38. Нравственно-психологическая проблематика в пьесах а.П. Чехова «Иванов», «Дядя Ваня» (по выбору студента). Своеобразие художественного стиля Чехова – драматурга.

“Дядя Ваня”

Основа сюжета «Дяди Вани» — также история утраты веры, обернувшейся иллюзией, и последствий этой утраты для человека, неспособного жить без веры. Иван Войницкий, он же дядя Ваня, всю жизнь поклонялся профессору Серебрякову, своему родственнику, в котором видел великого ученого и работал для его благополучия и процветания. Когда же он открывает, что в действительности в Серебрякове нет ничего от великого ученого и что как человек он весьма далек от нравственного совершенства, то существование его превращается в сплошное мучение. Он считает загубленными свои лучшие годы, потраченные на служение профессору, и однажды даже, пытаясь отомстить ему за свою собственную ошибку, в аффекте ненависти стреляет в него из пистолета. Несчастлив он и в любви. Молодая, красивая жена профессора Елена Андреевна не отвечает на чувства дяди Вани, так же как не отвечает она и на любовь его друга и психологического двойника доктора Астрова — талантливого, яркого человека, тихо спивающегося в провинциальной глуши. Нелепое покушение дяди Вани на профессора ни к чему не приводит, кроме того что Серебряковы уезжают из усадьбы, куда они приезжали на лето, и все остается по-прежнему. В самом финале, как нередко бывает у Чехова, вдруг появляется некая робкая надежда на возможность иного типа существования, которая высказывается религиозно настроенной племянницей дяди Вани Соней, предлагающей ему смириться с существующим и найти счастье в каждодневном, мелком труде «для других». Однако ценность этой надежды подрывается как тем, что труд, предлагаемый Соней, для потерявшего веру дяди Вани не является по-настоящему спасительным, поскольку не несет в себе никакой одухотворяющей цели, так и тем, что сама Соня, накануне своего проникновенного монолога о счастье смиренного труда получила неопровержимые доказательства равнодушия к ней и ее одинокой судьбе любимого ею доктора Астрова.

Тема пропадающей впустую личности, упущенных возможностей, бесплодной красоты, бессмысленно потраченной жизни, слепого служения «идолу» — основная в пьесе. Она продолжает и углубляет идейную составляющую Чехова-писателя.

Каждый из героев пьесы страдает от неспособности или неумения изменить свою жизнь, каждый понимает, что поступает неправильно, но ничего не может с этим поделать. Разочарование, беспомощность и безысходность — основные настроения произведения. Маленький семейный конфликт перерастает во внутренний конфликт каждого героя с самим собой и не имеет разрешения. В итоге все остается по-прежнему.

В «Дяде Ване» Чехов создает новый тип драмы. До него в центре было столкновение действующих лиц, идей или неразрешимых противоречий. В его произведениях бытовые будни становятся главным и единственным источником драматического конфликта. Все извечные русские вопросы: кто виноват?, что делать? и когда придет настоящий день?, — находят свое идейное воплощение в сюжете пьес Чехова.

Действительно, ничего трагического в жизни героев не происходит, все они — кто в тоске, кто в бессильной злобе, кто в ленивой скуке, кто в праздности. Установившийся порядок жизни сделал их хуже, чем они могли бы быть. Люди опошляются, как доктор Астров, озлобляются, как Войницкий, деградируют, как Серебряков, пребывают в праздности, как Елена Андреевна, посвящают свою жизнь не заслуживающим того людям и при этом терпеливо несут «свой крест» до конца, как Соня. В результате становятся несправедливыми, равнодушными друг к другу, а главное — по отношению к себе. В самом названии пьесы указывается на простоту, повседневность обыкновенность происходящего в жизни героев, их самих. Это излюбленный прием Чехова-художника. Герои этой пьесы, как и других у Чехова, много говорят, думают, спорят. Но это тот спор, в котором не рождается истина. Положение восстановлено, но это оставляет отпечаток трагичности, потому что вместе с этим навсегда уходит из жизни этих людей надежда на лучшую осмысленную жизнь. Упоминание этой чистой светлой и изящной жизни, о которой тоскуют герои — некий идеал, которого не знает и сам автор. Он только дает понять, что те, кто честно трудится и живет жизнью простого человека, заслуживают иной доли.И здесь с особой пронзительностью звучит чеховская мечта о той жизни, когда и в человеке, и в его жизни будет все прекрасно.

В пьесе показано и крушение либеральных иллюзий, и надежд русских интеллигентов 80-х годов.

В "Дяде Ване" Чехову понадобился "открытый финал" - жизнь наша не кончена, она продолжается. "Что же делать, — говорит Соня, только что простившаяся с мечтой о счастье, — надо жить. Мы, дядя Ваня, будем жить..." Щелкают привычно счеты. За окном стучит колотушкой сторож. Действие тихо сходит на нет. И снова возникает чеховский мотив терпеливого ожидания — не столько покорности своей судьбе, сколько самоотверженной стойкости, ожидания будущего милосердия, обращения к вечности: "Мы отдохнем... мы увидим всё небо в алмазах..."

