2.5.2. Особенности регулирования прав и свобод человека и гражданина

Согласно п. «в» ст. 71 Конституции РФ регулирование прав и свобод человека и гражданина находится в ведении Российской Федерации.

Это значит, что субъекты Федерации осуществлять законодательное регулирование конституционных прав и свобод человека не могут; в их совместном с Федерацией ведении находится лишь защита прав и свобод человека (п. «б» ст. 72 Конституции).

В ведении Российской Федерации находится также и регулирование других отношений, которые тесно связаны с конституционными правами человека и поэтому должны быть единообразно урегулированы на всей территории РФ: уголовное, уголовно-процессуальное законодательство; гражданское, гражданско-процессуальное и арбитражно-процессуальное законодательство; интеллектуальная собственность (п. «о» ст. 71).

Исключительную важность для решения вопросов регулирования и защиты прав и свобод человека имеет ст. 55 Конституции, согласно которой в РФ не должны издаваться законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина (ч. 2); права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства (ч. 3).

Значение этой конституционной нормы состоит в том, что она: 1) содержит юридические гарантии защиты прав человека от произвольного нарушения их самим федеральным законодателем и от нарушений со стороны органов и должностных лиц представительной и исполнительной властей; 2) устанавливает для федерального законодателя критерии принимаемых законов и пределы, за которые он, ограничивая некоторые права и свободы человека и гражданина, не может переходить; 3) создает для суда правовую базу, на основании которой он может разрешать коллизии между нормативными актами и решать вопросы, связанные с их соответствием Конституции РФ. Тем самым ч. 3 ст. 55 Конституции устанавливает:

- ограничивать некоторые права и свободы (но не отменять их!) можно только на федеральном уровне, следовательно, все акты, принимаемые в субъектах Федерации их представительными (законодательными) и исполнительными органами государственной власти, направленные на ограничение конституционных прав и свобод человека и гражданина, не могут применяться, поскольку они противоречат Конституции РФ;

- на федеральном уровне права и свободы могут быть ограничены только законом, то есть нормативным актом, принятым в установленной процедуре Федеральным Собранием и подписанным и обнародованным Президентом РФ (ст. 84, 105-108 Конституции РФ). Следовательно, все другие акты, принимаемые Федеральным Собранием или его Палатами (постановления и т.п.), Президентом, Правительством, не говоря уже об актах федеральных министерств и ведомств (Указы, постановления, распоряжения и т.п.), также не могут ограничивать права и свободы человека и применяться;

- само Федеральное Собрание, принимая законы, не свободно в регулировании прав и свобод человека и гражданина: оно, как было отмечено, не может их отменять, а также произвольно, то есть по своему ничем не обусловленному усмотрению, ограничивать; законодатель может ограничить их только в тех целях, которые перечислены в ч. 3 ст. 55 Конституции, и только в той мере, которая достаточна для достижения этих целей (адекватна им).

Исходя из изложенного, суд не может механически, формально применять закон, ограничивающий права и свободы человека и гражданина, а должен оценивать его с точки зрения соответствия тем параметрам, которые определены в ч. 3 ст. 55 Конституции; если Закон принят с нарушением этой нормы, он не может считаться соответствующим Конституции (о том, как в такой ситуации поступать суду, - ниже).

Здесь же надо отметить, что отдельные ограничения прав и свобод могут устанавливаться в условиях чрезвычайного положения для обеспечения безопасности граждан и защиты конституционного строя на всей территории РФ или в ее отдельных местностях, где вводится такое положение, другими органами государственной власти, но это делается в соответствии с Федеральным конституционным законом и на определенный срок (ч. 1 и 2 ст. 56 Конституции). Причем, согласно ч. 3 ст. 56, некоторые права и свободы не могут быть ограничены даже в условиях чрезвычайного положения: право на жизнь (ст. 20 Конституции), на защиту достоинства (ст. 21), на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени (ч. 1 ст. 23), на информацию (ст. 24), на свободу совести (ст. 28), на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности (ч. 1 ст. 34), на жилище (ч. 1 ст.40), на судебную защиту (ст. 46), а также на соблюдение всех гарантий судопроизводства, закрепленных в Конституции: на рассмотрение дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом, на помощь адвоката, на право считаться невиновным и не доказывать свою невиновность, не свидетельствовать против самого себя и других (ст. 47-54). Последнее имеет очень важное значение, поскольку и в условиях чрезвычайного положения Конституция гарантирует гражданам при разбирательстве их дел в судах соблюдение всех прав и гарантий, то есть обычное, нормальное правосудие. Более того, Конституция прямо запрещает создание чрезвычайных судов (ч. 3 ст. 118).

