Избранное Кругликова

мере убывания или возрастания уровня общественной опасности деяний.

Установление различных санкций для преступлений с совпадающими объективными признаками (например, уничтожения или повреждения чужого имущества, противоправного лишения жизни другого человека), исходя из различий субъективной стороны (формы вины) – тоже суть проявление дифференциации уголовной ответственности. Так, хотя и умышленное, и неосторожное уничтожение или повреждение имущества – преступления небольшой тяжести, однако при умысле возможно наказание в виде лишения свободы на срок до 2 лет, а при неосторожности – лишь исправительные работы на срок до 1 года8 (см. ч. 1 ст. 167, 168 УК). Умышленное причинение смерти (убийство) наказывается лишением свободы на срок от 6 до 15 лет, а неосторожное – на срок до 3 лет (см. ч. 1 ст. 105, 109). Одной из трех линий дифференциации ответственности за нанесение вреда здоровью является форма вины9: в разной мере наказуемо причинение умышленного и неосторожного тяжкого и средней тяжести вреда. Наказуемо причинение легкого вреда здоровью лишь при наличии умысла10.

Таким образом, “по вертикали” возможно вычленение следующих видов дифференциации ответственности: а) юридической, б) межотраслевой, в) отраслевой (в уголовном праве; уголовной ответственности), г) уголовно-правового института, д) в пределах группы норм, е) в пределах отдельной нормы.

Применительно к юридической ответственности можно говорить о дифференциации в законодательстве (федерального уровня, субъектов Федерации), а также в нормативных актах органов местного самоуправления.

Внутри отрасли права допустимо вести речь о дифференциации 1) оснований уголовной ответственности; 2) формы (вида)

8 Ст.168 УК предусматривает возможность применения и ограничения свободы – наказания более строгого, нежели исправительные работы, однако этот вид наказания судами пока не применяется.

9 См. об этом: Уголовное право Росии. Часть Особенная /Отв.ред.

Л. Л. Кругликов. М., 1999. С. 53-56.

10 Поскольку неосторожное нанесение легкого вреда не достигает уровня вредоносности, характерного для преступлений, следовало бы подумать об установлении за этот вид поведения административной ответственности.

11

ответственности; 3) объема уголовной ответственности и уголовного наказания.

По месту ее осуществления можно выделить дифференциацию ответственности а) в Общей и б) в Особенной части УК.

Когда речь идет о дифференциации юридической ответственности, то законодатель оперирует чаще всего такими показателями особенностей правонарушения, как форма вины, мотивы и цели деятельности, предмет преступления, содержание объекта посягательства, наличие (отсутствие) повторения деяния, размер вреда, способ и черты субъекта преступления и т. п. Так, в гл. 22 криминализирующими деяние признаками выступают: а) крупный размер, крупный ущерб (ст. 171-173, 176, 177, 180, 183, 185, 188, 192-199 УК); б) иные тяжкие последствия (ст. 196); в) существенный вред, значительный ущерб, значительный размер (ст. 179, 182, 200); г) использование должностным лицом своего служебного положения (ст. 169); д) корыстная, иная личная заинтересованность (ст. 170, 181-183); е) неоднократность (ст. 180); ж) цель разглашения либо незаконного использования сведений, оказания влияния на конечные результаты (ст. 183, 184).

Подчас дифференциацию ответственности связывают с процессом не только правотворчества, но и правоприменения. Так, утверждается, что она “предполагает необходимость учета на всех уровнях – и законотворческом, и правоприменительном – степени общественной опасности как деяний, так и деятеля”11. Приведенное суждение, на наш взгляд, страдает по меньшей мере двумя неточностями.

Во-первых, критерием дифференциации выступает не только степень, но и характер общественной опасности деяния и деятеля. Действительно, дифференциация – это разделение, расчленение целого (в нашем случае – ответственности) на различные части, формы и ступени12. Естественным первым шагом законодателя при формировании системы санкций за различные преступления (кражу, вымогательство, незаконное предпринимательство, обман

11Коробеев А. И., Усс А. В., Голик Ю. В. Уголовно-правовая политика: тенденции и перспективы. Красноярск, 1991. С. 91.

