сборник_конституционное_право_и_политика

Документ предоставлен КонсультантПлюс

ЮРИДИЧЕСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ МГУ ИМЕНИ М.В. ЛОМОНОСОВА

КОНСТИТУЦИОННОЕ ПРАВО И ПОЛИТИКА

СБОРНИК МАТЕРИАЛОВ МЕЖДУНАРОДНОЙ НАУЧНОЙ КОНФЕРЕНЦИИ 28 - 30 МАРТА 2012 ГОДА

Ответственный редактор доктор юридических наук, профессор

С.А. АВАКЬЯН

КОНСТИТУЦИОННОЕ ПРАВО И ПОЛИТИКА: МЕЖДУНАРОДНАЯ НАУЧНАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ (КРАТКИЙ ОБЗОР)

"Конституционное право и политика: проблемы взаимодействия в современном мире" - этой теме была посвящена очередная, традиционно проводимая весной Международная научная конференция, организуемая юридическим факультетом МГУ имени М.В. Ломоносова, его кафедрой конституционного и муниципального права. Конференция состоялась 28 - 30 марта 2012 г., соорганизаторами юридического факультета в подготовке и проведении конференции выступили журнал "Конституционное и муниципальное право" издательской группы "Юрист" и Межрегиональная ассоциация конституционалистов (МАК), юридически зарегистрированное и набирающее обороты объединение приверженцев конституционного и муниципального права, имеющее отделения в 35 субъектах Российской Федерации.

Когда задумывалась тематика данной конференции на кафедре конституционного и муниципального права юридического факультета МГУ, а это было больше года назад, мы исходили из, в общем-то, вечной актуальности взаимодействия политики и права, прежде всего конституционного права. Никто не ожидал, что с весны и лета 2011 г. политическая обостренность существовавших режимов в ряде арабских стран выплеснется в уличные столкновения, свержение правителей, соответственно, новые конституционно-правовые решения, оформляющие где-то более или менее бескровные, но где-то и драматические события. Не предполагалось в нашей стране большого всплеска политического напряжения, однако выборы в Государственную Думу 4 декабря 2011 г., недовольство их организацией, неверие в результаты вывели на площади и улицы городов России тысячи протестующих. К счастью для страны, тогда и позже почти все обошлось без физических столкновений разных группировок как с полицией, так и друг с другом. Но, в общем-то, противостояние "власть - протестующие" (при разномастности последних) продолжилось как перед выборами Президента Российской Федерации 4 марта 2012 года, так и позже.

Все это показало, что в какой-то мере академическая тема "Политика и власть, политика и конституционное право" может на каком-то этапе обостриться и выразиться в ярых (хотя, как показывает российский пример, не очень ярких) действиях и предложениях. В наших условиях это привело к скоропалительным решениям об изменении минимальной численности политических партий для их регистрации (с 40 тысяч до 500 членов!), о проектировании нового порядка выборов депутатов Государственной Думы, снижении числа подписей для самовыдвигающегося кандидата в Президенты РФ с 2 миллионов до 300 тысяч, о восстановлении выборов глав субъектов Российской Федерации. Возник и вопрос о масштабных конституционных реформах политической системы, созыве для этого Конституционного Собрания и принятии, соответственно, федерального конституционного закона о Конституционном Собрании.

В этих условиях можно было ожидать, что и наша конференция может стать местом политических дискуссий. Не могу сказать, насколько это хорошо или не очень, но все-таки у нас прошла научная конференция. Она была интересной именно тем, что выступающие, не забывая об обстановке в нашей стране, в других государствах, все-таки предпочитали обсуждать в

спокойном стиле проблемы взаимодействия конституционного права и политики.

О масштабности мероприятия говорят некоторые статистические показатели. В общей сложности в конференции приняли участие (зарегистрировались) 174 человека, если к этому добавить более 30 преподавателей и аспирантов самой университетской кафедры, то общее число участников составляет более 200. На ряде заседаний присутствовали 50 - 70 студентов юридического факультета МГУ. Участниками конференции были ученые более чем 40 вузов других городов России, многих московских вузов (МГЮА, РУДН, Российская академия правосудия, Университет МВД, Городской педагогический университет, Российский торгово-экономический университет, Университет управления, Российская правовая академия Минюста РФ, Высшая школа экономики и др.). На конференцию прибыли 26 ученых из зарубежных стран (Австрия, Армения, Беларусь, Болгария, Италия, Казахстан, Литва, Монголия, ПМР, Таджикистан, Украина).

