Повседневность номенклатуры

НКИД, которое могло быть принято только после получения справки из органов ГПУ об отсутствии законных препятствий для поездки. Заграничный паспорт был действительным в течение шести месяцев. Все эти ограничения обычно не касались номенклатурной касты. Например, справка ГПУ не требовалась от членов ВЦИК, наркомов и их заместителей, членов коллегий наркоматов, руководящих работников губисполкомов. Разрешения на заграничные командировки в УССР выдавала созданная при ЦК КП(б)У комиссия по заграничным командировкам.

Дабы ограничить заграничные поездки номенклатурных работников 12 марта 1922 года политбюро ЦК КП(б)У приняло решение запретить командировки для отдыха и лечения, за исключением «особо важных случаев»1, а 4 июля 1922 года приняло решение запретить «посылку за границу в личных или семейных делах»2. Однако эти решения касались далеко не всех, поскольку 17 марта того же года оргбюро ЦК КП(б)У создало «спецфонд для заграничных командировок на лечение членов партии за счет ценностей, которые остались от Закордота»3.

Одним из признаков принадлежности к номенклатуре было право на получение персональной пенсии. Впервые такие пенсии были установлены Декретом Совнаркома РСФСР от 16 июля 1920 года. Декрет предусматривал выплату пенсий лицам, которые «имеют особые заслуги перед рабочекрестьянской революцией в борьбе с мировым империализмом, с контрреволюцией буржуазии и помещиков, а также в деле социалистического строительства и партийной работе»4. 10 августа 1920 года политбюро ЦК РКП (б) утвердило поря-

1Там же. Д.1420. Л.92.

2Там же. Оп.6. Д.30. Л.2

3Там же. Оп.20. Д.1420. Л.102.

4О пенсиях лицам, имеющим особые заслуги перед Рабоче-Крестьян- ской Революцией: Декрет СНК РСФСР от 16 июля 1920 г. // СУ РСФСР. 1920. № 66. Cт.300. С.316.

71

док выдачи «усиленных пенсий» семьям лиц, которые имели значительные заслуги перед республикой1. Персональная пенсия была значительной, в частности, в феврале 1923 года она в два раза превышала размер зарплаты ответственных советских и профсоюзных работников. В условиях инфляции пенсии автоматически повышались в таком же соотношении.

4 января 1921 года Совнарком УССР издал декрет «О пенсии лицам, имеющим особые заслуги перед революцией», согласно которому право на повышенную пенсию получили лица, имеющие особые заслуги «в деле социалистического строительства, партийной и профсоюзной работы»2. Решение о назначении персональной пенсии принимала специально созданная для этого комиссия, которая функционировала при Наркомате социального обеспечения.

Взяв власть, большевики объявили о доступности высшего образования для всех граждан, достигших 16 лет, независимо от пола и национальности, однако на практике было не совсем так, ведь осуществление мероприятий, направленных на поддержку при поступлении в вузы выходцев из рабочих и крестьян, означало автоматическую дискриминацию тех социальных групп, которые ранее давали большинство студенчества. Так, например, профсоюзный циркуляр, опубликованный в газете «Труд» 15 мая 1923 года, открыто призвал принимать в вузы только рабочих и членов Коммунистической партии3, а правила, утвержденные в марте 1924 года, устанавливали систему квот, согласно которой предпочтение при вступлении предоставлялась молодым людям, закончившим рабочие факультеты. Другие вакансии заполняли кандидаты, выдвинутые партийным, комсомольским и профсоюзными органами4.

1Деятельность Центрального Комитета партии в документах (события

ифакты). Июль – август 1920 г. // Известия ЦК КПСС. 1991. № 2. C.122.

2ЦГАОО Украины. Ф.1. Оп.20. Д.610. Л.1.

3Шишкин С.Н. Права учащихся и учащих. М.: Б.и., 1925. С.55.

4Там же. С.45.

72

Существовала разница и в оплате обучения в высших учебных заведениях, которая была введена 22 марта 1923 года и составляла 50 рублей в новой ревальвированной советской валюте. При этом, однако, допускалось немало исключений, касающихся инвалидов войны, бедных рабочих и крестьян, детей рядовых красноармейцев и матросов, командиров, комиссаров, армейских и флотских работников, военноадминистративных служащих.

