спроса и предложения в условиях частного равновесия (хотя и включаемая еще в учебники микроэкономики, она была вытеснена теорией общего равновесия Вальраса), а на лежащую в ее основе концепцию факторов производства. Критике последней придавалось особое значение, поскольку на ее основе была построена макроэкономическая производственная функция, предложенная еще Джоном Кларком (1847-1938)1. Так же, как и в наши дни, эта функция широко применялась “неоклассическими” теориями роста, источником которых послужила модель Р. М. Солоу (1956)2.
3.5. “Спор двух Кембриджей” о капитале как факторе производства
Использование понятия предельной физической отдачи фактора производства предполагает, что имеет смысл говорить о его количестве. Отдача может быть получена (какой бы она ни была — возрастающей, убывающей или постоянной) только в том случае, когда изменение количества фактора оказывает влияние на выпуск. Поскольку, в соответствии с посылками частного равновесия, цена каждого фактора производства предполагается заданной извне, изменение затрат на данный фактор производства пропорционально изменению его количества. Доходы (заработная плата, ставка процента, вознаграждение предпринимателя), как мы видели, определяются на рынках факторов в соответствии с уровнями спроса и предложения. Эти рынки аналогичны рынкам товаров, описанным маржиналистами: располагаемое количество фактора неизменно и задается извне, спрос производителя таков, что в точке равновесия цена фактора (затраты производителя на привлечение
1Дж Б. Кларк (J. B. Clark, 1907), The essentials of Economic Theory, New York, Macmillan, перевод на французский, Париж, Giard et Brière, 1911.
2Р. Солоу (R.M. Solow, 1956), “A Contribution to the Theory of Economic Growth”, Quarterly Journal of Economics, vol. 70, № 1, стр. 65-94.
дополнительной единицы фактора) равна его предельной производительности.
Симметричная теория распределения доходов имеет чрезвычайно важные идеологические следствия, поскольку она утверждает, что:
•различные виды дохода (особенно заработная плата и процент) имеют идентичную природу: они являются ценами;
•каждый фактор (особенно на труд и капитал), получает вознаграждение (доход фактора производства), соответствующее его вкладу в производство.
Резюме современного экономиста звучит следующим образом:
“Теория предельной производительности переводит распределение доходов из проблемы межклассового распределения в общую теорию формирования цен”1.
Этот вывод, противопоставляемый классической теории (где прибыль — изъятие, определяемое особыми законами, из продукта труда), полностью зависит от возможности определить физический объем каждого данного фактора производства. Необходимо подчеркнуть, что при исследовании каждого фактора важнейшая роль отводится его физическому объему. Если определить объем какого-либо фактора производства невозможно, невозможно и определить отдачу не только этого фактора, но и всех остальных. Действительно, для определения предельной отдачи какого-либо фактора производства мы изменяем объем использования этого фактора, предполагая неизменным объем использования остальных факторов производства. Если же нельзя утверждать, что (физический) объем какого-либо фактора постоянен (в случае, например, когда понятие физического объема просто лишено
1H. Johnson (1973), The Theory of Income Distribution, стр. 3.
смысла), невозможно исследовать и производительность всех прочих факторов и тем самым придать понятию отдачи обобщающий смысл.
Однако существует фактор, для которого определение его физического объема является серьезной проблемой. Этот фактор — капитал. В производстве капитал предстает в виде совокупности физически разнородных благ (сырья, энергии, оборудования и т.д.). И эти блага должны быть представлены в виде единого агрегированного показателя объема капитала, который можно было бы рассматривать как переменную или постоянную величину (в зависимости от того, рассматривается ли отдача от капитала или от прочих факторов производства). Объединение перечисленных элементов согласно их физическим характеристикам (объему, протяженности, весу и т.д.) смысла не имеет; их гомогенизация (необходимое условие агрегирования) возможна лишь на основе цен. Но в этом случае полученный агрегированный показатель не может рассматриваться как физический объем капитала, поскольку в этом случае он будет зависеть не только от использованного объема каждого средства производства, но также и от его цены.
Понятие объема капитала как агрегированного блага оказывается, таким образом, неопределенным из-за возникающего в процессе его определения порочного круга: определение цены блага предполагает, что кривая его предложения известна и, следовательно, имеет смысл говорить о изменении отдачи от капитала при увеличении объема производства; отдача же от капитала может быть исследована только при определении “объема” капитала, причем значение этого агрегированного показателя зависит от цен некоторых благ: средств производства. Эта неопределенность вызвана отсутствием “какой-либо концепции капитала, где бы его количество измерялось независимо от распределения и цен”1. Отсутствие понятия “объема капитала” влечет за собой неопределенность понятия фактора производства вообще.
1Сраффа (1960), стр. 49 (выделено в тексте).
Вокруг последнего заключения развернулась широкая дискуссия, названная в литературе 1960 гг. “кембриджской дискуссией о капитале”, поскольку основными противниками являлись сторонники Сраффы из Кембриджского университета (Великобритания) и апологеты “неоклассической” теории, объединившиеся вокруг Поля Самуэльсона в Кембридже (США). Неоклассики были вынуждены признать, что концепция предельной отдачи применима только к экономике, в которой производится только одно благо, которое может быть использовано и как потребительское благо, и как капитальное. Тогда, по определению, понятие количества капитала вновь становится значимым. Мир одного блага является, по Самуэльсону, “иносказанием”, поскольку для него могут быть доказаны свойства, присущие и реальному миру, для которого они недоказуемы ввиду сложности последнего1.
Это “иносказание”, очевидно, неприменимо к теории ценности,
поскольку оно исключает обмен и цены при своем построении
(которые имеют смысл при существовании хотя бы двух благ). Но исследователи, использующие его сегодня (например, в теориях “реальных циклов” или “эндогенного роста”), игнорируют одержанную сторонниками Сраффы тридцать лет назад победу над их предшественниками, “неоклассиками”, что объясняется двумя причинами. С одной стороны, как и в 1950 гг., теория роста и циклов не связана сегодня с теорией ценности, что было бы немыслимым для Рикардо или Маршалла; “иносказание”, таким образом, принимается не с легким сердцем. С другой стороны, несмотря на все попытки “неорикардианцев” развить теорию Сраффы, вопрос ценности в большинстве случаев разрешился путем принятия теории, не полагающейся на понятие фактора производства: теории общего равновесия Вальраса.
1П. Самуэльсон (1962), “Parable and Realism in Capital Theory: the Surrogate Production Function”, Review of Economic Studies.