213*. Р. К. Таманцовой

   15 --V --930

15 мая 1930

Ницца

Дорогая Рипси!

   Посылаю подписанное письмо Энциклопедического словаря¹. Оказывается, я его не послал, так как не знал адреса. И теперь не знаю и потому прошу Вас -- отошлите за меня. Не знаю, какую марку надо наклеить: русскую, французскую или английскую. В какую цену?

  

   Вы мне ничего не написали по поводу снятия моего имени с афиши "Отелло". Зачем меня позорят? Разве я мог бы подписаться под такой мизансценой и постановкой? ²

   Напишите, что делает или предполагает делать Николай Васильевич и что Вы посоветуете мне.

Ваш К. Станиславский

  

214. Ф. Д. Остроградский

   1930--24.V

   Ницца

24 мая 1930

Дорогой Федор Дмитриевич!

   Спасибо за письмо. Пишу сначала Вам лично, откровенно, а уже потом из написанного выберу то, что выразится убедительно для той странички, которая Вам нужна для показа.

   Прежде всего объяснить всем, кому нужно, что я искренно тронут и благодарю за внимание и доверие и что мне очень больно отказываться от предложения, но что я теперь, при моей болезни, не смогу сладить с постановкой и расширением оперного дела, особенно в предстоящем сезоне, в котором мне придется быть особенно осторожным и, постепенно приучаясь, входить в работу. Кроме этого есть много других условий, которые мешают принять предложение¹. Перечисляю наобум.

   1) Не верю в сборы театра, находящегося между Большим и Малым Каменными мостами. Публика туда не ездит.

   2) Для Правительственного дома считаю, что мы еще не зрелы.

   3) Вы пишете, что театр будет великолепно отделан, и тут же говорите, что над порталом 2 Ґ метра, что над сценой будут какие-то посторонние театру помещения, что нет никаких складов и удобств для выноски, что это клубное помещение, в котором мы не можем быть одними единственными хозяевами, что буфет днем будет занят и проч. Какую же при этих условиях можно создать дисциплину и режим?

   Я рассмотрел Ваш план сцены, и если только я правильно понял его, то в этом плане вообще нет никакого плана, никакого расчета, никакого знания тех условий, которые необходимы для правильного закулисного строя. [...]

   4) Открытие 7-го ноября. Значит, весь сезон ломается. Прибавить к этому, что стройка запоздает месяца на два. Значит, еще год пройдет зря для студийной работы.

   5) Кто поручится, что в только что отстроенном здании не будет сыро? А сырость для меня смерти подобна. Больше всего я должен бояться холодного, сырого, нетопленного помещения.

   6) Где же мы будем репетировать? В коридорах? Или в столовой, где целый день 3000 человек? (Не говорю уже о заразе.) О Леонтьевском переулке надо будет забыть, потому что, если теперь актерам затруднительно перебегать с Дмитровки в Леонтьевский, то как же они это сделают между Леонтьевским и Москвой-рекой?

   7) Вы пишете, что это предложение поднимет нас в глазах общества и что нужно оправдать доверие. Совершенно с Вами согласен, но сможем ли мы это сделать, особенно теперь, когда уже в труппе началось разложение, которое прежде всего нужно излечить?

   8) Вы пишете, что материальное положение дела изменится. Да оно ведь изменится и в старом помещении, если мы там будем играть круглую неделю. Думаю, что материальной разницы не будет, и вот почему: оказывается, театр не на 2000 мест, а на 1600 мест, т. е. на 300 мест больше, чем у нас.

   Эта разница в 300 мест поглотится целым рядом новых расходов по увеличению количества оркестрантов, хора, сценического персонала, количества холста, поделки поломок декораций. Кроме того, если публика не очень пойдет в отдаленный театр, то эти 300 мест не очень помогут и может быть убыток по сравнению со старым помещением.

   9) Большое помещение потребует от меня удвоенной энергии, утроенной дисциплины, поддерживать которую несравненно труднее, чем в малом помещении.

   Вы пишете, что можно увеличить количество моих помощников,-- откуда же я их возьму? [...] Помощники не создаются в два месяца, а выращиваются десятками лет. Кроме того, нужно родиться помощником.

   10) Художественный совет высказался за новое помещение, но ведь они и за Экспериментальный театр высказывались.

   Большая прелесть теперешнего дела в близости театра от студии, студии от меня. Место на Дмитровке -- золотое, возможности в нем для создания настоящего театра и сцены огромны. Количество комнат бесчисленно. Прибавьте к этому сад и Моцартовскую сцену, которая нам теперь так нужна. Если у нас отнимут помещение, я считаю, что наш театр наполовину уже разрушен. Дальше я скажу, идя по параграфам моих соображений об Экспериментальном театре, что относится и к новому театру. Это будет ответ, почему дирекция считает нужным остаться в том же помещении.

   Дальше идут неспешные вопросы. На них я отвечу в следующий раз. [...]

   11) Зал-фойе вокруг зрительного зала -- это очень плохо и показывает, что архитектор не в курсе нашего дела.

   12) Еще раз повторяю, так как Вы возвращаетесь к этому вопросу: в клубном помещении серьезного театра сделать нельзя.

   13) Это очень интересно -- все электрические приспособления, но ведь не забывайте, что у нас театр актера, а не постановки.

   14) Сарай далеко от сцены. Вы понимаете, каким расходом это пахнет.

   15) Всей труппе, которая устроилась поближе к Дмитровскому театру, которая каждый день обедает в Леонтьевском переулке (эти обеды -- спасение для актера), придется колесить пешком или на трамваях между Леонтьевским и Каменным мостом. Еще раз с Вами соглашаюсь, что ничего лучшего нам не нужно, как старое помещение.

   Я считаю, что мы в первую голову имеем на него право, потому что мы получили этот театр, Вы его отделали, мы приютили Немировическую группу, а теперь она нас выгоняет.

   Возвращаюсь к моему мнению, высказанному по поводу Экспериментального театра². Сравниваю, что остается в силе и в отношении к театру в Доме правительства.

   Параграф первый относится целиком и к теперешнему случаю.

   Второй параграф относится к новому театру, за исключением конца, где говорится о хоре Экспериментального театра.

   Третий параграф не будет относиться к новому театру, если удастся хорошо разместить закулисное помещение.

   Четвертый параграф целиком относится к новому театру.

   Пятый параграф -- целиком относится.

   Шестой -- целиком.

   Седьмой параграф -- не относится.

   Прилагаю присланную Вами копию моего мнения об Экспериментальном театре. Я его подписал -- в подтверждение того, что мое мнение относится и к настоящему моменту, т. е. к 23 мая.

   Не пойму, какую еще бумагу Вам писать? Ведь я же буду повторять, что сказано в этом письме.

Ваш К. Станиславский