От имени декана факультета, находившегося в зарубежной командировке, участников конференции приветствовала проф. Н.В. Козлова - заместитель декана по научной работе. Она отметила плодотворный характер конференций по конституционному и муниципальному праву, организуемых факультетом и кафедрой с 1994 года. Конференции отдают долг памяти выдающихся ученых, работавших на кафедре, и неизменно становятся площадкой для конструктивного обсуждения научных проблем. Нет сомнения, что в таком же ключе пройдет и настоящая конференция, а ее материалы увидят свет в традиционно издаваемых сборниках. Н.В. Козлова пожелала успешной работы конференции, интересных дискуссий.

Вступительный доклад сделал заведующий кафедрой конституционного и муниципального права юридического факультета МГУ С.А. Авакьян. В конференции приняли участие и выступили В.Н. Плигин - кандидат юридических наук, председатель Комитета Государственной Думы по конституционному законодательству и государственному строительству, проф. А.И. Александров - первый заместитель председателя Комитета Совета Федерации по конституционному законодательству, правовым и судебным вопросам, развитию гражданского общества, профессора Н.С. Бондарь, К.В. Арановский - судьи Конституционного Суда РФ, профессора Е.И. Колюшин, Б.С. Эбзеев - члены Центральной избирательной комиссии РФ, проф. Т.Я. Хабриева - академик РАН, директор Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ, проф. С.Н. Бабурин - ректор Российского государственного торговоэкономического университета. В конференции приняли участие руководители и сотрудники ряда структурных подразделений Аппаратов Совета Федерации и Государственной Думы, судьи четырех уставных судов субъектов РФ, руководители ряда избирательных комиссий субъектов РФ.

Участники конференции с интересом выслушали выступления наших зарубежных гостей, среди них: проф. Н.И. Акуев - заведующий кафедрой Академии управления при Президенте Казахстана; проф. С.К. Амандыкова - заведующая кафедрой Карагандинского государственного университета; проф. Ю.Г. Барабаш - проректор и заведующий кафедрой Харьковской национальной юридической академии; проф. Т. Бирмонтине - судья Конституционного суда Литвы; проф. Г.А. Василевич - экс-председатель Конституционного суда РБ, заведующий кафедрой Белорусского государственного университета; проф. М. Гайстлингер - директор Института публичного права Университета Зальцбурга (Австрия); проф. А. Герлох - декан юридического факультета Карлова университета (Прага); проф. Г. Манджионе - профессор Университета Инсубриа (Италия); к.ю.н. И. Марино - руководитель Центра российского конституционализма в Неаполе (Италия); проф. Е. Танчев - Председатель Конституционного суда Болгарии; проф. А.Г. Хачатрян - судья Конституционного суда Армении. На конференции также выступил проф. А.Ш. Арутюнян - региональный представитель для Центральной Азии Верховного комиссара ООН по правам человека (резиденция в г. Бишкеке, Кыргызстан).

В общей сложности за два дня пленарных заседаний выступили 41 человек. В кратком информационном обзоре трудно показать, о чем говорили выступавшие, придется дождаться выхода сборника. Но в целом можно сказать, что так или иначе затрагивались проблемы конституционного строя, влияния политических решений на развитие общества (гражданского общества) в соответствующих странах, состояние и перспективы конституционных основ политического участия - в плане индивидуального и коллективного вовлечения граждан в жизнь общества и государства, роль Конституции и конституционного регулирования как инструментов обеспечения прав и свобод, в том числе политических, централизованное и региональное начала

восуществлении публичной власти, участия в этом процессе политических сил и т.д.