В целях обеспечения прав и свобод человека и гражданина Конституция предусматривает, что ограничения некоторых, наиболее важных из них, допускаемые на основании федерального закона, каждый раз осуществляются с соблюдением дополнительной гарантии - с санкции (по решению) суда. О каких правах в данном случае идет речь?

Во-первых, это право на жизнь. В силу ч. 2 ст. 20 смертная казнь может быть применена «при предоставлении обвиняемому права на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей» в качестве исключительной меры наказания за особо тяжкие преступления против жизни. Следовательно, законодатель не вправе устанавливать в качестве наказания смертную казнь за какие-либо другие преступления, несмотря на их тяжесть, а суд, если такой закон все же будет принят, - назначать ее.

Конституция РФ не устанавливает никаких других ограничений для законодателя и судов в возможности применения смертной казни, кроме определения вида преступлений (особо тяжкие против жизни) и соблюдения определенной судебной процедуры (предоставления права на суд присяжных). Однако, учитывая, что в силу ч. 4 ст. 15 Конституции РФ общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры РФ являются составной частью ее правовой системы, а международные договоры имеют верховенство над внутренним законодательством, следует обратить внимание на гарантии права на жизнь, содержащиеся в международно-правовых актах. В ст. 6 Международного пакта о гражданских и политических правах, в частности, указано, что смертный приговор не выносится за преступления, совершенные лицами моложе восемнадцати лет, и не приводится в исполнение в отношении беременных женщин.

Совершенно очевидно, что смертный приговор может быть вынесен только тогда, когда виновность подсудимого установлена на основе таких убедительных доказательств, которые не дают оснований для иного понимания фактов. Поскольку исполнение смертного приговора в отношении невиновного лица является непоправимой и самой страшной судебной ошибкой, необходимо усилить гарантии прав подсудимого (осужденного) и установить особый порядок назначения смертной казни (например, только по единогласному вердикту присяжных в суде первой инстанции), а также порядок оставления этого наказания без изменения вышестоящими судами - по единогласному решению всех судей.

В соответствии с Протоколом № 6 от 28 апреля 1983 г. к Конвенции о защите прав человека и основных свобод государства, подписавшие его, согласились о нижеследующем:

Смертная казнь отменяется. Никто не может быть приговорен к смертной казни или казнен (ст. 1).

Государство может предусмотреть в своем законодательстве смертную казнь за действия, совершенные во время войны или при неизбежной угрозе войны; подобное наказание применяется только в установленных законом случаях и в соответствии с его положениями. Государство сообщает Генеральному секретарю Совета Европы соответствующие положения этого законодательства (ст. 2).

Таким образом, в случае подписания указанного Протокола Российской Федерацией, смертная казнь в России будет возможна только за особо тяжкие преступления против жизни, совершенные во время войны или при неизбежной угрозе войны, при предоставлении обвиняемому права на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей.

Во-вторых, это право на свободу и личную неприкосновенность. В соответствии с ч. 2 ст. 22 Конституции арест, заключение под стражу и содержание под стражей допускаются только по судебному решению. До судебного решения лицо может быть подвергнуто задержанию на срок не более 48 часов. Однако, поскольку для реализации этой нормы (равно как и для введения повсеместно в РФ суда присяжных) требуется проведение значительных мероприятий, в разд. 2 ст. 6 Конституции предусмотрено, что впредь до введения в действие федерального закона, устанавливающего порядок рассмотрения дел судом с участием присяжных заседателей, сохраняется прежний порядок судебного рассмотрения соответствующих дел, а до приведения уголовно-процессуального законодательства в соответствие с Конституцией - прежний порядок ареста, содержания под стражей и задержания лиц, подозреваемых в совершении преступления. Но и при сохранении на какое-то время нынешнего порядка ограничения права человека на свободу и личную неприкосновенность (возможность ареста и заключения под стражу с санкции прокурора по ст. 96 УПК) гарантии защиты этого права в суде имеются, поскольку лицо, подвергнувшееся аресту, имеет право на обжалование и судебную проверку законности и обоснованности содержания под стражей (ч. 2 ст. 11 УПК).

