B. Существо жалобы

1. Доводы сторон

42. Заявитель утверждал, что представители государства подвергли его пытке во время содержания под стражей, чтобы вынудить его признаться в преступлениях, в совершении которых он обвинялся. Заявитель также полагал, что расследование его жалоб не отвечало стандартам, предусмотренным статьей 3 Конвенции.

43. Власти Российской Федерации отрицали утверждения заявителя о жестоком обращении и характеризовали их как необоснованные со ссылкой на выводы проверки, проведенной по жалобе заявителя. Власти Российской Федерации полагали, что расследование было эффективным, тщательным, безотлагательным и независимым.

2. Мнение Европейского суда

a) Общие принципы

i) Предполагаемое жестокое обращение

44. Европейский суд напоминает, что утверждения о жестоком обращении должны быть подкреплены достаточными доказательствами. При оценке этих доказательств Европейский суд применяет стандарт доказывания "вне всякого разумного сомнения", однако добавляет, что доказывание может строиться на совокупности достаточно надежных, четких и последовательных предположений или аналогичных неопровергнутых фактических презумпций (см. Постановление Большой палаты по делу "Лабита против Италии" (Labita v. Italy), жалоба N 26772/95, § 121, ECHR 2000-IV).

45. Если лицо утверждает, что получило травмы в результате жестокого обращения во время содержания под стражей, власти Российской Федерации обязаны представить полное и достаточное объяснение того, как эти травмы были получены (см. Постановление Европейского суда от 4 декабря 1995 г. по делу "Рибич против Австрии" (Ribitsch v. Austria), § 34, Series A, N 336).

46. Для отнесения к сфере действия статьи 3 Конвенции жестокое обращение должно достигнуть минимального уровня суровости. Оценка минимального уровня может быть различной: она зависит от всех обстоятельств дела, таких, как длительность обращения, его физические и/или психологические последствия и, в некоторых случаях, пол, возраст и состояние здоровья жертвы. В отношении лица, лишенного свободы, любое использование силы, которое не является строго необходимым в связи с его поведением, умаляет человеческое достоинство и в принципе нарушает право, гарантированное статьей 3 Конвенции (см. Постановление Европейского суда от 28 октября 1998 г. по делу "Ассенов и другие против Болгарии" (Assenov and Others v. Bulgaria), § 94, Reports of Judgments and Decisions 1998-VIII).

ii) Расследование утверждений о жестоком обращении

47. Европейский суд напоминает, что, если лицо выдвигает доказуемое утверждение о том, что оно подверглось со стороны полиции или других подобных представителей государства жестокому обращению, противоречащему статье 3 Конвенции, это положение во взаимосвязи с общей обязанностью государств-участников, установленной статьей 1 Конвенции, "обеспечивать каждому, находящемуся под их юрисдикцией, права и свободы, определенные в... Конвенции", косвенно требует проведения эффективного официального расследования. Расследование должно вести к выяснению обстоятельств дела и установлению и наказанию виновных лиц (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского суда по делу "Ассенов и другие против Болгарии", § 102).

48. Обязательство расследовать - это "не обязательство получить результат, а обязательство принять меры": не каждое расследование обязательно должно быть успешным или привести к результатам, подтверждающим изложение фактов заявителем, однако оно должно в принципе вести к выяснению обстоятельств дела и, если жалобы оказались обоснованными, к установлению и наказанию виновных лиц (см. Постановление Европейского суда по делу "Пол и Одри Эдвардс против Соединенного Королевства" (Paul and Audrey Edwards v. United Kingdom), жалоба N 46477/99, § 71, ECHR 2002-II, и Постановление Европейского суда по делу "Махмут Кая против Турции" (Mahmut Kaya v. Turkey), жалоба N 22535/93, § 124, ECHR 2000-III).

49. Расследование по серьезным жалобам на жестокое обращение должно быть тщательным. Это означает, что власти должны всегда предпринимать серьезные попытки установить, что на самом деле произошло, и не должны со ссылкой на поспешные или необоснованные выводы прекращать расследование либо принимать какие-либо решения (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского суда по делу "Ассенов и другие против Болгарии", § 103 и последующие). Они должны принимать все доступные и разумные меры, чтобы обеспечить доказательства по делу, в том числе показания очевидцев и заключения судебно-медицинской экспертизы (см. с необходимыми изменениями Постановление Большой палаты по делу "Салман против Турции" (Salman v. Turkey), жалоба N 21986/93, § 106, ECHR 2000-VII, Постановление Большой палаты по делу "Танрыкулу против Турции" ( v. Turkey), жалоба N 23763/94, § 104 и последующие, ECHR 1999-IV, и Постановление Европейского суда от 14 декабря 2000 г. по делу "Гюль против Турции" ( v. Turkey), жалоба N 22676/93, § 89). Любой недостаток расследования, который уменьшает шансы установить причины травм или личности виновных, может привести к нарушению этого стандарта.

