Schelling1 / Том 1

щем изложении мы дедуцировали все определения отноше­ ния взаимодействия. Без взаимодействия вообще нельзя конструировать причинное отношение, ибо если субстан­ ции не фиксированы друг другом в качестве субстратов отношения, то соотнести действие с причиной, т. е. осуще­ ствить требуемое выше противополагание, невозможно. Но фиксированы субстанции могут быть лишь в том случае, если отношение причинности обоюдно. Ибо если субстан­ ции не находятся во взаимодействии, то обе они, правда, могут быть положены в сознание, но только таким образом, что одна полагается, если другая не полагается, и наоборот, но не так, чтобы в один и тот же неделимый момент, в кото­ рый положена одна, полагалась и другая; между тем это необходимо для того, чтобы Я признало их в качестве нахо­ дящихся в причинном отношении. Что обе п о л а г а ю т с я , — не сначала одна, потом другая, но одновременно, — мысли­ мо лишь в том случае, если они полагаются друг другом,

т. е. если каждая служит основанием такого определения

вдругой, которое пропорционально и противоположно определению, положенному в ней самой, т. е. если две

восстанавливается настоящее, а тем самым и одновремен­ ность субстанции и акциденции в объекте, В и С одновре­ менно являются причиной и действием. В качестве причи­ ны каждое из них есть субстанция, ибо причиной оно может быть признано лишь постольку, поскольку оно созерцается пребывающим; в качестве действия оно — акциденция. Следовательно, посредством взаимодействия субстанция и акциденция опять синтетически объединяются. Возмож­ ность признать объект в качестве такового поэтому обус­ ловлена для Я необходимостью последовательности и взаи­ модействия, причем первая снимает настоящее (чтобы Я могло выйти за пределы объекта), а второе восстанавли¬ вает его.

Однако этим еще не выведено, что В и С, которые в один и тот же момент служат основанием для определения друг друга, одновременны и вне этого момента. Для самой ин­ теллигенции эта одновременность длится лишь момент, ибо, поскольку интеллигенция производит беспрерывно и до сих пор не дано основание, посредством которого само продуцирование в свою очередь подвергалось бы ограниче­ нию, она все время будет вовлекаться в поток последова­ тельности. Следовательно, еще не дано объяснение тому,

351

каким образом интеллигенция признает совместность всех субстанций в мире, т. е. всеобщее взаимодействие.

Вместе с взаимодействием выведено и понятие сосуще­ ствования. Для всякой одновременности необходимо действование интеллигенции, и сосуществование есть только условие изначальной последовательности наших представ­ лений. Субстанции не являются чем-то отличным от сосу­ ществования. То, что субстанции фиксируются в качестве субстанций, означает: полагается сосуществование, и, нао­ борот, сосуществование есть не что иное, как взаимное фиксирование субстанций друг другом. Если это действование интеллигенции воспроизводится идеально, т. е. созна­ тельно, то тем самым для меня возникает пространство в качестве простой формы сосуществования, или одновре­ менности. Пространство вообще становится формой сосу­ ществования только посредством категории взаимодей­ ствия, в категории же субстанции оно выступает лишь как форма экстенсивности. Следовательно, само простран­ ство — не что иное, как действование интеллигенции. Пространство можно определить как застывшее время, время же, напротив, как текущее пространство. В про­ странстве, рассматриваемом само по себе, всё — только друг подле друга, тогда как в объективировавшемся време­ ни всё следует друг за другом. Следовательно, и простран­ ство, и время могут стать объектом лишь в последователь­ ности как таковой, поскольку в ней пространство покоится, а время течет. Будучи объединены в синтезе, и простран­ ство, и объективировавшееся время предстают во взаимо­ действии. Одновременность и есть это объединение; сосу­ ществование в пространстве превращается, если привходит определение времени, в одновременность. То же относится и к последовательности во времени, если привходит опреде­ ление пространства. Изначально направление присуще только времени, хотя точка, указывающая ему направле­ ние, находится в бесконечности; однако именно потому, что времени изначально присуще направление, в нем различа­ ется только одно направление. В пространстве изначально нет направления, так как в нем все направления снимают друг друга; в качестве идеального субстрата всякой после­ довательности оно — абсолютный покой, абсолютное отсут­ ствие интенсивности и, следовательно, — ничто. С давних пор философов в понимании пространства смущало то, что оно обладает всеми предикатами ничто и все-таки не может рассматриваться как ничто. Именно потому, что в про­ странстве изначально нет направления, в нем, как только

352

в него привходит направление, оказываются все направле­ ния. Однако отношение причинности дает только одно направление, Я может перейти только от Л к В, но не от В к А, и только посредством категории взаимодействия становятся одинаково возможны все направления.

