59. Институты уголовного права и принципы инквизиционного процесса по «Каролине».

Во второй половине XV и первой половине XVI в. в различных германских землях издается ряд уголовных уложений, в основе которых лежали германские правовые обычаи. На содержание уложений оказали влияние римские правовые воззрения в переработке итальянских юристов. Среди этих уложений, посвященных главным образом уголовному судопроизводству и лишь частично затрагивавших уголовное право, наиболее выдающимся являлось Бамбергское уголовное уложение, изданное в 1507 г., составителем которого был Иоганн Фрайхер цу Шварценберг. Этот памятник права лег в основу общегерманского уголовного уложения 1532 г., так называемой Каролины. Такое наименование это уложение получило потому, что было издано в правление германского императора Карла V. Ввиду партикуляристских стремлений отдельных земель, восстававших против издания общеимперского законодательства, в предисловии к Каролине было сказано: "однако, мы хотим при этом милостиво упомянуть, что старые, установившиеся законные и добрые обычаи курфюрстов, князей и сословий ни в чем не должны потерпеть умаления".

Таким образом, за каждой землей было сохранено ее особое уголовное право (и уголовное судопроизводство). Каролина имела лишь субсидиарное значение, предназначаясь главным образом для восполнения пробелов в местных законах. Основное содержание Каролины составляют правила уголовного судопроизводства. Уголовное право стоит на втором плане (ему все же посвящено несколько более ста статей). Каролина представляет собой, главным образом, сводку положений действовавшего права, изложенную в достаточной мере ясно . Каролина предусматривает довольно многочисленный круг преступлений: государственные (измена, мятеж, нарушение земс¬кого мира и др.), против религии (богохульство, колдовство и др.), против личности (убийство, отравление, клевета и др.), против нравственности (кровосмешение, изнасилование, двоебрачие, нарушение супружеской верности, сводничество и др.), против собственности (поджог, грабеж, воровство, присвоение), а также некоторые другие виды преступных деяний.

В Каролине получили более или менее точное определение не только отдельные преступления, но и некоторые общие понятия уголовного права: покушение, соучастие (в частности, пособничество), неосторожность, необходимая оборона и т. д. В отдельных случаях Каролина рекомендует обращаться к науке ("совету правоведов"). В основу карательных мер Каролины положен принцип устрашения, что стояло в связи с событиями крестьянской войны 1525 г. Карательные меры Каролины отличаются большой жестокостью: значительное число преступлений наказывалось смертной казнью, причем были предусмотрены квалифицированные виды этой казни — колесование, четвертование, закапывание живым в землю, утопление, сожжение и др. Видное место среди карательных мер занимают телесные наказания. Вырывание языка и отсечение руки применялись нередко. Смертная казнь и лишение членов тела производились публично. При маловажных проступках практиковалось лишение чести, причем осужденного выставляли к позорному столбу или в ошейнике на публичное посмеяние.

Обращает на себя внимание установление жестоких мер наказания за посягательства против императорской власти и против собственности. Большое развитие получили в Германии судебные процессы против ведьм, которые подвергались сожжению. Это наказание удержалось в германском уголовном праве до середины XVIII сто¬летия. После издания Каролины общеимперская законодательная деятельность в области уголовного права ослабевает и дальнейшее развитие уголовного права происходит в пределах отдельных земель. Во второй половине XVI „в. и в первой половине XVII в. в ряде земель (Австрия, Бавария, Саксония и др.) были изданы уголовные уложения, в большей или меньшей степени воспроизводившие постановления Каролины. Законодательством отдельных земель были выработаны или получили дальнейшее развитие понятия ряд отдельных преступных деяний: государственной изме¬ны, мятежа, сопротивления власти, поединка, банкротства и т. д. В ряде земель правительства ограничивались тем, что переиздавали Каролину или предписывали судам ею руководствоваться.

Рассмотрение уголовных дел в судах все чаще и чаще происходило при участии университетов (юридических факультетов), куда направлялись дела на заключение. Это открывало для науки уголовного права возможность непосредственного влияния на судебную практику. Как общеимперское законодательство, так и законодательство отдельных земель (а равно и наука) до половины XVIII в., в общем, стояли на почве Каролины. Однако ход социального развития страны приводил к необходимости преобразования уголовного права. Происходит процесс уточнения требуемого законом состава преступлений: так, при отравлении требуется наступление смерти, при детоубийстве — жизнеспособность ребенка и т. д. Этим суживалась возможность применения обычных (ординарных) наказаний, предусмотренных Каролиной. В то же время развилось применение, при неполноте законного состава преступлений, экстраординарных, т. е. смягченных, наказаний. В числе последних отсутствовала смертная казнь. Главным образом преобразование уголовного права коснулось системы наказаний, предусмотренных в Каролине: эти наказания вытеснялись другими. Экономическое развитие приводит к ново¬му отношению к преступнику: последний начинает рассматриваться как удобный источник принудительного труда. Такое использование преступника представляется в известных случаях более выгодным для государства, чем лишение его жизни или изувечение. В связи с этим смертная казнь и изувечение начинают постепенно уступать место присуждению к принудительным работам, галерам и т. п. Возникает взгляд на наказание, как на средство исправления. Под влиянием этого взгляда суды начинают приговаривать к содержанию в исправительных и рабочих домах. Наряду с этим усиливается развитие бесчестящих наказаний, как выставление к позорному столбу, клеймение и т. д.

