книги2 / 398-1

1.Подростки, которые часто травмируются, используют в ситуациях неопределенности и опасности специфические копингстратегий поведения.

2.Эти дети склонны к импульсивным действиям, характеризуются низкой степенью осознанности, что в ситуации опасности приводит к несчастным случаям. Подобное свойство в сочетании с пониженной критичностью может существенно повышать вероятность получения травм.

3.Значительное влияние на формирование копинг-стратегий поведения подростка в травмоопасных ситуациях имеют специфические установки семьи на опасность.

4.Для характеристики копинг-стратегий поведения можно использовать показатель психологической готовности к безопасному поведению (ПГБП), а также методику его измерения [1].

Литература

1.Безродный В.И. К проблеме измерения уровня психологической готовности к безопасному поведению. Донецкие чтения 2019: образование, наука, инновации, культура и вызовы современности: Материалы IV Международной научной конференции (Донецк, 31 октября 2019 г.). Том 5: Философские и психологические науки / под общей редакцией проф. С.В. Беспаловой. Донецк: Изд-во ДонНУ, 2019. С. 240-42.

2.Дементий Л.И. К проблеме диагностики социального контекста и стратегий копинг-поведения // Журнал прикладной психологии. 2004. №3. С. 20-25.

3.Иванова О.И. Особенности копинг-стратегий старших подростков из неполных семей // Психология и право. 2020.

Т.10. № 1. С. 103-115.

4.Чернобровкина С.В. Психология развития и возрастная психология [Электронный ресурс]: учебно-методическое пособие. Саратов: Вузовское образование, 2018. 88 с. Режим доступа: http://www.iprbookshop.ru/74285.html.

110

Динамика массового визуального контента в цифровую эпоху

Белинская Е.П.

ФГБОУ ВО «МГУ имени М.В. Ломоносова», Москва, Россия elena_belinskaya@list.ru

Исследование выполнено при финансовой поддержке РНФ, в рамках проекта «Предикторы психологической адаптации личности в ситуации глобальных рисков цифрового мира: межпоколенный и гендерный анализ».

Общая характеристика современного мира все чаще опирается на категоризацию его как цифрового. Нарастающая цифровизация повседневности, рассмотренная как в социальном, так и в персональном аспекте, неотделима от возрастающей роли в ней визуального содержания, провоцируя, в свою очередь, поступательное развитие «визуального поворота» в науке и культуре. Будучи наиболее емкой формой «упаковки» любого контента, массово тиражируемый образ в любых его вариантах – статичном (фотография) и/или динамичном (кино, видео), – сегодня однозначно доминирует над словом, определяя новые формы и нормы социальных взаимодействий и приводя к медиатизации общественного сознания. Иными словами, современные ускорение и глобализация коммуникации, опираясь преимущественно на обмен образами, задают постоянное возрастание роли визуальной информации в социальном пространстве.

Подобная онтологическая динамика неминуемо расширяет гносеологические рамки анализа для социо-гуманитарного знания в целом и для социальной психологии в частности. Так, можно поставить целый ряд вопросов, которые еще далеки от своего решения. Как меняются процессы и механизмы социального познания в условиях постоянного конструирования образов? Каким образом такое «инаковое» познание влияет на социальное конструирование реальности? Насколько человек сохраняет способность к категоризации и тем самым свою субъектность в условиях визуализации повседневности? Ведь, по меткому замечанию Ж. Бодрийяра, образ останавливает мысль, и тем самым противостоит прерогативе смысла [4]. Иными словами, сегодня речь идет не только

111

и не столько о возможностях визуальных методов как способов исследования в социальных науках, сколько о том, что медиатизация реальности, будучи основным трендом социальной динамики, расширяет само предметное поле наук об обществе и человеке. Последнее происходит в силу, как минимум, трех процессов: 1) введения в научный аппарат новых категорий, связанных с медиатизацией; 2) попыток соотнесения научных понятий и «образов повседневности»; 3) изменения проблемного поля исследований в силу снятия традиционной дихотомии индивидуального и социального. Закономерности подобного предметного «расширения» можно проследить, в частности, на примере фотографии как определенного вида социальной практики.

