctaw, а Genocide Avoided" (1 [1], 1986: 91-100)). Дэвид Станнард пи­

сал после публикации своей книги (American Holocaust: The

Conquest of the New World (1991)):

•По сравнению с евреями во время Холокоста... некоторые

группы понесли б6льшие численные потери убитыми в резуль­ тате геноцида. Жертвы истребления испанцами коренных жи­

телей Центральной Америки в шестнадцатом столетии исчис­

б6льшие пропорциональные потери убитыми в результате гено­

цида, чем евреи при Гитлере. Нацисты убили от шестидесяти до шестидесяти пяти процентов европейских евреев, в то вре­

мя как испанцы, британцы и американцы уничтожили свы­ ше девяноста пяти процентов многочисленных, обладающих уникальной культурой и этническими особенностями, народов

Северной и Южной Америки с шестнадцатого по девятнадца­

на совершение геноцида намерений находится тот факт, что в

1851 году первый губернатор штата Калифорния открыто при­ зывал законодательный орган штата вступить в войну против местных индейцев •до тех пор, пока индейская раса не вымрет•

(Stannard, 1996: 2. Курсив автора.).

Здесь Станнард явно отрицает уникальность Холокоста, хотя и делает его стержневым примером нравственных определений

зла.

216

ГЛАВА2

японского происхождения во время Второй миро­

вой войны. Параллели между этими действиями и предубеждением и изгнанием со стороны нацистов

проводились повсеместно, а лагеря для интерни­

рованных стали теперь восприниматься как кон­

центрационные лагеря. За таким символическим

иревращением последовали не только официаль­

ные •извинения» правительства в адрес амери­

канцев японского происхождения, но и реальные

денежные •репарации».

В восьмидесятых годах преисполненный, сво­

бодный от конкретного контекста символ Холо­

коста стали по аналогии связывать с движением

против ядерной энергии и испытания ядерного

оружия и в целом с экологическими движениями,

которые возникли в это время. Политики и интел­

лектуалы приобретали большую влиятельность в

кампаниях против испытания и размещения ядер­

ного оружия, рассуждая о •ядерном холокосте»,

который разразится, если их собственные демо­

кратические правительства продолжат свои ядер­

ные программы. Прибегая к вдохновленному Хо­

локостом нарративу, они создавали в воображении

катастрофу, которая будет иметь такие всеобщие

наднациональные последствия, что исторические

детали, такие как идеологическая правота и не­

правота, победители и проигравшие, больше небу­

дут иметь никакого значения. Сходным образом,

рисуемые активистами этих движений впечатля­ ющие картины •ядерной зимы», которая станет

следствием ядерного холокоста, поразительно под­

креплялись описаниями «Освенцима», образные

репрезентации которого быстро превращались в

универсальное средство изображения безумного

217

ГЛАВА 2

насилия, униженного человеческого страдания и

«бессмысленной» смерти. В рамках движения в

защиту окружающей среды выдвигались утверж­

дения, что индустриальные общества совершают

экологический геноцид в отношении видов расте­

ний и животных и что существует опасность унич:­

тожения самой планеты Земля.

В девяностые годы зло, сочившееся из преис­

полненной метафоры, создало совершенно неот­

разимую систему аналогий для осмысления собы­

тий на Балканах. Хотя, несомненно, было много

споров вокруг того, какой именно исторический символ насилия нужно выбрать для «правиль­

ного» соотнесения по аналогии - диктаторские

чистки, этнические беспорядки, гражданскую

войну, этнические чистки или геноцид, - именно

преисполненный символ Холокоста стимулировал

сначала американское дипломатическое, а затем

американо-европейское военное вмешательство

в этническое насилие в Сербии90• Роль, которую

90 Джерард Деланти (2001: 43) делает уместное замечание о том,

что •дискурс войны в отношении эпизода в Косово был дис­

курсом неопределенности в отношении когнитивного статуса

этой войны и того, как ее следует рассматривать в отношении к

другим историческим случаям масштабного насилия•. Деланти

также напрямую связывает данный дискурсивный конфликт, который он помещает в то, что у него называется •мировой

публичной сферой•, с этическими вопросами о том, какой вид

вмешательства (если вообще какой-нибудь) был моральным долгом внешних наблюдателей: •Выводы из этого спора, по

сути, вышли за пределы вопросов этики, привлекая внимание

к вопросам культуры, связанным с природой войны и узако­

ненного насилия... к вопросам о том, что именно представля­

ет собой насилие, [и] кто есть жертва, а кто преступник, [и] из

кого состоят те •мы•, на ком лежит ответственность•. Однако

поскольку Деланти рассматривает данный дискурсивный кон­

фликт как главным образом когнитивный, как конфликт двух более или менее одинаково ценных •когнитивных моделей•,

ему не удается в достаточной мере оценить моральную силу, ко­ торую преисполненность Холокоста злом придавала метафорам

этнических чисток и геноцида. Вследствие этого Делаяти дела­

ет озадачивающее замечание о том, что •по мере развертывания

218

ГЛАВА2

играла эта символическая аналогия, стала очевид­

на во время дебатов в Сенате США в начале кон­

фликта в 1992 году. Перечисляя «зверства», при­

писываемые сербским войскам, сенатор Джозеф Либерман сообщил журналистам, что «мы так же

мало прислушиваемся к эху конфликтов в Европе,

как и пятьдесят лет назад». В это же время кан­ дидат в президенты от демократов Вилл Клинтон

заявил, что «история показала нам, что нельзя до­

пустить массовое истребление людей, нельзя про­

сто сидеть и смотреть, как это происходит». Кан­ дидат пообещал в случае избрания «начать дей­

ствия с воздуха против сербов, чтобы попытаться

восстановить базовые гуманитарные условия»; он

выразил свое отвращение к происходящему, что­

бы провести границу между своей позицией и той оскверняющей пассивностью, которую теперь за­

дним числом приписывали союзникам во время

разворачивания изначальной драмы травмы (цит.

