4.3. Специфика прибыли

Обновление соответствия между доходом — прибыль — и социальным классом — капиталисты — недостаточно; если мы хотим определить этот класс, основываясь на этом доходе, надо аналитически учитывать специфику этого дохода по сравнению с доходами других классов. Эта специфика появляется сначала через отрицание:

•прибыль отличается от заработной платы тем, что она не зависит от труда того, кто ее получает:

“Но могут подумать, что прибыль на капитал представляет собою лишь другое обозначение для заработной платы за особый вид труда, а именно за труд по надзору и управлению делом. Однако эта прибыль совершенно не похожа на заработную плату, она устанавливается совсем на иных началах и не стоит ни в каком соответствии с количеством, тяжестью или сложностью этого предполагаемого труда по надзору и управлению” (118, 51).

•прибыль отличается от ренты тем, что она не является доходом от монополии, не связанным с производством.

Далее специфика прибыли появляется в положительном плане, в двух характеристиках:

•прибыль — это доход от авансированного капитала;

•она пропорциональна величине капитала:

“Поэтому стоимость, которую рабочие прибавляют к стоимости материалов, распадается сама в этом случае на две части, из которых одна идет на оплату их заработной платы, а другая — на оплату прибыли их предпринимателя на весь капитал, который он авансировал в виде материалов и заработной платы. У него не было бы никакого интереса нанимать этих рабочих, если бы он не мог рассчитывать получить от продажи изготовленных ими

•прибыль “удерживается” из ценности продукта труда. Хотя она относится к капиталу, ее источником является труд (это положение будет полностью перевернуто теорией маржиналистов, в которой прибыль, окрещенная “процентом”, создается капиталом);

•прибыль существует лишь при условии, что количество труда, приобретенного в распоряжение за произведенные товары (= их меновая ценность), больше, чем количество труда, вложенное в них (= необходимое, чтобы их произвести); в нашем примере, для одного оленя первое равно одному дню, а второе — половине дня. Это приводит к очень важному следствию: уплатив работнику заработную плату, равную ценности одного оленя, капиталист покупает (приобретает в распоряжение) один день труда; но в товар, который получает при этом работник, когда он тратит свою заработную плату, вложена лишь половина дня труда; вывод: все происходит так, будто работник меняет один день труда на (продукт, произведенный за) половину дня труда; или, другими словами: часть (в данном случае половина) труда,

который он предоставил, ему не оплачена.

Можно было бы прийти к выводу, что прибыль, источником которой является труд, а условием существования — невыплата за часть этого труда, аналогична краже. Тогда ее определение управлялось бы не экономическим законом, а лишь соотношением сил между работниками и капиталистами. Но это вовсе не так: прибыль базируется на обмене, пусть и специфическом. Этот обмен приводит к появлению капиталиста, который располагает товарами, необходимыми для производства (и прежде всего, средствами существования), и работника, у которого их нет и который может продать только свой труд. Ни исторические корни такого распределения ролей, ни способ его воспроизводства не анализируются Смитом. Существенным является то, что прибыль основана на специфическом обмене труда на средства существования.

Мы видим, что у Смита есть два уровня восприятия прибыли:

•при ее определении как дохода, пропорционального авансированному капиталу;

•при определении ее величины, как дохода от капитала,

использованного для найма рабочей силы.

Если это определение прибыли является характерным для классической политической экономии (мы найдем его у Рикардо), то именно этот способ нахождения ее величины приводит к проблеме. Он приводит даже к полному краху подход Смита, вызывая неопределимость прибыли. Эта неопределимость проявляется в замкнутости рассуждений. В самом деле:

•поскольку прибыль является “составной частью” цены товара, определение этой цены предполагает знание прибыли;

•поскольку прибыль равна разности между количеством труда, приобретенного в распоряжение за товар, и

количеством вложенного труда, ее определение предполагает знание первого, т.е. цены.

Чтобы определить цену, надо знать прибыль; а чтобы знать прибыль надо уже знать цену. Круг определений замкнут. Это не должно нас удивлять: это логическое следствие теории ценности Смита. Фактически, она рассматривает цену товара в рамках обмена вообще (на любой другой товар), через его цену при специфическом обмене (на труд). Определение одной цены делается через определение другой цены. Определяя один обмен через другой, т.е. замыкаясь в рамках обмена, Смит может лишь двигаться по замкнутому кругу. Следствием этого является неопределимость прибыли, т.е. дохода, имеющего своим условием этот обмен товаров на труд.

Этот вывод не является таким уж отрицательным, как кажется. Понятие естественной цены, измеренной количеством приобретенного в распоряжение труда, является инструментом,