Методическое пособие 658

[6]Аббас Салех. Защитник отверженных и друг бедняков. ءاهلبلاو نيرسكنملا بيبح نيكاسملاو . с 75-85, //Сборник статей. Семьдесят свечей в жизни Яхьи Хакки. Изд. Аль Хейа- туль-Мисрийаль-Амма лиль-куттаб. На араб. яз.,Каир. 1975. 275 с.

[7]Ахмад Бахджит Яхья Хакки и премия. ةزئاجلاو يقح ىيحي . с.95-103, //Сборник статей. Семьдесят свечей в жизни Яхьи Хакки. Изд. Аль Хейатуль-Мисрийаль-Амма лилькуттаб. На араб. яз.,Каир. 1975. 275 с.

[8]Атыйа Наим. Фактор воли в рассказах Яхьи Хакки. يقح ىيحي صصق يف ةدارلاا لماع. с.137-165 // Сборник статей. Семьдесят свечей в жизни Яхьи Хакки. Изд. Аль Хейатуль- Мисрийаль-Амма лиль-куттаб. На араб. яз., Каир. 1975. 275 с.

[9]Васильев А.В. Египет и египтяне, Москва, Классика плюс, 2000, 352с.

[10]Мухаммад Касим. Яхья Хакки и лампадка Умм Хашим. مشاه ما ليدنقو يقح ىيحي 179-187. // Сборник статей. Семьдесят свечей в жизни Яхьи Хакки. Изд. Аль ХейатульМисрийальАмма лиль-куттаб. На араб. яз., Каир. 1975. 275 с.

[11]Шукри Айад. Яхья Хакки перед Богом. الله باب ىلع يقح ىيحي с.79-95 // Сборник статей. Семьдесят свечей в жизни Яхьи Хакки. Изд. Аль ХейатульМисрийальАмма лилькуттаб. на араб. яз., Каир. 1975. 275 с.

[12]Успенская Н.А. Восток – Запад – Россия: процесс культурного взаимодействия: монография / Н.А.Успенская. Моск. Гос. Ин-т междунар. Отношений (ун-т) МИД России, каф. Языков стран Ближнего и Среднего Востока. – М. :МГИМО-Университет, 2011. – 124 с.

[13]А.Ф. Лосев «Проблема символа и реалистическое искусство». Москва, изд. Ис-

кусство, 1976 , 320 c.

[14]Шуйская Н.М. «Поэтесса рассказа» Новеллистика Гады ас-Саман. 60-90 гг.ХХвека.: монография / Н.М.Шуйская; Москва, Моск. Гос. Ин-т междунар. Отношений (ун-т) МИД России, каф. Языков стран Ближнего и Среднего Востока. – М. :МГИМОУниверситет,2013. – 272с. (серия «Научная школа МГИМО/У/»).

Список анализируемых источников

[1*] Живи, Египет, сборник рассказов, изд. Художественная литература Москва, 1973. 255 с.

[2*] Хакки Яхья. Антар и Джульета. تييلجو رطنا. На араб. яз., Каир. Изд. АльХейатуль- Мисрийаль-Амма лиль-куттаб. 1960. 195 с.

[3*] Некрасов Н.А. Полное собрание сочинений в 15 т. Изд. Наука Ленинградское отделение. 1985. Т 2. 447 с.

[4*] Хакки Яхья «Лампадка Умм Хашим» [Кындиль Умм Хашим] مشاه ما ليدنق , на араб.яз., Каир, Изд. Хейатуль-Мисрийаль-Амма лиль-куттаб. 1975. 203 с.

Список словарей

[1** ] Лермонтовская энциклопедия. Москва. Советская энциклопедия. 1981. 784 с.

Bibliograficheskij spisok

[1]Kirpichenko V.N. Safronov V.V. «Istorija egipetskoj literatury XIX-XX vekov, Moskva izdatel'skaja firma «Vostochnaja literatura» RAN, 2003.269 s.

[2]Fridlender G.M. «Pojetika russkogo realizma» Ocherki o russkoj literature. Leningrad. Nauka. 1971. 294 s.

[3] Faruk abdel' Kadir. Patriot Egipta i drug bednjakov. قش اع رص م ق يدص و ءارق ف لا. Zhur-nal At-Talia. Na arab. jaz., Kair 1975. №2. 148 s.

[4] Uspenskaja N.A. Stanovlenie realisticheskogo napravlenija v egipetskoj proze pervoj poloviny HH veka: (na primere tvochestva pisatelej «novoj shkoly» i Jah'i Hak-ki): monografija / Nina Uspenskaja; Mosk. Gos. In-t mezhdunarodnyh otnoshenij (un-t) M-va inostr. Del Ros.

