сборник_конституционное_право_и_политика
.pdfЕсли, например, в государстве с парламентской формой правления (в Швеции, Дании, Италии) сложилась многопартийная система, при которой к власти приходит несколько партий, формирующих коалиционное правительство, то здесь устанавливается режим парламентаризма. Такие правительства, раздираемые межпартийными противоречиями, не могут долго существовать без поддержки парламента. Последний, голосуя по вопросам, инициированным правительством, занимаясь его межпартийными спорами, обретает некоторое влияние и контроль над правительством. Иногда может проголосовать за резолюцию порицания, вотум недоверия. Следствием чего являются отставки правительства, а также досрочные роспуски парламентов (нижних палат). При этом государственном режиме отношения между парламентом и правительством приобретают почти партнерский характер и формальные признаки формы правления имеют шансы для реализации.
В Скандинавских государствах при этой же форме правления и партийной системе складывается ситуация, при которой образуются однопартийные (или коалиционные) правительства меньшинства, которым приходится не только заручаться поддержкой депутатов своей партии в парламенте, но и предварительно заручаться поддержкой других партийных фракций. В этой ситуации режим парламентаризма дополняется также возможностями влияния на правительственную политику и оппозиционных партий.
При этой же (парламентарной) форме правления, но в условиях действия двухпартийной системы (Великобритания), а также при наличии двух крупных партийных политических блоков (ФРГ) режим эволюционирует к министериализму. Опираясь на своих членов в парламенте, благодаря доминированию одной из двух ведущих политических партий (Великобритания) или партийного блока (Германия), правительство имеет возможность контролировать поведение депутатов. Несогласие отдельных депутатов от своей партии или оппозиции может быть нейтрализовано партийной дисциплиной, системой патроната и другими средствами административного ресурса.
Здесь вместо партнерских отношений между депутатами и министрами возникает доминирование правительства и признаки формы правления не только не имеют шансов на реализацию, но и приобретают обратное значение. Например, такой признак, как политическая ответственность перед парламентом в условиях режима министериализма, не только невозможен, но, скорее, наоборот, правительство контролирует последний. О выражении правительству недоверия или резолюции порицания не может быть и речи <1>. Смещение центра власти в сторону парламента либо правительства не является настолько сильным, чтобы подорвать принцип разделения властей и демократизм политического режима страны и привести к смене формы правления.
--------------------------------
<1> Правда, когда правительство видит, что к моменту окончания срока своих полномочий конъюнктура в стране может сложиться не в его пользу, оно может (опираясь на большинство своих членов в парламенте) инициировать резолюцию порицания или вотум недоверия для проведения досрочных парламентских выборов в нужный для него момент. Но это уже не имеет прямого отношения к рассматриваемой теме, а относится к сфере политиканства и внутрипартийным уловкам на грани фола.
Режим министериализма при одинаковой форме правления в ФРГ и Великобритании нередко может приобретать индивидуальные черты. Одной из них является то, что в Великобритании единственной правящей партии <1> легче добиться диктата над депутатами оппозиции из-за партийной дисциплины. В Германии партии правительственной коалиции должны вначале договориться между собой, а потом уже воздействовать на оппозицию. То есть здесь режим министериализма является более "мягким". Вторая особенность состоит в том, что устойчивость и сила режима министериализма зависят от размеров победы правящей партии или правящей коалиции.
--------------------------------
<1> 12 мая 2010 г. из-за того, что ни одна из политических партий на парламентских выборах не получила абсолютного большинства мест в Палате общин, впервые в послевоенной истории Британии было сформировано коалиционное правительство, возглавляемое премьер-министром
от Консервативной партии Д. Кэмероном; лидер Либеральных демократов - партнеров по коалиции, - Н. Клегг занял пост заместителя премьер-министра.
Государственный режим может эволюционировать под влиянием избирательной системы. При пропорциональной избирательной системе при этой же форме правления ни одна из политических партий не получает абсолютного большинства депутатских мест в парламенте. Поэтому здесь формируются различные виды коалиционного правительства, которые ведут себя аналогично тому, как мы описывали, характеризуя государственный режим при многопартийной системе. Здесь также устанавливается режим парламентаризма с такими же возможностями для реализации признаков данной формы правления, как и в случае с партийной системой.