Ивсе-таки для информации назову помимо названных выше других выступавших (по последовательности выступлений): проф. В.Е. Чиркин - главный научный сотрудник Института государства и права РАН; проф. Ю.А. Тихомиров - первый заместитель директора Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ; проф. А.С. Автономов - главный редактор журнала "Государство и право"; В.И. Иванова - профессор РУДН; проф. А.А. Ливеровский - декан, заведующий кафедрой юридического факультета Санкт-Петербургского университета экономики и финансов; С.В. Васильева - доцент Высшей школы экономики; В.И. Ерыгина - доцент Белгородского государственного университета; М.С. Матейкович - профессор Тюменского государственного университета; проф. М.А. Краснов - зав. кафедрой Высшей школы экономики; к.ю.н. М.В. Глигич-Золотарева - сотрудник Аппарата Совета Федерации; Н.А. Боброва - профессор Самарского государственного университета; Т.А. Васильева - зав. отделом Института государства и права РАН; Д.И. Табаев - профессор Горноалтайского государственного университета; проф. М.С. Саликов - проректор ЮрГЮА; проф. В.В. Невинский - зав. кафедрой Алтайского государственного университета; А.А. Кондрашев - доцент Сибирского федерального университета; проф. И.А. Кравец - зав. кафедрой Новосибирского государственного университета; М.М. Курячая - доцент Кубанского государственного университета; к.ю.н. В.В. Вискулова - заместитель председателя Амурской областной избирательной комиссии; к.ю.н. Э.С. Юсубов - председатель Томской областной избирательной комиссии; к.ю.н. А.А. Петров - директор Иркутского института регионального законодательства.

В третий день, 30 марта, конференция продолжила свою работу в Государственной Думе. На встречу с участниками в малый зал заседаний пришли А.Д. Жуков - первый заместитель Председателя Государственной Думы, В.Н. Плигин - председатель Комитета по конституционному законодательству и государственному строительству, Д.Р. Поллыева - руководитель Аппарата Государственной Думы. Примечательно, что за все годы проведения подобных конференций это был первый случай приема участников конференции в Государственной Думе. За это хотелось бы сказать особые слова признательности Александру Дмитриевичу Жукову, а также, конечно, Владимиру Николаевичу Плигину: без его содействия и без помощи сотрудников аппарата Комитета такая встреча вряд ли состоялась бы.

А.Д. Жуков в своем выступлении отметил, что проводимые в настоящее время обновления конституционного законодательства, а также перспективы работы Государственной Думы предполагают активное сотрудничество с научной общественностью и прежде всего специалистами в области конституционного и муниципального права. В.Н. Плигин подробно остановился на проблемах политического участия и проводимых реформ законодательства. Д.Р. Поллыева отметила, что Аппарат Государственной Думы постарается обеспечить успешную деятельность парламентариев и привлечение ученых к рабочим процессам. Представители Государственной Думы ответили на многочисленные вопросы участников конференции.

Затем участники получили возможность экскурсионного обозрения и рассказа о зале заседаний Государственной Думы. Не преминули они отметиться и в точках питания в здании палаты, осмотреть сувенирные киоски, в общем, чтобы получить полную информацию о том, как обустроились депутаты.

В настоящем сборнике помещаются материалы конференции. Как всегда бывает, не все выступавшие представили свои тексты (хотя большинство это сделали), многие участники не имели возможности выступить, время было ограниченным, но они оставили или прислали свои сочинения. Все материалы обработаны ответственным редактором издания с проявлением максимально бережного отношения к авторским идеям.

Авакьян С.А., заведующий кафедрой конституционного и муниципального права юридического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова, доктор юридических наук, профессор

ВСТУПИТЕЛЬНЫЙ ДОКЛАД

КОНСТИТУЦИОННОЕ ПРАВО И ПОЛИТИКА: ПРОБЛЕМЫ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ

1.При планировании данной конференции организаторы исходили из достаточно известного тезиса: конституционное право - самая политизированная отрасль права. Без преувеличения можно сказать, что именно политика предопределяет саму необходимость появления конституционно-правового регулирования, его содержание. И вместе с тем мы не предполагали, что тематика станет такой злободневной, как в зарубежном мире, так и в связи с событиями в Российской Федерации, особенно после состоявшихся 4 декабря 2011 года выборов депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации.

Можно наблюдать проявление политизированности в соотношении конституционного права

иполитики в двух аспектах: с одной стороны, это отражение соответствующих политических процессов в содержании конституционно-правового регулирования общественных отношений, т.е. влияние политики на конституционное правотворчество; с другой стороны, это политические особенности применения конституционно-правового законодательства, более того, политическое реагирование на саму практику конституционного правоприменения.

