Молдаване

стью, их предки, а также изучая общественную жизнь волохов из Галицкой Руси (северо-восточнее Днестра).

Места коллективного обитания волохов назывались сат, кэтун (кут), ватрэ. Села организовали свою жизнь по волошскому праву и объединяли от 10 до 30 больших семей с общим имуществом. Члены сельской общины, сгруппированные в большие семьи, совместно обладали землями для обра­ ботки и других нужд. Пастбища, места для рыбной ловли, леса были в общем пользовании. Могли быть отчуждены лишь раскорчеванные земли, которые становились частной собственностью. Сельская община следила за соблюде­ нием правил общежития, могла ловить нарушителей и предавать их суду, ко­ торый осуществлял “Совет старых и добрых людей”. Община избирала себе главу: кнез, жуде {Мохов, 1978. С. 70, 72-74; Драгнев, Советов, 1978. С. 7071; Полевой, 1985. С. 38; Лаеѵзкіі. 1988. Р. 128; Бріпеі, 1992. Р. 273).

Дифференциация имущественная и, следовательно, социальная, волохов привела к распаду древних сельских общин, предопределяя зарождение соб­ ственно сельских общин феодального типа, процесс, который развернется на рубеже ХІІІ-ХІѴ вв., но особенно после основания Молдавского Государ­ ства.

К середине XIV в. восточнокарпатские волохи продолжали оставаться на этапе перехода от свободной сельской общины к общественной организации с четкими феодальными чертами. Все явственнее развивались процессы со­ циальной дифференциации членов общины. Кнезы, жуде - главы сельских общин постепенно образовали феодальный класс {Полевой, 1985. С. 38-39; Бріпеі, 1992. Р. 273).

Возникают новые воеводаты - объединения сельских общин с опреде­ ленными чертами, характерными для изначальной фазы государственных об­ разований. Как и в предыдущий период, можно воссоздать общественные от­ ношения у восточнокарпатских волохов, используя сообщения о волошских населенных пунктах из Галицкой Руси (Юго-Западная Русь), управляющиеся по молдавскому праву (волошский закон).

Историки Д. Драгнев и П. Советов посчитали, что к северо-востоку от среднего течения Днестра, на Юго-Западной Руси, в ХІѴ-ХѴ вв. существо­ вало около 500 сел, которые устраивали свою жизнь по волошскому закону. Большая часть этих жителей были волохами. Эти, как и те из ДнестровскоКарпатского пространства, были частью романизированного населения, пере­ селившегося сюда из внутрикарпатского плато. Напомним, что информации об общественной организации волохов из Марамуреша и тех, что поселились левее Днестра отражают, в общем, и социальную жизнь Карпато-Днестров- ских волохов {Драгнев, Советов, 1978. С. 69; Яаеѵзкіі, 1988. Р. 128).

Продолжая, в общих чертах, ту же систему организации, волошские кре­ стьянские общины Юго-Западной Руси управлялись тезами, которые посте­ пенно присваивали себе все новые права. Например, третья часть штрафов - третина, которая раньше оставалась в пользу общины, - тезы присвоили себе; только они имели право содержать мельницы (водяные), им платилась куница - выкуп за девушку, которая из данной общины (села) выходила замуж в другую общину (село). Члены общины были обязаны работать несколько (три-шесть) дней в году у теза, дарить им дары к большим праздникам. Эти и другие привилегии, которыми тезы и жузий все больше злоупотребляли, углубляли социальную дифференциацию общины. Села (30-60 больших пат­

49

риархальных семей) образовывали союз общин из кнезов {Мохов, 1978. С. 73-79; Raevskii, 1988. Р. 78). Из них выбирали старшего {крайник на ЮгоЗападе Руси), наделенного административными и судебными прерогативами. Расширяя свои имущественные привилегии и административные права, т е­ зы, жузий, ватаманы постепенно становились собственниками, составляя прослойку землевладельцев.