В-третьих, это право на неприкосновенность частной жизни: на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений. В ч. 2 ст. 23 Конституции указано, что ограничение этого права допускается только на основании судебного решения. Раньше было установлено, что такое ограничение путем выемки почтово-телеграфной корреспонденции, контроля почтовых отправлений, прослушивания телефонных и иных переговоров допускается с санкции прокурора (ст. 174 УПК, ст. 8 Закона РФ «Об оперативно-розыскной деятельности в Российской

Федерации», принятого 13 марта 1992 г.). Эти законодательные акты в части получения соответствующей санкции со дня введения в действие Конституции применяться не могут, поскольку вступили в противоречие с актом высшей юридической силы, имеющим прямое действие. С этого дня такие вопросы стали решать суды, применяя Конституцию.

При рассмотрении в судах вопросов, связанных с ограничением тайны частной жизни путем проведения оперативно-розыскных мероприятий (контроля почтовых отправлений, прослушивания телефонных и иных переговоров) и использованием их результатов в качестве доказательств по уголовным делам, необходимо иметь в виду, что ст. 8 Закона «Об оперативно-розыскной деятельности в Российской Федерации» от 13 марта 1992 г. было установлено, что проведение таких мероприятий допускается лишь для сбора информации о лицах, подготавливающих или покушающихся на тяжкие преступления, совершающих либо совершивших тяжкие преступления, а также допустивших уклонение от уплаты налогов либо сокрытие доходов от налогообложения в особо крупных размерах (в редакции от 2 июля 1992 г.). Следовательно, если у суда испрашивалось разрешение на контроль почтовых отправлений и прослушивание переговоров в отношении иных лиц, то разрешение не могло быть дано, равно как не могли быть использованы в качестве доказательств по уголовным делам результаты этих мероприятий в отношении таких лиц, либо результаты мероприятий, проведенных на основании санкций прокуроров после 25 декабря 1993 г.

Новый федеральный закон «Об оперативно-розыскной деятельности», принятый 5 июля 1995 г. и введенный в действие со дня его официального опубликования - 18 августа 1995 г., привел порядок ограничения конституционного права человека на неприкосновенность частной жизни в соответствие со ст. 23 Конституции РФ (ст. 8, 9). Однако надо отметить, что этим Законом, по сравнению с предыдущим, расширены основания для проведения оперативно-розыскных мероприятий, которые ограничивают конституционные права граждан на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, передаваемых по сетям электрической и почтовой связи, а равно на неприкосновенность жилища. Теперь это допускается на основании судебного решения при наличии информации: о признаках подготавливаемого, совершенного или совершаемого противоправного деяния, по которому производство предварительного следствия обязательно; о лицах, подготавливающих, совершающих или совершивших противоправное деяние, по которому производство предварительного следствия обязательно; о событиях или действиях, создающих угрозу государственной военной, экономической или экологической безопасности Российской Федерации (ст. 8).

Проведение указанных мероприятий, ограничивающих конституционные права граждан, как по старому, так и по новому Закону «Об оперативно-розыскной деятельности», возможно и до возбуждения уголовного дела.

Однако из этого правила есть исключение. В силу ст. 16 Закона «О статусе судей в Российской Федерации», устанавливающей гарантии неприкосновенности судьи, проникновение в жилище или служебное помещение судьи, в личный или используемый им транспорт, производство там досмотра, обыска или выемки, прослушивание его телефонных переговоров, личный досмотр и личный обыск судьи, а равно досмотр, изъятие и выемка его корреспонденции, принадлежащих ему имущества и документов, производятся с соблюдением Конституции Российской Федерации, федеральных законов и только в связи с производством по уголовному делу в отношении этого судьи. Таким образом, прослушивание телефонных переговоров судьи и другие оперативные мероприятия, нарушающие его конституционные права (а к ним надо добавить и гарантированное ст. 122 Конституции РФ право на неприкосновенность) без возбуждения в отношении судьи уголовного дела не допускаются, а данные, полученные с нарушением этого положения, не могут быть использованы в качестве доказательств по уголовному делу.

В-четвертых, это право на неприкосновенность жилища. В силу ст. 25 Конституции никто не вправе проникать в жилище против воли проживающих в нем лиц, иначе как в случаях, установленных федеральным законом, или на основании судебного решения.