В момент своего возникновения фотографический визуальный контент в основном служил своеобразной инвентаризации реальности: создаваемые образы были для массового потребителя новым источником знания о природном и социальном мире (неслучайно внимание фотографов того времени к фиксации экзотических для западного зрителя ландшафтов и особенностей образа жизни их обитателей). Довольно быстро и вполне закономерно к этому добавилась задача оказать влияние на Spectator’a, преимущественно через воздействие на его аффективную сферу, что, однако, не всегда достигало цели, – ведь практически любое изображение может стать пространством проекции бесконечного количества индивидуальных смыслов. Но следование определенным правилам создания изображения, умноженное на право массового зрителя испытывать довольно упрощенные эмоциональные реакции [1], привело в итоге не только к возможностям социального влияния посредством фотообраза, но и к экспликации через него социальных переживаний. Собственно, с этого времени фотография перестает быть только документом, все более превращаясь в «решающий момент» [2], кульминацию представляемого зрителю нарратива, где многое происходило до или же произойдет после. И тем самым уникальность фиксируемого факта заменяется на уникальность сопровождающего его переживания, а представление образа Другого-для-меня в силу возможности идентификации с героем истории, стоящей за «решающим моментом», все более превращается в явление меня-в- качестве-Другого.

112

Подобное насыщение визуальной информации бесконечно тиражируемыми «историями» позволило решить еще одну задачу, а именно – медиатизировать саму реальность. Последняя, однако, становилась все более изменчивой и «текучей», а потому требовала какой-то визуальной стабилизации. Это было реализовано через внимание фотографии уже не к моменту, а к фрагменту (вернее – множественным фрагментам) реальности, когда постепенно в фотообразе стал исчезать и герой, и событие (а тем самым – и сама история), заменяясь неким «клипом», мозаикой осколков реальности, связанных друг с другом лишь ассоциативно. Доминирование в массовом сознании идеи уникальности субъективного видения в сочетании с неограниченными сегодня техническими возможностями позволяет каждому автору изображения объективировать через него свой образ социального мира для всех желающих. И думается, что именно подобная глубинная медиатизация повседневности [3] порождает новые социально-психологические реалии, среди которых можно выделить, как минимум, три вектора: 1) стирание граней между важным и неважным жизненным событием – когда запечатленная в образах повседневность уже перестает иметь «выпуклые» жизненные вехи; 2) своеобразную динамику социального влияния – когда референтность действия заменяется количеством ссылок и «лайков»; 3) исчезновение вопроса о том, что считать достойным/не достойным фиксации в образе – эстетическое в такой повседневности оказывается все более относительным.

Литература

1.Барт Р. Camera lucida. Комментарий к фотографии. Мю: Ad Marginem Press, 2011.

2.Картье-Брессон А. Воображаемая реальность. СПб.: Лимбус Пресс, 2017.

3.Хорошилов Д.А. Оцифрованный разум: медиатизация социального познания в культуре, науке и искусстве // Социальная психология и общество. 2019. Том 10. № 4. С. 9- 22.

113

4.Baudrillard J. La photographie ou l’ecriture de la Lumiere: litteralite de l’image // Baudrilliard J. L’Echange impossible. Paris: Galilee, 1999. P.175-184.

Типы копинг-стратегий в романтических отношениях при разных жизненных стратегиях у молодежи

Белоглазов И.Д., Шомникова И.В.

ФГБОУ ВО «МГУ имени М.В. Ломоносова», Москва, Россия i.d.beloglazov@gmail.com, shomnikova.irina@yandex.ru

Впредыдущих исследованиях были выявлены значимые различия между молодежью, которая живет в регионах, в Москве и теми, кто переехал в столицу [4]. Люди, которые переехали из региона в Москву, ощущают себя уязвимыми, так как они самостоятельно конструируют свой жизненный путь без опоры на опыт близкого социального окружения. Поэтому сейчас для них первостепенная задача – добиться финансовой стабильности и независимости. Жители регионов выбирают и следуют готовым «шаблонным» общепринятые

всоциуме жизненным планам. Москвичам же важно найти собственное признание в конкретной профессиональной нише, при этом для них финансовое состояние не является приоритетным при конструировании жизненного пути. На основе предыдущих исследований можно предположить, что эти три группы молодежи будут иметь разные взаимодействие личной и профессиональной сфер жизни. Также остается открытым вопрос: как молодые люди при разных жизненный стратегиях будут решать стрессовые ситуации со своими партнерами. Поиски ответов на эти вопросы и является целью нашего исследования.

Висследовании приняли участие 18 человек, по 6 человек в каждой группе: москвичи, жители регионов, переехавшие в Москву. Исследование состояло из 2 этапов. На первом этапе было проведено полуструктурированное интервью с целью уточнения актуального статуса романтических отношений, сферы профессиональной деятельности, условий проживания (совестно с партнером или раздельно). Также респонденты заполняли опросник: «Экспресс-

114

опросник копинга Brief COPE Ч. Карвера» [2], «Когнитивная оценка стрессовой ситуации» [3], «Опросник диадического копинга Г. Боденманна» [1]. Задачей этого этапа было выявление основных стратегий совладания с трудными жизненными ситуациями, в том числе в контексте романтических отношений.