В предшествующем исследовании содержится полная дедукция категорий отношения, и, поскольку изначально других не существует, дедукция всех категорий — не для самой интеллигенции (ибо, каким образом она признает их в качестве таковых, может быть объяснено лишь в последу­ ющей эпохе), но для философа. Рассматривая таблицу категорий Канта, мы обнаруживаем, что обе первые катего­ рии каждого класса всегда противоположны друг другу, а третья объединяет их. Так, например, отношением суб­ станции и акциденции определяется лишь один объект, отношением причины и действия — множество объектов, посредством взаимодействия все они вновь объединяются в единый объект. В первом отношении нечто положено

вкачестве объединенного, во втором отношении оно снима­ ется и только в третьем опять объединяется в синтезе. Далее, две первые категории — лишь идеальные факторы,

итолько объединяющая их третья реальна. Следовательно,

визначальном сознании, или в самой интеллигенции, поскольку она вовлечена в механизм представлений, не может встречаться ни единичный объект в качестве суб­ станции и акциденции, ни отношение причинности в чистом виде (в котором последовательность шла бы в одном направлении); только посредством категории взаимодей­ ствия объект становится для Я одновременно субстанцией и акциденцией, причиной и действием. Поскольку объект есть синтез внутреннего и внешнего чувства, он необходимо соприкасается с предшествующим и последующим момен­ тами. В причинном отношении этот синтез снимается, так как субстанции пребывают для внешнего чувства, тогда как акциденции проходят перед внутренним чувством. Однако

само отношение причинности не может быть признано

вкачестве такового, так чтобы две действующие в нем субстанции не были вновь объединены в единую субстан­ цию, и этот синтез продолжается, пока не доходит до идеи природы, в которой все субстанции наконец объединяются

вединую субстанцию, находящуюся во взаимодействии только с самой собой.

Посредством этого абсолютного синтеза фиксировалась бы вся непроизвольная последовательность представлений. Однако поскольку мы до сих пор еще не можем обосновать,

353

как Я способно полностью выйти из этой последовательно­ сти, и так как мы постигаем только относительные синтезы, а не абсолютный синтез, то заранее можно предвидеть, что представление о природе как абсолютной целокупности, где все противоположности сняты, а вся последователь­ ность причин и действий объединена в единый организм, возможно не посредством изначального механизма пред­ ставлений, который ведет лишь от объекта к объекту

ивнутри которого синтез всегда носит лишь относительный характер, а только посредством свободного акта интелли­ генции, остающегося для нас до сих пор еще непостижи­ мым.

Входе нашего исследования мы намеренно не затраги­ вали ряд отдельных моментов, чтобы по возможности не нарушать ход дедукции; однако теперь необходимо уделить им внимание. Так, например, до сих пор просто допуска­ лось, что основание для непрерывного продуцирования заключено в самой интеллигенции. Ибо основание для того, что Я вообще продолжало производить, не могло заключать­ ся в первом продуцировании, но должно было быть прису­ ще интеллигенции вообще. Это основание должно содер­ жаться уже в тех основоположениях, которые были выдви­ нуты нами выше.

Япродуктивно не изначально и не произвольно. Сущ­ ность и природа интеллигенции конструируется изначаль­ ной противоположностью. Однако изначально Я — чистое

иабсолютное тождество, вернуться к которому оно посто­ янно должно стремиться; но возвращение к этому тожде­ ству тесно связано с изначальной двойственностью в каче­ стве никогда полностью не снимаемого условия. Как только дано условие продуцирования — двойственность, — Я до­ лжно производить, и столь же несомненно, как оно есть изначальное тождество, оно вынуждено производить. Сле­ довательно, если в Я заключено постоянное продуцирова­ ние, то это возможно лишь потому, что условие всякого продуцирования, вышеназванная изначальная борьба про­ тивоположных деятельностей, бесконечно восстанавлива­ ется в Я. Однако ведь эта борьба в продуктивном созерца­ нии должна завершиться. Но если она действительно завершится, то интеллигенция целиком и полностью перей­ дет в объект; тогда есть объект, но нет интеллигенции. Интеллигенция есть интеллигенция, только пока продол­ жается эта борьба; как только борьба завершится, интелли­ генция — уже не интеллигенция, а материя, объект. Следо­ вательно, столь же несомненно, как все знание вообще

354

основано на этой противоположности между интеллиген­ цией и объектом, эта противоположность не может быть снята ни в одном отдельном объекте. Объяснить, как же все-таки возникает конечный объект, совершенно невоз­ можно, если не признать, что каждый объект лишь кажется нам отдельным и может быть произведен только как часть бесконечного целого. Но что противоположность снимается лишь в бесконечном объекте, мыслимо только в том случае, если она сама бесконечна, так что возможны лишь опосред­ ствующие звенья синтеза, а два крайних фактора этого противоположения перейти друг в друга никогда не смогут.

