§ 4. Функциональное разделение политико-правовых оснований

ограничения договорной свободы

Помимо вышеуказанного разделения политико-правовых оснований ограничения свободы договора на этически и утилитарно обусловленные, следует обратить внимание и на еще одну крайне важную классификацию.

В принципе все политико-правовые основания ограничения договорной свободы можно разделить на те, которые обусловлены желанием государства защитить утилитарные интересы и этические ценности, носящие внешний по отношению к сторонам договора характер, и на те, которые обусловлены патерналистскими соображениями защиты интересов самих сторон договора вопреки их собственной воле, выраженной в контракте.

Когда государство запрещает сделки, направленные на подрыв основ нравственности или причинение ущерба тем или иным публичным интересам, интересам третьих лиц (например, кредиторов одного из контрагентов) и в иных подобных случаях, оно действует в целом в рамках классической либеральной концепции договорной свободы, сформированной в XIX в., в рамках которой ограничение свободы допускается в случаях, когда эта свобода причиняет ущерб другим лицам или обществу и государству в целом. Тогда же, когда государство патерналистски ограничивает свободу договора во имя интересов самих контрагентов, но вопреки тому, на что они добровольно и осознанно согласились по договору, оно в некотором смысле выходит за рамки классической либеральной концепции договорной свободы. В таких случаях государство ограничивает свободу в патерналистских целях, считая, что оно может оценить интересы контрагентов лучше, чем они сами были на то способны при заключении договора.

В принципе вряд ли стоит оспаривать принципиальную допустимость ограничения договорной свободы в обоих случаях. Серьезные проблемы возникают тогда, когда мы пытаемся четко сформулировать, в каких же конкретных случаях государство может реализовывать ту или иную ограничительную стратегию. Общая идея, которую мы здесь пытаемся изложить, состоит в том, что ограничения договорной свободы, не носящие патерналистский характер, могут вводиться только в случае, если некие конкурирующие общественные или государственные интересы будут явно перевешивать очевидную политико-правовую ценность договорной свободы. Те же ограничения свободы договора, которые носят патерналистский характер, могут вводиться еще более осторожно и только при наличии ряда дополнительных условий, речь о которых пойдет ниже.

Глава 2. Ограничения договорной свободы во имя интересов

ОБЩЕСТВА, ГОСУДАРСТВА ИЛИ ТРЕТЬИХ ЛИЦ

§ 1. Противодействие гражданско-правовому оформлению

деятельности, запрещенной в публичном праве

Одним из поводов ограничения свободы договора является необходимость предотвращения сделок, опосредующих гражданско-правовое оформление деятельности, подпадающей под те или иные прямые или имплицитные публично-правовые запреты. Сами эти запреты направлены напрямую не в сферу гражданского права и не имеют целью заблокировать заключение тех или иных сделок, а на блокирование того или иного реального поведения граждан. При нарушении этих запретов граждане (или юридические лица), как правило, привлекаются к публично-правовой (уголовной или административной) ответственности, но возникает очевидная проблема с сохранением в силе заключенных в целях реализации запрещенной деятельности гражданско-правовых сделок. Здесь можно, например, вспомнить о сделках, оформляющих скупку краденого, или о сделках, направленных на уклонение от уплаты налогов. Разрешая такие ситуации, правовые системы выбирают между различными стратегиями или комбинируют их. Они, во-первых, могут признавать такие сделки ничтожными, используя либо ссылки на их противоречие закону, либо конструкцию, аналогичную нашей норме о ничтожности сделки, нарушающей основы правопорядка (ст. 169 ГК). Во-вторых, теоретически право может, помимо применения мер публично-правового воздействия, потребовать ограничения принципа pacta sunt servanda, не затрагивая непосредственно автономию воли сторон. В последнем случае заключенный в целях оформления противозаконной деятельности договор не признается ничтожным, но лишается судебной защиты. В-третьих, может практиковаться еще и такая стратегия, при которой правовая система никак не будет затрагивать заключенные сделки, ограничившись применением публично-правовых санкций.X

Какой из указанных вариантов является наиболее оптимальным, здесь определить абстрактно и для всех случаев невозможно. Все зависит от политико-правового контекста. Очевидно лишь, что чем серьезнее то правонарушение, которое повлекло заключение спорного договора, тем больше оснований для присоединения к публично-правовым мерам реакции на исходное правонарушение и такой санкции, как признание ничтожности самой сделки. И наоборот, чем слабее чувство политико-правовой неприемлемости соответствующего правонарушения, тем больше оснований ограничиться лишь публично-правовыми санкциями. Вариант противодействия противоправной деятельности с оставлением сделки без принудительной защиты может выступать в качестве своего рода компромиссного варианта в ситуации умеренной политико-правовой неприемлемости запрещенной деятельности. Но здесь не стоит излишне упрощать картину. При выборе того или иного стратегического варианта может учитываться и целый ряд других факторов (например, оценка политико-правовой приемлемости ущемления интереса контрагента, который мог не знать о соответствующем правонарушении).

Являются ли все эти частноправовые стратегии реакции на публично-правовые правонарушения мерами по ограничению договорной свободы? Если признание самой сделки ничтожной безусловно относится к категории ограничений договорной свободы, то два оставшихся варианта ограничивают договорную свободу косвенно. Вариант с лишением сделки принудительной силы, как мы уже отмечали, достигает результата, крайне близкого прямому ограничению свободы договора, хотя и не блокирует возможность добровольного обмена. Вариант же с применением лишь публично-правовых санкций ограничивает свободу договора косвенно. Сам факт порочности запрещенной деятельности и ее блокирование посредством угрозы применения публично-правовых санкций опосредованно сдерживают и практику заключения соответствующих сделок.