50. Кроме того, расследование должно быть безотлагательным. В делах, затрагивающих статьи 2 и 3 Конвенции, в которых ставится вопрос об эффективности официального расследования, Европейский суд часто оценивал оперативность реакции властей на жалобы в период, относящийся к обстоятельствам дела (см. упоминавшееся выше Постановление Большой палаты по делу "Лабита против Италии", § 133 и последующие). Учитывалось начало расследования, задержки в получении показаний (см. Постановление Европейского суда по делу "Тимурташ против Турции" ( v. Turkey), жалоба N 23531/94, § 89, ECHR 2000-VI, и Постановление Европейского суда от 9 июня 1998 г. по делу "Текин против Турции" (Tekin v. Turkey), § 67, Reports 1998-IV) и время, потребовавшееся для завершения первоначального расследования (см. Постановление Европейского суда от 18 октября 2001 г. по делу "Инделикато против Италии" (Indelicato v. Italy), жалоба N 31143/96, § 37).

b) Применение вышеизложенных принципов в настоящем деле

i) Предполагаемое жестокое обращение

51. Обращаясь к обстоятельствам настоящего дела, Европейский суд отмечает, что сторонами не оспаривалось, что травмы были причинены заявителю в период содержания под стражей. Соответственно, власти Российской Федерации были обязаны представить убедительное объяснение того, как были причинены эти травмы.

52. Европейский суд принимает объяснение властей Российской Федерации относительно происхождения шрамов на левом предплечье заявителя. Заявитель не отрицал того, что порезал свои запястья 12 октября 2003 г. Что касается других травм (см. § 14 настоящего Постановления), Европейский суд учитывает, что власти Российской Федерации без сообщения подробностей воспроизвели выводы национальных органов о том, что заявитель получил травмы при задержании и что милиционеры должны были применить против него силу, поскольку он сопротивлялся задержанию.

53. Европейский суд находит такое объяснение неубедительным. По его мнению, выводы национальных органов не содержат конкретных подробностей и объяснения того, почему милиционерам пришлось травмировать голову заявителю для преодоления предполагаемого сопротивления и исключения его бегства. Не были также объяснены причины возникновения ожогов от сигарет на теле заявителя. Что касается следов других травм, обнаруженных на теле заявителя, судебно-медицинский эксперт не смог определить их происхождение. Напротив, заявитель представил последовательное и подробное описание жестокого обращения, которое соответствовало характеру и расположению зафиксированных травм.

54. При таких обстоятельствах Европейский суд полагает, что, даже если заявитель сопротивлялся задержанию, власти Российской Федерации представили весьма неполное и потому недостаточное объяснение причиненных травм.

55. На основании представленных материалов Европейский суд заключает, что власти Российской Федерации удовлетворительно не установили, что травмы заявителя были причинены не иначе, как - полностью, в основном или частично - вследствие жестокого обращения, которому он подвергся в милицейском изоляторе.

56. Заявитель утверждал, что жестокое обращение, которому он подвергся, составляло пытку. Власти Российской Федерации не комментировали это утверждение. Европейский суд отмечает, что заявитель получил травмы головы и раны были инфицированы. Его тело было обожжено сигаретами и спичками. Подобное обращение должно было причинить ему сильные нравственные и физические страдания. Кроме того, представляется, что применение силы имело целью унизить заявителя, склонить его к подчинению и вынудить признаться в совершении преступлений. Таким образом, Европейский суд находит, что жестокое обращение, которому подвергся заявитель, было достаточно серьезным, чтобы рассматриваться как пытка.

57. Соответственно, имело место нарушение требований статьи 3 Конвенции в ее материально-правовом аспекте.

ii) Адекватность расследования

58. Европейский суд отмечает, что российские власти провели проверку в связи с утверждениями заявителя. Однако он не убежден, что проверка была достаточно быстрой, тщательной и эффективной, чтобы отвечать требованиям статьи 3 Конвенции.

59. Европейский суд учитывает, что материалы, представленные властями Российской Федерации, раскрывают ряд существенных упущений в проведении проверки.

60. Представляется, что администрация следственного изолятора, куда заявитель был доставлен примерно через девять дней после задержания, была осведомлена о том, что заявитель имеет серьезные травмы (см. § 14 настоящего Постановления). Однако они не приняли мер в этом отношении. Только примерно через год прокуратура провела официальную проверку утверждений заявителя о жестоком обращении. Соответственно, Европейский суд полагает, что попытка властей выяснить обстоятельства задержания и заключения заявителя под стражу являлась запоздалой.

61. Что касается пределов проверки, Европейский суд учитывает, что прокурор не рассматривал медицинских документов, подготовленных администрацией следственного изолятора и подкрепляющих утверждения заявителя о жестоком обращении. Он также не допросил медицинский персонал следственного изолятора или родственников заявителя, которые присутствовали при задержании заявителя. Судебно-медицинская экспертиза заявителя была проведена только через год после этих событий, и к тому времени истечение значительного срока сделало невозможным определение причины или происхождения травм заявителя.

62. Наконец, Европейский суд отмечает, что последующее судебное разбирательство не устранило недостатков прокурорской проверки. Суды ограничились одобрением выводов прокурора без устранения недостатков проверки.

63. С учетом вышеизложенного Европейский суд находит, что власти не провели эффективного расследования жалобы заявителя на жестокое обращение. Следовательно, имело место нарушение требований статьи 3 Конвенции в ее процессуальном аспекте.