На втором этапе исследования с респондентами была проведена методика «линия жизни»: респонденты располагали на линии важны, по их мнению, жизненные события, которые были в прошлом, и те, о которые они думают, что произойдут в будущем. Основная задача этапа – выявить взаимодействия профессиональной и личной сфер жизни.

Основные результаты исследования. У жителей регионов отсутствуют представления о развитии профессиональной сферы. Они заканчиваются на получении специальности и выходе на работу. У москвичей же эта линия развития имеет «финал» в получении признания в профессиональном сообществе и становлении себя как специалиста. У тех, кто переехал, эта сфера носит более материальный характер: получение высокого уровня заработка. С этим связан и разный тип взаимодействия между профессиональной и семейной сферой жизни. У тех, кто переехал, последняя подчинена первой. Респонденты объясняли это тем, что сначала нужно достичь финансовой стабильности и только потом думать о браке. У москвичей эти сферы взаимодействуют друг с другом. События каждой из них чередуются на линиях. Они стремятся к гармонии, чтобы в их жизни была развита как профессиональная, так и семейная сфера жизни. У жителей регионов на линии жизни в будущем присутствует только семейная. Для них характерен уход профессиональной части жизни на задний план. При этом обе сферы существуют параллельно и подчиняются социальным нормам. То есть планируемое время для рождения детей и начало карьеры задаются, исходя из социальных норм.

Значимые отличия в оценке ситуации нахождения в романтических отношениях у респондентов, состоящих и не состоящих в романтических отношениях, не выявлены. Молодежью, которая переехала из регионов, романтические отношения оцениваются как новая, неизвестная, неопределенная территория, в которой также нужно разбираться и вкладывать ресурсы. Для них характерно

115

использование более широкого спектра диадических копингов, а также использование по отношению к своим партнерам амбивалентных и негативных копинг-стратегий в сравнении с москвичами и жителями регионов. Для москвичей и жителей регионов ситуация состояния в романтических отношениях скорее оценивается как малозначительная, при этом москвичи рассматривают эту ситуацию как способствующую развитию. Это может быть объяснено тем, что москвичи, стремящиеся к «гармонии» во всех сферах жизни, стараются поддерживать и развивать отношения, даже если они находятся на трудном этапе. Те, кто переехал, ставя личную сферу на задний план, не готовы вкладываться в отношении и конструктивно разрешать трудные ситуации в своих романтических отношениях, так как всех их силы направлены на обретение стабильности в профессиональной сфере. Так как, по их мнению, достижение финансового и профессионального – гарант удачного создания и личной жизни в будущем.

Таким образом, можно утверждать, что создание собственного жизненного пути в ситуации неизвестности позитивно влияет как на профессиональную, так и на личную сферу жизни. Респонденты, которые переехали в Москву, были вынуждены решать большое число трудных жизненных ситуаций. В настоящий момент для них характерна большая вариативность копинг-стратегий, что при достижении стабильности в будущем поможет им выстраивать романтические отношения.

Литература

1.Екимчик О., Крюкова Т. Диадический копинг в российских парах: исследование психометрических качеств Опросника диадического совладания Г. Боденманна // Психологические исследования. 2017. Т. 10. №. 55.

2.Крюкова Т.Л. Когнитивная психология совладания с одиночеством // Вестник Костромского государственного университета. Серия: Педагогика. Психология. Социокинетика. 2013. Т. 19. №. 2. С. 93-97.

3.Маленова А.Ю., Маленов А.А. Копинг-ресурсы личности в

ситуациях оценивания (на примере экзаменационной

116

аттестации) // Общество. Коммуникация. Образование. 2011.

Т. 4. №. 136. С. 150-159.

4.Федотова С.В., Белоглазов И.Д. Конструирование жизненного пути молодежью, проживающих в Москве и регионах //Психология сегодня: актуальные исследования и перспективы. Том 1. Екатеринбург, 2022. С. 844-847.

Проблема управления взаимодействием младших школьников в учреждениях образования

Беспанская-Павленко Е.Д.

ФФСН БГУ, Минск, Республика Беларусь bespanskaya@yandex.ru

Проблема организации и управления взаимодействием школьников в рамках современных учреждений образования всегда была актуальной, но в последнее время она становится более выраженной и очевидной, особенно для педагогов, которые все чаще обращаются в психологическую службу с подобным запросом.