12См.: Советский энциклопедический словарь /Гл. ред. А. М. Прохоров. М., 1987. С. 398.

12

потребителей, фальшивомонетничество и т.д.) является определение вида, форм ответственности, и в первую очередь в зависи-

мости от характера общественной опасности соответствующего вида преступления. На этом этапе происходит сопоставление деяний по их качественным, а не количественным особенностям, параметрам.

Пленум Верховного Суда РФ в абз.3 п. 1 постановления № 40 “О практике назначения судами уголовного наказания” от 11 июня 1999 г. указал, что “характер общественной опасности преступления зависит от установленных судом объекта посягательства, формы вины и отнесения Уголовным кодексом преступного деяния к соответствующей категории преступлений (ст. 15 УК РФ)”13. На дифференциацию оказывает влияние наряду с характером и типовая степень общественной опасности деяния, определяемая признаками состава преступления.

Во-вторых, вряд ли может быть продуктивным такое толкование дифференциации ответственности, при котором она объемлет и индивидуализацию ответственности, наказания, относящуюся к сфере правоприменительной деятельности. Такое смешение не содействует четкому разграничению функций законодателя и правоприменительного органа. Дифференциация – это инструмент законодательной деятельности и в то же время принцип поведения последнего. В соответствии с данным принципом, криминализируя деяние, законодатель обязан решить комплекс возникающих проблем, касающихся диспозиции и санкции соответствующей уголовно-правовой нормы. В числе их – необходимо ли за это деяние только уголовное наказание либо достаточно иных мер уголовно-правового характера или мыслимо также освобождение от уголовной ответственности по нереабилитирующим основаниям; какие виды наказания следует включить в санкции статьи Особенной части Кодекса; каким должен быть размер каждого из предусматриваемых в санкции видов наказания; должно ли дополнительное наказание в случае его включения в санкцию статьи носить обязательный характер; надо ли предусматривать квалифицированные виды преступления, а если “да”, то с учетом каких квалифицирующих признаков; как будет выглядеть каждая

13 Бюллетень Верховного Суда РФ, 1999. № 8.

13

из санкций таких составов и каковыми окажутся возможности суда в выборе меры уголовно-правового воздействия и т.д.

В отличие от дифференциации – необходимого и весомого инструмента осуществления уголовной политики в руках законодателя – индивидуализация ответственности и наказания представляет собой деятельность по воплощению воли законодателя, в том числе и выраженной посредством осуществленной дифференциации ответственности и наказания. Суд или иной орган в пределах предоставленной компетенции, квалифицируя содеянное, решают вопросы о виде и мере ответственности в рамках, определенных Кодексом, и исходя уже из степени общественной опасности содеянного и лица, его совершившего. По мнению Пленума Верховного Суда РФ, высказанному в п. 1 упомянутого выше постановления, “степень общественной опасности преступления определяется обстоятельствами содеянного (например, степенью осуществления преступного намерения, способом совершения преступления, размером вреда или тяжестью наступивших

последствий, ролью подсудимого при совершении преступления в соучастии)”14.

Вопросы, решаемые в процессе индивидуализации, также необходимы и весомы, но они лежат в несколько иной плоскости, нежели дифференциация ответственности; к тому же они предусматривают их разрешение другим лицом (не законодателем, а правоприменителем), в ином порядке (путем не нормотворчества, а правоприменения), иным актом, констатирующим итоги (не уголовным законом, а индивидуальным актом поднормативного регулирования), и т.д.

Обособление понятий дифференциации и индивидуализации ответственности (наказания) важно не столько в теоретическом, сколько в практическом (нормотворческом) плане: уголовный закон должен содержать достаточно полные и конкретные предписания, касающиеся каждой из двух упомянутых сфер – и индивидуализации, и дифференциации, не допуская их смешения15.

14Бюллетень Верховного Суда РФ, 1999. № 8.