Весомые привилегии получил командный состав Красной армии. В частности, за военными командирами и начальниками по окончании Гражданской войны были закреплены персональные оклады, которые постоянно росли. Если в 1921 году зарплата командира корпуса составляла 150 рублей и была сопоставима той, которую получала значительная часть номенклатурных работников других отраслей, то уже в 1924 году ее размер в три раза превышал показатель средней зарплаты по стране в целом. В марте 1926 года руководящий состав Красной армии получил право на пенсии и страховые выплаты на очень выгодных условиях. Определенными преференциями в советском обществе пользовались и дети высших армейских чинов, в частности, они имели преимущество при поступлении в высшие учебные заведения, освобождались отплаты заобучение и т.п.

Привилегии в деле судопроизводства. Со времен Граж-

данской войны все члены большевистской партии пользовались весомыми привилегиями в деле судопроизводства. Неписаным законом партии стало положение, согласно которому судебное дело на коммуниста должно передаваться в соответствующие органы лишь после его рассмотрения партийной инстанцией. Поэтому при возбуждении дела против представителей высшего номенклатурного слоя суд руководствовался, в первую очередь, решением, принятым по каждому конкретному случаю политбюро ЦК KП(б)У. В 1920 году при ЦК KП(б)У для рассмотрения судебных дел коммунистов был создан партийный суд.

73

Шансы избежать справедливого суда за неправедные поступки существенно возрастали при наличии большого стажа пребывания в рядах большевистской партии. Этим обстоятельством и возможностью доступа к различным льготам объясняется ожесточенная «борьба» за увеличение партийного стажа, которую вели не только «правоверные» большевики, но

иих бывшие оппоненты, которые вступили в ряды правящей партии. Те из «бывших», которые перешли к большевикам, не просто активно включались в работу, чтобы завоевать доверие

исмыть свое «позорное» прошлое, но и любой ценой пытались увеличить свой стаж пребывания в рядах большевистской партии. Характерным примером, подтверждающим сказанное, является решение оргбюро ЦК КП (б) от 7 сентября 1920 года, согласно которому бывшим борьбистам, вступившим в ряды

РКП(б), засчитывался партийный стаж со времени основания партии борьбистов1.

Далеко не полный перечень преференций, которые получили представители номенклатурной касты перед остальными членами советского общества, свидетельствует, что вместе с формированием тоталитарного режима в СССР произошло становление целостной системы как законодательно закрепленных, так и скрытых льгот и привилегий номенклатуры. Уверовав в то, что этими льготами они пользуются на законных основаниях, большевистские функционеры постепенно приобрели черты того класса, на смену которому они пришли в октябре 1917 года. Слово «совбур» – советский буржуа – в применении к привилегированному чиновнику очень рано и практически одновременно вошло в словарь и рядового коммуниста, и рядового гражданина Страны Советов.

Опривилегированном статусе номенклатуры в советском обществе как о свершившемся факте бывший председатель СНК УССР Х. Раковский в 1928 году писал: «В пролетарском

1 ЦГАОО Украины. Ф.1. Оп.7. Д.5. Л.82.

74

государстве, где капиталистическое накопление не позволено членам правящей партии, дифференциация стала сначала функциональной, а затем превратилась в социальную», т.е. «социальное положение коммуниста, который имеет в своем распоряжении автомобиль, хорошую квартиру, регулярный отпуск и получает партмаксимум, отличается от положения коммуниста, работающего на угольных шахтах и получает от 50 до 60 руб. в месяц»1. Еще большим был разрыв между жизненными уровнями номенклатурного работника ирядового гражданина.

Таким образом, становление льгот и привилегий партий- но-советской номенклатуры, которые охватывали практически все жизненно необходимые интересы человека – от распределения материальных благ и услуг до фактической неприкосновенности носителей власти, их права занимать любую должность независимо от компетенции, на гарантированное продвижение по службе, – в Советской России происходило в период 1917–1920 годов, когда Российская коммунистическая партия (большевиков) превратилась в государственную, и бывшие рабочие, солдаты, крестьяне или чиновники, вошедшие в состав партийно-государственной номенклатуры, образовали новую социальную группу со своими собственными правами. Аналогичный процесс в советской Украине происходил в начале 1920-х годов (в связи со сложностями установления большевистской власти в республике) и также привел к утверждению диктатуры номенклатуры. Ее статус в обществе, материальное положение, хлебный паек, привычки, доступ к привилегиям и власти, а также законы, которыми регулировалось поведение власть имущих, отделили их от остального общества. Большинство из них думали, что именно таким образом они приобрели новое качество авангарда, фактически же они превратились в привилегированный слой, а Коммунистическая партия стала для них источником всех благ.