При мажоритарной избирательной системе, как правило, на выборах абсолютное большинство мест в парламенте получает одна партия и режим эволюционирует в министериалистский <1>. Иногда на установление режима может влиять одновременно несколько факторов. В данном случае, как видно из приведенных выше примеров, это партийная система, избирательная система и результаты голосования избирателей.
--------------------------------
<1> В Великобритании на парламентских выборах, состоявшихся 6 мая 2010 г., ни одна из политических партий не получила абсолютного большинства голосов избирателей. 12 мая 2010 г., впервые в послевоенной истории Британии, было сформировано коалиционное правительство. Таким образом, несмотря на то что формально мажоритарная избирательная система, как правило, приводит к установлению государственного режима министериализма, отсутствие яркой предвыборной программы у политических партий и "равномерное" голосование избирателей могут приводить к установлению режима парламентаризма.
Государственный режим в президентской республике именуется в юридической литературе как дуализм. Хотя это означает, что в стране существуют два центра государственной власти: парламент и президент, дуализм также подвержен эволюции. Реально здесь также могут складываться различные политические ситуации.
Впериоды кризисов, военных действий и т.п. лидирующие позиции при таком государственном режиме занимает президент, который является одновременно главой государства, главой исполнительной власти, опирающимся на разветвленный государственный аппарат, и лидером политической партии, победившей на президентских выборах, а иногда и на парламентских выборах. Понятно, что в этой ситуации ему легче провести через верхнюю палату парламента свои назначения на высшие руководящие посты в исполнительной власти. В этот период многие признаки президентской формы правления не работают, а "одобрение" и "согласие" получаются легко. Многие мероприятия исполнительной власти оформляются законами, что придает им больший вес, а сами мероприятия приобретают стабильность.
Нередко складывается ситуация, при которой реальное доминирование в политических отношениях имеет парламент. В США подобная ситуация возникала, когда в обеих палатах парламента большинство принадлежало не той партии, которую возглавляет президент. Чаще всего это случается на промежуточных выборах в палаты конгресса через два года после выборов президента. Реже - когда исполнительная власть своей неудачной политикой, политическими скандалами дискредитировала себя ("уотергейтский" скандал с президентом Р. Никсоном, "ирангейтский" скандал с помощниками президента Р. Рейгана или скандал с президентом Б. Клинтоном).
Вэти периоды режим приближается к реальному состоянию дуализма (возможно даже некоторое доминирование парламента), и признаки формы правления начинают работать. Министры назначаются по итогам президентских выборов, но одобрение и согласие верхней палаты парламента достигается в результате напряженной работы и с большим трудом. Члены правительства формально несут политическую ответственность только перед президентом, но "помогают" такой ответственности парламентские расследования, комитетские слушания и другие мероприятия, проводимые палатами конгресса и обнародующие факты злоупотребления властью, коррупции и другие неблаговидные дела и вынуждающие президента сделать соответствующий вывод. Правительственные программы проводятся не посредством законов, а
указами президента под контролем конгресса.
Ситуация особенно усугубляется, когда президент "доживает" вторую половину второго срока своих полномочий (в этот период президентских полномочий его называют "хромой уткой"), а также в периоды политических и других скандалов, связанных с деятельностью исполнительной власти. Такой дуализм формы правления и государственного режима вполне соответствует основным критериям демократизма, т.е. способствует установлению и упрочению демократического политического режима, благодаря возрастанию влияния парламента - поиску компромисса между депутатами и исполнительной властью.
Наибольший интерес вызывает эволюция государственного режима при полупрезидентской форме правления. Потому что именно она установилась с принятием в 1993 г. действующей Конституции в России. В полупрезидентской республике (помимо Российской Федерации она установлена во Франции, в Португалии, в Казахстане, в Украине) государственный режим может иметь гораздо больше разновидностей, чем при рассмотренных нами формах правления. В самом общем виде его можно назвать гибридным (парламентско-президентским) с преобладанием президентиализма, хотя это достаточно условное название.
Одной из причин подобного многообразия является то, что эта форма правления вобрала в себя как лучшие признаки президентской республики, так и парламентской формы правления. Так, к числу признаков президентской республики относятся прямые выборы президента страны, возможность отставки правительства по воле президента. Признаки парламентарной республики в указанных странах - учреждение конституциями поста председателя правительства, вотума недоверия правительству, досрочного роспуска нижней палаты парламента.
