2. Роль теории в изучении международных отношений

Международные отношения - это многообразные факторы, события, процессы, нормы и потоки, пересекающие нацио­нально-государственные границы. Однако сами по себе они мало го­ворят о том, что происходит в мире, каковы тенденции его развития. Именно теория придает этим разрозненным феноменам взаимосвязь, наполняет их содержанием. Иначе говоря, роль теории состоит в «просеивании», отборе и систематизации (упорядочении) эмпириче­ского материала.

Кроме того, теория вырабатывает систему наиболее общих поня­тий - категорий, используя которые, можно анализировать поведение международных акторов. Значение академических дискуссий отно­сительно категорий и определений состоит в том, что они позволяют постоянно держать в центре внимания важные аспекты международ­ных отношений. Содержание определений и категорий должно все время находиться в поле зрения того, кто изучает международные от­ношения, поскольку, во-первых, это содержание периодически требует уточнения и конкретизации, так как международная жизньнепрерывно изменяется и развивается; во - в т о р ы х, набор понятий, или, иначе говоря, методологический инструментарий, определяется целями и задачами самого изучения (например, выяснение причин международного события или совокупности вызвавших его факто­ров), а также его конкретным объектом (конфликтная ситуация или падение цен на энергоносители).

Задача любой науки - выявление причинно-следственных связей, поиск устойчивости, повторяемости, скрытой за хаотическим мно­гообразием внешних явлений. Любая наука стремится сформулиро­вать законы развития своего объекта, на основе которых она сможет предвидеть его будущее. Однако в социальной сфере нахождение та­ких связей и формулирование законов является - в силу ее указанной выше специфики - делом исключительно трудным. «Законы» функ­ционирования общества проявляются, как правило, лишь в самом об­щем виде - в виде тенденций, носят относительный характер. При этом в отличие от естественно-научных в социальных теориях не обя­зательно присутствует дедуктивная связь между основными положе­ниями, базирующимися на определенной совокупности аксиом. Социальная теория - часто не более чем совокупность обобщений, используемых для объяснения некоторого комплекса явлений.

Крупнейшие события в международной жизни, такие как образо­вание Организации Объединенных Наций, интеграционные процес­сы в Европе, Америке и Азии, распространение свободной торговли практически на весь мир, наконец, процессы экономической, полити­ческой и культурной глобализации, могут давать некоторые основа­ния говорить о существовании определенных закономерностей. Од­нако сфера международных отношений и сегодня остается во многом сферой непредустановленности и непредопределенности, ее законо­мерности носят чаще всего стохастический характер, каждая тенден­ция сталкивается с множеством контртенденций.

Как правило, теория призвана выполнять две главные функции: во-первых, объяснения особенностей своего объекта, многообразия свя­зей составляющих его структуру элементов (прежде всего, причин­но-следственных связей), во-вторых, прогнозирования его будущей эволюции. В отличие от наук о природе в социальных науках функция прогнозирования развита гораздо слабее, чем функция объяснения. Так, поведение сторон международного конфликта предсказать значительно труднее, чем, например, последствия засушливого лета для урожая зерт новых культур; стал уже классическим пример, когда теория междуна­родных отношений не смогла предсказать крупнейшие события миро­вой истории конца XX в.: падение Берлинской стены, окончание холодной войны и распад СССР. Более того, объяснение тоже не всегда в полном объеме доступно для социальной науки, которая часто стремит­ся в большей степени к пониманию своего объекта.

Действительно, объяснение связано с нахождением особых причин, которые вызвали данное событие или состояние дел. Для того чтобы сделать вывод, что такой-то фактор вызвал такой-то результат, необхо­димо исследовать множество случаев, которые должны показать, был ли данный фактор действительной причиной данного результата или имело место лишь их случайное совпадение. Ученые, которые стре­мятся «объяснить», имеют дело с обобщениями и проверкой гипотез типа «изменение А вызвано причиной 5».

Напротив, понимание предполагает не столько поиск причин со­бытия, сколько выяснение его значения. Ученые, стремящиеся «пони­мать», предпочтут исследовать скорее отдельное событие или состоя­ние дел, чем набор случаев. Они будут использовать историю не в ка­честве хранилища информации, по которой можно проверить теорию, а как рассказ, который помогает оценить происхождение, эволюцию и последствия события. Понимание позволяет делать выводы о причи­нах события без таких строгих оценок, которые требуются для объяс­нения. Таким образом, понимание и объяснение являются взаимодо­полнительными, причем для понимания более характерен истори­ческий подход, а для объяснения - научный подход, опирающийся на более строгие методы и приемы исследования (см. п. 3).

Сочетание научного и исторического подходов, объяснения и по­нимания дают определенные основания для претензий теории на про­гнозирование возможной эволюции своего объекта. Прогностическая функция любой теории тесно связана с потребностями социальной практики. В самом деле, наука изучает тот или иной общественный процесс, явление или событие не только для того, чтобы понять и объ­яснить его особенности, но и (а часто преимущественно) для того, чтобы предсказать, в каком направлении пойдет дальнейшее его раз­витие, дать ответ на вопрос, можно ли такое развитие ускорить или, наоборот, предотвратить исходя из наших интересов. Однако в сфере социальной жизни вообще, а международных отношений в особенно­сти, необходимое и закономерное чаще всего скрыты за многообрази­ем спонтанного и случайного. Более того, здесь нередко доминируют случайности, не связанные с необходимостью. Здесь нет «последних» объясняющих причин, поэтому неуместен жесткий детерминизм, не­плодотворны суждения типа «сочетание таких-то факторов (событий, норм и т.п.) неминуемо повлечет за собой такие-то результаты».

Поэтому еще одна из функций теории международных отноше­ний состоит в том, чтобы предупреждать аналитиков и экспертов от чрезмерной самоуверенности и скоропалительных оценок, а практи­ков - от поспешных и масштабных действий, основанных на тех или иных аналитических выводах или экспертных рекомендациях.

Это не означает, что теория международных отношений абсо­лютно лишена прогностических функций или что указанные выво­ды, оценки и рекомендации совершенно бесполезны. Конечно, при­кладная теория международных отношений вряд ли возможна, но прикладные методы и методики исследования тех или иных кон­кретных международных факторов, событий и процессов вполне операциональны, хотя они не исчерпывают многообразия проявле­ний международных отношений и не могут быть распространены на всю их совокупность.