Часть 2 подходы к консультированию с.114

Глава 5 Подходы, ориентированные на инсаит Введение в построение теории

Еще до Сократа, когда философы настойчиво спрашивали своих учеников о смысле жизни, теория была настоящим бедствием и проблемой для студентов. Конечно, эти исторические прецеденты вряд ли утешат современного студента, пытающегося по­нять разницу между теоретическими системами, которые являются неотъемлемой ча­стью профессии консультанта. Студент часто задает себе вопрос: «И зачем мне эта теория? Я хочу быть консультантом, а не философом».

Но и в самом консультировании царит неразбериха, как можно судить по разнооб­разию мнений о структуре психотерапевтических отношений. Тогда как подходы, ори­ентированные на инсаит, фокусируются на достижении подлинного человеческого контакта ввиду присущих ему целительных свойств, подходы, ориентированные на действие, используют отношения только как средство достижения цели. И даже внут­ри какого-либо конкретного учения существует множество расхождений по поводу стиля, формы и содержания. Например, Карл Роджерс утверждал, что по-настоящему важна лишь подлинность контакта между людьми, и потому его теория инсайта поощ­ряет естественность, искренность и человечность в отношениях. С другой стороны, теория инсайта Зигмунда Фрейда говорит о том, что отношения должны быть как можно более формальными и анонимными, чтобы клиент мог прорабатывать сопро­тивления и переносы.

Следовательно, теория является программой действий. Выбор консультантом вме­шательств, реакций, анализа и интерпретаций логически вытекает из теоретической модели, описывающей, какие бывают люди, что для них хорошо и какие условия дол­жны оказывать на них желаемое влияние (Geis, 1973). Для некоторых студентов мо­жет быть открытием то, что в действительности у консультантов есть достаточно чет­кие и хорошо разработанные теории относительно метафизики (что движет миром),

Гллва 5. ПОДХОДЫ. ОРИЕНТИРОВАННЫЕ НА ИНСАЙТ Q 115

Мнение специалиста

Ничто не приводит меня в большее расстройство и замешательство, чем борьба со всеми этими теориями, которыми буквально сыпались на меня все эти годы. Сначала я был клиент-центриро-ванным консультантом, потому что ими были все, кто учился вместе со мной. Мы считали это наи­лучшим. Затем меня перевели к новому супервизору, который был настоящим профессионалом в гештальт-терапии; он даже отрастил бороду, чтобы быть похожим на Фрица Перлза. Я достаточ­но быстро усваиваю новый материал, так что вскоре я обучился и гештальт-терепии — и довольно неплохо.

Короче говоря, я освоил с полдюжины всяких других теорий, и все они мне нравились — адле-рианство, терапия реальностью, эриксонианство, остальные я даже и не помню. И теперь я нахо­жусь в таком состоянии, что все эти теоретические причуды больше не волнуют меня. Я смог взять лучшее из каждой изученной мной теории и соединить их с моими представлениями о том, что происходит с клиентами. В итоге у меня сформировалось четкое мнение о том, что нужно делать с клиентами, — и так должно быть у каждого мало-мальски уважающего себя специалиста.

этики (как люди должны поступать), логики (причинно-следственные отношения), онтологии (значение человеческого бытия) и эпистемологии (как люди познают мир) (Kottler, 1994b). Именно на эти теории опирается консультант, решая, что делать с кон­кретным клиентом в конкретный момент.

Ценность теорий заключается также в том, что они организуют знания и информа­цию в легко воспроизводимой форме. Теории — ни больше ни меньше чем модели, обеспечивающие последовательность действий; они дают возможность людям, прак­тикующим в той или иной области — будь то архитектура, медицина или консульти­рование, — повторно использовать те стратегии, которые срабатывали ранее при та­ких же обстоятельствах (Argyris, 1974). Конечно же, у теорий есть и другие полезные функции, например упрощение мира и выработка правил для объяснения, предсказа­ния и направления поведения.