Но неужели действительно нельзя показать, что эта противоположность должна быть бесконечной, поскольку борьба двух деятельностей, на которой она основана, не­ обходимым образом носит вечный характер? Интелли­ генция не может распространиться в бесконечность, так как этому препятствует ее стремление возвращаться к себе. Но она не может и абсолютно вернуться к самой себе, ибо этому препятствует присущая ей тенденция быть беско­ нечной. Следовательно, опосредствование здесь невозмож­ но, и синтез будет всегда лишь относительным.

Если же попытаться определить механизм продуциро­ вания более точно, то его можно мыслить только следую­ щим образом. При невозможности снять абсолютную про­ тивоположность, с одной стороны, и необходимости снять ее — с другой, возникнет продукт, но в этом продукте противоположность может быть снята не абсолютно, а лишь частично; вне противоположности, снятой в этом продукте, будет находиться другая, еще не снятая, которая в свою очередь может быть снята во втором продукте. Та­ ким образом, каждый возникающий продукт вследствие того, что он снимает бесконечное противоположение лишь частично, будет условием следующего продукта, который, поскольку он также снимает противоположность лишь частично, будет условием третьего. Все эти продукты под­ чинены друг другу и в своей совокупности — первому, так как каждый предшествующий продукт содержит противо­ положность, которая служит условием следующего. Если мы примем во внимание, что сила, соответствующая про­ дуктивной деятельности, есть подлинно синтетическая сила природы или сила тяжести, то мы убедимся в том, что это подчинение — не что иное, как подчинение друг другу небесных тел, которое происходит в универсуме таким обра­ зом, что его организация в виде систем, где бытие одной сохраняется посредством другой, есть не что иное, как

организация самой интеллигенции, которая, проходя через все эти продукты, все время ищет точку абсолютного равно­ весия с самой собой, точку, находящуюся в бесконечности.

Однако именно это объяснение механизма продуцирова­ ния, осуществляемого интеллигенцией, непосредственно приводит нас к новой трудности. Всякое эмпирическое сознание начинается с наличного объекта, и вместе с воз­ никновением сознания интеллигенция оказывается вовле­ ченной в определенную последовательность представле­ ний. Однако отдельный объект возможен лишь как часть универсума, а последовательность на основании отношения причинности уже сама предполагает не только множество субстанций, но и их взаимодействие, или одновременное динамическое бытие. Противоречие, следовательно, заклю­ чается в том, что интеллигенция, осознавая себя, может вступить только в определенную точку последовательного ряда, что, осознавая себя, она уже должна предположить в качестве условий возможной последовательности незави­ симо от себя целокупность субстанций и их всеобщее взаимодействие.

Это противоречие может быть разрешено только посред­ ством различения абсолютной и конечной интеллигенций, и оно служит одновременно новым доказательством того, что мы, не ведая того, уже положили производящее Я во второе, или определенное, ограничение. Точнее это можно определить следующим образом.

Если Я вообще изначально ограничено, то необходимо, чтобы универсум, т. е. всеобщее взаимодействие субстан­ ций, существовал. Посредством этого изначального ограни­ чения, или, что то же самое, посредством изначальной борьбы в самосознании, для Я возникает универсум не постепенно, а в силу единого абсолютного синтеза. Однако это изначальное или первое ограничение, которое в самом деле может быть объяснено исходя из самосознания, не объясняет мне особенное ограничение, которое исходя из самосознания уже объяснено быть не может и, следователь­ но, вообще объяснено быть не может. Особенное, или, как мы впоследствии будем его также называть, второе ограни­ чение, есть именно то, посредством которого интелли­ генция уже с самого начала эмпирического сознания должна представляться себе существующей в настоящем, в определенном моменте временного ряда. Все то, что про­ исходит в этом ряду второго ограничения, уже положено первым, с той только разницей, что первым ограничением положено все одновременно и абсолютный синтез возника-

