Энциклопедия менеджмента - Друкер П.Ф

эмбриона в материнской утробе и права женщины распоряжаты:я своим соб­ ственным телом, в том числе и делать аборт. Политику интересуют вопросы охраны окружающей среды. Политику интересуют вопросы обеспечения ра­ венства групп, которые могут подвергаться дискриминации по тем или иным признакам. Ни одна из этих проблем не носит экономического характера. Все они скорее морально-этические.

Экономические интересы всегда можно урегулировать, всегда можно пойти на какой-то компромисс, что будет огромным преимуществом по­ литики, основанной на экономических интересах. "На безрыбье и рак ры­ ба", — высказывание, отнюдь не лишенное смысла. Но "половина ребен­ ка" в библейской притче о том, как Соломон разрешил непростую спор­ ную ситуацию, — это уже не человек, а расчлененное тело. Никакого компромисса в данном случае быть не может. Например, с точки зрения защитника окружающей среды, "половина вида, которому угрожает опас­ ность вымирания", — это просто исчезающий вид.

Эти проблемы только усиливают кризис современного государства. Да, масс-медиа по-прежнему склонны освещать события в Вашингтоне, Лондоне, Берлине или Токио с экономической точки зрения. Но все чаще лоббисты, "проталкивающие" те или иные законопроекты и влияющие на действия правительства, защищают не экономические интересы. Они предпочитают "проталкивать" то, что они сами, а также их хозяева счита­ ют моральным, этичным и не противоречащим культуре. И каждое из этих новых моральных соображений, представляемых той или иной но­ вой организацией, претендует на право считаться абсолютным. Попытка подсунуть им "рака" вместо "рыбы"— это уже не компромисс. Она вос­ принимается как измена, особо тяжкое преступление.

Таким образом, в обществе организаций отсутствует какая-то единая объединяющая сила, которая сводила бы отдельные организации в некую коалицию. Традиционные партии — возможно, наиболее успешные поли­ тические творения XIX столетия — уже не в состоянии объединить раз­ нородные группы и зачастую противоположные точки зрения во имя прихода к власти и ее удержания. Напротив, партии становятся полями сражений за влияние на эти группы, причем каждая сторона сражается за абсолютную победу и не согласна ни на что иное, кроме полной и безого­ ворочной капитуляции противника.

Всвязи с этим возникает вопрос: как должно вести себя государство?

Встранах, где существует традиция сильной и независимой бюрократии,

в частности в Японии, Германии и Франции, все еще не прекращаются попытки скрепить государство таким проверенным средством, как госу­ дарственная служба. Но даже в этих странах сплоченность государства подвергается все большим испытаниям на прочность так называемыми "специальными интересами" и, главное, внеэкономическими, моральноэтическими, особыми интересами.

Со времен Макиавелли, т.е. на протяжении пяти столетий, политиче­ ская наука сосредоточена, в основном, на вопросах власти. Макиавелли — а также политологи и политики, жившие после него, — полагали само со­ бой разумеющимся, что правительство может функционировать лишь то­ гда, когда оно располагает властью. В настоящее время все чаще возни­ кают совсем иные вопросы. Какие функции может и должно выполнять государство, и только государство? Как должно быть организовано госу­ дарство, чтобы оно могло успешно выполнять эти функции в обществе организаций?

В XXI столетии мы, несомненно, станем свидетелями едва ли не самых продолжительных социальных, экономических и политических катак­ лизмов. Эпоха великих социальных преобразований еще не закончилась. И проблемы, которые нам предстоит решить в ближайшем будущем, мо­ гут оказаться еще более серьезными и даже более устрашающими, чем те, с которыми были связаны социальные преобразования XX столетия и с которыми мы уже сталкивались.

Тем не менее у нас нет ни малейших шансов решить эти новые, еще только вырисовывающиеся проблемы, если мы сначала не решим наши насущные проблемы. Если XX столетие было столетием социальных пре­ образований, то XXI столетие должно стать столетием социальных и по­ литических инноваций.

Конечно, сейчас мы знаем, что "революция" — это "чума" XIX столе­ тия. Впрочем, сейчас революции и связанные с ними мифы полностью себя дискредитировали. Нам уже известно, что "революция" — это не "заря новой жизни", что она результат дряхления, банкротства идей и го­ сударственных институтов, неспособности к самообновлению.

Вместе с тем мы знаем, что теории, ценности и любые творения человече­ ского разума и человеческих рук со временем устаревают и "окостеневают", оборачиваясь "недугами" и "несчастьями".

Таким образом, как в экономике, так и в обществе, как в коммерческих фирмах, так и в государственных учреждениях, нам не обойтись без ин­ новаций и предпринимательства. Это особенно справедливо, если учесть, что нововведения не дают мгновенного эффекта, а происходят постепен­ но, шаг за шагом: здесь вводится новый продукт, там меняется политика или реформируется государственная структура... Инновацию нельзя за­ планировать, но можно сфокусировать свои усилия на благоприятной возможности и определенной потребности. Инновации носят временный, преходящий характер и исчезают, если не приносят желаемых результа­ тов. Иными словами, огромное значение инноваций объясняется их прагматическим, а не догматическим характером, их умеренными, а не грандиозными масштабами, тем, что они поддерживают общество, эконо­ мику, отрасль, государственную службу или коммерческую фирму в гиб­ ком и способном к самообновлению состоянии. Они обеспечивают, по Джефферсону, "революцию для каждого поколения", и они приводят к радикальным изменениям без крови, гражданских войн и концентраци­ онных лагерей, без экономических катастроф. Главное — поставить перед собой определенную цель, выбрать направление действий и контролиро­ вать процесс достижения цели.