Народные предания донесли до наших дней информацию о внешних фак­ торах. О “кнезате” узнаем из легенды о капитане Негря - “Капитан де плай”, который по богатству мог сравниться с королем. “Властвовал Негря над ча­ стью Молдовы между Марамурешом и Ардялом. Негря имел дом в Кымпулунг Молдовенеск, на большой дороге и правил краем при помощи капитанов “де чете” (дружин). Кэпитаний де чете (дружин) были обязаны своевремен­ но предупреждать о надвигающемся вражеском нападении. Однажды один из них принес весть о набеге татар. Немедленно было созвано народное собра­ ние “всех кто умел сражаться, а старики, женщины и дети” укрылись в горах. В жестоком сражении татары были разбиты, а место схватки в долине р. Дор­ на получило название “Пырэул Негрештилор” - ручей Негрештов.

Легенда раскрывает разные стороны общественной жизни общины {кнезата): мобилизация всех членов общества, военно-административное управ­ ление капитанами - старейшинами общинных и надобщинных организаций, одной из обязанностей которых была защита от нашествий врагов и др.

Таким образом, в социальной структуре Молдовы “догосударственного” периода различаем две прослойки: старейшины общин, союзов общин - кнезь, жузъ, ватаманъ, которые, располагая властью, административными и судеб­ ными прерогативами, превращали их в наследственные должности, посред­ ством которых аккумулировали богатства, узурпировали общую земельную собственность; и свободные крестьяне общины, которые, хотя и участвовали

вобщественной жизни (в советах общины, в оборонных дружинах, в выборе старейшин и др.), обязаны были платить определенную дань, отработать 3-6 дней в году в пользу кнеза и др. Одновременно члены общины были обязаны создавать общий фонд, обрабатывая поля общины, отделяя в ее пользу две трети из судебных выплат и др. Хотя и располагали равными правами, эти две прослойки - родовая аристократия и рядовые члены общины, крестьяне

всоциальном плане все более дифференцировались.

Документальные и летописные сведения отражают период относительно позднего развития волошской сельской общины. Совокупность историко-со­ циальных данных и результаты исследований свидетельствуют, что восточ­ ные романцы в социальном плане были объединены в сельские общины типа cam (село), реже кэтуне, имеющие определенную автономию. Несколько об­ щин образовали цэръ (от лат. terra “земля”, затем “страна”). Основные инсти­ туты их политической организации были воеводаты - прототип Молдавского государства, образовавшегося в шестом десятилетии XIV в. Вначале управ­ ление общинами и объединениями общин было выборной. Впоследствии оно стало наследственной и осуществлялось по нормам волошского права {Raevskii, 1988. Р. 130).

Все более явные тенденции объединения разных общин (земельных, па­ стушеских) в крупные союзы - воеводаты, кнезаты, расположение их не только по лощинам, но и вдоль течения рек, концентрация обрабатываемых земель и других благ в руках старейшин общин {глав кнезатов, воеводатов),

50

необходимость в постоянной защите поселений, общего добра, границ воеводатов, разделение и специализация труда, накопление значительного коли­ чества кустарных изделий, что диктовало обмен товарами и проложило пер­ вые торговые пути, продолжение колонизации восточнокарпатских областей романизированным населением с запада и славянским с северо-востока - все это вместе взятое обусловило радикальные качественные изменения: образо­ вание в Карпато-Днестровском пространстве общественно-политической ор­ ганизации высшего порядка, которая вошла в историю под названием Молдо­ ва, Государство Молдова.

ПРОИСХОЖДЕНИЕ ЭТНОНИМА “МОЛДАВАНЕ”

Восточнокарпатские романцы до середины XIV в. в документах, лето­ писях отмечены как волохи. В первые десятилетия государственной жизни народ, давший имя Молдавскому государству, под влиянием польских канце­ лярских формул, в некоторых внешних, да и внутренних, документах, отме­ чен как волошины, волошские и даже валахи. В соседних славянских языках по сей день, особенно в польском, молдаване обозначаются как wolozsi.

