Понятие института представительства
Не смотря на то, что высказывание известного русского цивилиста В.А. Рясенцева: «едва ли есть еще институт гражданского права, который породил бы такую путаную терминологию, как институт представительства»1уже стало классическим, российское гражданское законодательство так же, как и советское не содержит точного определения понятия «представительство». Подобная недоработка законодателя вызвала ряд проблем, носящих как практический, так и теоретический характер. П.В. Крашенинников справедливо отмечает, что при толковании понятия "законное представительство" возникают серьезные расхождения в частном и публичном праве. Например, Налоговый кодекс РФ законными представителями налогоплательщика-организации признаёт лиц, уполномоченных представлять указанную организацию на основании закона или ее учредительных документов, вкладывая в понятие законный представитель иной смысл, нежели тот, что используется в гражданском и семейном законодательстве2.
Целесообразно обратиться к дискуссии, возникшей среди теоретиков гражданского права, исследовавших данную проблему. В советской литературе сложилось две основные концепции по данному вопросу: «действия» и «правоотношения». Сторонниками первой являлись В.Я. Рясенцев, С.Н. Братусь, А.А. Пергамент и др. По их мнению, представительство следует трактовать, как совершение сделок и иных юридических действий одним лицом - представителем в пределах полномочий от имени другого лица – представляемого3. Приверженцы другой точки зрения - О.С. Иоффе, Ю.К. Толстой, Б.Б. Черепахин считали, что под представительством следует понимать «правоотношение, в силу которого, сделки и другие правомерные юридические действия, совершенные одним лицом (представителем) от имени другого лица (представляемого), непосредственно создают, изменяют или прекращают для последнего гражданские права и обязанности»4.
Стоит обратить внимание на тот факт, что даже в рамках питерской школы мнения ведущих цивилистов по данному вопросу расходятся. Так, современный теоретик права - А.П. Сергеев в отличие от Иоффе определяет представительство, как «совершение одним лицом, представителем, в пределах имеющихся у него полномочий сделок и иных юридических действий от имени и в интересах другого лица, представляемого»5.
Е. А. Суханов – представитель московской школы рассматривает представительство как способ осуществления прав и обязанностей не самими управомоченными и обязанными лицами, а их представителями.
Наиболее удачным и точным представляется определение цивилистов, раскрывающих представительство через правоотношение. Недостаток концепции, разработанной Рясенцевым, заключается в том, что действия представителя, направленные на установление взаимных прав и обязанностей между представляемым и третьим лицом, осуществляются в рамках уже существующих правоотношений между представляемым и представителем. Для возникновения правоотношения необходимо наличие совершения юридического факта. Статья 183 Гражданского кодекса Российской Федерации содержит основания создания, изменения и прекращения гражданских прав и обязанностей представляемого. Более того, отношения, возникающие между представителем и представляемым, обладают всеми необходимыми признаками и структурой правоотношения: субъекты, объект, содержание. Исходя из выше сказанного, логично будет придерживаться определения, сформулированного О. С. Иоффе и нашедшего в себе широкий круг сторонников.