77

Научный журнал «Современные лингвистические и методико-дидактические исследования»

Federacii, kaf. Jazykov stran Blizhnego i Srednego Vostoka – M. : MGIMO-Universitet, 2017. – 191s. – (Nauchnaja shkola MGIMO / [red. sovet serii: A.V.Torkunov /pred./ i dr.]).

[5] Dostoevskij F.M. Dnevnik pisatelja 1873, stat'i i zametki 1873-78. Polnoe sob-ranie soch. v 30 t. Nauka, Leningradskoe otdelenie, 1980, t 21, 554 s.

[6] Abbas Saleh. Zashhitnik otverzhennyh i drug bednjakov. بي ب ح ن يرس ك ن م لا ءاهل ب لاو ني كاس م لاو . s 75-85, //Sbornik statej. Sem'desjat svechej v zhizni Jah'i Hakki. Izd. Al' Hejatul'- Misrijal'-Amma lil'-kuttab. Na arab. jaz.,Kair. 1975. 275 s.

[7]Ahmad Bahdzhit Jah'ja Hakki i premija. ىي ح ي يق ح ةز ئاج لاو . s.95-103, //Sbornik statej. Sem'desjat svechej v zhizni Jah'i Hakki. Izd. Al' Hejatul'-Misrijal'-Amma lil'-kuttab. Na arab. jaz.,Kair. 1975. 275 s.

[8]Atyja Naim. Faktor voli v rasskazah Jah'i Hakki. لماع ة دارلاا ي ف صص ق ىي ح ي يق ح. s.137-165 // Sbornik statej. Sem'desjat svechej v zhizni Jah'i Hakki. Izd. Al' Hejatul'-Misrijal'- Amma lil'-kuttab. Na arab. jaz., Kair. 1975. 275 s.

[9]Vasil'ev A.V. Egipet i egiptjane, Moskva, Klassika pljus, 2000, 352 s.

[10]Muhammad Kasim. Jah'ja Hakki i lampadka Umm Hashim. ىي ح ي يق ح ل يدن قو ما مش اه 179-187. // Sbornik statej. Sem'desjat svechej v zhizni Jah'i Hakki. Izd. Al' Hejatul'- Mis-

Sbornik statej. Sem'desjat svechej v zhizni Jah'i Hakki. Izd. Al' Hejatul'- Misrijal'- Amma lil'- kuttab. na arab. jaz., Kair. 1975. 275 s.

[12]Uspenskaja N.A. Vostok – Zapad – Rossija: process kul'turnogo vzaimodejstvija: monografija / N.A.Uspenskaja. Mosk. Gos. In-t mezhdunar. Otnoshenij (un-t) MID Rossii, kaf. Jazykov stran Blizhnego i Srednego Vostoka. – M. :MGIMO-Universitet, 2011. – 124 s.

[13]A.F. Losev «Problema simvola i realisticheskoe iskusstvo». Moskva, izd. Is-kusstvo, 1976 , 320 c.

[14]Shujskaja N.M. «Pojetessa rasskaza» Novellistika Gady as-Saman. 60-90 gg.HHveka.: monografija / N.M.Shujskaja; Moskva, Mosk. Gos. In-t mezhdunar. Otnoshenij (un-t) MID Rossii, kaf. Jazykov stran Blizhnego i Srednego Vostoka. – M. :MGIMOUniversitet,2013. – 272s. (serija «Nauchnaja shkola MGIMO/U/»).

arab.jaz., Kair, Izd. Hejatul'-Misrijal'-Amma lil'-kuttab. 1975. 203 s.

Spisok slovarej

[1** ] Lermontovskaja jenciklopedija. Moskva. Sovetskaja jenciklopedija. 1981. 784s.

78

THE SYMBOL IN MODERN ARABIC LITERATURE

N.A. Uspenskaya

_____________________________________________________________________________

Mosсow State Institute of International Relations (University),

candidate of philological Sciences, associate Professor of Department of languages of the countries of the Middle East, MGIMO (University),

Nina Alekseevna Uspenskaya e-mail: n.uspenskaya@mail.ru

_____________________________________________________________________________

Statement of the problem. The article analyses such an art method as symbol, which was widely used in modern Arabic literature. But its role in realistic novels is quite different from it in the works of some modern tendencies. The author of the article intended to demonstrate this distinguishing feature in examples from the novels of modern Egyptian writers Yahya Haqqy, Abu al-Muaty Abu an-Naga and Gada as-Saman.

Results. The article showed the differences between the symbol in novels of different directions of art: realistic and modern existential. The author of the article comes to conclusion that the novel “The saint’s lamp” of Yahya Haqqy is realistic, despite his often using of symbols. The article also shows individual peculiarity of symbol used in realistic works, when symbol is formed in real world and is determined to reflect it, and modern novels, when it is devoted to the complication of the character of the hero, his emotional and subjective component.

