Повседневность номенклатуры

но эта часть чиновничества не дала начаться некоторым политическим кампаниям1.

Таким образом, очевидно, что, несмотря на сложившиеся стереотипы восприятия советской партийной номенклатуры как однородной2, а также на реально существовавшие жесткие стандарты поведения чиновников аппарата ЦК КПСС, в том числе и Отдела культуры, на новом историческом этапе Система внутри становилась многослойной, впрочем, как и художественная культура этого времени.

1 Показательна в 1970-е годы ситуация с апробацией именно в среде

ва Е.М. Борьба за сохранение национального культурного наследия: идеологические новации власти в 1970-е годы и художественная интеллигенция // Вестник гуманитарного факультета ИГХТУ. Иваново: Изд-во ИГХТУ, 2006. С. 32–41.

2 См.: Восленский М.С. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза / предисл. М. Джиласа. М.: Советская Россия совм. с МП «Ок-

тябрь», 1991.

241

Т.И. Молдавская

«Колхозная элита» в восприятии рядовых колхозников в контексте устно-исторических источников

Особенности повседневного взаимодействия рядовых граждан – работников, колхозников, служащих – и их непосредственного начальства на сегодняшний день представляются среди наиболее перспективных направлений изучения истории советского общества. В современной украинской историографии эта тема разрабатывается в контексте изучения послевоенной социальной истории1 на основе актуализации таких источников, как заявления и жалобы граждан в партийные структуры, документы органов народного и партийного контроля, а также такого вида источников, как устно-историчес- кий нарратив. Они дают информацию не только о событиях прошлого, но и о значении и месте этих событий в жизни респондента2. Поэтому они в значительной мере позволяют проследить повседневно-бытовой срез взаимоотношений между представителями власти разных уровнейи рядовыми гражданами.

Источниковой базой данного исследование послужили устно-исторические нарративы, как опубликованные, так и не опубликованные, записанные во время археографических экспедиций Запорожского научного общества им. Я. Новицкого и

1См.: Повоєнна Україна: нариси соціальної історії (друга половина 1940-х – середина 1950-х р. / В. Даниленко. Київ: Інститут історії України НАН України, 2010, 351 с.; Крупина В. Влада Радянської України в оцінці громадян (друга половини 1940-х – початок 1950-х рр.) // Український історичний журнал. 2009. № 6. С. 124–135; Лисак В.Ф. Система обліку праці українських селян у громадському виробництві 1950–1960 років // Гілея. 2009. № 19. С. 54–63; Лисак В.Ф. Морально-психологічна ситуація в українському селі в 1950-х роках (на матеріалах фонду Міністерства Держконтролю УРСР) // Наукові праці. Т. 115. Вип. 102. С. 64–68.

2Портелли А. Особенности устной истории / // Хрестомания по усной истории / пер., сост., общ. ред. М.В. Лоскутовой. СПб.: Изд-во Европ. ун-та

вСПб., 2003. С. 39.

242

Запорожского национального университета на протяжении 2000–2010 годов на территории южных областей Украины; неопубликованные нарративы сохраняются в Рукописном отделе Запорожского отделения Института украинской археографии и источниковедения им. М.С. Грушевского НАНУкраины.

В первую очередь следует определить, что именно понимал среднестатистический житель села под термином «власть» периода конца 1940–1980-х годов При использовании так называемого метода «сплошного потока» (то есть когда корреспондент не задает наводящих вопросов респонденту)1 под властью обычно подразумевается общегосударственное руководство. Для местного руководства, в том числе и колхозного, обычно использовался термин “начальство”. По мнению современной украинской исследовательницы Л. Лысак, при тотальном недоверии крестьян к местной власти уровень доверия именно к общегосударственному руководству оставался высоким2. Однако анализ актуализированных устно-историчес- ких источников дает основания предположить, что отношение крестьян УРСР к местной власти в послевоенный период было далеко не таким однозначным. Стратегии взаимодействия рядовых колхозников и колхозного «начальства» часто имели личностный, сугубо субъективный характер. Но, несмотря на это, можно выделить ряд общих, типичных моделей взаимоотношений между колхознымруководством и колхозниками.