Данная форма правления отличается большой гибкостью и позволяет обеспечивать эффективное функционирование государства даже в период политических кризисов; имеет достоинства парламентарной формы правления (согласованное принятие решений и относительно компактный госаппарат) и лишена недостатков президентской республики (неспособность президента эффективно управлять страной в условиях политического кризиса, когда большинство депутатских мест в парламенте принадлежит другой партии).
Широкие возможности сочетания формальных признаков этой формы правления способствуют установлению значительной разновидности государственных режимов. Например, Ш. де Голль, когда имел в парламенте большинство своих сторонников, как отмечалось в литературе, назначал и смещал премьер-министра в любое время и мог распускать Национальное Собрание, а государственный режим соответствовал президентиализму. Подобный государственный режим существует в настоящее время в Казахстане <1>. В период действия режима президентиализма формальные признаки полупрезидентской формы правления в реальности не работают в связи с доминированием главы государства в парламенте и правительстве, а значит, подменой юридических предписаний конституции политической волей президента.
--------------------------------
<1> Об эволюции государственного режима в зарубежных государствах подробнее см.: Актуальные проблемы государствоведения: Сб. научных трудов / Под общ. ред. С.Н. Бабурина. М.: Изд-во РГТЭУ, 2011.
Потеря безраздельного господства президента в парламенте при этой форме правления может вести к изменению государственного режима. И тогда подобный государственный режим приближается к министериалистскому.
В Российской Федерации президентиалистский государственный режим начал складываться после президентских выборов 2000 г. В тот период, когда политические взгляды Президента, Председателя Правительства и большинства депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации совпадали, появилась возможность игнорировать многие юридические признаки формы правления и предписания федеральных законов. Например, "программа Правительства Российской Федерации по повышению эффективности бюджетных расходов на период до 2012 года, утвержденная распоряжением Правительства от 30 июня 2010 г., закрепляет курс на дальнейшее снижение прозрачности федерального бюджета, что усложняет осуществление парламентского финансового контроля. В ней допускается возможность внесения
в Бюджетный кодекс Российской Федерации поправки, которая закрепила бы право утверждать ведомственную структуру федеральных расходов за Правительством, а не парламентом, как это предусмотрено Бюджетным кодексом в настоящее время" <1>.
--------------------------------
<1> Демидов М.В. Парламентский финансовый контроль в России: правовые аспекты функционирования и проблемы реализации: Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2011. С. 9.
Изменения ст. 114 Конституции РФ при определенных условиях могут "испортить" идиллию во взаимоотношениях Правительства и Государственной Думы, поскольку правительство теперь должно разрабатывать и представлять Государственной Думе ежегодные отчеты о результатах своей деятельности, в том числе по вопросам, поставленным Государственной Думой <1>. Тем более что новая редакция Федерального конституционного закона "О Правительстве Российской Федерации" установила, что ежегодные отчеты Правительства РФ подлежат обязательному официальному опубликованию в "Российской газете" и "Парламентской газете" (ст. 40.1)<2>. В настоящее время, когда большинство правящей партии в Государственной Думе по сравнению с предшествующим периодом существенно сократилось, отчет Правительства перед депутатами происходил в условиях большей напряженности.
--------------------------------
<1> Российская газета. 2008. 31 декабря.
<2> Собрание законодательства РФ. 2009. N 1. Ст. 3.
Дальнейшее усиление роли парламента возможно, например, при повторении ситуации, как это имело место в период президентства Б.Н. Ельцина, когда политические позиции Президента и партийного большинства в Государственной Думе не будут совпадать.
Таким образом, полупрезидентская форма правления дает возможность действия различных моделей государственного режима, а иногда и их сочетания, при которых по-разному реализуются формальные признаки этой республики. Например, в период действия режима "президентиализма" формальные признаки полупрезидентской формы правления в реальности не работают в связи с доминированием главы государства в парламенте и правительстве и соответственно - подменой юридических предписаний политической волей президента.
Смешанный государственный режим с преобладанием президентства также был в России, когда Президент Б.Н. Ельцин сосуществовал с прокоммунистическим большинством в Государственной Думе. Имея мало шансов на проведение своей политики посредством федеральных законов, он многие вопросы управления решал своими указами, которые носили временный характер (до урегулирования этих вопросов соответствующими федеральными законами). Думается, в нынешних условиях такое сосуществование было бы невозможным в силу того, что члены правительства получили право быть членами политических партий <1>.