Нам необходимо предпринимательское общество, в котором иннова­ ции и предпринимательство будут носить устойчивый характер. Как ме­ неджмент стал особым органом всех современных з^реждений и объеди­ няющим органом нашего общества организаций, так инновации и пред­ принимательство должны стать неотъемлемым видом деятельности в наших организациях, в нашей экономике и в нашем обществе.

Для этого нужно, чтобы руководители всех наших учреждений пре­ вратили инновации и предпринимательство в повседневную, рутинную деятельность, в неотъемлемый элемент своей собственной работы и в не­ отъемлемый элемент деятельности своей организации.

Неэффективность планирования

Когда мы говорим о государственной политике и функциях, которые должно выполнять государство в предпринимательском обществе, при­ оритет отдается определению того, "что не сработает" (особенно учиты­ вая, что в наши дни очень популярна политика, которая наверняка "не сработает" в будущем).

"Планирование" — в общепринятом понимании этого термина — фактиче­ ски несовместимо с предпринимательским обществом и экономикой. Инно­ вации действительно должны носить целенаправленный характер, а пред­ принимательством действительно нужно управлять. Но инновации должны иметь децентрализованный характер, они должны быть "ситуативными", ав­ тономными, конкретными и микроэкономическими. JIjf4uie, если они начи­ наются с чего-то небольшого, экспериментального, гибкого. По сути, благо­ приятные возможности для инновации обнаруживаются только на "передовой" рынка, как можно ближе к реальным людям и реальным продук­ там. Инновационные возможности обнаруживаются не в правилах, с кото­ рыми планировщику приходится иметь дело в силу необходимости, а в ис­ ключениях из правил — в неожиданном, в несоответствии, в разнице между "наполовину полным" и "наполовину пустым" стаканом, в слабой связи, об­ наруживающейся в том или ином процессе. Когда отклонение станет "статистически значимым" и, следовательно, хорошо заметным, уже слишком поздно планировать инновацию. Инновационные возможности не приходят на ураганной волне — их приносит легкое дуновение ветерка

Систематическая ликвидация

Одним из фундаментальных изменений, которые произошли за послед­ ние 20 лет в наших представлениях об окружающем мире и которые свя­ заны с поистине революционным переворотом в нашем сознании, стало понимание того, что государственная политика и государственные орга­ ны — творение рук человека, а не Господа Бога, и что, следовательно, они достаточно быстро устареют. Это, пожалуй, единственное непреложное правило, которое справедливо во всех случаях жизни. Тем не менее поли­ тика по-прежнему исходит из старого, как мир, предположения о том, что государство как таковое неотъемлемо от общества и потому "вечно". Именно поэтому в государстве до сих пор не появилось ни одного поли-

тического механизма, который пришел бы на смену устаревшей, неэф­ фективной и непродуктивной практике управления, существующей ныне.

Иными словами, средства, которыми мы владеем, уже не срабатывают. В Соединенных Штатах Америки в последнее время, как грибы после дождя, появляются так называемые sunset laws, т.е. законы о периодических ревизи­ ях государственных учреждений для ликвидации "лишних" структур. Эти за­ коны предписывают ликвидацию государственного учреждения или прекра­ щение действия публичного закона через определенный период времени, ес­ ли только их действие не будет возобновлено в установленном законом порядке. Однако "периодическая ликвидация" себя не оправдала — частично из-за отсутствия объективных критериев, с помощью которых можно опре­ делить, когда то или иное государственное )^реждение или публичный закон устаревают, частично по причине отсутствия четко определенного процесса ликвидации, но, главным образом, по причине того, что мы до сих пор не нау­ чились разрабатывать новые или альтернативные методы достижения целей, во имя которых писались законы или создавались теперь уже неэффектив­ ные государственные учреждения. Разработка принципов и процессов, кото­ рые позволили бы сделать "периодическую ликвидацию" осмысленной и эф­ фективной, — это одна из важных социальных инноваций, которая нам еще предстоит, причем как можно быстрее. Наше общество уже готово к этому.

Испытание для каждого из нас

В предпринимательском обществе каждый из нас столкнется с серьезной проблемой — проблемой, которую мы должны использовать как благо­ приятную возможность. Речь идет о необходимости постоянно учиться и переучиваться.