Следует отметить, что понятие «колхозная элита» не тождественно понятию «сельская элита» вообще, поскольку последнее обычно включает в себя также и особ, не занятых непосредственно в колхозном производстве: учителей, врачей,

1Бойко А. Усна історія: методика організації та проведення опитування // Усна історія: теорія та практика / упорядники: А. Бойко, С. Білівненко, Ю. Головко та інші. Запоріжжя : Тандем–У, 2008. С. 30.

2Лисак В.Ф. Морально-психологічна ситуація в українському селі в 1950-х роках (на матеріалах фонду Міністерства Держконтролю УРСР) // Наукові праці. Т. 115. Вип. 102. С. 66.

243

работников сельского совета. Особо следует выделить место руководства и работников МТС (с 1958 г. – РТС) в этой системе. Хотя они формально и не входили в состав колхозов и совхозов, однако рядовыми колхозниками воспринимались именно как «колхозная элита», поскольку были непосредственно заняты в колхозном производстве. В состав колхозной элиты кроме представителей номенклатурных должностей – председателей колхозов, главных бухгалтеров, заведующих фермами, главных агрономов входили также люди, чьи должности никогда не были номенклатурными: учетчики, бригадиры, зоотехники, то есть те, чей высокий социальный статус (но и обязательно авторитет этих людей) в колхозном микросообществе был несомненным. И если с профессиональными работниками колхоза рядовые колхозники сталкивались только в случае служебного взаимодействия, то с бригадирами, учетчиками, а в первые послевоенные годы – и с председателями колхоза, сталкивались абсолютно все. Именно от них (а иногда и только от них) зависели нормы выработки, количество записанных трудодней, а значит, − оплата труда и материальное благополучие семей колхозников.

Можем говорить, что достаточно долгое время, с середины 1930-х годов и, по крайней мере, до начала 1970-х, председатель колхоза был ключевой фигурой в среднестатистическом селе. Согласно примерному Уставу сельхозартели председатель выбирался общим собранием колхозников и утверждался правленим колхоза, хотя на практике его кандидатура, конечно, сначала утверждалась на уровне райкома КПУ. В первые послевоенные годы иногда даже не придерживались формальной процедуры голосования. По свидельству очевидцев событий, в эти годы часто на должность председателя колхоза назначали бывших фронтовиков как местных, так и

244

неместных1. В дальнейшем, как свидетельствует ряд респондентов, председателей колхозов «люди выбирали» на общеколхозном собрании, однако часто следуют ремарки, что «нам прислали, и мы выбрали», «прислали, как кота в мешке»2. При этом такой порядок в абсолютном большинстве случаев воспринимался как совершенно логический и закономерный. В контексте обработаных устноисторических нарративов встречались воспоминания о случаях, когда колхозники могли не поддержать определенную кандидатуру3. В таких случаях «выборы» могли растянуться на несколько дней: «[...] колхоз Сталина был – как не захотят кого председателем – по три, по четыре дня собрание идет, пока не согласятся на того, кого люди предлагают. А какой раз... сами назначают. Было и такое. Ну, коммунисты, в основном»4. Следует отметить, что в послевоенные годы и особенно уже в 1960–1980-х годов местное или неместное происхождение председателей фактически не играло роли в отличие от периода

1930-х годов.5

Интересным представляется факт, что украинское название должности «голова колгосп», которое бытовало в 1940– 1950 годах, уже в 1960-х трансформируется в русский вариант «председатель», хотя название остальных должностей оставалось украинским. В первые послевоенные годы, когда нехватка робочих рук в колхозах могла быть катастрофичес-

1Рукописный отдел Запорож. отделения Ин-та укр. археографии и источниковедения им. М.С. Грушевского (дальше РО ЗОИУАД им. М.С. Грушевського). Ф. 8. Оп. 14. Д. 175. Ч. 1. «Коротенко Олена Миколаївна, 1929 р.н.». [Електронний ресурс].