--------------------------------
<1> Собрание законодательства РФ. 2007. N 10. Ст. 1147.
При использовании наиболее приемлемого метода властвования (пересмотр сложившегося порядка разделения властей, со строгим ограничением и регламентированием деятельности парламента в пользу исполнительной власти) был образован гибридный государственный режим <1>, где реально исполнительную власть представляли одновременно глава государства и глава правительства, но при парламентском контроле за деятельностью правительства.
--------------------------------
<1> По Конституции Французской Республики 1958 года Президент избирается гражданами и председательствует на заседаниях правительства, что типично для президентской модели республики. В то же время назначаемое им правительство обязано пользоваться доверием нижней палаты парламента - Национального Собрания, что типично для парламентарной республики.
Следовательно, смешанный государственный режим стремится создать сильную, стабильную исполнительную власть, но в то же время политически ответственную перед
парламентом. Исходя из такой перспективы исполнительная власть распределяется между двумя конституционными институтами - президентом и правительством. Смешанным государственным режимам свойственна большая гибкость, в результате чего они являются наиболее оптимальными видами режима в связи с возникающей в тот или иной период ситуацией внутри- и внешнеполитического характера.
Одним из результатов эволюции государственного режима является то, что в конечном итоге он развивает юридические признаки соответствующей формы правления, добавляя в нее не только новые юридические элементы, но и реальное политическое взаимодействие высших органов разных ветвей государственной власти.
Правда, развивающая роль государственного режима по отношению к форме правления имеет сложный и противоречивый характер, а само понятие "развитие" при определенных видах государственного режима в какой-то степени является условным. Как видно из представленного материала, развитие формы правления государственным режимом имеет место в том случае, когда имеются определенные противоречия (по взаимоотношению политических сил, по степени новизны мандата на власть того или иного государственного органа, по масштабам влияния) между ветвями власти. Подобные новеллы возникают при режимах парламентаризма в рамках парламентской формы правления, дуализма в рамках президентской формы правления и смешанного режима сосуществования президента с парламентом и правительством при полупрезидентской форме правления.
Вэтих случаях ветви власти ищут разные способы преодоления противоречий между ними, разрешения проблем государственного управления. Развитие формы правления здесь осуществляется разными способами: привлечением поддержки со стороны другой ветви власти, собственным нормотворчеством, посредством создания обычая, прецедента и т.д.
Втом случае, когда вместо противоречия между ветвями власти имеют место различные формы единения (министериализм, президентиализм и др.), о развитии признаков формы правления можно говорить в отрицательном смысле. В этих условиях юридические признаки той или иной формы правления не реализуются или слабо реализуются на практике. Но это тоже своеобразное "развитие", которое создает некую новую реальность во взаимоотношениях разных ветвей власти по отношению к юридическим признакам данной формы правления.
И.М. ИМАМАЛИЕВ
РОЛЬ КОНСТИТУЦИОННЫХ НОРМ ВО ВЗАИМОДЕЙСТВИИ ВНУТРИГОСУДАРСТВЕННОГО И МЕЖДУНАРОДНОГО ПРАВА
Имамалиев И.М., преподаватель Дипломатической академии МИД РФ, член экспертного совета Комитета по делам национальностей Государственной Думы Федерального Собрания РФ.
Сложные процессы интеграции и дезинтеграции государств в новых глобальных условиях современного мирового развития повышают актуальность исследований, посвященных взаимодействию политических и правовых механизмов в преобразованиях, происходящих во многих странах планеты.
Различные аспекты воздействия глобализма на перспективы развития государственноправовых институтов рассматриваются правоведами и политологами с прямо противоположных точек зрения. Имеются сторонники тезиса о кризисе национального государства в современных условиях, в то время как другие эксперты в этой области подвергают сомнению подобные утверждения и со всей убедительностью доказывают обратное. Острые дискуссии вызывает весьма длительно и неоднозначно воспринимавшаяся на протяжении многих веков концепция формирования мирового государства и права и связанные с ней идеи мирового сообщества, мирового правительства и т.д.