Хотя теории и являются ценными моделями помогающих действий, они отнюдь не являются абсолютной и непоколебимой истиной, высеченной в камне. В действи­тельности Коттон (Cottone, 1992) выдвинул положение о том, что так как консульти­рование и подобные ему профессии не связаны с такими же научными идеалами, ко­торые, скажем, содержатся в теории относительности, нам следует освободить себя от парадигм, описывающих более широкую картину того, чем мы занимаемся. Напри­мер, вместо того чтобы рассматривать отдельно взятые теории, как представлено в этой и следующей главах, он предпочитает разделить весь наш багаж знаний на че­тыре объемные категории, которые содержат в себе какое-то количество подгрупп об­щих элементов. Ведь все равно, когда мы говорим о теориях и парадигмах, мы имеем дело с концептуальным знанием, направляющим наше поведение.

При изучении разных подходов в консультировании нужно помнить, что каждый из них — это отдельная попытка объяснить психотерапевтический процесс, со своими ценностями, акцентами, слабыми и сильными сторонами. Решая, какие идеи более уместны для вас, следует помнить определение хороших теорий, давно уже выдвину­тое Берксом и Стеффайером (Burks & Steffire, 1979): хорошие теории описаны четко и

116 Q Часть 2. ПОДХОДЫ К КОНСУЛЬТИРОВАНИЮ

ясно, объяснены предельно просто, всеобъемлющи, применимы в реальной жизни и позволяют делать новые открытия и нарабатывать новые знания.

Создавая теорию, мы тем самым создаем основу для определения (1) прогноза кли­ента, (2) возможных последствий тех или иных вмешательств, (3) связей между пере­житым (и не пережитым) жизненным опытом клиента и (4) эффекта нашего психоте­рапевтического воздействия. Но поскольку ничто нельзя предсказать с полной уве­ренностью, мы используем теорию для достижения хоть какой-то степени точности. Теории — это рабочие гипотезы, и они будут меняться и пересматриваться при появ­лении новой информации о мире, о наших клиентах и о нас самих. Мы не можем точно и тщательно описать то, что мы видим: мы пропускаем наши переживания через приз­му весьма неточных образов и языка, в результате чего получаем лишь приблизитель­ные представления о том, что, на наш взгляд, мы воспринимаем. Теория, по сути, явля­ется лишь нашими представлениями о том, что такое реальность (Burks and Steffire, 1979).

Грегори Бейтсон (Bateson, 1979) описывает проблему построения теории в науке, указывая на основные логические просчеты в организации наших знаний:

1. Наука не может ничего доказать, и не только потому, что предсказание несовер­шенно, а наши методы сбора данных имеют свои недостатки, но также потому, что доказательство существует лишь в сфере абстрактного.

2. В человеческом восприятии весь опыт субъективен и потому имеет индивидуаль­ную окраску и находится под влиянием бессознательных мотивов. Можно быть уверенным, что воспринятое нами будет слегка искажено и пропущено через приз­му личности, сформированной на основе уникальной генетической структуры и культурного опыта.

3. Объяснения являются результатом описаний, а эти описания могут существовать в различных вариантах. Классификацию вещей обусловливает удобство, и незави­симо от того, какая модель используется, часть информации будет утрачена или искажена.

4. Чтобы теория (и ее предсказательная сила) была совершенной, ей придется иметь дело со стопроцентно контролируемыми факторами. Но не говоря уже о причуд­ливости и импульсивности мира людей, даже физические законы капризны и не­постоянны.

5. Теории строятся на информации. А информация может быть получена не только в результате неточного описания и произвольной классификации, но и с помощью неверных методов измерения. Например, исследователи в области консультирова­ния десятилетиями спорят о том, можно ли продемонстрировать, что психотера­певтические вмешательства действительно исцеляют людей, потому что мы не мо­жем сойтись на каком-либо определении самого исцеления и уж тем более найти способ измерения его степени.