Conclusion. In the art of the period before realism the symbol often was the only possible method of artistic representation. But the development of realistic tendency narrowed the area of symbol. The artist used it not because he can’t use any other method, but because the symbol is most capable in that particular case to represent some universal significant idea, and when this method answers the art intention of the author. Such symbols we can find in the novels of modern Egyptian writer Yahya Haqqy, they are understandable and illustrate the real life and don’t ruin the realistic form of the novel. Another thing we find in novels of Syrian modern writer Gada as-Saman. She belongs to the existentialistic direction in literature, and the symbol in her novels is the main material which she uses to form her works. The symbols of Gada as-Saman come to the highest degree of vagueness and they are as vague as the characters of the heroes in her novels.

Key words: modern, Arabic, literature, realism, symbol, novels, everyday reality, common standards, inner life.

79

Научный журнал «Современные лингвистические и методико-дидактические исследования»

УДК 82-1

«СНЫ БАЛЬДРА» КАК ОБРАЗЕЦ «ЗАГРОБНОЙ» ПОЭЗИИ1

Т.В. Топорова

_____________________________________________________________________________

Институт языкознания РАН, Доктор филологических наук, ведущий научный сотрудник германского сектора Института языкознания РАН, Татьяна Владимировна Топорова

e-mail: t1960@list.ru

_____________________________________________________________________________

Постановка проблемы. Статья посвящена изучению «Снов Бальдра», главной целью является выделение «загробного» заговора (др.-исл. val-galdr, ‘мёртвых заклинание’), образующего ядро данной песни. Результаты. В статье описывается «загробный» заговор, образующий ядро песни «Сны Бальдра», представлено исчерпывающее описание лингвостилистических признаков песни, предложено определение и других жанров в составе этой песни. При этом даны убедительные объяснения их сосуществования, указывается их общий источник.

Выводы. Главный итог статьи состоит в том, что сюжет песни - путешествие в иной мир и магическое воздействие на умершую прорицательницу (вёльву) с целью узнать судьбу бога Бальдра, а также миф о смерти Бальдра как первого жертвоприношения предопределяет жанровую структуру «Снов Бальдра», дополнительной песни «Старшей Эдды», в которой органически взаимодействуют «заклинание мёртвых», вербальная деятельность, квест и эпистемиологическая песня.

Ключевые слова: жанр, лингвостилистика, синтаксис, семантика, модель мира, реконструкция.

ВВЕДЕНИЕ.

«Сны Бальдра», иначе именуемые «Песней о Вегтаме»2, относятся к дополнительным песням древнеисландского эпоса - «Старшей Эдды». Они заслуживают особого внимания исследователей по ряду причин, обозначенных выше.

Так, хотя эта песня и не входит в Codex Regius, так как сохранилась в рукописи XIV в. AM 748, представляющей собой коллекцию фрагментов древнеисландской поэзии в эддическом стиле, она обнаруживает далеко идущее сходство, доходящее иногда до полного совпадения3, с некоторыми эддическими мифологическими песнями, и поэтому имеются веские основания для её отнесения к м и ф о л о г и ч е с к о м у циклу «Старшей Эдды».

Органическую принадлежность к мифологическим песням древнеисландского эпоса убедительно демонстрирует с о д е р ж а н и е «Снов Бальдра», которое можно считать вариантом воспроизведения знаменитого прорицания вёльвы», с той лишь разницей, что провидица (вёльва) мертва и вещает из мира иного.

«Сны Бальдра» можно считать уникальной манифестацией «загробной» поэзии, так

которого олицетворяла первую смерть в древнеисландской мифопоэтической модели мира и детерминировала наступление «гибели богов», величайшей эсхатологической катастрофы.

____________________

© Топорова Т.В., 2018

1 Cтатья выполнена в русле коллективного проекта «Контакты и заимствования в становлении языковых и литературных традиций» (2016-2018 гг.) № 16-04-00373.

2 Вегтам - хейти верховного бога скандинавского пантеона Одина, букв. обозначает '(к) дороге привыкший'.

3 Ср. полную аналогию между первой строфой «Снов Бальдра» и четырнадцатой строфой «Песни о Трюме»

[1, с. 250].

80

События, произошедшие с Бальдром, предопределили судьбу вселенной, они непосредственно спровоцировали не только начало следующего витка спирали - конца мира, но и повлияли на более отдалённый этап развития мира (возрождение и обновление после «гибели богов», когда возвращение светлого бога Бальдра символизировало начало новой эры добра и гармонии. Таким образом, информация, почерпнутая из «Снов Бальдра» позволяет реконструировать ключевые элементы эддической модели мира.