Проблемы суверенитета, территориальной целостности, этнический и религиозный сепаратизм, экономические кризисы и ряд других сложных вопросов, с которыми сталкиваются современные государства, приводят к дестабилизации и внутренним политическим кризисам. Мировой опыт показывает, что в подобных ситуациях нередко отдается предпочтение выбору
силовых способов разрешения возникающих конфликтов, в ущерб правовым механизмам.
Под воздействием глобальных вызовов и угроз развиваются процессы эволюционного изменения таких важных компонентов государственно-правовых институтов, как формы государства и права, методы государственной деятельности, принципы реализации права и др. Современные реалии приносят все более убедительные свидетельства о необходимости совершенствования правовых основ организации и функционирования механизма государства в целях обеспечения благополучия общества. Подобная постановка вопроса актуальна не только в контексте укрепления демократических принципов развития политической системы того или иного государства, но и повышения роли международно-правовых механизмов в мировых политических процессах.
Вповышении эффективности взаимодействия международного и внутригосударственного права важная роль принадлежит конституционным нормам, создающим основу всего устройства общества и государства и непосредственно связанным с осуществлением государственной власти. Различные отрасли национального права формируются на основе конституционных принципов.
Вконтексте различных аспектов взаимодействия обеих правовых систем представляется важным выделить такие проблемы, как, например, универсализация норм международного права в области прав человека, имплементация международно-правовых норм в национальные правовые системы и определение подходов к приоритетности норм международных договоров над внутренними нормами права.
Ю.А. Тихомиров указывает на то, что в природе конституционного регулирования многих стран есть много общего. Рассматривая типологию конституций и соответствующего регулирования с учетом особенностей политических теорий, устройства власти и экономики, культуры и традиций страны, исторического этапа государственно-правового развития, известный ученый отмечает: высокую нормативно-регулятивную роль конституций в романо-германскую правовую систему, конституционные принципы общего права, социально-правовые характеристики государств в странах Латинской Америки, тесное слияние конституционных положений с принципами мусульманского права <1>.
--------------------------------
<1> Тихомиров Ю.А. Правовое регулирование: теория и практика. М.: Формула права, 2010.
С. 241.
Внауке конституционного права существуют разные классификации, основанные на исследовании комплекса особенностей национальных правовых систем. Сравнительное изучение конституционных норм государств выявляет различные подходы к определению роли и места норм международного права в национальных правовых системах. Исследование механизмов такого взаимодействия выявляет тесную связь выбора пути и средства реализации внешней политики государства.
ВКонституции Российской Федерации от 12 декабря 1993 г. определен следующий правовой механизм взаимодействия с нормами международного права (ч. 4 ст. 15 Конституции РФ): "Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора". В Основном Законе Российского государства (ч. 1 ст. 17 Конституции) также закреплено: "В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с настоящей Конституцией".
Конституция Российской Федерации закрепила исходные нормативные положения для разработки общих принципов внешней политики государства. Верховенство права в международных отношениях входит в число приоритетов Российской Федерации в решении глобальных проблем, закрепленных в Концепции внешней политики Российской Федерации: "Россия последовательно выступает за укрепление правовых основ в международных отношениях, добросовестно соблюдает международно-правовые обязательства. Поддержание и укрепление международной законности - одно из приоритетных направлений ее деятельности на международной арене. Верховенство права призвано обеспечить мирное и плодотворное
сотрудничество государств при соблюдении баланса их зачастую не совпадающих интересов, а также при обеспечении интересов мирового сообщества в целом" <1>.
--------------------------------
<1>Концепция внешней политики Российской Федерации, утверждена Указом Президента РФ 12 июля 2008 г. // URL: http://президент.рф/akts/785.
Руководствуясь указанными выше конституционными нормами, Россия в целях укрепления международной безопасности отдает приоритет диалоговым механизмам в дипломатической деятельности. Российская Федерация, последовательно исполняя свои международно-правовые обязательства, выступает за соблюдение правовых подходов во внешнеполитической деятельности всеми государствами, выдвигает конкретные инициативы, укрепляющие международный правопорядок.
Конституционно-правовой механизм взаимодействия национального права и международного права - это сложный процесс, выражающийся во влиянии норм международного права на изменение национального права, во влиянии норм национального права на изменения международного права и во взаимном регулировании общественных отношений нормами обеих правовых систем.