15Подробнее об этом см.: Кругликов Л. Л. Вопросы дифференциации ответственности в уголовном законодательстве // Реализация принципа справедливости в правоприменительной деятельности органов уголовной юстиции.

Ярославль, 1992. С. 58-66.

14

Процессом, противоположным дифференциации ответственности, выступает унификация ответственности в уголовном праве.

Вразумных пределах она также необходима и осуществляется законодателем. Так, в первоначальной редакции УК РСФСР 1960 г. содержал две самостоятельные главы – вторую “Преступления против социалистической собственности” и пятую “Преступления против личной собственности граждан”. Федеральным законом РФ от 1 июля 1994 г. эти главы были объединены в одну – “Преступления против собственности”. В таком виде эта глава сохранена и в УК РФ 1996 г. (гл.21). Проявляется стремление к унификации в законодательстве и квалифицирующих признаков.

Витоге a priori можно, например, каждому юристу предугадать круг усиливающих наказание признаков, которыми законодатель опрерирует в составах хищений: это неоднократность, совершение преступления группой лиц определенной разновидности, крупный размер хищения и т. п. Практика законотворчества свидетельствует о том, что оба означенных процесса развиваются как бы параллельно – в одних случаях вначале идет процесс унификации (например, объединение значительной массы деяний в главу о хозяйственных преступлениях в УК 1922, 1926 и 1960 гг. с последовавшим затем выделением из них группы экологических преступлений по УК 1996 г.), а в других случаях – наоборот (движение от использования разнообразных, “разношерстных” квалифицирующих обстоятельств – к “блоковому” принципу формирования круга квалифицирующих признаков).

Овидах дифференциации наказуемости «по вертикали»

инекоторые вопросы ответственности за противоправные деяния*

Аннотация. В статье затрагивается малоизученный в российской науке вопрос об общеправовом уровне ответственности. Отмечается, что законодателем подчас используется либо субсидиарный, либо

* Правоотношения и юридическая ответственность. Ч. 1. ТольяттиВ, 2004.

15

альтернативный вариант ответственности. В качестве основания межотраслевой юридической ответственности выступает, по мнению автора, характер вредоносности соответствующего вида поведения. На этом уровне дифференциации должна обеспечиваться преемственность в видах юридической ответственности, необходимо чётко определять разграничительные признаки смежных деяний, представляющих различные отрасли законодательства. Спорен в теории вопрос о наличии ещё одного уровня различения – юридической ответственности в уголовном праве. На взгляд автора, он существует наряду с уголовной ответственностью. Внутри уголовного права как самостоятельной отрасли допустимо вести речь о дифференциации оснований и объёма уголовной ответственности, а также формы (вида) последней.

Ключевые слова. Виды дифференциации ответственности. Юридическая, общеправовая, межотраслевая, отраслевая. Ответственность в уголовном праве и уголовная ответственность.

Охарактеризованная в самой общей форме, дифференциация (от лат. differentia – различие) предстает как разделение, расчленение, расслоение чего-либо на отдельные разнородные элементы1.

Если это явление наблюдается в сфере юриспруденции, есть основания говорить о дифференциации ответственности

-общеправовой (юридической),

-межотраслевой,

-отраслевой (в частности – в уголовном праве),

-осуществляемой в рамках раздела, главы, института отрасли, отдельных норм и т. д. (например, в рамках раздела о преступлениях против личности, главы о преступлениях против жизни и здоровья, института назначения наказания, норм о краже, фальшивомонетничестве).

Речь идёт о так называемом делении «по вертикали». Соответственно дифференциацию юридической ответствен-

ности можно определить как установление в законе различных ее видов (форм) “в зависимости от наиболее типичных свойств,

характеризующих в обобщенном виде различные группы правонарушений”2.

1См.: Краткий словарь иностранных слов / Сост. С. М. Локшина. М., 1978.

С. 99.