356

ет для Я не посредством составления из частей, но в каче­ стве целого и не во времени, так как время вообще полага­ ется только этим синтезом, тогда как в эмпирическом сознании это целое может быть лишь постепенным синтези­ рованием частей, следовательно, только последовательно­ стью представлений. Поскольку интеллигенция существу­ ет не во времени, а от века, она — не что иное, как сам этот абсолютный синтез, и поэтому она не начинала произво­ дить и не может перестать производить. Но, поскольку интеллигенция ограничена, она может явить себя только в качестве вступающей во временной ряд в определенной его точке. Не надо думать, что бесконечная интеллигенция отлична от конечной, что помимо конечной интеллигенции есть интеллигенция бесконечная. Ибо, если я устраняю особенное ограничение конечной интеллигенции, она ока­ зывается самой абсолютной интеллигенцией. Если же я полагаю это ограничение, то именно этим абсолютная интеллигенция снимается в качестве абсолютной и теперь остается только конечная интеллигенция. Не нужно также представлять себе данное отношение так, будто абсолют¬ ный синтез и вступление в определенную точку его эволю­ ции — два различных действия; напротив, в одном и том же изначальном действии для интеллигенции одновременно возникает универсум и та определенная точка эволюции, с которой связано ее эмпирическое сознание, или, короче, посредством одного и того же акта для интеллигенции возникает первое и второе ограничение. Второе представля­ ется нам непостижимым только потому, что оно полагается одновременно с первым, но выведено из него в своей опре­ деленности быть не может. Следовательно, эта опреде­ ленность представится в качестве чего-то, полностью и во всех отношениях случайного; идеалист может объяснить это только абсолютным действованием интеллигенции, реа­ лист — исходя из того, что он называет провидением или судьбой. Между тем легко понять, почему точка, с которой начинается сознание интеллигенции, должна представ­ ляться ей в качестве определенной без всякого ее содей­ ствия; ибо именно потому, что только в этой точке возника­ ет сознание, а с ним и свобода, все то, что находится по ту сторону этой точки, должно представляться совершенно независимым от свободы.

Теперь мы настолько продвинулись в истории интелли­ генции, что уже ограничили ее определенным последова­ тельным рядом, в который ее сознание может вступить лишь в определенной точке. Проведенное нами только что

357

исследование касалось лишь вопроса, как интеллигенция могла вступить в этот ряд; поскольку же мы обнаружили, что для интеллигенции одновременно с первым ограниче­ нием должно возникнуть и второе, мы теперь видим, что при первом же пробуждении сознания мы могли обнару­ жить интеллигенцию только такой, какой действительно ее

иобнаружили, т. е. в качестве находящейся в определенном последовательном ряду. Благодаря этим исследованиям подлинная задача трансцендентальной философии в значи­ тельной мере прояснилась. Каждый может рассматривать самого себя как предмет таких исследований. Однако для того, чтобы объяснить себе самого себя, он должен сначала полностью отвлечься от своей индивидуальности, ибо ее-то

инадлежит объяснить. При устранении всех границ инди­ видуальности остается только абсолютная интеллигенция. При устранении же и границ интеллигенции остается только абсолютное Я. Задача, следовательно, такова: пока­ зать, как из действования абсолютного Я может быть объяснена абсолютная интеллигенция, а из действования абсолютной интеллигенции — вся система ограничения, которое конституирует мою индивидуальность. Однако ес­ ли устранены все границы интеллигенции, то что же останется в качестве основания для объяснения опреде­ ленного действования? Я замечаю, что, даже устраняя из Я всякую индивидуальность и сами границы, в силу кото­ рых оно есть интеллигенция, я все-таки не могу устранить основную особенность Я, заключающуюся в том, что оно есть одновременно субъект и объект для самого себя. Сле­ довательно, Я само по себе и по своей природе изначально ограничено в своем действовании — еще до того, как оно особым образом ограничивается, — уже потому, что оно есть объект для самого себя. Из первого, или изначального, ограничения его действования для Я непосредственно воз­ никает абсолютный синтез того бесконечного противобор­ ства, который служит основанием этой ограниченности. Если бы интеллигенция пребывала единой с абсолютным синтезом, то универсум бы, правда, был, но интеллигенции бы не было. Для того чтобы была интеллигенция, она до­ лжна иметь возможность выйти из этого синтеза, чтобы затем воссоздать его сознательно, но и это невозможно, если к первому ограничению не присоединяется особенное, или второе, ограничение, которое уже не может состоять в том, что интеллигенция вообще созерцает универсум, но требу­ ет, чтобы она созерцала универсум именно с этой опреде­ ленной точки. Следовательно, трудность, на первый взгляд