Примеры недавнего прошлого наглядно свидетельствуют о том, что политические процессы могут быть успешными только тогда, когда они сопровождаются конституционно-правовыми реформами. Так, демократизация страны в 80 - 90-е годы прошлого века, постепенное развитие многопартийности, переход от одного кандидата "нерушимого блока коммунистов и беспартийных" к нескольким, а то и множеству кандидатов, к состязательности на выборах, введение института президентства, конституционного правосудия и т.д. - все это не могло состояться только на основе призывов обновленного руководства компартии и государства о необходимости демократизации страны и политической системы. Потребовались конституционно-правовые документы, логичными стали и изменения Конституции страны, затем принятие нового Основного Закона.

И практика наших дней также наглядна: все политические решения сопровождаются реформированием актов конституционного законодательства, например, политический выбор - партии с фиксированным членством или так называемые парламентские партии, деятельность которых разгорается в связи с грядущими выборами и далее несколько затухает до следующей избирательной кампании, минимальная численность политической партии для ее правовой регистрации, оттеснение непартийных общественных объединений от избирательных процедур, запрет им выдвигать кандидатов в депутаты Государственной Думы, запрет избирательного блокирования политических партий друг с другом и с иными общественными объединениями - все это было отражено в избирательном законодательстве и законодательстве о политических партиях. Многократно совершавшееся изменение порядка избрания депутатов Государственной Думы, в данное время вылившееся в предложение еще одного варианта, предпочтения в порядке приведения к должности глав исполнительной власти субъектов Российской Федерации, воплотившиеся сначала в выборах населением, далее - отказе от таких выборов и приведении главы к должности совместной акцией Президента РФ (внесение кандидатуры) и законодательного органа власти субъекта РФ (принятие решения о наделении кандидата полномочиями высшего должностного лица субъекта РФ), многократные и все еще продолжающиеся корректировки порядка формирования Совета Федерации - это ли не свидетельства конституционно-правового отражения политических реформ?

2.Отсюда есть основания обратить внимание на такие важные факторы:

а) государственные и политические институты в своем большинстве не могут быть введены явочным путем, сначала требуется создание их конституционно-правовых основ. Немыслимо существование главы государства, если нет конституционного фундамента этого института; если же все-таки он появился в отсутствие соответствующих норм, налицо или авторитарный или революционный (здесь не будем обсуждать эти нюансы) захват власти и самопровозглашение "самозванца" главой государства, либо незамедлительное правовое оформление такого прихода к власти. Представить внеконституционное введение двухпалатного парламента, а то и вообще парламента, Конституционного Суда также невозможно. Даже многопартийность, будучи сугубо политическим явлением, все-таки требует для своего существования конституционно-правовой

основы, хотя это может быть сделано не сразу, "явочный" путь создания политических партий (при отсутствии соответствующего законодательного регулирования) не исключается;

б) роль конституционного права нельзя воспринимать как "обслуживающее" регулирование. Увы, с этим явлением мы часто сталкиваемся. Практика дает немало примеров, когда в угоду своим целям политические элиты, пользуясь нахождением у власти и наличием необходимого большинства в палатах парламента, "пробивают" принятие таких актов и норм, которые вызывают критику политической и правовой науки не в силу дискуссионности, а по причине их явной неконституционности. Дошло до того, что в лексикон входят такие понятия, как "конституционный цинизм". Речь идет о том, что конституционные ценности, рожденные человечеством, при подобном регулировании теряют изначальное наполнение.

За примерами далеко ходить не надо. Так, идеи народоправства, формировавшиеся веками, нашли отражение в Конституции РФ 1993 г., ее статья 3 называет референдум и свободные выборы высшим непосредственным выражением власти народа. Но что это за высшее проявление, спрашивается, если поправкой в Федеральный конституционный закон о референдуме Российской Федерации определено, что предметом референдума не могут быть вопросы, отнесенные к исключительному ведению соответствующих федеральных государственных органов? Такое регулирование позволяет отказать народу в праве оценить необходимость какого-то федерального закона, поскольку принятие таких законов надо считать исключительной компетенцией палат Федерального Собрания. Или еще: о каком народном представительстве можно всерьез говорить, если на выборах отменен порог явки избирателей, при котором они считались бы состоявшимися? Как будто бы пошли навстречу гражданам: пришли вы на выборы - хорошо, не пришли - тоже нестрашно, значит, доверяете избрание тем, кто явился. На деле же это ведет элементарно к отчуждению народа от власти, а соответственно, и к отчуждению выборных от народа;