2Курляндский В. И. Уголовная политика, дифференциация и индивидуа-

лизация уголовной ответственности //Основные направления борьбы с

16

1. Общеправовая дифференциация. Вопрос о ней возникает в тех случаях, когда встаёт проблема возможного установления/неустановления вида ответственности относительно отдельных форм девиантного, предосудительного поведения, таких как пользование книгой или музыкальным инструментом без разрешения владельца, пощёчина, подножка, инцест, супружеская измена, обладание чужой личной тайной и т. д. В теории права обычно говорят и пишут о таких видах последней, как общественная, гражданская, дисциплинарная, административная, уголовная, уголовнопроцессуальная, гражданско-процессуальная3. Если законодатель приходит к выводу о невозможности ограничиться иными формами социальной ответственности (в частности, моральной) и необходимости установления правовой (юридической) ответственности, то он решает далее, каким должен быть вид юридической ответственности, достаточный для достижения задачи предупреждения новых актов предосудительного поведения. Например, истории развития российского законодательства известны времена, когда присвоение лицом найденной или случайно оказавшейся у него ценной чужой вещи правонарушением не признавалось и, следовательно, юридической ответственности не влекло, и период, когда была установлена даже уголовная ответственность, и времена, когда это деяние было вновь декриминализировано.

На этапе возможного установления юридической ответственности вполне мыслимо, что законодатель решится прибегнуть сразу к нескольким субсидиарным (например, за хищение– наряду с уголовной или административной также и к гражданско-правовой) или же к альтернативным видам ответственности. Так, по делам частного обвинения– скажем, о защите чести и достоинства гражданина, потерпевшее лицо само определяет, к какой форме защиты своих интересов и– соответственно– к какому виду ответственности причинителя вреда ему прибегнуть. В одном случае приоритет будет отдан гражданско-правовому методу защиты (ст. 152 ГК РФ), в другом случае– уголовно-правовому

преступностью. М., 1975. С. 78. См. также: Мельникова Ю. Б. Дифференциация ответственности и индивидуализация наказания. Красноярск, 1989. С. 17.

3 См. об этом: Мельникова Ю. Б. Юридическая ответственность: сущность, понятие, дифференциация // Дифференциация ответственности в уголовном праве и процессе. Ярославль, 1994. С. 12.

17

(ст. 129, 130 УК РФ). Но возможно и одновременное использование потерпевшим обоих способов защиты. «Если действия лица, распространившего не соответствующие действительности порочащие сведения, содержат признаки преступления, предусмотренного статьей 129 Уголовного кодекса Российской Федерации (клевета), потерпевший вправе обратиться в суд с заявлением о привлечении виновного к уголовной ответственности, а также предъявить иск о защите чести и достоинства или деловой репутации в порядке гражданскогосудопроизводства.

Отказ в возбуждении уголовного дела по статье 129 Уголовного кодекса Российской Федерации, прекращение возбужденного уголовного дела, а также вынесение приговора не исключает возможности предъявления иска о защите чести и достоинства или деловой репутации в порядке гражданского судопроизводства», – сказано в п. 6 постановления Пленума Верховного Суда РФ № 3 от 24 февраля 2005 г.4

В действующем Уголовном кодексе диспозитивные начала расширены: согласно примечанию 2 к ст. 201 УК, если деяние, предусмотренное гл. 23, причинило вред исключительно коммерческой организации, не являющейся государственным или муниципальным предприятием, уголовное преследование осуществляется только по заявлению этой организации или с её согласия.

С альтернативными вариантами правовой ответственности практика имеет сейчас дело в связи с применением конфискации. Согласно ст. 1041 УК, конфискация имущества как уголовно-право- вая мера применяется, если имущество приобретено при совершении хотя бы одного из преступлений, упомянутых в перечне п. «а» ч. 1 данной статьи. Если же речь идёт о другом преступлении (не вошедшем в перечень), то по смыслу закона конфискация применяется как уголовно-процессуальная (ст. 81 УПК) или гражданскоправовая мера (ст. 243 ГК). Но если встаёт вопрос о возмещении вреда, причиненного законному владельцу, то в ходе применения

4 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц» // Сборник постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по уголовным делам. 5-е изд. М., 2009. С. 132.