Конституционные нормы многих стран формально закрепляют приоритетное значение международных договоров. Первой конституцией, содержавшей статью о статусе международных договоров во внутреннем праве, была Конституция США 1787 года. В ее содержании указано: "Настоящая Конституция и законы Соединенных Штатов, которые будут издаваться в соответствии с ней, и все международные договоры, заключенные или которые будут заключены властью Соединенных Штатов, будут высшим правом страны" (ст. VI). Таким образом, речь идет об установлении принципа равенства закона и договора, что на практике позволяет отменять ранее заключенный договор последующим законом.
В доктринальной кодификации Американского института права отмечается: "Закон Конгресса превалирует над ранее принятой нормой международного права или положением международного соглашения как нормой права Соединенных Штатов..."; "Действуя в пределах своих конституционных полномочий, Президент может обладать по Конституции властью совершать такие действия, которые представляют нарушение международного права Соединенными Штатами" <1>.
--------------------------------
<1> The American Law Institu.te. Restatement of the Law. Foreign Relations Law of the United States. Vol. I. Federal Supplement. Vol. 695, 1988.
И.И. Лукашук подчеркивает, что "американская правовая система, как и большинство правовых систем других государств, исходит из признания примата конституции над всеми иными нормами, включая и те, что своим возникновением обязаны международному праву. В то же время это положение доводится до беспрецедентных пределов" <1>.
--------------------------------
<1> Лукашук И.И. Взаимодействие международного и внутригосударственного права в условиях глобализации // URL: http://www.lawmix.ru/comm/5303.
ВОсновном Законе Федеративной Республики Германии также получили закрепление положения о взаимодействии двух правовых систем - внутригосударственного и международного права. "Общепризнанные нормы международного права являются составной частью федерального права. Они имеют преимущество перед законами и порождают права и обязанности непосредственно для лиц, проживающих на территории Федерации" (ст. 24/1) <1>.
--------------------------------
<1> Конституции государств Европейского Союза / Под общ. ред. Л.А. Окунькова. М.: ИНФРА-
М-НОРМА, 1997. С. 184.
Вразъяснениях Федерального конституционного суда, выполняющего значительную роль в решении вопросов взаимодействия международного и внутреннего права, указано, что только
общие нормы международного права без трансформационного закона непосредственно входят в немецкий правопорядок и обладают приоритетом в отношении германского внутригосударственного права, за исключением права конституционного. Конкретные договоры таким статусом не обладают <1>.
--------------------------------
<1> Fontes juris gentium. Ser. A. Sectio II. T. 4. Koln, 1970. S. 24.
В Конституции Италии 1947 г. содержится общее положение: "Правовой порядок Италии согласуется с общепризнанными нормами международного права" (ст. 10) <1>. Приведенное положение о решении вопросов взаимодействия внутреннего и международного права указывает на признание примата последнего.
--------------------------------
<1> Конституции государств Европейского Союза / Под общ. ред. Л.А. Окунькова. С. 424.
Во французской Конституции предусмотрен отдельный раздел (ст. 55 раздела VI), посвященный международным договорам и соглашениям. В этой части Основного Закона утверждается следующее: "Договоры или соглашения, должным образом ратифицированные или утвержденные, имеют с момента их опубликования силу, превышающую силу внутренних законов, при условии для каждого соглашения или договора его применения другой стороной" <1>. При этом в ст. 54 Конституции Франции предусмотрен порядок, отражающий необходимость согласования положений международно-правовых актов с конституционными нормами: "Если Конституционный совет по запросу Президента Республики, Премьер-министра или председателя одной из палат либо 60 депутатов или 60 сенаторов заявит, что какое-либо международное обязательство содержит положение, противоречащее Конституции, то разрешение на ратификацию или одобрение этого международного обязательства может быть дано только после пересмотра Конституции" <2>.
--------------------------------
<1> Конституция Франции. URL: http://worldconstitutions.ru/archives/138. <2> Там же.
Рассмотренные примеры позволяют говорить о существовании нормативных предпосылок для гармонизации государственных конституционных подходов в отношении механизма взаимодействия с международным правом. Механизм реализации внешней политики государства и механизм взаимодействия международного и национального права на международном уровне обладают общими точками соприкосновения.