2Усна історія Степової України / Запорізький край. Запоріжжя: АА Тандем, 2008. Т. 2. С. 207.

3Усна історія Степової України // Запорізький край. Запоріжжя: АА Тандем, 2008. Т. 3. С. 34.

4РО ЗОИУАД им. М.С. Грушевського Ф. 8. Оп. 14. Д.175. Ч. 1: «Позняк Михайло Трохимович, 1929 р.н.» [Електронний ресурс].

5Фицпатрик Ш. Сталинские крестьяне. Социальная история Советской России в 30-е годы: деревня / пер. с англ. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2001. С. 210.

245

кой, именно председатель лично котролировал выходы колхозников на работу1. Иногда это влияние могло распространяться даже на сугубо личную жизнь колхозников. К примеру, одна из респонденток вспоминала, как ее ругали председатель и бригадир за то, что она выгнала гулящего мужа: колхоз лишился еще одних рабочих рук2.

Второй по значимости должностью была должность колхозного бригадира. Его влияние и на производственную, и даже на бытовую жизнь рядовых колхозников было очень большим; кроме того, в процессе повседневной жизни крестьяне сталкивались с ним значительно чаще, чем с председателем. В первые послевоенные годы именно бригадиры распределяли не только производственную, но и общественную нагрузку. Например, по свидетельству одной респондентки, 1910 г. р., именно бригадир отправил ее на перезахоронение немцев после освобождения села, а когда молодая женщина не смогла там работать, перенаправил на работу в госпиталь3. Еще одна респондентка, 1922 г.р., вспоминала, как бригадир привязал ее к бричке, чтобы молодая девушка не рвалась работать в поле: вместо этого ей было поручено приготовление пищи4. Очень распространены воспоминания о том, что именно бригадир лично утром (в 4–5 часов утра) ходил по селу и «зганял» своих подчиненных на работу5.

1Усна історія Степової України // Запорізький край. Запоріжжя: АА Тандем, 2008. Т. 2. С. 196.

2Там же. Т. 3. С. 118.

3Усна історія Степової України / Запорізький край. Запоріжжя: АА Тандем, 2008. Т. 2. С. 97.

4Усна історія Степової України // Запорізький край. Запоріжжя: АА Тандем, 2009.Т. 5. С. 93.

5Усна історія Степової України // Запорізький край. Запоріжжя: АА Тандем, 2008. Т. 2. С. 208; Усна історія Степової України // Запорізький край. Запоріжжя: АА Тандем, 2008. Т. 3. С. 145; РО ЗОИУАД им. М.С. Грушевського Ф. 8. Оп. 12. Д. 5. «Білоус Марія Петрівна, 1936 р.н.» [Електронний ресурс]; РО ЗОИУАД им. М.С. Грушевського Ф. 8. Оп. 14. Д. 175. Ч. 1. «КаленіченкоВалентинаМарицівна, 1928 р.н.» [Електроннийресурс].

246

Бригадирами обычно ставили мужчин среднего возраста со значительным производственым опытом, обычно с подачи председателя колхоза. Однако при этом часто все-таки бралось во внимание, пользуется ли этот человек уважением у рядовых колхозников1. Иногда председатели даже вынуждены были применять давление, чтобы достойные, с их точки зрения, кандидаты соглашались на эту должность2. «<...> [бригадиров] люди выбирали. Да. Ну как меня выбрали? Работал я механизатором – я ж тебе говорил. Предложил председатель...»3. Работа бригадира, хотя он и не работал физически, обычно оценивалась достаточно высоко, так как она была нервной и напряженной4: «Уже председатель колхоза спрашивал с бригадира, вот, дает задание, вот, шо посеять надо, шо надо делать. Он же спрашивал...»5. Достаточно часто именно от личных качеств бригадира зависел морально-психологический климат в коллективе. Хотя, конечно, факты ненормативного поведения также бригадиров имели место: «[...] не хотела [гектара] – матюкал, чуть и не бил, и ругал»6.