18

уголовно-правовой конфискации должен быть решён в первую очередь этот вопрос.

Следует заметить, что принципы общеправовой ответственности в сфере публичной ответственности диктуют, с одной стороны, определенную межотраслевую преемственность в видах воздействия, а с другой стороны – отраслевые различия, по крайней мере в объёме таких видов. Проиллюстрируем сказанное. Часть наказаний, применяемых в уголовном и административном праве, совпадает: например, штраф, лишение права, арест. Вместе с тем, по крайней мере в количественном отношении (размере, сроках) они разнятся, совпадать не должны.

Думается, зачастую предполагаются и качественные различия, что можно проиллюстрировать на примере «лишения права». В теории уголовного права и правоприменительной практике принято считать, что если лицо не имело прав, – например, на вождение транспортного средства или на занятие охотой, то к нему такое наказание, как лишение права на занятие определенной деятельностью, не может быть применено. Признают правомочия суда на лишение права лишь тогда, когда лицо на момент постановления приговора продолжает занятие определенной деятельностью либо уже отстранено от неё, либо занимается такой деятельностью не постоянно, а временно, в разовом порядке – в силу приказа или распоряжения5. Недостаточно чёткую позицию занял по данному вопросу Пленум Верховного Суда РФ в п. 4 постановления № 2 от 11 января 2007 г. «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания»: «То обстоятельство, что к моменту вынесения приговора лицо не занимало определенной должности или не занималось определенной деятельностью, не лишает суд права назначить данное наказание»6. Неясно, «уже» или вообще не занимало? Более чёткую позицию занял Пленум в постановлении по делам о транспортных преступлениях, указав в п. 12, что указанное наказание «может быть назначено как лицу, которому в установленном порядке было выдано соответствующее

рации по уголовным делам. 5-е изд. С. 62.

19

удостоверение, так и лицу, управлявшему автомобилем или другим транспортным средством без соответствующего разрешения»7.

Казалось бы, данное разъяснение не вполне согласуется с тем, которое приведено Пленумом в другом постановлении – применительно к делам о транспортных правонарушениях, где сказано: «к водителям, не имеющим права управления транспортными средствами, не может быть применено наказание в виде лишения права управления транспортными средствами» 8.

На наш взгляд, между приведенными двумя разъяснениями Пленума нет непримиримых противоречий. Второе из них касается административных правонарушений, за которые КоАП РФ допускает лишение «специального» права, то есть такого, которое было ранее предоставлено виновному лицу (ст. 3.8.). На наш взгляд, для придания того же смысла в разъяснении Пленума по уголовным делам пришлось бы использовать упомянутый термин (о «специальном» праве) и в ст. 44, 47 Уголовного кодекса.

Следует обратить внимание и на ещё один момент: по смыслу ст. 3.8. КоАП речь в ней идёт о лишении права заниматься определенной деятельностью (управлением транспортным средством; охотой на зверя и птицу). Между тем ст. 47 УК предоставляет суду возможность лишения виновного права а) занимать определенные должности либо б) заниматься определенной профессиональной или иной деятельностью. В этой связи возник вопрос: может ли суд применить в качестве уголовного наказания одновременно оба вида лишения права? Пленум Верховного Суда РФ встал на ту позицию, что «за одно и то же преступление осужденному не может быть назначено одновременно лишение права занимать определенные должности и заниматься определенной деятельностью»9. Нам импонирует другое мнение: «Два вида запрета … взаимосвязаны

7«О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также их неправомерным завладением без цели хищения» № 25 от 9 декабря 2008 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2009. № 2. С. 4.

8«О внесении изменений в некоторые постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации» № 23 от 11 ноября 2008 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2009. № 1. С. 1.

9Сборник постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по уголовным делам. 5-е изд. С. 62. См. также: Бюллетень Верховного Суда РФ. 2007. № 12. С. 11.

20