По ф о р м е «Сны Бальдра», состоящие из вопросов о будущем мироздания и ответов на них, по всей вероятности, «отражают обучение учеников жрецом и восходит к ритуальному диалогу, в котором симметричность вопросов и ответов и их нумерация являются мнемотехническими приёмами» [2, с. 50]; иными словами, действие выражается преимущественно в виде драмы (диалога), а не нарратива [3]; в этом аспекте «Сны Бальдра» сопоставимы с такими образцами космогонической поэзии как, например, «Речи Вафтруднира» или в меньшей мере «Речи Гримнира», и сведения, которые они отражают, расширяют наши представления об этом жанре, описывающем миф творения.

Сложные звуковые приёмы, например, анаграммы4, свидетельствуют о ценности «Снов Бальдра» с точки зрения поэтики.

«Сны Бальдра» оказываются весьма продуктивными и с точки зрения различных воздействий со стороны христианского мировоззрения5, с одной стороны, и потенциальных исторических контактов6, результаты которых могли найти выражение в данном тексте, с другой.

Все приводимые выше аргументы не оставляют ни малейших сомнений в необходимости тщательного изучения «Снов Бальдра», чему и посвящена настоящая статья, главной целью которой является выделение загробного заговора (др.-исл. val-galdr, ‘мёртвых заклинание’), образующего ядро данной песни, и исчерпывающее описание её лингвостилистических признаков, а, с другой, определение и других жанров в составе этой песни, при этом предложить убедительные объяснения их сосуществования, обнаружить их общий источник.

Прежде чем перейти к комплексному анализу «Снов Бальдра», необходимо дать краткую характеристику этой песни. Что касается её датировки, то специалисты придерживаются двух диаметрально противоположных точек зрения: одни относят её к числу древнейших песен (в частности, Йонссон7), а другие (в том числе и Ян де Фрис8), напротив, убеждены в её позднем происхождении в период с 1150-1250 гг., и вторая точка зрения превалирует. Содержание песни сводится к следующему: бог Один скачет в загробное царство (хель), заставляет вёльву восстать из могилы, чтобы узнать судьбу своего сына Бальдра; провидица сообщает о смерти Бальдра из-за попадания в него побега омелы, о слепом убийце одноруком боге Хёде, об оплакивании сына его матерью Фригг и о его возвращении на возрождённую после эсхатологического кризиса землю.

Результаты исследования.

После изложения экстралингвистической информации о «Снах Бальдра» обратимся непосредственно к лингвостилистическому анализу, в рамках которого можно выделить фрагменты следующих жанров со свойственными им маркерами:

1) к в е с т (п у т е ш е с т в и е в м и р и н о й ) :

4 Ср. зашифровку имени главного персонажа Бальдра: eða B a l drs b a na á b á l vega (Bdr. 10) “или Бальдра убийцу на костре сразит»*.

5 Невинно убиенный Бальдр, отправляющийся в хель, сравнивается с умирающим Ииисусом Христом, спускающимся в мир иной [4].

6Речь идёт о викингах, экспансия которых привела к их знакомству с англо-ирландской версией христианства [5, с. 25].

7Ср. [6].

8Cр. [7].

81

Научный журнал «Современные лингвистические и методико-дидактические исследования»

п о д н и м а т ь с я 9:

Upp r e i s Óðinn, alda Gautr (Bdr. 2) «Один поднялся, древний Гаут10»; unz nauðig r e i s (Bdr. 4) «пока вынужденная не поднялась (вёльва)»*;

с к а к а т ь :

r e i ð hann niðr þaðan Niflheliar til (Bdr. 2) «поскакал он оттуда вниз в Нифльхель11»*; fram

Один»*;

д о р о г а , п у т ь :

ram reið Óðinn, foldv e g r dunði, // hann kom at hávo Heliar ranni (Bdr. 3) (Bdr. 3) «вперёд скакал Один, // земли путь дрожал, // он приехал к высокому Хель жилищу»*; er mér hefir aukit erfit s i n n i (Bdr. 5) «который меня нагрузил трудным путём»*12; V e g tamr ec heiti, sonr em ec Valtams (Bdr. 6) «К пути привыкшим я называюсь, сын я К павшим привыкше-

го»*; Ertattu Vegt a m r , sem ec hugða (Bdr. 13) «Ты не К пути привыкший, как я думала»*;

м о г и л а :

þar er hann vissi vǫlo l e i ð i (Bdr. 4) «где как он ведал вёльвы могила»;

м ё р т в ы й :

nam hann vittugri v a l galdr qveða (Bdr. 4) «начал он пророчески (/ магически) мёртвых заклинание говорить»*; Vegtamr ec heiti, sonr em ec V a l tams (Bdr. 6) «К пути привыкшим я называюсь, сын я К павшим привыкшего»*; n á s orð um qvað (Bdr. 4) «мёртвого слово сказала (вёльва)*; d a u ð var ec lengi (Bdr. 5) «мертва была я давно»*;