по: Congressional Quarterly, August 8, 1992: 2374).

Хотя президент Буш попачалу был менее склонен, по сравнению с кандидатом Клинтоном, облечь

эту метафорическую связь в материальную форму,

что привело к смерти десятков тысяч невинных

людей, именно угроза как раз такого военного раз­

вертывания постепенно вынудила Сербию подпи-

войны сущность субъекта ответственности, объекта политики, а также вопрос о том, должен ли моральный долг вести к по­

литическому обязательству, становились все более и более не­

определенными•, а результатом стало то, что •обязательство

вмешаться было серьезно ограничено•. Если представленный

здесь анализ верен, то он подразумевает как раз обратное: учи­

тывая неравномерное придание смыслового веса оскверненным

символам насилия, по мере развертывания войн в Югославии в девяностых годах символ Холокоста приобретал все больший авторитет, и, таким образом, сущность имманентных обяза­ тельств становилась все более определенной, а обязательство

вмешаться все более доступным.

219

ГЛАВА2

сать Дейтонское соглашение и прекратить то, что в

американских и европейских средствах массовой

информации широко освещалось как имеющие ха­

рактер геноцида действия в Боснии и Герцеговине.

В ответ на угрозы сербов войти в Косово силы союзников начали бомбардировочную кампанию, которая оправдывалась ссылкой на те же симво­

лические аналогии и вытекающее из них отвра­

щение к действиям сербов. Военные нападения

изображались как ответ на ужас, который испы­

тывали многие в связи с тем, что драма травмы

Холокоста снова разыгрывается «прямо у нас на

глазах•. В своем обращении к группе ветеранов

в разгар бомбардировочной кампании президент Клинтон использовал ту же соединяющую анало­

гию, чтобы объяснить, почему текущий конфликт на Балканах нельзя понять, а следовательно, и принять как «неизбежный результат... вражды, длящейся столетиями•. Он настаивал на том, что

эти убийственные события носят беспрецедентный

характер, потому что это «систематическое истре­

бление•, осуществляемое «людьми, в чьих руках

сосредоточена организованная, политическая и

военная власть•, под исключительным контролем

безжалостного диктатора, Слободана Милошеви­

ча. «Вы думаете, немцы осуществили бы Холокост

сами, без Гитлера? Вы думаете, это в их истории

было нечто, что подвигло их на такие действия? Нет. Необходимо достичь абсолютной ясности в

этом вопросе. Такие вещи происходят благодаря

политическим лидерам• (New York Times, Мау 14,

1999: А 12).

В тот же день в Германии Йошка Фишер, ми­

нистр иностранных дел в коалиции «красно-зеле-

220

ГЛАВА 2

ного• правительства, выступил перед специаль­

ным конгрессом своей Партии зеленых в защиту действий с воздуха сил союзников. Он также на­

стаивал на том, что уникальная сущность злоде­

яний в Сербии позволяет проводить аналогии с

Холокостом. Заместитель министра иностранных

дел и союзник Фишера по партии Людгер Больмер

сорвал одобрительные аплодисменты, когда, гово­

ря о политике систематических чисток президен­

та Милошевича, заявил: •Друзья, для этого есть

только одно слово, и это словофашизм•. Глав­

ный противник военного вторжения попытался

прекратить процесс проведения аналогий с по­ мощью символического неприятия. Он объявил:

•Мы против сравнений между убийственным ре­ жимом Милошевича и Холокостом•, потому что

•такое сравнение означало бы ведопустимое ире­

уменьшение ужасов нацистского фашизма и гено­

цида в отношении европейских евреев•. Утверж­

дение, что косовары - не евреи, а Милошевич - не

Гитлер, защитило сакральное-зло Холокоста, но

попытка неприятия в конечном итоге оказалась

неубедительной. Примерно шестьдесят процентов

делегатов Партии зеленых сочли, что аналогия

уместна, и проголосовали в поддержку позиции

Фишера91 • Две недели спустя, когда бомбардировочная

кампания сил союзников еще не привела Милоше-

91В тот же самый день •Сан-Франциско Кроникл• сообщила, что

заместитель министра иностранных дел Германии по отноше­ ниям с США, социал-демократ, •выдвинул причины, по кото­ рым Германия могла бы участвовать в атаке НАТО на Югосла­ вию: представители "поколения 1968", ветераны студенческого движения, когда-то говорили старшему поколению: "Мы не

будем просто стоять рядом и смотреть, как вы, в то время, ког­

да попираются права меньшинств и происходят случаи резни".

Слободан Милошевич дал им шанс доказать это• (Мау 14: Al).

221