в) к изложенному тезису примыкает еще один - проблема закономерностей конституционного права и их учет в политике и политических отношениях. "Вольность" регулирования достигается несоблюдением ряда важных правил его осуществления. А это такие правила:

-четкость регулирования. Политики часто добиваются своего посредством искусственной неясности регулирования. Например, формально у нас не существует разрешительный порядок на проведение митингов, демонстраций, шествий; надо лишь уведомить исполнительную власть о намечаемом мероприятии. Но исполнительная власть не принимает уведомления и тем самым запрещает проводить публичное мероприятие;

-соблюдение субординации регулирования. Например, Федеральный закон 2002 г. "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации" является узловым в регулировании избирательных отношений, и с ним должен считаться даже Федеральный конституционный закон о референдуме Российской Федерации. Это означает, что, внося изменения в Федеральный конституционный закон о референдуме, надо одновременно вносить и соответствующие изменения в названный Закон 2002 г. Это и есть закономерность конституционно-правового регулирования, более того, его аксиома и логика;

-недопустимость злоупотребления нормами конституционного права. Пример: перевод Конституционного Суда в Санкт-Петербург был очевидным политическим решением. Его оформили путем внесения изменения в Федеральный конституционный закон о Конституционном Суде РФ, где указали, что местом нахождения Конституционного Суда является город СанктПетербург (вместо Москвы). Однако есть Федеральный закон о столице Российской Федерации, в котором четко сказано, что столица - место расположения всех федеральных органов государственной власти. Этот Закон не тронули, хотя есть правовая позиция Конституционного Суда, согласно которой для той или иной сферы регулирования определенный акт является базовым и от него должны отталкиваться все иные акты в регулировании общественных отношений.

3. К сожалению, мы нередко сталкиваемся с ситуациями, когда принятие необходимых конституционно-правовых актов и норм ставится в прямую зависимость от политической целесообразности и конъюнктуры. Между тем должно быть очевидно следующее: если какое-то регулирование предусмотрено, например, Конституцией, оно должно быть осуществлено.

Например, если ст. 6 Конституции РФ говорит о том, что гражданство РФ приобретается и прекращается в соответствии с Федеральным законом, такой закон должен быть принят. И он действительно имеется, никому даже в голову не приходило уклоняться от принятия такого акта.

Однако, если речь идет о политике, логику действий властей трудно поддержать. Так, ст. 135 Конституции РФ предусматривает, что при появлении предложений о пересмотре Конституции, если они поддержаны обеими палатами Федерального Собрания, надлежит созвать Конституционное Собрание в соответствии с федеральным конституционным законом. Этого закона, увы, нет, власти всячески уклоняются от его принятия. В разное время в Государственной Думе появлялись законопроекты, но результата не было. Само обращение к проблеме то несколько разгоралось, то затухало. И совсем недавно этот вопрос вновь на какое-то время заострился. В связи с активизацией несистемной оппозиции и ее требованием конституционных реформ возникло поручение Президента РФ обратиться к законопроекту о Конституционном Собрании. Предметом краткой дискуссии стала проблема разработки этого закона, поскольку нужны конституционные реформы, следовательно, если в них нет необходимости, то и закон не требуется; принятия закона уже в силу того, что он предусмотрен Конституцией РФ.

Ксожалению, в Администрации Президента РФ возобладал первый подход: конституционные реформы сейчас не требуются, а поэтому и закон о Конституционном Собрании не нужен; необходимые шаги можно предпринять реформированием текущего законодательства. Мы полагаем, что конституционная культура предполагает следующее: если вопрос требует регулирования, его следует провести. Да и сама конституционно-правовая практика подтверждает данный вывод: ч. 1 ст. 137 Конституции гласит: "Изменения в статью 65 Конституции Российской Федерации, определяющую состав Российской Федерации, вносятся на основании федерального конституционного закона о принятии в Российскую Федерацию и образовании в ее составе нового субъекта Российской Федерации, об изменении конституционно-правового статуса субъекта Российской Федерации". Как известно, в 2001 году был принят Федеральный конституционный закон "О порядке принятия в Российскую Федерацию и образования в ее составе нового субъекта Российской Федерации". За прошедшие годы имело место пять случаев образования новых субъектов РФ, в этой части Закон применялся. Но не было принятия в состав Российской Федерации новых субъектов РФ - и что же, из-за этого Закон отменять?!