п о г р е б а л ь н ы й к о с т ё р :

eða Baldrs bana á b á l vega (Bdr. 10) «или Бальдра убийцу на костре сразит»*; áðr á b á l um berr Baldrs andscota (Bdr. 11) «пока на костёр не принесёт Бальдра противника»*;

у б и й ц а :

hverr man Baldri at b a n a verða (Bdr. 8; аналогично 9) «кому доведётся стать Бальдра убийцей»; eða Baldrs b a n a á bál vega (Bdr. 10) «или Бальдра убийцу на костре сразит»*;

у б и в а т ь :

oc Óðins son a l d r i r æ n a (Bdr. 8; 9) «и у Одина сына жизнь украсть»*; eða Baldrs bana

ábál v e g a (Bdr. 10) «или Бальдра убийцу на костре сразит»*;

хе л ь :

reið hann niðr þaðan N i f l h e l i a r til (Bdr. 2) «поскакал он оттуда вниз в Нифльхель»*; mœtti hann hvelpi, þeim er ór h e l i o kom (Bdr. 3) «встретил он пса, из хель прибежавшего»; hann kom at hávo H e l i a r ranni (Bdr. 3) «он приехал к высокому Хель жилищу»*; segðu mér ór h e l i o – ec man ór heimi – (Bdr. 6) «cкажи мне из хель, я вспомню из мира (жи-

вых)»*;

2) м а г и ч е с к а я д е я т е л ь н о с т ь :

з а к л и н а н и е :

oc g a l d r s fǫður gó um lengi (Bdr. 3) «отца заклинания13 долго он заклинал»; nam hann vittugri valg a l d r qveða (Bdr. 4) «начал он пророчески (/ магически) мёртвых заклинание говорить»*;

9Этот глагол включён в список, так как он маркирует начало движения.

10«Гаут - одно из имён Одина. Гауты - скандинавское племя. Страна, где они жили, называлась Гаутлянд. Видимо, Один почитался у гаутов» [1, с. 250].

11Нифльхель, букв. ‘тумана хель, царство смерти’.

12То есть заставил меня отправиться в трудный путь, поднявшись из могилы.

13То есть Одина.

82

Выпуск № 1(37), 2018 ISSN 2587-8085

з а к л и н а т ь :

oc galdrs fǫður gó14 um lengi (Bdr. 3) «отца колдовства долго он заклинал»;

в с ё м о ч ь :

þic vil ec fregna, // unz a l k u n n a , vil ec enn vita (Bdr. 8) «тебя я хочу спросить, // чтобы всё мочь, хочу я узнать»*;

м а г и ч е с к и й :

nam hann v i t t u g r i valgaldr qveða (Bdr. 4) «начал он пророчески (/ магически) мёртвых заклинание говорить»*;

3) в е р б а л ь н а я д е я т е л ь н о с т ь (словесный поединок): г о в о р и т ь :

nam hann vittugri valgaldr q v e ð a (Bdr. 4) «начал он пророчески (/ магически) мёртвых заклинание говорить»*; nás orð um q v a ð (Bdr. 4) «мёртвого слово сказала (вёльва)*; Nauðug s a g ð a c , nú mun ec þegia (Bdr. 7; 9; 11) «Вынужденная я сказала, теперь я замолчу»*;

м о л ч а т ь :

Nauðug sagðac, nú mun ec þ e g i a (Bdr. 7; 9; 11) «Вынужденная я сказала, теперь я замол-

чу»*; Þ e g i a t t u , vǫlva! (Bdr. 8; 10; 12) «Молчи, вёльва!»*;

с п р а ш и в а т ь :

þic vil ec f r e g n a (Bdr. 8) «тебя я хочу спросить»*;

с л о в о : nás o r ð um qvað (Bdr. 4) «мёртвого слово сказала (вёльва)*; 4) э п и с т е м и о л о г и ч е с к а я п е с н я :

з н а т ь :

þar er hann v i s s i vǫlo leiði (Bdr. 4) «где как он знал вёльвы могила»*; þic vil ec fregna, // unz alkunna, vil ec enn v i t a (Bdr. 8) «тебя я хочу спросить, // чтобы всё мочь, хочу я узнать»*;

д у м а т ь :

Ertattu Vegtamr, sem ec h u g ð a (Bdr. 13) «Ты не К пути привыкший, как я думала»*;

с о в е т о в а т ь с я :

oc um þat r é ð o , ríkir tívar, // hví væri Baldri ballir draumar (Bdr. 1) «о том совещались

сильные боги, // отчего сны у Бальдра такие зловещие»; ( н е ) з н а е м ы й , ( н е ) в е д о м ы й :

Hvat er manna þat, mér ó k u n n r a (Bdr. 5) «Что там за человек, неведомый мне»*;

м у д р ы й :

Ertattu vǫlva, né v í s kona (Bdr. 13) «Ты же не вёльва, не мудрая женщина»*;

5) в о с п о м и н а н и е : п о м н и т ь :

segðu mér ór helio – ec m a n ór heimi – (Bdr. 6) «cкажи мне из хель, я вспомню из мира

(живых)»*.