Учетчики назначались правлением колхоза, они также причислялись к колхозному «начальству» и гарантированно

1РО ЗОИУАД им. М.С. Грушевського Ф. 8. Оп. 14. Д. 175. Ч. 1. «Савенко Олексій Іванович, 1926 р.н.» [електронний ресурс]; РО ЗОИУАД им. М.С. Грушевського Ф. 8. Оп. 14. Д. 175. Ч. 1. «Шевченко Ніна Іванівна, 1929 р.н.» [Електронний ресурс].

2Усна історія Степової України // Запорізький край. Запоріжжя: АА Тандем, 2008. Т. 2. С. 219.

3РО ЗОИУАД им. М.С. Грушевського Ф. 8. Оп. 14. Д. 175. Ч. 1. «Бабін Іван Петрович, 1929 р.н., Бабіна Надія Іванівна, 1938 р.н.» [Електронний ресурс].

4Там же.

5РО ЗОИУАД им. М.С. Грушевського Ф. 8. Оп. 12. Д. 11. «Волошина Ганна Олексіївна, 1925 р.н.. Волошин Василь Трохимович, 1925 р.н.» [Електронний ресурс].

6РО ЗОИУАД им. М.С. Грушевського Ф. 8. Оп. 14. Д.175. Ч. 1. «Позняк Михайло Трохимович, 1929 р.н.» [Електронний ресурс].

247

получали трудодни1. В определенной мере их неформальная власть была еще больше, чем у бригадира, поскольку открывала больше возможностей для злоупотреблений и манипуляций с начислениями трудодней колхозникам.

В контексте анализа устноисторических нарративов отмечается определенное стремление дистанцироваться от своей причастности к властным структурам колхоза. Если человек занимал какую-либо более-менее значимую должность, об этом не принято было упоминать самостоятельно. Только если в контексте интервью эта информация всплывала, респонденты подробно рассказывали о своих служебных обязанностях2. В таких случаях особенно подчеркивалось, что, несмотря на сопричасность к власти, семья жила, “как и все”, или еще хуже3.

Обычно в каждом селе люди знали, к кому можно обращаться за помощью: к бригадиру или уже непосредственно к председателю4. Однако обращение за помощью было скорее исключением. Следует отметить, что в проанализированных устноисторических нарративах относительно периода 1940–1970-х годов фактически отсутствуют негативные оценки колхозного руководства. В большинстве случаев эти отношения характеризуются как нейтральные: было «началь-

1Усна історія Степової України // Запорізький край. Запоріжжя: АА Тандем, 2008. Т. 2. С. 60, 264; 270; 305; Усна історія Степової України // Запорізький край. Запоріжжя: АА Тандем, 2008. Т. 3. С. 183.

2РО ЗОИУАД им. М.С. Грушевського Ф. 8. Оп. 14. Д.175. Ч. 1: «Позняк Михайло Трохимович, 1929 р.н.» [Електронний ресурс]. РО ЗОИУАД им. М.С. Грушевського Ф. 8. Оп. 12. Д. 11 «Волошина Ганна Олексіївна, 1925 р.н.. Волошин Василь Трохимович, 1925 р.н.» [електронний ресурс]; РО ЗОИУАД им. М.С. Грушевського Ф. 8. Оп. 12. Д. 44. арк. 6; РО ЗОИУАД им. М.С. Грушевського). Ф. 8. Оп. 12. Д. 11. арк. 10.

3Усна історія Степової України // Запорізький край. Запоріжжя: АА Тандем, 2008. Т. 2. С. 195.

4Усна історія Степової України // Запорізький край. Запоріжжя: АА Тандем, 2008. Т. 3. С. 23; Усна історія Степової України // Запорізький край. Запоріжжя: АА Тандем, 2009. Т. 5. С. 305.

248

ство», которому следует подчиняться, и были «простые» колхозники. Последние, с одной стороны, имели значительно меньше неформальных прав, привилегий и возможностей, но в то же время и наказание за нарушение трудовой дисциплины, и тому подобное для них было значительно более простым.