Решая, необходим ли акт, стоило бы учитывать и уроки истории своей страны. В частности, по Конституции СССР союзная республика имела право выхода из состава СССР. Когда кто-то робко спрашивал, а в каком порядке она может осуществить данное право, на вопрошавшего смотрели как на "ренегата", выступающего за развал СССР. Но прошло время, в конце 90-х годов сепаратистские силы в ряде республик захватили власть и стали помышлять о выходе из Союза ССР. И тогда был срочно разработан и принят (1990 год) Закон СССР о порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из состава СССР. Хороший Закон, но, увы, он запоздал, не смог остановить разрушения страны.

Кчему это сказано? А к тому, что если принятие новой Конституции Российской Федерации возможно на общероссийском референдуме, то рано или поздно придется задуматься: нельзя ли вообще обойтись без Конституционного Собрания? Можно ведь просто подготовить проект новой Конституции, собрать два миллиона подписей за проведение референдума по принятию такой Конституции.

Продолжая рассмотрение данного тезиса, добавим, что порой предпринимаемые конституционно-правовые решения конъюнктурного характера даже при ясности политических целей не могут считаться оправданными. Например, мы наблюдаем неуклонный рост конституционно-правового закрепления полномочий за Президентом Российской Федерации. Именно ему предоставили права предлагать кандидатов на посты Председателя Конституционного Суда РФ и заместителей Председателя, а также Председателя Счетной палаты РФ и его заместителей, аудиторов Счетной палаты; Президент предлагал кандидатуры на должности глав исполнительной власти субъектов РФ, а с восстановлением выборности этих лиц за ним оставлено право на консультации с политическими партиями по кандидатам; есть право на роспуск законодательного органа субъекта, на отрешение от должности главы субъекта. Перечень можно продолжать, по некоторым подсчетам он дойдет до 40 позиций. А главное, неизбежен вопрос: к чему все это? Если в нашей Конституции закреплен принцип разделения властей (ст. 10),

конституционного права: не создается ли одновременно с конструированием норм ситуация политических нейтрализации и манипулирования в отношении конституционно-правовых норм?

Поясним на отдельных примерах, о чем идет речь.

Федеральный закон 2005 года "О парламентском расследовании Федерального Собрания Российской Федерации", как говорится, узаконил возможность проведения подобного расследования, но сам же и "угробил" данный конституционно-правовой институт. Почему? Закон предусматривает, что парламентское расследование возможно лишь для обеих палат. Учитывая партийный принцип избрания Государственной Думы, а также сильное влияние этого принципа на формирование Совета Федерации, сложно исключать политическое влияние на назначение парламентского расследования. Можно и противопоставить палаты друг другу. По логике нашего тезиса надо, во-первых, дать каждой палате право самостоятельного парламентского расследования; во-вторых, ввести правило, по которому письменное требование определенного процента парламентариев палаты не оставляло бы ей выбора и заставляло бы создавать соответствующую комиссию.

Еще пример: если досрочное голосование ведет к фальсификации выборов, если голосование на временно созданных избирательных участках по месту работы граждан позволяет там организовать подачу голосов за "любимую" партию, не проще ли попросту отказаться от таких избирательных технологий?

Итак, вполне осознавая, что влияние политики на конституционное право несомненно, следует конструировать обоснованные и подвергаемые публичной оценке приемы такого влияния; ни в коем случае нельзя считать конституционное право "прислужницей" публичной власти; конституционное право в состоянии и должно оказывать ответное позитивное влияние на политику и политические отношения.

Авакьян С.А., заведующий кафедрой конституционного и муниципального права юридического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова, доктор юридических наук, профессор

I. ВОПРОСЫ ТЕОРИИ И ТЕКУЩЕЙ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ПРАКТИКИ

Л.А. МОРОЗОВА

О ПОЛИТИЗАЦИИ ЮРИДИЧЕСКОЙ НАУКИ

Морозова Л.А., профессор МГЮА имени О.Е. Кутафина, доктор юридических наук.