На основании языковых фактов можно сделать некоторые выводы относительно жанровой специфики «Снов Бальдра», которая оказывается не столь примитивной, как это может показаться на первый взгляд, если исходить из того, что уже в самом названии этой дополнительной эддической песни (Baldrs draumar) фигурирует определение - сон, мечта (др.-исл. draumr), которое зафиксировано и в тексте, ср.:

oc um þat réðo, ríkir tívar, // hví væri Baldri ballir d r a u m a r (Bdr. 1) «о том совеща-

лись сильные боги, // отчего сны у Бальдра такие зловещие».

Информация, почерпнутая из других источников, прежде всего из «Младшей Эдды», позволяет конкретизировать значение др.-исл. draumr: речь идёт о навязчивых видениях конца мира (наваждениях), пророческих прозрениях Бальдра накануне своей гибели, имеющих непосредственное отношение к сфере м а г и ч е с к о г о , сквозь призму которого только и можно понять особенности жанровой структуры исследуемого произведения

14 В издании Некеля принимается конъектура gól ‘пел’ [1а, с. 277], прошедшее время от глагола -др.-исл. gala ‘петь’, употребляющегося для обозначения магической деятельности [8, с. 69], то есть в третьей строфе представлена этимологическая фигура galdrs … gól “заклинания … заклинал».

83

Научный журнал «Современные лингвистические и методико-дидактические исследования»

письменности. Достаточно упомянуть трактовку Одина как «отца заклинаний» (Bdr. 3), его «оживление» вёльвы, демонстрирующее пример некромантии и магическую ипостась верховного бога скандинавского пантеона, обнаруживающую черты сходства с шаманизмом15. Демоничность Одина выражается в использовании загадки о волнах в двенадцатой строфе как наиболее доступного способа продемонстрировать свой магический потенциал16 и обнаружить свою истинную природу и настоящее имя. Подобные примеры известны и из других эддических песен мифологического цикла, в финале которых фигурирует загадка, которую никто не может разгадать, кроме того, кто её предложил, и эта загадка даёт ключ к установлению личности загадчика. В частности, в «Речах Вафтруднира» Один вступает в поединок не под своим настоящим именем и, следовательно, скрывает своё происхождение, момент его самоотождествления происходит лишь в самом конце состязания, и приводит к его победе; великан Вафтруднир догадывается, что ему пришлось соревноваться с самим богом Одином.

Приведём завершающие строфы, описывающие интересующий нас эпизод, в котором, что немаловажно, речь идёт именно о Бальдре, сыне Одина. Ср.:

hvat mælti Ó ð i n n , áðr á bál stigi, // s i á l f r í eyra syni? (Vm. 54) «что сказал Один,

когда на костёр поднялся, // сам сыну на ухо?»*;

Ey manni þat veit, hvat þ ú í árdaga // sagðir í eyra syni; // … Nú ec við Ó ð i n n deildac mína orðspeki, // þ ú ert æ vísastr vera (Vm. 55) «Вот я с Одином делился слов мудро-

стью; // ты мудрейший»*17.

Доминирующую роль играет заклинание (др.-исл. val-galdr ‘мёртвых заклинание’) как неизменный атрибут магической деятельности наряду с другими весьма релевантными её признаками - предикатом заклинать (однокорневым глаголом др.-исл. gala), мочь (др.-исл. al-kunna), характеризующим абсолютную власть субъекта над миром, прилагательным провидческий (др.-исл. vittugr).

Др.-исл. val-galdr ‘мёртвых заклинание’ представляет собой композит, первый элемент которого уточняет и модифицирует значение базового слова - заклинание -, указывая на вектор магического воздействия, которым является загробный мир, предельно подробно описываемый в «Снах Бальдра». Его манифестациями становятся как его прямая номинация (хель, Нифльхель), так и другие характеристики, ср. локализацию внизу18, его обитателей (хтонический пёс19, мёртвый20), их последнего пристанища (могилы21), способов попадания в него (убивать (в битве)) и носителей этого действия (убийца), а также инст-

15Подробнее об этом см. [9, с. 325].