Скудность соответствующих документальных сведений не позволяет с достаточным основанием утверждать, что до периода отражения венгерских походов (конец XIII - середина XIV в.) все население северной половины Карпатско-Днестровского региона называло себя “молдовень”. Лишь после того, как другие общины-воеводства, в том числе с иноязычным, славянским населением, объединились для защиты своей среды обитания под верховен­ ством воеводства, расположенного вдоль р. Молдова, название этой “земликняжении” Молдова, имя ее жителей - защитников: молдовень распростра­ нилось на все свободное Днестровско-Карпатское пространство. С тех пор бытует в устном народном творчестве баллада “Кодренаш-Кодрян” - о мол­ даванах основателях страны:

Мы - молдаване - Основа страны!

Зарождение молдавского этнического самосознания, этнонима молдо­ вень - результат последовательных многоступенчатых этнических транс­ формаций: романизация даков; становление восточных романцев (волохов); ассимиляция ими потомков свободных даков Карпато-Днестровских земель; симбиоз восточнокарпатских романцев с восточными славянами {русинами).

Название Молдова с самого своего появления, с XIV в. привлекало вни­ мание многих авторов из разных стран.

“Выясняя определенные аспекты, связанные с политической историей и этническим колоритом румынского карпато-днестровского пространства”, румынский историк В. Спиней посвятил этому вопросу целую главу своей монографии (Spinei, 1992. Р. 38-69). Он внимательно и терпеливо приводит названия, которые когда-то кем-то, случайно или понаслышке, отметил в ка­ кой-то связи с Карпатско-Дунайским регионом, который, как известно, нахо­ дится в стороне от восточнокарпатского. Он комментирует названия от Готии, Гепидии, Склавинии до Вандалии, Ситхии и Пацинакии... Постепенно доходит до Кумании, в связи с которой в декрете венгерского короля Сигиз­ мунда от 1435 г., но отражающий более древние исторические реалии, упо­ минается pars Moldaviae.

51

В папских документах лишь в последние десятилетия XIV в. проявляют­ ся отличия между terra Tartarorum и terra Walachorum. В конце концов, В. Спиней со всей убежденностью заключает, что “соседние народы дали территории, о которой идет речь, то же название - Vlahia или Jara vlahilor (Страна влахов)”.

Исследователь прав, когда, на основании всестороннего изучения раз­ нородных документов, заключает: “Самые древние письменные бесспорные свидетельства о Jara Mildovei (Земля Молдавская) включены в документах королевства Венгрии”: от 20 марта 1360 г. - terra Moldavanae и от 2 февраля 1365 г. - terra Moldvana”...(Там же. С. 53).

Первая хроника, написанная в последней четверти XIV в., которая упоми­ нает terra Moldaviae, принадлежит Я. Кюкюлло. Титулатура dux Moldaviensis отмечена в актах папской курии (1370, 1371, 1372). В договоре между Кар­ лом IV де Люксембург и королем Венгрии Людовиком I де Анжу, страна Мол­ давская появляется как Waywodatus Moldavia.

Самый авторитетный исследователь проблемы, румынский историк Т. Бэлан в своей работе “Numele Moldova. О istoriografie a problemei” (Имя Мол­ дова. Историография проблемы, 1973 г.) выяснил, что слово “Moldova”, в разных формах известно в Словакии, в Богемии (Muldavia, Muida, Muldau, Moldvia); в Банате (город Молдова на берегу Дуная). На карте А. Бюшинга (1786 г.) в Богемии отмечена р. Molda, Muldau. В Саксонии один из прито­ ков Эльбы называется Muida. Топонимы (ойконимы) Mold, Molde известны в Британии, Норвегии. Примечательно, что самая высокая гора румынских Карпат - пик Moldavanul (2.550 м.).

Это название было известно польскому историку Я. Длугошу (1415-1480): “(1359) Stephano Moldaviae Voievoday...” (Armbruster, 1993. P. 74; Minea, 1926. P. 13, 28). Его использует в 1560 г. и А. Веранчич (1504-1573): “Gens ear ter­ ras Transilvaniam, Moldaviam...” {Armbruster, 1993. P. 101). Оно зафиксирова­ но польским автором Л. Горецки (Gorecius, 1578. Р. 205). В “Сибиенбургской хронике” 1596 г. этот термин отмечен в форме Moldawern {Armbruster, 1993. P. 146). И. Леунклавий также пишет: Moldava {Leunclavius, 1591. P. 780). Поль­ ский хронист А. Гвагнин использует в 1584 г. название Moldowa {Guagninus, 1584. P. 452).