1 Письмо Х.Г. Раковского о причинах перерождения партии и государственного аппарата 2 августа 1928 г. // Троцкий Л. Что такое С.С.С.Р. и куда он идет? Париж: Слово, 1988. C.12.

75

А.А. Колдушко

«Я нигде так бедственно не жил, как в Перми, и не буду жить!»: быт и нравы пермской номенклатуры

середины 1930-х годов1

Крым, Мисхор. 1934 г.

По кипарисовым аллеям гуляют отдыхающие небольшого курортного городка. Дамы, надевшие лучшие свои наряды, кокетливо присаживаются на лавочки в тени магнолий. Мужчины, дымя папиросами, поглядывают по сторонам… «Мисхор для отдыха замечательный, а Ялта для гулянья …» – пишет в письме своему приятелю один из работников Пермского горсовета Околокулак и просит его оказать финансовую помощь: «деньга идет как вода, а поэтому не откажи моей просьбе в части перевода руб. 600–700, буду очень благодарен, можешь этот вопрос согласовать с Ив. Николаевичем2. Он обещал это сделать»3. Именно это письмо лежит первым в архивной папке, содержащей документы по знаменитому пермскому «Делу лечкомиссии».

12 сентября 1934 года в газете «Правда» появляется статья под названием «Бери, сколько хочешь, только молчи», которая повествовала о наличии в партийном Городском комитете «фактов разложения» отдельных руководящих работников, незаконных поборах с хозяйственных организаций средств в кассу горкома и Лечебную комиссию, разбазаривании партийных и городских средств и самоснабжении руководителей Горкома. Был чудовищный скандал, и в ходе проверки заметки Комиссией партийного контроля открылась неприглядная, но очень простая и незамысловатая картина жизни пермского актива.

1Фамилии изменены автором.

2Корсунов Иван Николаевич, секретарь Пермского горкома ВКП(б).

3ПермГАНИ. Ф.1. Оп.1 т.4. Д. 883. Л.1.

76

«Откуда берутся деньги?», или как все начиналось

В 1931 году в Пермь приезжает Иван Николаевич Корсунов, посланный на должность секретаря горкома ВКП(б) из украинской партийной организации. Человек был сильно пьющий, ну а делами горкома особенно не интересовался. Ходили слухи, что у него 3, или, может быть, даже 4 жены; в доме скандалы, пьянки, драки; что привозят к нему артисток, «которые нагружаются и уходят» и что он подстрелил человека1. Как водится, привозит он в Пермь и «своих людей». Особенно ярким персонажем этой свиты был человек с говорящей фамилией Околокулак. Ему, пожалуй, принадлежит главная роль в этой истории. Личность была та еще! Беспартийный, был устроен Корсуновым в горсовет хлопотать по хозчасти, а поэтому имел доступ к дефицитным ресурсам. Про него говорили, что он «с коммерческой жилкой». Помимо работы он охотно выполнял деликатные поручения хозяина: обустраивал быт, обеспечивал выпивкой, закуской и женщинами, ну а сам имел доступ к телу жены хозяина. Жил на широкую ногу – отдыхать ездил в Крым, сопровождая жену и детей Корсунова, лечился исключительно у профессоров, любил выпить и похулиганить, размахивая браунингом. Как рассказывал один из шоферов горсовета, «это человек, который приласкался здесь в Горсовете и получал может быть больше, чем председатель Горсовета»2. В общем, устроился отлично и, скорее всего, был главным вдохновителем идей самоснабженчества.

Времена тогда были тяжелые: в стране проблемы с продовольствием, зарплату задерживают даже в горкоме и горсовете. Да и что, собственно, зарплата? 400 рублей в месяц было жалованье у секретаря горкома – первого лица города, когда

1ПермГАНИ. Ф.1. Оп.1 т.4. Д. 883. Л.39.