Механизм взаимодействия национального права и международного права проявляется в правоприменительном процессе. Важно осмыслить прикладной аспект данной проблематики. Так, если государства, заявляя в своих конституционных нормах приверженность общепризнанным нормам международного права, в то же время проводят внешнюю политику, направленную на нарушение суверенных прав других государств, происходит одновременно нарушение национальных и международных норм. Мартовские и апрельские народные революции, происходившие в 2011 г. в странах Северной Африки и Ближнего Востока, и в особенности в Ливийской Арабской Джамахирии, вызвали острые дискуссии в Совете Безопасности ООН о проблемах границ вмешательства мирового сообщества в политическую жизнь национальных государств. По существу в указанных событиях речь идет о вопросах сохранения национального государственного суверенитета в современных международных условиях. В Резолюции СБ ООН 1973 года нет ни единой фразы о разрешении проведения военной операции в Ливии. Оценка произошедших событий должна соответствовать общепризнанным принципам международного права, формирующим основополагающие правила миропорядка, нарушение которых создает угрозу не только системе международных отношений, но и национальной безопасности и суверенитету отдельных государств.
Внешняя политика и дипломатия государств должна опираться на механизмы согласования норм национального и международного права в процессе правоприменительной практики. На рубеже двух тысячелетий под влиянием политических и экономических перемен происходят
стремительные и масштабные конституционные преобразования во многих странах. Возрастает актуальность совершенствования конституционных основ регулирования процессов демократизации государственных политических систем. Вопросы теории конституции и конституционного права должны соответствовать решению практических задач модернизации общества и государства. Конституционные положения об общепризнанных принципах и нормах международного права должны обеспечивать реальные юридические гарантии того, что они станут основой внешней политики государства.
С.Э. ЛИБАНОВА
ПОЛИТИЧЕСКАЯ ВОЛЯ В ОБЕСПЕЧЕНИИ ЕДИНООБРАЗИЯ КОНСТИТУЦИОННОГО ПРАВОПРИМЕНЕНИЯ
Либанова С.Э., доцент Курганского государственного университета, кандидат юридических наук, докторант УрГЮА.
Выявление конституционных возможностей неизбежности обеспечения реальной защиты, восстановления, а главное - исключения нарушения органами системы публичной власти конституционных прав и свобод человека требует политической воли. Исследование системы конституционных принципов и гарантий защиты прав человека позволяет подтвердить наличие правового конституционного категорического императива, уже имеющегося в виде принципов и гарантий Конституции РФ, закрепленных в ней, применяемых практически в большинстве позиций Конституционного Суда РФ <1>. Политическая воля Президента РФ (ст. 80 Конституции) и деятельность Конституционного Суда (п. 5 ст. 125 Конституции) позволяют сделать реальным конституционное гарантирование прав и свобод человека сегодня. Используемый далее термин "конституционные права" подразумевает конституционные права и свободы не только человека (гражданина, личности, индивида), но и права и свободы самого гражданского общества.
--------------------------------
<1> См.: Лазарев Л.В. Правовые позиции Конституционного Суда России. М.: Формула права, 2006; Он же. Указ. соч. 2-е изд., доп. М.: Формула права, 2008.
Россия ратифицировала Европейскую конвенцию о защите прав человека и основных свобод, признав в качестве источника отечественного права решения Европейского Суда по правам человека. Ратификация обязывает российскую судебную систему все коллизии права решать, презюмируя приоритет прав человека, а не власти. Требуют пересмотра методологические, гносеологические и системные подходы к принципам права, в первую очередь к основополагающим принципам Конституции РФ, способным обеспечить эффективность конституционно-правовых механизмов конституционализации России. В.Т. Кабышев считает, что это закрепление и регулирование в форме конституционных принципов, конституционных статусов конституционной модели, конституционного идеала существования взаимоотношений государства, человека и общества <1>. Именно в этом значении понятие "конституирование" используется нами при определении эффективных путей интегрирования органов системы публичной власти и институтов гражданского общества в обеспечении конституционных прав и свобод человека и гражданского общества, интересы которых призван обеспечить конституционный строй России.
--------------------------------
<1> Кабышев В.Т. К вопросу о конституционном режиме в современной России // Конституционное развитие России. Саратов, 2003. Вып. 4. С. 43.