Составной частью взаимодействия, как известно, являются межличностные отношения. Изучению вопроса межличностных отношений в психологии посвящали достаточно много внимания и изучали различные его аспекты такие выдающиеся ученые, как В.Н. Мясищев, Е.П. Ильин, А.В. Петровский [2; 5; 6], исследованием особенностей межличностных отношений в детском возрасте занимались такие психологи, как Л.И. Божович, М.И. Лисина, Е.О. Смирнова и другие [1; 3; 7].

Несомненно, младший школьный возраст является очень важным для формирования коммуникативной компетентности личности. Именно в рамках общения в классном коллективе и установления отношений с учителями приобретаются необходимые навыки и умения, которые ребенок сможет в дальнейшем использовать в жизни для реализации межличностного взаимодействия с окружающими его людьми. Поэтому одной из важных задач для педагогов является формирование навыков эффективной коммуникации у школьников. Однако в последнее время они сталкиваются с рядом проблем,

117

обусловленных, прежде всего, особенностями современной социокультурной среды.

Исследования недавних лет в области межличностных отношений

вдетском возрасте свидетельствуют о несформированности у младших школьников коммуникативных навыков и умений, необходимых для реализации межличностного взаимодействия, прежде всего, со сверстниками. Д.И. Фельдштейн указывает на недостаточную социальную компетентность детей данного возрастного периода, их беспомощность в отношениях со сверстниками, неумение разрешать простейшие конфликтные ситуации. В своих работах он проводит анализ тенденций и специфики развития детства в сложившейся исторической социокультурной ситуации, акцентирует внимание на роли взрослых, как родителей, так и педагогов, в развитии детей [8].

Специалисты, работающие с современными детьми, все чаще указывают на снижение качества коммуникаций между школьниками, на затруднения в установлении и поддержании контактов друг с другом, на то, что общение детей все чаще становится обусловленным различного рода гаджетами и все реже происходит непосредственно в оффлайн режиме. Учителям становится сложнее управлять поведением детей на уроках и тем более на переменах. Им недостает современных методических инструментов, которые помогли бы им на практике организовать эффективное взаимодействие детей в изменившейся социокультурной ситуации.

Образовательный процесс в условиях меняющегося мира, усложнение школьных программ, увеличение объема информации, которую необходимо усвоить влияет на увеличение нагрузки на детский организм и требует большого умственного и нервнопсихического напряжения. Потребность в снятии напряжения, испытываемого часто младшими школьниками на уроках, проявляется

вповышенной двигательной активности детей на переменах. Попытки взрослых ограничить излишнюю, на их взгляд, и неуместную в рамках образовательного учреждения подвижность детей, желание установить запрет на избыточную активность детей может приводить к накоплению напряжения. Учитывая, что в младшем школьном возрасте потребность в повышенной физической активности является естественной, это может приводить к переутомлению и истощению

118

функциональных возможностей организма учащихся. Поэтому правильная организация активности и взаимодействия детей в перерывах между уроками может снизить уровень перегрузки на организм и повысить продуктивность интеллектуальной деятельности на уроках. Для этого можно использовать, например, игры с активным физическим компонентом, которые помогут удовлетворить потребность младших школьников в двигательной активности, снять физическое и психоэмоциональное напряжение. И кроме того, это будет способствовать формированию навыков общения и повышению уровня коммуникативной компетентности учащихся.

Безусловно, обнаружение, констатация проблемы – это первый шаг на пути к ее решению, однако важно не останавливаться на этом пути

иделать следующий шаг – разрабатывать основы психологопедагогического сопровождения процесса воспитания личностных особенностей современного подрастающего поколения, при обязательном учете изменившейся, а точнее будет сказать, постоянно

иочень быстро меняющейся социокультурной среды [4].

Таким образом, можно сказать, что разработка методических рекомендаций по организации и управлению взаимодействием младших школьников в учреждениях образования, реализации развивающих программ и мероприятий, основанных на научных исследованиях в данной области, является актуальным направлением в теории и практике социально-психологического знания.

Литература

1.Божович Л.И. Личность и ее формирование в детском возрасте. СПб., 2009.

2.Ильин Е.П. Психология общения и межличностных отношений. СПб., 2009.

3.Лисина М.И. Формирование личности ребенка в общении. СПб., 2009.

4.Лукьяненко Е.С., Линецкая О.А. Проблема межличностных отношений младших школьников со сверстниками // Евразийский Союз Ученых (ЕСУ). 2015. № 5 (14). С. 135-137.

5.Мясищев В.Н. Психология отношений. М., 2011.

119