2ПермГАНИ. Ф.1. Оп.1 т.4. Д. 883. Л.45Об.

77

килограмм сыру, колбасы да пара бутылок вина обходились в 100 рублей1. А жить-то нужно было сейчас, и жить красиво!

Оставалась главная проблема – где взять деньги? Была придумана гениальная в своей простоте схема обогащения: был создан специальный фонд Лечебной комиссии при горкоме, откуда можно было без зазрения совести брать средства на что угодно. Формально назначение Лечебной комиссии – отправка тружеников на лечение. Фонд был внебюджетный, практически не контролировался, так что с легализацией денег проблем не было. Но за счет, каких средств пополнять фонд? Из бюджета воровать – страшно, посадить могут2. Оставалось – «вытрясать» из хозяйственных организаций. Эта работа была поручена Афанасию Тимофееву. Председатель лечкомиссии Тимофеев, в прошлом доктор, перешел на административную работу совсем недавно. По характеру он был человеком послушным, мягким, но впечатлительным: при беседе с представителем КПК рыдал в голос. Понимая, что делает что-то незаконное, начал пить спирт, который ему выписывали знакомые врачи; прогуливал работу; ну и, как сам говорил впоследствии, стал прислугой Корсунова: бегал по его поручениям в гастроном и т.д. Именно ему была поставлена задача ходить по хозяйственным организациям и вымогать (или попрошайничать) деньги в этот фонд3. Документально это редко оформлялось – никаких решений президиума Горсовета, официальных запросов и т.д., только разговоры в устной форме с просьбой перечислить деньги. Поначалу рассылали разнарядки по суммам, но это было недолго. Как рассказал в беседе с представителем КПК Тимофеев, Корсунов запретил рассылать какие-либо документы, разговаривать можно было только устно4. Причем

1Для сравнения – средняя зарплата рабочего составляла 70-100 руб.

2Статья 129 УК СССР (расхищение государственного и общественного имущества).

3ПермГАНИ. Ф.1. Оп.1 т.4. Д. 883. Л.72-73.

4ПермГАНИ. Ф.1. Оп.1 т.4. Д. 883. Л.72.

78

сама технология такого сбора средств не воспринималась, как преступная: «Это была такая система, которая не первый год в горкоме партии, потому что средства на лечение партактива ниоткуда не получали, актива много, и горком партии прошлые годы, сколько я работаю в аппарате горкома партии – третий год, – эту систему применял. Хозяйственники вносят определенные суммы денег. Иногда этот вопрос согласовывают с управляющими трестов, которые давали санкцию директорам заводов об отпуске известных сумм на лечение партактива, и горком партии эти суммы расходовал»1. Большинство руководителей соглашалось, хотя деньги, в общем, просили немалые (как правило, 10–15 тыс.). Заведующий благоустройством Горкомхоза сообщал, что получил бумажку, по которой должен был заплатить в Лечкомиссию 1500 рублей, а дал 12 000 рублей, при этом все сомневался в правильности своего поступка: «Не внесешь – плохо, внесешь – тоже плохо»2. Как отмечал руководитель бригады Комиссии партконтроля Носов, поборам подверглись 110 разных организаций, в том числе такие предприятия, как завод №19 и завод имени Дзержинского, комбинат «К», т.е. даже предприятия оборонного значения. Брали деньги с инвалидной организации Горпом, сельхозкомбината комвуза, артели пищевиков, дома колхозников, ФЗУ «Станция Пермь-I», столовой партактива3. Начальник Горкомхоза Штанько рассказывал, что перечислил 10 или 11 тысяч рублей в фонд лечкомиссии. Дело было так: «Звонит Старков, вызвал и говорит, что деньги надо давать. Я говорю, как давать, – «надо давать». С меня запросили тысяч 20, подсчитали со всех трестов, в результате я договорился до 10 000 рублей. Но после этого, поговорив со Старковым, я всетаки пошел к Корсунову, говорю: «Иван Николаевич, меня

1Стенограмма беседы со Старковым. ПермГАНИ. Ф.1. Оп.1 т.4. Д.

883.Л.47.

2ПермГАНИ. Ф.1. Оп. 1. Т.4. Д.834. Лл.22-23.

3Там же. Л.2.

79