Ввиду отсутствия точного мерила для установления отношения новых видов наказания к прежним, а равно и к самим преступлениям, определение меры наказания становится все более и более в зависимость от усмотрения судьи. К половине XVIII в. законодательная деятельность отдельных земель ослабевает и ограничивается отдельными распоряжения¬ми недолговечного характера. Сколько-нибудь значительные работы в области уголовного права обобщающего характера появляются в середине XVIII в. Таковы — Баварское уголовное уложение 1751 г., уголовное уложение Марии-Терезии 1768 г. Эти уложения отличались, как и Каролина, жестокостью наказаний: оба уложения придерживаются принципа устрашения. В правление Фридриха II в Пруссии были предприняты отдельные меры к улучшению постановлений уголовного законодательства, нашедшие себе завершение в Прусском общеземском уложении 1794 г., которое содержит довольно многочисленные статьи (1577), относящиеся к уголовному праву. В Австрии новое уголовное уложение было издано в правление Иосифа в 1787 г. Оба эти памятника явились выражением понятий, господствовавших в эпоху просвещенного абсолютизма. По сравнению с уложением Марии-Терезии уголовное уложение Иосифа II отличалось сжатостью выражений (хотя и недостаточной точностью в определении понятий), исключением аналогии и менее жестоким характером своей карательной политики. Прусское общеземское уложение было многословным, но в большинстве случаев давало правильные определения преступных деяний. В нем была предусмотрена система предупредительных мер. Жестокость карательной политики была несколько смягчена.

Начала инквизиционного процесса проникают в германское право уже в XIV в. Памятники этого периода говорят о пытке, как о средстве получения сознания обвиняемого. В Бамбергском уложении 1507 г. и Каролине 1532 г. инквизиционный процесс является основной формой рассмотрения уголовных дел, хотя оба уложения предусматривают два порядка судопроизводства: по инициативе судебных органов и с участием обвинителя. Однако и в последнем случае судопроизводство происходит на основах инквизиционного процесса.

В XVII в. в Германии окончательно устанавливается инквизиционный процесс. В уголовном судебном уставе Иосифа I 1707 г. и в уголовном уложении 1768 г. Марии-Терезии мы находим правила только инквизиционного процесса. Инквизиционный процесс в основном распадался на предварительное следствие и рассмотрение дела в суде. Предварительное следствие состояло из двух стадий: общего и специального расследования. Первое имело своею целью установление факта совершения преступления и подозреваемого лица, задачей второго являлось изобличение подозреваемого и получение от него сознания в совершении приписываемого ему преступления. Предварительное следствие было краеугольным камнем инквизиционного процесса. По окончании предварительного следствия дело передавалось в суд. Для вынесения обвинительного приговора требовалось, чтобы по делу были добыты полные доказательства, которые были предустановлены: сознание обвиняемого или же согласные показания не менее чем двух свидетелей. Остальные доказательства рассматривались как улики. Они не могли влечь за собой обвинительного приговора, но если они носили "основательный" характер, то давали повод подвергнуть пытке обвиняемого. "Основательными" уликами признавались: оговор соучастника в преступлении, показания одного свидетеля и т. д. Постепенно стала допускаться возможность вынесения обвинительного приговора (в некоторых случаях) и на основании улик с тем лишь ограничением, что в таких случаях не могло назначаться обычное (ординарное наказание), а лишь экстраординарное, т. е. смягченное. В особенности такой порядок допускался в отношении "тайных и трудно доказываемых преступлений".

Рассмотрение дела судом производилось негласно. Производство было письменным. Защита, хотя и допускалась, но постепенно ее участие ограничилось наиболее важными делами. Суд рассматривал акты предварительного следствия и допрашивал обвиняемого. Объяснения последнего записывались. После этого выносился приговор. Приговоры распадались на три вида: обвинительные, оправдательные и оставление в подозрении. Последнее применялось в случаях, когда данные, собранные по делу, признавались недостаточным для вынесения обвинительного или оправдательного приговора. В некоторых германских землях допускалось апелляционное обжалование приговоров. В других землях оно не допускалось, заменяясь ревизионным порядком рассмотрения: приговоры, во всяком случае по наиболее тяжким преступлениям, подлежали утверждению высших судебных инстанций. С половины XVIII в. основы инквизиционного процесса стали колебаться — прежде всего в связи с отменой пытки, произведенной в Пруссии в 1756 г., а в Австрии — в 1776 г.

Отмена пытки сама по себе не изменила положения обвиняемого в процессе, как предмета исследования. На него, как и ранее, была возложена обязанность давать показания. Основываясь на этом, германское законодательство предусматривало специальные меры принуждения, так называемые "наказания за непослушание", стремившиеся обеспечить получение показаний обвиняемого. Однако добиться получения сознания становилось все труднее и труднее, что неизбежно должно было усилить значение других доказательств, а в дальнейшем привести к пересмотру основных начал инквизиционного процесса.