По мнению авторитетных румынских историков, “само имя Moldova впер­ вые документируется в 1343 г.” (Iorga, 1993. III. P. 176; Vîrtosu, 1956. P. 473).

Историк, чье исследование комментируем, Т. Бэлан полагает, что до при­ хода саксов (“сасских элементов”, как пишет Н. Йорга) рядом с местом бу­ дущего г. Бая существовало поселение местных жителей. Оно, видимо, было небольшим и было поглощено новым поселением, теряя, таким образом, свое старое название. Для названия нового поселения на языке коренных жителей было использовано имя Molde с суффиксом -ova славянского происхождения: Molde + ova = Moldova. Этому слову вначале, полагает Е. Выртосу, должно было предшествовать другое существительное: торг, река, долина. Одновре­ менно, с помощью притяжательного суффикса -аѵа образовалась Moldava и по этой модели возникла средневековая латинская форма Moldavia, как за­ фиксировано уже вначале XIV в.: “Civitas Moldaviae”.

Семантическая эволюция слова Mulde/Molde, отражая историко-геогра­ фическую обстановку бассейна правых притоков Сирета, вполне удовлетво­ рительно объясняет как название своеобразной конфигурации определенной

52

площади, которое потом было перенесено на реку, равнину и город, стало именем страны: Молдова. Одновременно возникали условия распростране­ ния этого имени на соседние воеводаты, регионы - как результат проявления сознания принадлежности к общности, проживающей на землях с именем Молдова. Распространение на всю страну имени Молдова - это результат це­ ленаправленных политических действий, подтверждение которых находим в первых письменных историях Молдовы. “Молдавско-русская летопись” (1359-1504) сообщает: “Драгош воевода насади первое место на реке на Молдаве и потом насадиша место Баи и иные места по рекам и по криницами учиниша себе печать воеводскую во всю землю” (Летописи.., 1976. С. 156).

Таким образом утвердилось и распространилось имя Молдова, которое было неизвестно до начала XIV в., то есть до того, как г. Molde (Бая) до­ стиг определенного расцвета и известности (Vîrtosu, 1956. Р. 472). По общему мнению историков, самое древнее документированное сведение о существо­ вании города по имени Molda относится к 1334-1335 гг. до основания Молдо­ вы (1359 г.), когда во Львове регистрируется купец Александр Молдаович, то есть из Баи (Jorga, 1993. III. P. 176). Некоторые историки считают, что распо­ лагают “документальными доводами о существовании в Баи к 1300 г. город­ ского населения; сохранилась печать XIV в. с легендой на латинском языке, о молдавской крепости или городе “civitae Moldavia”, в котором, рядом с местными, осели немецкие и венгерские колонисты”.

Воспроизведенные данные свидетельствуют: - все средневековые авторы считают, что Молдова/Молдавия (страна) происходит от имени реки Moldava, Moldova; - древнее название реки Moldova было Molda; - название Moldova/ Moldava не производное от корня Mol, к которому прибавили окончание - dava; - в силу вышеизложенного, очевидно, что объяснения названий Mollis Dacia, Mollis Davia, Molier Davia лишены оснований (Balan, 1973. P. 109); - историография по-прежнему стоит перед неразгаданным явлением; досто­ верно известно лишь то, что имя Moldova производное от Molda; однако до сих пор не расшифрована этимология, до сих не раскрыто его значение.

Молдославия - другое название Страны Молдавской, которого никак не заметили такие признанные исследователи проблемы, как А. Армбрустер, В. Спиней и остальные румынские историки. “Галицийский и украинский народ в своих песнях называли Землю Молдавскую, заселенную молдавана­ ми - Молдославией, в силу славянского влияния на молдаван из Молдавии. Народные песни не лгут. Они не создаются для того, чтобы ввести в заблуж­ дение какого-нибудь инородца” (Boldur, 1992. Р. 144).