Президент РФ как гарант Конституции РФ призван народом обеспечить согласованное функционирование и взаимодействие не только органов государственной власти между собой, но и институциональных систем общества и государства, обеспечив процесс их гармоничного интегрирования. Полагаем, такое функционирование государства (власти) и общества возможно при обеспечении единообразия именно конституционного правоприменения во всех сферах
жизни, основу которого может составить конституционный императив, представляющий собой универсальный методологический ключ законотворчества и правоприменения, основанный на базовых принципах-гарантиях Конституции РФ, являющихся единовременно принципом и гарантией, закрепленной в Конституции РФ. Обеспечить фактическую реализацию конституционного единообразия в законотворчестве и правоприменении в России позволит признание его Президентом РФ (ст. 80) и Конституционным Судом РФ (п. 5 ст. 125).
Субъектом конституционного гарантирования обеспечения прав является государство (ст. ст. 17, 28, 29, 44, 46, 48 Конституции), объектами - человек (ст. ст. 17, 28, 29, 44, 46, 48), гражданин (особые гарантии от связи с государством - ст. ст. 19, 35, 37, 61) и органы местного самоуправления (ст. 12). Эффективная реализация конституционных прав и свобод человека как обязательное условие для становления России в качестве правового государства может быть обеспечена устранением коллизий в конституционном законодательстве и единообразием конституционного правоприменения.
Конституция РФ имеет высшую юридическую силу, прямое действие, применяется на всей территории РФ, не допускает существования противоречащих ей актов (ч. 1 ст. 15). К компетенции Конституционного Суда РФ (ст. 125) отнесено разрешение дел о соответствии Конституции РФ законов и иных нормативных актов. Акты, признанные неконституционными, утрачивают силу. Налицо коллизия между положениями высшего закона, презюмирующего изначально ничтожность актов и законов (ст. 15), противоречащих Конституции РФ, и ч. 6 ст. 125 Конституции РФ, регламентирующей порядок признания их таковыми. Для ее устранения требуется найти единый правовой критерий, позволяющий судам презюмировать неконституционность закона или акта, очевидный для всех носителей прав и правоприменителей. Поиск и признание такого критерия, введенного по воле Президента РФ как гаранта Конституции в повседневное правоприменение всеми ветвями власти, значительно снизит загруженность Конституционного Суда РФ, позволит ему сконцентрироваться на рассмотрении дел, предусмотренных п. п. "в", "г" ч. 2, ч. ч. 3, 5, 7 ст. 125 Конституции РФ, обеспечит гармоничное интегрирование институциональных систем государства и общества, приведет к развитию гражданского общества и становлению России как правового государства.
В качестве искомого универсального методологического ключа модернизации и конституционализации законодательства, а главное - конституционного правоприменения на основе нравственного категорического императива всего общества, его кросс-культуры нами предлагаются три институционально-регулятивных, представляющих нравственный категорический императив, базовых принципа-гарантии Конституции РФ: человек - высшая ценность (ст. ст. 2, 17, 18), народовластие (ст. ст. 3, 32), верховенство права (ч. 2 ст. 4, ст. 15).
Отметим, что в науке имеется множество определений "кросс-культуры". Нами за основу принято данное определение Д. Мацумото, считающего ее точкой зрения при понимании истины и принципов, касающихся человеческого поведения в разных культурах <1>. Еще Карл Маркс высказал утверждение о том, что только общий интерес сцепляет друг с другом членов гражданского общества <2>.
--------------------------------
<1> Мацумото Д. Психология и культура. СПб.: Питер, 2002. С. 10.
<2> Маркс К., Энгельс Ф. Избранные произведения. Соч. 2-е изд. М., 1970. Т. 2. Ч. 1. С. 134.
Неэффективность правоприменения конституционных принципов и гарантий, принципов и гарантий самой Конституции РФ позволяет аргументировать необходимость введения в
понятийный аппарат новой категории, обусловленной тесной взаимосвязью принципов и гарантий Конституции РФ. Представляется верным мнение Г.Н. Комковой о том, что следует различать принципы конституционного права, относящиеся ко всей отрасли права, и конституционные принципы, связанные исключительно с текстом Конституции<1>. Статья 18 Конституции отражает принцип гарантированного осуществления прав и исполнения обязанностей, имеющий генетическую связь с международно-правовым принципом уважения прав человека и его основных свобод, закрепленным во Всеобщей декларации прав человека 1948 г. Принцип гарантированного осуществления прав и свобод можно рассматривать как систему условий, средств и способов, обеспечивающих их реализацию. Слово "принцип"