В традиционном обществе можно было предположить — и это действи­ тельно соответствовало истине, — что процесс обучения подходит к своему завершению в юности или, по крайней мере, в зрелом возрасте. Если человек не успевал научиться чему-либо примерно к 21 году, он, скорее всего, вообще утрачивал шансы освоить упущенный предмет. Вместе с тем знания, полу­ ченные примерно к 21 году, обеспечивали человека работой на всю остав­ шуюся жизнь, не требуя от него дополнительного обучения. Именно на этих предположениях основывалось обучение традиционным ремеслам, традици­ онным видам работ, традиционным профессиям. На этих же предположени-

ях строились традиционные системы образования и традиционные учебные заведения. Ремесла, профессии, системы образования и вузы, вообще говоря, по-прежнему базируются на этих предположениях. Конечно, всегда сущест­ вовали какие-то исключения, всегда были какие-то группы, которые практи­ ковали непрерывное обучение и пере5Д1ивание: великие художники и вели­ кие ученые, дзэн-буддисты, мистики, иезуиты... Однако эти исключения столь немногочисленны, что ими можно пренебречь.

Однако в предпринимательском обществе "исключения" становятся образцами для подражания. В предпринимательском обществе каждому из нас придется учиться чему-то новому — и не раз — даже в зрелом воз­ расте. В предпринимательском обществе информация, которую человек усваивает к 21 году, устаревает уже через пять-десять лет, и ему не оста­ нется ничего иного, как обновить свои старые знания или, что вероятнее, учиться чему-то новому, осваивать новую профессию.

Каждому из нас придется взять на себя ответственность за свое собст­ венное непрерывное обучение и переучивание, за свое собственное самооб­ разование и саморазвитие, за свою собственную карьеру. Человек уже не может исходить из предположения, что знания, полученные в детстве и мо­ лодости, будут надежным "фундаментом" на всю оставшуюся жизнь. На­ против, полученное в юношестве образование будет служить лишь "стартовой площадкой", а не "теплым местечком", где в комфорте и доволь­ ствии можно прожить всю жизнь. Уже нельзя исходить из того, что, "вступив однажды на служебную лестницу", человек будет автоматически перемещаться со ступеньки на ступеньку по накатанному пути (у военных это называется "выслугой лет"), продвигаясь к заранее известному "пункту назначения". В наши дни каждый должен исходить из предположения, что на протяжении всего трудоспособного возраста ему придется находить для себя, определять и проходить несколько "служебных лестниц".

Чем выше образовательный уровень человека, тем более предприни­ мательский характер носит его карьера и тем большие потребности в обу­ чении у него возникают на протяжении всего трудоспособного возраста. Плотник, наверное, по-прежнему может исходить из того, что квалифи­ кация, которую он приобрел, работая подмастерьем и мастером, прослу­ жит ему не меньше 40 лет. Врачам, инженерам, металлургам, химикам, бухгалтерам, юристам, преподавателям, менеджерам лучше исходить из того, что квалификация, знания и инструменты, которые им придется применять на практике лет через 15, скорее всего, претерпят серьезные

изменения. Еще лучше, если они будут готовы через 15 лет выполнять со­ вершенно новую работу, ставить перед собой совершенно другие цели и, вообще говоря, во многих случаях строить иную карьеру. И никто, кроме них самих, не позаботится о необходимом обучении и переучивании. Тра­ диция, привычка и "корпоративная политика" будут в этом деле скорее помехой, чем подспорьем.

Это также означает, что в предпринимательском обществе основы тра­ диционной системы образования подвергнутся серьезному испытанию. Традиционные системы образования, которые сейчас применяются по всему миру, представляют собой, по сути, модель, изобретенную в Европе в XVII веке. Разумеется, за это время в традиционную систему образова­ ния было внесено немало существенных дополнений и поправок. Но ба­ зовый "фундамент", но котором строились наши школы и университеты, разработан свыше 300 лет назад. Сейчас требуется новое — в некоторых случаях радикально новое — мышление и новые — в некоторых случаях радикально новые — подходы на всех уровнях.

Использование компьютеров в дошкольном обучении может оказаться преходящим увлечением. Но нынешние четырехлетние дети, которые ежедневно и по много часов смотрят телевизор, ожидают, требуют и реа­ гируют на совсем другие педагогические приемы и методы, чем приемы и методы, которых ожидали, требовали и на которые реагировали четырех­ летки 50 лет назад.

Молодые люди, нацеленные на получение той или иной "профессии", т.е. четыре пятых нынешних студентов, — действительно нуждаются в "гуманитарном образовании". Но это "гуманитарное образование", конеч­ но же, отличается от современной версии "гуманитарного образования" XVII столетия, которое получают студенты в англоязычном мире, или версии "классического образования", которое получают студенты в Гер­ мании. Если мы не подготовимся к решению этой задачи, мы рискуем по­ терять "гуманитарное образование" как таковое и опуститься до чисто специализированного обучения, что подвергнет серьезной опасности об­ разовательный фундамент общества и, в конечном счете, само общество. При этом мы должны согласиться, что обучение — это удел не только мо­ лодежи, и что важнейшей задачей (и вместе с тем, одной из самых благо­ приятных возможностей) системы образования станет непрерывное пе­ реучивание взрослых, уже получивших образование в молодости.

До сих пор у нас нет теории образования, ориентированной на реше­ ние этих задач.