Молдавия издавна известна восточнославянским историкам; имя Молдав­ ской Страны, ее народа отражаются в устном народном творчестве славянских народов. “Весьма интересно как своеобразное представление о родственно­ сти, - пишет известный исследователь молдавско-славянских фольклорных взаимовлияний В. Гацак, - именование Молдавии Молдославией, встречае­ мое в украинской песне” (Гацак, 1975. С. 8).

Соседняя с Молдовой страна, в многолетней борьбе с которой Молдавия обрела свою независимость - это Венгрия. С этим государством Молдавия имела самую продолжительную границу, с ним вела самые интенсивные тор­ говые связи, прежде всего с трансильванскими городами Бистрица, Брашов. Поэтому совершенно стестественно, что, особенно в периоде своего само­ стоятельного становления, разнообразные молдавско-венгерские взаимоот­

53

ношения: конфликты, торговые сделки и договоры, дипломатические связи нашли отражение в официальных документах обеих стран, прежде всего в вышедших из венгерской королевской канцелярии. Там находятся не только самые древние, но и самые многочисленные достоверные письменные свиде­ тельства о Молдавии ХІѴ-ХѴ вв.

С 1360 по 1456 г. разные венгерские эмитенты: королевский двор, воево­ да и губернаторы Трансильвании, эпископы, правители г. Брашова и др. под­ писали 32 документа, в которых, в той или иной форме, упоминается Мол­ давия или относятся непосредственно к ней: Terra nostra Moldavana, partes Moldavanos, contra Moldavanos Stephani (Стефан I, 1394-1399 гг.) vayvode,

Moldaviensis, terram Moldwanam, confinibus Moldavie, wayvoda Moldauie, in finibus Moldavie, Petrus wayuoda Moldaviensis и др.

В документах канцелярии Молдовы, судя по известным на сей день письменным источникам, спорадически встречается название Valachie отно­ сительно молдавской действительности: в грамоте от 6 мая 1387 г. “Petrus voyeuoda Muldauiensis присягает на верность польскому королю” - в тексте упоминаются и Valachie castra, в переводе румынских историков: “крепости Молдовы”. В тот же год, в тот же день сановники Молдовы: consiliarii domini Petri woyeuode Muldauiensis, terrigenarum terre Valachie, то есть, советники господаря Петра, воеводы Молдавского, бояре молдавские, gentem ас terram suam, Valachie castra (народ и страна своя, крепости Молдавии), аііогит omnium terrigenarum terre Valachie (другие бояре Страны Молдавской - пере­ воды М. Костэкеску) также присягают польскому королю (Costächescu, 1932. II. Р. 601-602).

Напоминая, что названия Молдавия, Земля Молдавская “документально фиксированы в грамоте венгерского короля от 20 марта 1360 г.”, В. Спиней пишет: “Интересно отметить тот факт, что к тому времени еще не появился этноним, соответствующий термину Молдова” {Spinei, 1982. Р. 73). Это заяв­ ление не имеет оснований. На самом деле, к тому времени уже более столе­ тия бытовала народная баллада Миорица, утвердившая в истории, по мень­ шей мере, с XIII в., этноним молдаван.

Во-первых, как неоднократно было показано и другими исследователя­ ми (Е. Агригороаей, А. Фоки, Гр. Ботезату, А. Хынку, П. Параска), баллада “Миорица” зафиксировала этноним молдован “в период раннего феодализ­ ма - XIII в.” (Балада популарэ, 1976. С. 32). Во-вторых, даже если бы, как предполагает В. Спиней, этноним молдаван происходил бы от имени страны, все равно он является на многие столетия древнее и широко известным всей Европе до появления этнонима “румын”. Ученый мир, и не только он, давно знают, что до конца XVII в. гитип обозначал “холоп”, “крепостной крестья­ нин”, a rumîni означал “превратить в холопа”, “привязать крестьянина к свое­ му хозяину”, rumînire - “закрепощение”; карпатско-дунайское княжество до середины XIX в. называлось во всех своих официальных документах Унгров-

лахией/Валахией.