Проблемы политики в сфере правового регулирования всегда представляли интерес для отечественной юриспруденции как в дореволюционный, так и советский периоды развития. И если дореволюционные юристы использовали термин "политика права", то советские и современные исследователи применяют как идентичное понятие "правовая политика".

Особенно активизировались исследования в области правовой политики после создания специального научного центра - Саратовского филиала Института государства и права Российской академии наук, для которого ведущим направлением научной деятельности было определено исследование федеральных и региональных проблем правовой политики. Именно в 2000-х

наблюдается своеобразный бум диссертационных исследований, посвященных правовой политике. При этом оживленному обсуждению подвергаются такие вопросы: какая из юридических наук должна изучать правовую политику или нужна самостоятельная наука, предметом которой может стать правовая политика.

Среди современных теоретиков государства и права есть сторонники и той и другой позиции. Например, проф. С.С. Алексеев считает необходимым формирование особой науки - основы правовой политики, которая будет включать не только понимание права, но и научные представления о возможностях права, направлениях его использования в правотворчестве и правореализации. Следовательно, основы правовой политики представляют собой науку

одновременно мировоззренческого, общетеоретического и прикладного профиля <1>. Таким образом, проф. С.С. Алексеев продолжает традицию развития дореволюционного представления русской либеральной общественной мысли о политике права. Однако эта идея должна приобрести современное звучание.

--------------------------------

<1> См.: Алексеев С.С. Основы правовой политики в России: Курс лекций. М.: Российская школа частного права, 1995. С. 5 - 6.

Вместе с тем многие современные отечественные теоретики государства и права придерживаются мнения, что правовая политика, т.е. принятие политических решений в области правового регулирования, должна стать частью общей теории государства и права, так как ее предмет входит в предмет данной науки. Этот подход сложился еще в советский период, когда в 1985 г. Н.В. Федоров впервые использовал категорию правовой политики в своей кандидатской диссертации на тему "Правовая политика Советского государства (вопросы истории, теории права)", защищенной в Институте государства и права АН СССР (научный руководитель - проф. В.Е. Гулиев). Именно Н.В. Федорову принадлежит заслуга в разработке общего понятия и содержания правовой политики, определении ее места и назначения в системе государственного управления.

Критикуя концепцию политики права дореволюционных юристов, он вместе с тем опирался на позиции представителей либерального движения конца XIX - начала XX в. России, которое получило название Русского просвещения и к которому принадлежали Л.И. Петражицкий, С.А. Муромцев, Г.Ф. Шершеневич и др.

Создание концепции политики права связывают с Л.И. Петражицким, который сформулировал ее в своих работах "Введение в науку политики права", "Введение в изучение права и нравственности", "Теория права добросовестного владельца на доходы с точек зрения догмы и политики гражданского права". Ученый различал теоретические и практические юридические науки, в частности собственно теорию права и политику права. Если теория права изучает право в его общих свойствах и закономерностях, то политика права указывает, каким должно быть право с точки зрения определенных идеалов. Причем политика права должна распространяться на всю сферу права. Что касается политики уголовного, гражданского и других отраслей права, то они представляют собой часть общей политики права, ее компоненты.

По мысли Л.И. Петражицкого, политика права должна состоять из трех частей:

1)учение о правовом идеале (т.е. цели права);

2)учение о средствах достижения этого идеала;

3)учение о психических особенностях правового регулирования человеческого поведения. Именно эти три части должны обязательно присутствовать в любой политике отраслевого

права. Кроме того, политика права с точки зрения своего содержания не является национальной, а одинаково применима к созданию законов и в России, и во Франции, и в любой другой стране.

Аналогичного взгляда придерживался представитель социологического направления в правоведении С.А. Муромцев. Он писал о том, что политика права определяет, что должно быть, к чему следует стремиться. Применительно к гражданско-правовой политике он считал, что она определяет "цели и приемы, которыми должны руководствоваться гражданский законодатель и судья" <1>. Именно на указаниях политики права, ее требованиях необходимо строить догму права, т.е. теоретическую науку права.

--------------------------------

<1> Муромцев С.А. Определение и основное разделение права // Русская философия права: философия веры и нравственности. СПб., 1997. С. 124 - 125.