Роль партячеек КПУ в колхозной жизни и роль председетеля парткома колхоза были очень низкими. Рядове колхозники – не члены КПУ – обычно вообще не знали, кто когда был председателем партячейки колхоза и был ли он вообще. Однако для членов КПУ именно партячейка часто исполняла роль «морального арбитра» в решении как производственных, так и сугубо семейных проблем, в том числе и вопросов супружеской измены или домашнего насилия1. Возможность пожаловаться оставалась одной из наиболее позитивных характеристик партийных структур: «[...] боялись тогда, приказ, очень дисциплина была, и сумашедшая еще была дисциплина. Как боялись, особенно пожаловаться до этого, до парторга, сразу на второй день мужа вызвет, там дает токо так. А сейчас кому ты пойдешь?»2.

При использование устно-исторических источников определенный потенциальный массив информации остается вне зафиксированного нарратива. Кроме этого, полученные результаты в большинстве случаев имеют ограниченно-ло- кальное значение. Однако в контексте исследований социаль- но-политической истории они дают представление об общих закономерностях и тенденциях определенных явлений и их восприятии массовым сознанием. Можно сказать, что в общем отношение к колхозной власти как к элементу советского строя было и остается позитивным.

1РО ЗОИУАД им. М.С. Грушевського Ф. 8. Оп. 16. Д. 37 «Триодіал Тетяна Якимівна» [Електронний ресурс].

2РО ЗОИУАД им. М.С. Грушевського Ф. 8. Оп. 16. Д. 24. «Подружжя Моргунів» [Електронний ресурс].

249

Н.И. Бубличенко

Социальные льготы и привилегии региональной партноменклатуры в контексте повседневности периода нэпа: на примере Башкирской АССР

Изучение истории повседневности советской партноменклатуры (особенностей быта и внутренней жизни, взаимоотношений с массами, ментальности, системы льгот и привилегий и т. д.) ныне представляется не столько данью моде в исторической науке о прошлом, сколько необходимым условием выявления ее «жизненного мира», создания целостной картины, характеризующей властный слой советского общества.

Исследование ряда вопросов о социальном обеспечении «кремлёвской» партноменклатуры в отдельных трудах отечественных и зарубежных авторов1, а также опыты на примере Сибири и Симбирской губернской организации РКП(б) начальных годов нэпа2 не позволяют составить целостное пред-

1Восленский М.С. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. М., 1991; Макаренко В.П. Бюрократия и сталинизм. Ростов н/Д, 1989; Осокина Е.А. Иерархия потребления. О жизни людей в условиях сталинского снабжения. 1928–1935. М., 1993; Пашин В.П. Партийно-хозяйст- венная номенклатура в СССР: Становление, развитие, упрочение (в 1920– 1930 гг.): дис. …д-ра ист. наук. М., 1993; Левин М. Номенклатура – Arcanum Imperii. Технология управленцев против социологии управленцев // Свободная мысль. 1997. № 4. С. 75–80; Мэтьюз М. Становление системы привилегий в Советском государстве //Вопросы истории. 1992. № 2–3. С. 45–61.

2Коновалов А.Б. Материально-бытовое обеспечение региональной номенклатуры в начале 50-х – середине 60-х гг. //Проблемы истории местного управления Сибири конца XVI–XX вв.: материалы третьей межрегион. науч. конф. Новосибирск, 1998. С. 142–145; Калинина О.Н. Материальнобытовое обеспечение партийно-государственной номенклатуры Западной Сибири в середине 1940-х – середине 1950-х гг. // Сибирь. Проблемы истории повседневности XVII-XX вв. Бахрушинские чтения. 2005. Новосибирск, 2005. С. 147–156; Лютов Л.Н. Партия правящей бюрократии в начале НЭПа. Провинция. Симбирская губернская организация РКП(б) в 1921–1923 гг. Ульяновск, 2004.

250