Зарубежная историография, этнология и филология солидарны не только

враспространении несостоятельной доктрины “влах/валахь = румыны”, но

ив деформации непрерывного, с XIII в., существования этнонима модовень. В. Спиней пишет об “относительно позднем появлении этнонима молдовень {Spinei, 1982. Р. 75). Другой исследователь проблемы, А. Армбрустер более решителен: “В первых десятилетиях румынского (sic!) государственного

54

существования (относительно Молдавии: 1359-1400 гг. - В.С.)... этническая терминология представляется довольно однообразной... Все румынское про­ странство покрыто адекватной терминологией: валах, олахь, влахъ, валахен, волохен. Отсутствует термин молдовень” (Armbruster, 1980. Р. 253).

Документальные свидетельства академических сборников М. Костэкеску, И. Богдана (DRH А Moldova) относительно этнической терминологии XIV в., обобщенных в монографии П. Молдована “Молдаване в истории” позволяют сделать несколько выводов:

1.Соседние с Молдовой народы - валахи, венгры, чехи, поляки и даже папский двор - достоверно знали, что уже в XIV веке население между Вос­ точными Карпатами и Днестром называло себя молдовень.

2.Документы подтверждают и дополняют выводы историков, в том числе румынских, о том, что в XIV в. завершается “установление этнических и по­ литико-географических границ, которые покрывали всю этническую реаль­ ность... Этническая и политико-социальная терминология... вошла своими сущностными формами в европейское сознание одновременно с образовани­ ем... Молдовы” {Armbruster, 1980. Р. 259).

3.Этноним молдовень зафиксирован - в XIV в. - не только государствен­ ными документами Валахии (Мунтении), Венгрии, Польши, Чехии, папской курии, но и в торговых отношениях молдавских городов со Львовом, а также

взарубежных летописях.

4.Письменные иностранные источники, свидетельствуют, что простран­ ство между Карпатами и Днестром в XIV в. было заселено народом, обозна­ ченным термином молдовень.

5.Население между Карпатами, Днестром и Черным морем к концу XIV в. было столь организованным и консолидированным, хотя и разделенным на различные социальные категории, что имело полноправное и естественно сложившееся сознание, что составляет единый, со всеми своими особенно­ стями, народ - нородул молдовенеск. Этот уровень сознания был всеобщим и глубоко укоренившимся, вошел в официальную терминологию государствен­ ной канцелярии Молдовы.

Следовательно, уже в XIV в., до 1400 г. известны, осознанно усвоены и широко распространены, как и в Молдове, так и в Европе, не только этниче­ ское имя молдовень, но и понятие “нород молдовенеск, молдавский народ”.

РАССЕЛЕНИЕ И ЧИСЛЕННОСТЬ МОЛДАВАН ДО КОНЦА XIX ВЕКА

Карпато-Днестровский регион в качестве зоны компактного обитания восточнороманского населения начинает формироваться с конца XII в. Вос­ точнороманское население (в средневековых документах обычным образом фигурировавшее под обозначениями “волохи”, “валахи”, “влахи” или в близ­ ких к этим наименованиям фонетических вариантах) мигрировало в пределы региона с западного направления. Стремясь избежать религиозного, нацио­ нального и социального гнета, восточнороманское население из Прикарпат­ ских областей, входивших в состав Венгерского королевства, переселялось к востоку от Карпат. С конца XIII в. в Карпато-Днестровских землях отмечен, в соответствии с археологическими данными, значительный рост количест­ ва поселений оседлого населения. Тем самым в регионе увеличивался коли­

55

чественный состав восточнороманского элемента, в относительно короткий исторический период ставшего здесь преобладающим. К середине XIV в. в Карпато-Днестровских землях, в связи с возрастанием плотности оседлого населения, располагалось уже до 800 поселений.

Наивысшая плотность населения отмечалась в западной части региона, в Карпато-Сиретских землях, особенно в бассейнах нижнего течения рек Мол­ дова и Бистрица. Эта территория оставалась наиболее заселенной на протя­ жении всего средневековья.