Тематика и проблематика пьесы. Тема несостоявшейся жизни становится главной в пьесе. Жизненный пример самого Чехова показывает, что человек может быть полезен на любом месте. Поэтому писатель изучает проблему самореализации личности, способность

и желание найти своё «малое» дело в условиях пошлой жизни, готовность жить достойно и служить выбранным идеалам. Жизнь Войницкого проходит впустую, потому что он честно трудится не для себя, но и не для других. Серебряков-гений стал главной иллюзией его жизни. Однако и сам герой не готов изменить ситуацию.

Чехова волнует проблема превращения интеллигента в «пошлого человека», который, осознавая своё предназначение, добровольно загоняет себя в замкнутый круг, находит свой «футляр». Чехов не обвиняет и не защищает своих героев, однако показывает «футлярность» как отличительную черту русской интеллигенции. У Серебрякова «футляром» стал добровольный уход от общественной жизни в эпоху перемен. У Войницкого — добровольная жертва, боязнь перемен и новой жизни. У Астрова — разочарованность в себе, своём времени, понимание высшей жизненной цели и одновременно нежелание «выдавливать из себя раба». Всё позволяет считать «футлярность», добровольное бегство от жизни одной из важных тем пьесы

своеобразие худ стиля Чехова драматурга

Именно драма отражает основные тенденции развития общества, выявляет наиболее острые проблемы в формировании взаимоотношений между людьми. Отметим, что пьесы А. П. Чехова наполнены нововведениями и отражают все социальные, бытовые и психологические проблемы общества, что актуально и в наше время.

Новаторство драматурга раскрывается также в своеобразном сочетании стилевых традиций демократической литературы и русского психологического реализма. А.П. Чехов как бы подвёл итог реализму ХIX в. и открыл новый этап его развития в русской литературе в переломную эпоху. Герои его пьес, сохраняя конкретно-бытовую достоверность, наполнены глубоким социально-философским содержанием. Драматург поставил под сомнение уклад современной ему жизни со всех сторон – общественной, нравственной, бытовой.

Новаторство пьес Чехова выражается в следующем:

✓ они являются "человеческими комедиями", так как отражают отступление жизни от нормы;

✓ насыщены водевильными и фарсовыми элементами;

✓ конфликт основан не на столкновении персонажей друг с другом, а на их противопоставлении ненормальности сложившейся жизни в целом;

✓ изображение быта является важнейшим компонентом пьес;

✓ носят эпический характер, так как охватывают широкий жизненный материал;

✓ имеют слабо выраженную внешнюю интригу и внешнее действие;

✓ вместо необычных событий изображается будничная жизнь со всеми ее будничными особенностями;

✓ завязка, кульминация, развязка пьес часто носят нерельефный, размытый характер;

✓ важную роль играют экспозиция и замедленность действия;

✓ чувства героев выражаются не напрямую, а в подтексте роли, в деталях, нюансах поступков и высказываний, недомолвках, частых паузах и т. п.;

✓ обладают лиризмом и поэтичностью;

✓ содержат в себе тесное переплетение смешного и грустного, драматического и комического;

✓ в качестве художественного метода используется реализм, который у Чехова возвышен до одухотворенного символ

Так случилось, что Антону Павловичу Чехову не суждено было написать роман, венцом его творчества стала драма, созданная «вопреки всем правилам» сценического искусства. Уже сам драматург не раз подмечал необычный, не укладывающийся в строгие театральные рамки характер своих пьес.

1. Главным открытием Чехова стало обращение драматургии к жизни. Его пьесы поражали непривычной повествовательностью и даже обыденностью происходящего действия. В рамках пьесы это было абсолютным новаторством, но для русского романа отражение «житейской» реальности стало уже традицией. Они являются «человеческими комедиями», так как отражают отступление жизни от нормы; насыщены водевильными и фарсовыми элементам.

2. До чеховских пьес драматургическое действие всегда определялось интригой, неким ключом, вокруг которого будет «вертеться» всё произведение. Чеховские же пьесы имеют слабо выраженную внешнюю интригу и внешнее действие. У Чехова столкновения героев просто нет, ведь источником несчастья оказывается повседневность, пошлость. Конфликт основан не на столкновении персонажей друг с другом, а на их противопоставлении ненормальности сложившейся жизни в целом.

При этом каждый из действующих лиц пьесы ведет непрерывную борьбу внутри себя. Возникают некие «задумавшиеся» персонажи, занятые только своими проблемами: мечтами и надеждами, бедами и переживаниями. Поэтому в драматургии Чехова меняется само понятие «действующее лицо». По-настоящему деятельными становятся не герои, а жизнь. Она постоянно ставит задачи, требующие принятия решения, действий, но герои к поступкам оказываются не способны.