16Присутствие магического аспекта может выражаться имплицитно: например, упоминание коня Слейпнира всегда подразумевает волшебную, сверхъестественную скорость перемещения из одного места в другое

[10, с. 63].

17Существуют различные интерпретации последнего слова Одина Бальдру на погребальном костре. Раз-

личные варианты толкований приводит Ян де Фрис: «Stärkende Zauberformel, geheimes Götterwort, Verheißung von Baldrs Rückkehr, Verheißung der Rache” [9, с. 300].

18Ср.: reið hann n i ð r þaðan N i f l h e l i a r til (Bdr. 2) «поскакал он оттуда вниз в Нифльхель»*.

19Ср.: mœtti hann h v e l p i , þeim er ór h e l i o kom (Bdr. 3) «встретил он пса, из хель прибежавшего». Име-

ется в виду Гарм, стерегущий вход в хель [Cтеблин-Каменский 1963, 250].

20Об актуальности данного понятия свидетельствует развитая синонимия номинаций, служащих для его обозначения, ср. др.-исл. dauðr, nár, valr.

21Интересны экстралингвистические факты о захоронениях колдуний в Исландии, а также о келтских параллелях. Ср. высказывание Яна де Фриса: «Odin reitet zu einem vǫlvaleiði (d. i. einem Grab einer vǫlva), um dort durch Beschwörung die Tote zum Reden zu zwingen (Bdr. 4). Es scheint, daß auf Island solche Grabstätten bis in die neueste Zeit mit einer gewissen Scheu betrachtet worden sind. In einer irischen Qwelle hören wir sogar von der Frau eines gewissen Tuirges, die auf dem Altar von Clonmacnois einem jeden Antwort erteilte; sie war also

Priesterin und vǫlva zu gleicher Zeit” [Vries 1970, I, 325].

84

румента проникновения в него - погребального костра. Гипертрофированное описание иного мира становится понятным, если исходить, во-первых, из сюжета самой песни - поездки Одина в хель, и во-вторых, из более широкого контекста, а именно из трактовки мифа о Бальдре как «мифа о появлении с м е р т и22 как первого жертвоприношения и отражения возникновения обычая сжигания трупов» [Мифы народов мира1980, I, 160].

Особого внимания заслуживает то обстоятельство, что мир иной ассоциируется с «гибелью богов»; ср. многочисленные эсхатологические коннотации (в том числе и звуковым кодом):

fram reið Óðinn, foldvegr dunði, // hann kom at hávo H e l i a r ranni (Bdr. 3) (Bdr. 3)

«вперёд скакал Один, // земли путь дрожал, // он приехал к высокому Хель жили-

щу»*;

Svá komit manna meirr aptr á vit, // er lauss Loki líðr ór bǫndom // oc ragna rǫc riúfendr koma (Bdr. 14) «Отныне сюда никто не придёт, // пока Локи не освободится от оков, // и богов судьба разрывающая не наступит».

Магическая деятельность имеет в е р б а л ь н ы й характер, поэтому глаголы говорения и их антиподы (говорить, спрашивать; молчать), а также производные (слово) весьма продуктивны.

Фрагменты к в е с т а вполне ожидаемы в «Снах Бальдра», поскольку возникает потребность п о п а с т ь в мир иной, которую может реализовать только путешествие. Идея динамики воплощается как разнообразными глаголами движения (приезжать, скакать, подниматься), так и наименованиями дороги, пути, символизирующими связь между объектами в пространстве, выраженными как апеллятивами (др.-исл. sinni), так и именами собственными (ср. хейти главного персонажа Одина «К пути привыкший» - др.-исл. Veg-tamr).

Поскольку целью поездки в хель было познание, получение информации о судьбе, ожидающей бога Бальдра, функционирование э п и с т е м и о л о г и ч е с к о й песни закономерно; в качестве её атрибутов выступают глаголы, служащие для номинации ментальной деятельности (знать, думать, советоваться), наряду с прилагательными соответствующей семантики (мудрый, (не)ведомый).

Фрагменты жанра в о с п о м и н а н и я редуцированы (репрезентирован всего один пример), их маргинальное положение вызвано их интенцией - отсылкой к эддической концепции, сущность которой заключается в отождествлении знания с воспоминанием о событиях, начиная с момента первотворения. Ср. соответствующий пример:

hvat þú fyrst m a n t eða fremst um v e i z t (Vm. 34) «что ты прежде всего помнишь

или раньше всего знаешь»*.

Выводы. Таким образом, можно констатировать, что сюжет песни - путешествие в иной мир и магическое воздействие на умершую прорицательницу (вёльву) с целью узнать судьбу бога Бальдра -, а также миф о смерти Бальдра как первого жертвоприношения предопределяют жанровую структуру «Снов Бальдра», в которой органически взаимодействуют «заклинание мёртвых», вербальная деятельность, квест и эпистемиологическая песня.