Ввосточной части Карпато-Днестровских земель, а именно - в ПрутоДнестровском междуречье, зона компактного обитания восточнороманского (молдавского) населения начинает формироваться с конца XIII в. Расселяясь

ввосточном направлении, оно продвигалось к р. Днестр. В связи с возраста­ нием количества молдавского населения в междуречье, власть молдавских господарей во второй половине XIV в. начала распространяться к востоку от р. Прут. В 1392 г. господарь Роман Мушат именовал себя: "... мы воевода Молдавский и дедичь оусей земле Волошской от плонины до берегу моря...”

(Улъяницкий, 1887. С. 6).

Первые документальные данные о появлении молдавских сел в междуре­ чье Прута и Днестра содержатся в актовом материале начала XV в. времен правления господаря Александру чел Бун (Доброго) (1400-1432 гг.). Наибо­ лее ранние из этих сел были расположены в центральной и, в меньшей сте­ пени, северной частях междуречья - в долинах рек и речушек: Чугур, Реут, Бык, Быковец, Лапушна, Икель, Вилия, Ботна, Ишновэц, Дрэгишан, Кунила, Нырнова. Первым, в 1412 г., упоминается с. Володэуць (Володень), располо­ женное в районе, прилегающем к современному г. Единец. В господарской грамоте за 1420 г. упоминаются села: Быковэц, Думешть, Гырланич, Хомичешть, Хородиште, Лаврешть, Лозова, Миклэушешть, Поросечь, Садова, Цигэнешть, Вэрзэрешть (рядом с которым находится Варзарский монастырь), Ворничень (Дворничень), Корнешть, Секурень (DIRA. Veac. ХІѴ-ХѴ. 1954. Vol. I. С. 31, 41). Они размещались в основном в долинах вышеупомянутых рек и речушек, либо в долине р. Прут, в центральной и несколько реже -

всеверной частях Пруто-Днестровского междуречья. В южной части меж­ дуречья упоминается, за годы правления Александру чел Бун, очень мало сел - с. Христень (1429 г.), располагавшееся в нижнем течении Днестра, не­ подалеку от современного села Кицканы; с. Зубря (1425 год) (DIRA. Ѵеас. ХІѴ-ХѴ. Vol. I. 1954. P. 53, 87), находившееся в районе, прилегающем к со­ временному городу Кагул, неподалеку от р. Прут в ее нижнем течении.

Впроцессе освоения молдавским населением территорий Пруто-Днест­ ровского междуречья, здесь сложились три историко-этнографические обла­ сти: северная, центральная и южная. С конца XIII в. начали формировать­ ся северная и центральная зоны. Наибольшая плотность населения, как уже упоминалось, была в центральной зоне. В северной зоне, включавшей также территорию, входящую в современную Черновицкую область, молдавское население в период своего распространения (конец XIII - начало XIV в.) ас­ симилировало некоторую часть из находившегося там древнерусского на­ селения, что наложило отпечаток на молдавскую культуру в этой историко­ этнографической области.

Вюжной области плотность населения была гораздо ниже. Здесь мол­ давское население расположилось в основном в районах, прилегающих к

56

нижним течениям рек Прута и Днестра. Центральные степные зоны южной области, отличавшиеся засушливым климатом, не были обеспечены в до­ статочной мере водными ресурсами, что создавало сложности для развития здесь сельского хозяйства и препятствовало тем самым освоению этих райо­ нов молдавским населением.

Внижнем течении Днестра находились молдавские села, отмеченные на географических картах ХѴ-ХѴІ вв. (Кочубинский, 1901. С. 24 -25),- Рэскэець, Тудорово, Коркмаз, Олэнешть, Чобручи, Малкоч; расположенное здесь

с.Пуркары впервые упоминается в господарском поземельном акте за 1560 г. (МЭФ. 1961. Т. I. С. 74-76). В нижнем Попрутье в документах ХѴІ-ХѴІІ вв. упоминаются молдавские села: Джурджулешты (за 1593 г.), Вэлень (1543 г.), Брынза, Кания.