358

неразрешимая, а именно что все существующее должно быть объяснено из действования Я и что вместе с тем интел­ лигенция может вступить только в определенную точку уже ранее детерминированного последовательного ряда, разрешается посредством различения между абсолютной

и определенной интеллигенциями. Последовательный ряд, в который вступило твое сознание, определен не тобой в той мере, в какой ты являешься этим индивидуумом, ибо, будучи таковым, ты не производишь, а сам принадлежишь

кпроизведенному. Данный последовательный ряд есть лишь развертывание абсолютного синтеза, которым уже положено все, что происходит или произойдет. То, что ты представляешь именно этот определенный последователь­ ный ряд, необходимо для того, чтобы ты был именно этой определенной интеллигенцией. Необходимо, чтобы этот ряд представлялся тебе предопределенным независимо от тебя, таким, который ты произвести с самого начала не можешь. Не то чтобы этот ряд развертывался сам по себе; ибо в томто и заключается твоя особенная ограниченность, что все, находящееся по ту сторону твоего сознания, представля­ ется тебе независимым от тебя. Если эта ограниченность устранена, то прошлого нет, если положена, то прошлое столь же необходимо и столь же, т. е. не менее, но и не более, реально, чем эта ограниченность. Вне определенной ограниченности лежит сфера абсолютной интеллигенции, для которой ничего не начинается и не становится, так как для нее всё есть одновременно, или, вернее, она сама есть всё. Таким образом, абсолютную интеллигенцию, не созна­ ющую себя таковой, и интеллигенцию, обладающую созна­ нием, разграничивает время. Для чистого разума времени не существует, для него всё есть и всё одновременно; для разума, поскольку он эмпиричен, все возникает, и все, что возникает, возникает последовательно.

Прежде чем мы приступим к дальнейшему рассмотре­ нию истории интеллигенции, следует уделить внимание ряду более точных определений названной последователь­ ности, которые даны нам вместе с ее дедукцией и из которых, как можно заранее предвидеть, нам удастся вы­ вести ряд дальнейших заключений.

а) Последовательный ряд есть, как нам известно, не что иное, как развертывание изначального и абсолютного син­ теза; следовательно, все, что в этом ряду встречается, уже заранее определено этим синтезом. Первым ограничением положены все определения универсума, вторым, посред-

359

ством которого я есмь эта интеллигенция, — все определе­ ния, с которыми этот объект входит в мое сознание.

b) Абсолютный синтез есть действие, которое происхо­ дит вне всякого времени. С каждым эмпирическим сознани­ ем время как бы начинается заново; но каждое эмпириче­ ское сознание предполагает, что до него какое-то время уже протекло, так как это сознание может начаться только в определенной точке эволюции. Поэтому для эмпирическо­ го сознания время никогда не может начаться, и для эмпирической интеллигенции нет иного начала во времени, кроме того, которое дается абсолютной свободой. Поэтому можно сказать, что каждая интеллигенция — только не для самой себя, а в объективном рассмотрении — есть абсо­ лютное начало во времени, абсолютная точка, как бы брошенная и положенная во вневременности бесконечно­ сти, точка, с которой только и начинается всякая беско­ нечность во времени.

Обычное возражение против идеализма состоит в том, что представления о внешних вещах возникают у нас со­ вершенно непроизвольно, что мы никак не можем их не получать и не только не производим их, но вынуждены принимать их такими, как они нам даны. Однако то, что представления должны являться нам таким образом, мож­ но вывести из самого идеализма. Для того чтобы вообще созерцать объект в качестве такового, Я должно положить предшествующий момент в основание настоящего момен­ та; следовательно, прошлое всегда возникает только в силу действования интеллигенции и необходимо лишь постоль­ ку, поскольку необходимо это движение Я назад. Основание же того, что для меня в настоящий момент не может воз­ никнуть ничего другого, кроме того, что возникает, следует искать единственно в бесконечной последовательности ду­ ха. Для меня теперь может возникнуть объект только с этими, а не с какими-либо другими определениями пото­ му, что в предшествующий момент я произвел такой объект, в котором содержалось основание именно для этих, а не для других определений. Как интеллигенция одним актом продуцирования сразу же может оказаться вовле­ ченной в целую систему вещей, легко объяснить по анало­ гии с бесчисленными другими случаями, когда разум в силу присущей ему последовательности, приняв какуюлибо одну предпосылку, оказывается втянутым в сложней­ шую систему даже в том случае, если эта предпосылка была принята совершенно произвольно. Так, например, нет бо­ лее сложной системы, чем система гравитации; для ее

360