Свои воззрения на политику права С.А. Муромцев реализовал в "Записке о внутреннем состоянии России", поданной им в марте 1880 г. от имени 20 московских общественных деятелей Министру внутренних дел М.Т. Лорис-Меликову, который понимал необходимость проведения в стране многих преобразований. Затем С.А. Муромцев отразил свои взгляды на политику права в составленном им кадетском проекте Конституции России.

Надо отметить, что многие ученые конца XIX - начала XX в. исходили из того, что целью русского общества должно быть создание правового государства, поскольку только оно может

гарантировать права и свободы личности и установить правильное соотношение между личными

иобщественными интересами. Конечно, понимание правового государства исследователями того периода существенно отличалось от современного понимания. Это было скорее демократической формой организации государства, чем его правовой сущностью. Тем не менее к рассматриваемому времени сложился определенный идеал государственной жизни, который требовал, по словам С.А. Муромцева, своего осуществления и должен был воплощать конкретную политику права.

Одним из центральных компонентов идеала устройства государственной жизни России С.А. Муромцев считал закрепление такого государственного строя, который способен обеспечить неприкосновенность прав личности, свободу мысли и слова, участие населения в делах общества. В связи с этим важное значение он придавал законности как режиму жизни общества. Так, в своем проекте Конституции С.А. Муромцев исходил из необходимости закрепления следующих установлений: обязательная сила закона для всех, непременное обнародование законов во всеобщее сведение, возможность отмены закона исключительно актом не ниже ранга закона, объявление не имеющими обязательной силы распоряжений правительственных органов и должностных лиц, если они нарушают закон. При этом не должны приниматься во внимание никакие оправдания тем, что нарушение закона допущено должностным лицом по приказу начальства.

Как мы видим, эти установления содержатся и в ныне действующем российском конституционном законодательстве.

Серьезное внимание уделено в проекте Конституции правам российских граждан. Примечательно, что раздел Конституции о правах граждан был одним из первых и помещен вслед за разделом о правовом статусе российского закона. Ключевым конституционным установлением было закрепление равенства всех перед законом независимо от происхождения, веры, сословного положения в отношении политических гражданских прав человека. Только в порядке, установленном законом, считал ученый, возможно преследование кого-либо или задержание.

Интересные положения содержала ст. 22 конституционного законопроекта: "Каждый, кому станет известно о задержании кого-либо другого, имеет право заявить о том ближайшему судье, который по такому заявлению исследует наличность законных оснований к задержанию или его продолжению". Такого рода нормативного предписания не содержит ни один из современных законодательных актов Российской Федерации.

Весьма радикальная норма была включена С.А. Муромцевым в проект Конституции, которая состояла в следующем: "Никакие кары, взыскания или ограничения в пользовании правами не могут быть налагаемы на частных лиц какою-либо иною властью, кроме судебной". Вообще судебной власти ученый придавал большое значение, наделяя ее высоким престижем. Это, кстати, характерная черта воззрений многих ученых той эпохи.

Особую значимость С.А. Муромцев придавал рассмотрению судами политических дел, так как политические процессы в то время получили широкое распространение. Он полагал, что политические процессы должны обставляться наибольшими гарантиями охраны прав личности, поскольку ни один человек не может считать себя защищенным от политического преследования

ичувства полного своего бесправия.

С.А. Муромцев был противником широкого применения репрессивных мер, которые, по его утверждению, неизбежно сопряжены с произволом органов власти. "Исправник, становой, урядник или жандарм, - писал он в своей "Записке о внутреннем состоянии России", - понимая каждый по-своему спасение Отечества, ставят себя выше всех законов и учреждений". В результате подрывается уважение к власти, разрушается в обществе чувство законности.

Конституционные воззрения С.А. Муромцева содержали много интересных положений кроме отмеченных и в полной мере отражали распространенную в русском обществе позицию относительно задач и назначения науки политики права: она должна давать научно обоснованные ответы на конкретные запросы юридической практики, переводить те или иные практическое вопросы в политико-правовую плоскость, обосновывать в качестве необходимых конкретные средства для достижения поставленных целей.

Конечно, среди российских ученых рассматриваемой эпохи не было единства в трактовке науки политики права. В современной юридической литературе освещается дискуссия