На протяжении ХѴ-ХѴІ вв. происходило также продвижение молдавско­ го населения в направлении центральной степной зоны Буджака, где возни­ кали молдавские села; к примеру, в северной части этой зоны в 1525 г. -

с.Кайнары (Кэйнарь).

ВXV веке имело место движение молдавского населения в районы, при­ легавшие к Дунаю в его нижнем течении. Однако этот процесс был затормо­ жен военными и политическими событиями второй половины ХѴ-ХѴІІ вв. В 1484 г. турки отторгли от Молдавского княжества крепости Килия и Аккер­ ман (Четатеа Албэ, Белгород-Днестровский), в 1538 г. - крепость Бендеры (Тигина). Захват крепостей сопровождался отчуждением также и прилегав­ ших к ним земель, где турки основывали свои территориально-администра­ тивные округа - райи (в турецких документах часто фигурировавшие под обозначением кадиатов). В 1590 г. турки основали также Измаильскую райю; в 1622 г. к ней была присоединена область г. Рени. В XVI в. в степных зонах Буджака начали поселяться ногайцы, подчиненные крымскому хану - васса­ лу турецкого султана.

ВXVII - первой половине XVIII в. ногайцы продвигались вглубь террито­ рии, вытесняя молдавское население. Вследствие этого, земли, находившие­ ся под юрисдикцией молдавского господаря в южной и частично в централь­ ной частях Пруто-Днестровского междуречья, в обозначенный период имели устойчивую тенденцию к сокращению. По мнению Г. Нэстасе (7VaVa.se, 1933.

Р.193-201), территория самого южного из молдавских цинутов (уездов), рас­ полагавшихся в пределах междуречья, - а именно, прилегавшего к восточ­ ному берегу р. Прут Кигечского (Тигечского) цинута - к середине XVII века ограничивалась со стороны Буджакской степи р. Лунга. Тем самым, северозападная часть Буджака к этому времени, по мнению того же автора, еще не находилась под контролем ногайцев. Примерно в 1666 г., при содействии турецких властей, была установлена официальная граница между владения­ ми ногайцев в Буджаке и зоной, остававшейся под юрисдикцией молдавско­ го господаря. Эта граница, носившая наименование “границы Халил-паши”, проходила от Ялпугского лимана на север вдоль р. Ялпуг до пересечения ее с древним земляным сооружением, носившим наименование Верхнего Траянова вала, и далее, вдоль этого вала на восток, до пересечения его с речкой Ботна, где пролегала граница Бендерской райи. После Прутской кампании царя Петра I, ногайцы отторгли от княжества также районы к северу и западу от границы Халил-паши, так называемую “двухчасовую зону”, площадью свы­ ше 1600 квадратных километров. Тогда же турки присоединили к Бендерской

57

Границы “Халил паши” и “двухчасовой зоны”. XVIII в. По: ШБІаБе, 1933. Р. 214

райе 12 молдавских сел, расположенных к северу от реки Бык, и отторгли от княжества Хотинский цинут, где к 1715 г. была образована Хотинская райя.

В результате этого, к середине XVIII в. турецкие райи и буджакские ногайцы занимали в Пруто-Днестровском междуречье земли площадью в 25495 кв. км или 55,7% его территории.

Тем не менее, молдавское население на юге Пруто-Днестровского между­ речья продолжало существовать. В нижнем Попрутье оно обитало в районе двух небольших цинутов - Кодрского и Греченского, образованных в XVIII в. В зоне нижнего течения Днестра с конца XVI в. была сформирована так назы­ ваемая область “ханских сел”, состоявшая из молдавских сел, подчиненных крымскому хану (Чобручи, Рэскэець, Копанка, Малкоч и др.). Продолжали существовать молдавские села и на территории турецких рай юга Пруто-Дне­ стровского междуречья - Пуркары, Оланешты (Аккерманская райя), Брынза, Бабили (Измаильская райя), Фырлэдень, Гура-Быкулуй, Хаджимус и др. (Бен­ дерская райя).

58