Библиографический список

[1] Стеблин-Каменский М.И. «Старшая Эдда» // Старшая Эдда. Древнеисландские песни о богах и героях. / Перевод А.И. Корсуна. Редакция, вступительная статья и комментарии М.И. Стеблин-Каменского. – М.-Л., 1963. – С. 181-213.

22 Разрядка наша - Т.Т.

85

Научный журнал «Современные лингвистические и методико-дидактические исследования»

[2]Vries Jan. de. Om Eddaens Visdomsdigtnig // Arkiv för nordisk filologi, 1934, bd. 50, 1-59.

[3]Phillpotts B.S. The Elder Edda and ancient Scandinavian drama. Cambridge, 1920.

[4]Bugge S. Studier over de nordiske Gudeog Heltesagns Oprindelse // Christiania, bd. I, 1881-1889.

[5]Einarsson St. A history of Icelandic literature. The Johns Hopkins Press for The American -Scandinavian Foundation, New York, 1957.

[6]Jónsson F. Den oldnorske og oldislandske Litteraturs Historie. 2. Udgave, bd. 1,

København, 1920.

[7]Vries J. de. Altnordische Literaturgeschichte. Berlin, Leipzig, 1941-1942. Bd. 1-2 // Grundriss der germanischen Philologie herausgegeben von H. Paul. Bd. 15-16.

[8]Kuhn H. Edda. Die Lieder des Codex Regius nebst verwandten Denkmälern. Hrsg. von Gustav Neckel. II. Kurzes Wörterbuch von Hans Kuhn. Dritte umgearbeitete Auflage des Kommentierenden Glossars. Heidelberg, 1968. Carl Winter Universitätsverlag.

[9]Vries J. de. Altgermanische Religionsgeschichte. Dritte, unveränderte Auflage. Berlin, Walter de Gryter & Co, 1970, Bd. I // Grundriss der germanischen Philologie, 12/1.

[10]Vries J. de. Altgermanische Religionsgeschichte. Dritte, unveränderte Auflage. Berlin, Walter de Gryter & Co, 1970, Bd. II // Grundriss der germanischen Philologie, 12/1.

[11]Мифы народов мира. Энциклопедия. Том первый А – К. М., 1980. Главный редактор С.А. Токарев. Члены редакционной коллегии И.С. Брагинский, И.М. Дьяконов, В.В. Иванов, Р.В. Кинжалов, А.Ф. Лосев, В.М. Макаревич (ответственный секретарь), Е.М. Мелетинский (заместитель главного редактора), Д.А. Ольдерогге, Б.Л. Рифтин, Е.М. Штаерман. М.: издательство «Советская энциклопедия», 1980.

Список анализируемых источников

[1*]. Edda. Die Lieder des Codex Regius nebst verwandten Denkmälern. Hrsg. von Gustav

Neckel. I. Text. Vierte, umgearbeitete Auflage von Hans Kuhn. Heidelberg, 1962.

[2*]. Старшая Эдда. Древнеисландские песни о богах и героях. Перевод А.И. Корсуна. Редакция, вступительная статья и комментарии М.И. Стеблин-Каменского. М.-Л., 1963.

Сокращения

Bdr. - Baldrs draumar “Сны Бальдра»

Vm. - Vafþrúðnismál “Речи Вафтруднира”

Þrk. - Þrymsqviða “Песнь о Трюме»

Bibliograficheskij spisok

[1]Steblin-Kamenskij M.I. «Starshaja Jedda» // Starshaja Jedda. Drevneislandskie pesni o bogah i gerojah. / Perevod A.I. Korsuna. Redakcija, vstupitel'naja stat'ja i kom-mentarii M.I. Steblin-Kamenskogo. – M.-L., 1963. – S. 181-213.

[2]Vries Jan. de. Om Eddaens Visdomsdigtnig // Arkiv för nordisk filologi, 1934, bd. 50, 1-59.

[3]Phillpotts B.S. The Elder Edda and ancient Scandinavian drama. Cambridge, 1920.

[4]Bugge S. Studier over de nordiske Gudeog Heltesagns Oprindelse // Christiania, bd. I, 1881-1889.

[5]Einarsson St. A history of Icelandic literature. The Johns Hopkins Press for The Ameri-can -Scandinavian Foundation, New York, 1957.

[6]Jónsson F. Den oldnorske og oldislandske Litteraturs Historie. 2. Udgave, bd. 1, København, 1920.

[7]Vries J. de. Altnordische Literaturgeschichte. Berlin, Leipzig, 1941-1942. Bd. 1-2 // Grundriss der germanischen Philologie herausgegeben von H. Paul. Bd. 15-16.

86