3. Вопросы жизни встают перед каждым героем, вызывая душевное беспокойство, боль, раздражение. При этом на первый план выходит именно внутренний мир персонажей. Как в классическом психологическом романе, читатель и зритель следят в пьесе Чехова не за действиями и поступками, а за душевными мытарствами героя.

4. Чеховский психологизм очень ненавязчив: сказывается стремление драматурга «писать просто». Внутренний мир персонажей раскрывается незаметно, через обрывки фраз, паузы в разговоре, жесты, внешние события. Чувства героев выражаются не напрямую, а в подтексте роли, в деталях, нюансах поступков и высказываний, недомолвках, частых паузах и т. п.

5. Постоянная сосредоточенность персонажей чеховской драмы на самих себе ведёт к тому, что во всех его пьесах царит атмосфера «психологической глухоты».

Поэтому разрушается структура диалога, герои начинают разговаривать не друг с другом, а сами с собой. Их реплики напоминают озвученную внутреннюю речь, характерную для романа. Привычная для пьесы диалогичность переходит в цикл монологов. Однако Чехов выстраивает реплики героев таким образом, что постепенно раскрывается и сама причина их внутренней драмы. Так, из реплик Иванова становится понятно, что его трагедия в нём самом, а не в обстоятельствах. Внешняя картина мира в драме – точная копия того, что происходит внутри героя.

6. В пьесах Чехова вообще нет ярких сценических картин. В «Чайке», например, есть два эпизода, которые в классической драматургии были бы непременно обыграны автором. Это попытка Треплева покончить с собой после провала спектакля и измены Нины, а потом его самоубийство в финале пьесы. Чехов вопреки всем театральным канонам выносит эти события за сцену.

7. Вообще в драмах Чехова очень важны зрительные и слуховые элементы. Так, в пьесе «Вишнёвый сад» появляются белые цветы деревьев и восходящее солнце (в I действии), закат (во II действии) и т.п. Не менее важную роль играют слуховые эффекты: замирающий печальный звук лопнувшей струны (во II действии), тихая музыка (в III действии), стук топора (в последнем). Драматург создаёт полноценные пейзажи, бытовые картины. Всё это работает на повествовательность. Появляются живописные детали, попросту лишние для авторской ремарки к новому действию: «Вдали ряд телеграфных столбов, и далеко-далеко на горизонте неясно обозначается большой город, который бывает виден только в очень хорошую, ясную погоду…». Более того, у Чехова всё символично, зрительные и слуховые эффекты всегда являются отражением психологизма пьесы, её внутреннего настроения.

8. В драмах Чехова на сцене блистают не выдающиеся герои-лидеры, а «персонажи из жизни»: врачи, актеры, беллетристы, учителя, обедневшие помещики, военные невысоких званий, купцы, мелкие чиновники, студенты и пр. При этом «обыкновенный» человек в его драмах не является существом заурядным и посредственным. Такие герои важны сами по себе, без претензий на лидерство, на возвышение над окружающими. Персонажи воспринимают себя как участников общей жизни.

9. В чеховской драматургии отсутствует ведущий персонаж. Его пьесы «многогеройны». Вопреки канонам театра, действующие лица не делятся на главных и второстепенных. Они просто меняются местами, поочередно выходя на первый план или исчезая в тени.

10. Чехов разрушил и ещё одно правило классической драматургии. В его пьесах очень много внесценических персонажей, то есть героев, которые вообще не выходят к зрителям, но при этом участвуют в действии. Таким образом содержание драмы расширяется и углубляется. Так, в комедии «Вишневый сад» помимо 15 действующих лиц фигурируют ещё 32: упоминаются в разговорах ярославская тётушка, утонувший сын Раневской, любовник Раневской, отец Лопахина и т.д. Такой художественный ход ещё раз подчеркивает реальность, «ненадуманность», жизнеподобие происходящего.

11. В систему действующих лиц чеховской драматургии проникла ещё одна черта русского романа – двойничество персонажей. В комедии «Вишневый сад», например, у Гаева и Раневской появляется сразу три двойника, в которых сконцентрированы худшие черты хозяев имения. Через образы двойников прорисовываются возможные жизненные пути для Гаева и Раневской: окончательно опошлиться, уподобившись лакею Яше, бессмысленно бежать от разорения, как Пищик, или остаться в прошлом, как забытый в доме Фирс.

12. В драмах Чехова нет события, которое смогло бы перевернуть ход всей пьесы. Как и в романе, одно происшествие не может кардинально повлиять на жизнь сразу всех персонажей. В «Вишневом саде», на первый взгляд, действие вертится вокруг продажи имения, но читатель всё равно не увидит продажи его с аукциона. Это событие окажется нужным не само по себе, а только для внутренней драмы героев.