Случаи, когда право на неприкосновенность жилища ограничивается не на основании судебного решения, исключительны и должны быть четко описаны в федеральных законах. Например, это возможно в силу п. 18 ст. 11 Закона «О милиции», который предоставляет работникам милиции право входить беспрепятственно в жилые и иные помещения граждан при преследовании лиц, подозреваемых в совершении преступлений, либо при наличии достаточных данных полагать, что там совершено или совершается преступление, произошел несчастный случай, а также для обеспечения личной безопасности граждан и общественной безопасности при стихийных бедствиях, катастрофах, авариях, эпидемиях, эпизоотиях и массовых беспорядках. Как видно, здесь речь идет об экстремальных ситуациях, когда предварительное получение решения суда невозможно, а промедление может привести к тяжелым последствиям.

При проведении оперативно-розыскных мероприятий и расследовании уголовных дел ограничение этого права путем обследований жилых помещений и обысков допускалось не только на основании судебного решения, но и с санкции прокурора, поскольку федеральные законы (ст. 168 УПК, ст. 8 Закона «Об оперативно-розыскной деятельности в Российской Федерации» от 13 марта 1992 г.) эту возможность сохраняли, и они формально Конституции не противоречили. Такое положение представляется нелогичным и устанавливающим различные степени защиты двух важных прав в сфере оперативно-розыскной деятельности и уголовного судопроизводства: прослушивание телефонных и других переговоров, контроль почтовых отправлений и выемка почтово-телеграфной корреспонденции допускаются только по решению суда, а обследование жилых помещений и обыски - и с санкции прокурора.

Это противоречие частично устранено принятием упомянутого выше нового закона «Об оперативно-розыскной деятельности» от 5 июля 1995 г., согласно которому обследование жилых помещений теперь допускается не с санкции прокурора, а по судебному решению (ст. 8). Предполагается внести соответствующие изменения и в УПК, устанавливающие новый порядок проведения обысков - также по решению суда.

В-пятых, это право частной собственности. В части 3 ст. 35 Конституции указано, что никто не может быть лишен своего имущества, иначе как по решению суда.

В связи с этим является неконституционным предоставление органам, уполномоченным рассматривать дела об административных правонарушениях (кроме судов), права применять такое административное взыскание как конфискация имущества. Сомнительным сейчас является и предусмотренная ранее принятыми законами возможность так называемого бесспорного (при отсутствии согласия заинтересованного лица) списания денежных сумм со счетов в банках или удержаний из заработной платы.

В-шестых, это право каждого обвиняемого в совершении преступления считаться невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном Федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда (ст. 49 Конституции). Только суд может опровергнуть презумпцию невиновности и признать человека преступником.

В связи с этим имеет значение вопрос: а вправе ли орган дознания, следователь, прокурор прекратить уголовное дело по нереабилитирующим обвиняемого основаниям? Высказывается точка зрения о том, что не вправе, исходя из указанной конституционной нормы. Это не так, если сам обвиняемый согласен с таким решением, поскольку здесь речь идет о его праве, которым он может распоряжаться и от которого он может отказаться. Однако для гарантии этого права необходимо предусмотреть возможность обжалования обвиняемым постановления о прекращении уголовного дела в суд.

Конституция РФ 1993 г. не только закрепляет права и свободы человека и гражданина, но и предусматривает серьезные гарантии стабильности ее положений о них: сам законодатель - Федеральное Собрание - согласно ч. 1 ст. 135 Конституции не может их пересмотреть; любое предложение о пересмотре положений главы 2 должно быть поддержано тремя пятыми от общего числа членов Совета Федерации и депутатов Государственной Думы; только в этом случае предложение может иметь дальнейшее движение -созывается Конституционное Собрание, которое либо подтверждает неизменность Конституции, либо разрабатывает проект новой Конституции; новая Конституция принимается Конституционным Собранием двумя третями голосов от общего числа его членов или выносится на референдум и считается принятой, если за нее проголосовало более половины избирателей, принявших участие в голосовании, при условии, что в нем приняло участие более половины избирателей (ч. 2 и 3 ст. 155 Конституции).

Это же относится и к положениям гл. 1 («Основы конституционного строя») и гл. 9 («Конституционные поправки и пересмотр Конституции»).

Таким образом, изменения конституционных норм о правах и свободах человека и гражданина (равно как и положений об основах конституционного строя и пересмотра Конституции) возможны только путем принятия новой Конституции.

Стабильность норм о правах и свободах человека и гражданина приобретает особое значение в связи с тем, что в последнее время под лозунгами усиления борьбы с преступностью все чаще стали выдвигаться предложения о внесении изменений в Конституцию РФ с целью ограничения некоторых прав человека и уменьшения роли суда в их защите. Все эти предложения не могут быть приняты в связи с невозможностью изменения гл. 2 Конституции.