книги2 / 398-1

нужны знания и компетенция не одного врача, а нескольких. Умение прислушиваться к мнению коллеги, слышать коллегу, знание своих задач, определение зон ответственности, взаимный контроль, взаимопомощь и взаимозаменяемость, общие ценности и цели, определяющие поведение каждого члена команды, коллективная ответственность за результаты и эффективность работы, развитие индивидуального и группового потенциалов – все это позволяет успешно функционировать команде врачей. Качественное осуществление деятельности зависит от межличностных отношений, складывающихся в группе. Высокий уровень развития межличностных отношений в группе, проявляющийся в общих ценностях, стремлениях, действиях, в стремлении защищать интересы каждого члена группы – это сплоченность. Изучение и формирование групповой сплоченности приобретает актуальность уже на этапе профессионализации, особенно если мы говорим о студенческих коллективах в медицинских университетах. Это важная задача деятельности куратора, осуществляемой в учреждениях высшего образования.

Цель исследования – изучить уровень сплоченности и групповую мотивацию у студентов медицинского университета. В исследовании были использованы методика «Определение индекса групповой сплоченности» Сишора и методика диагностики групповой мотивации (И.Д. Ладанов). Исследование проводилось на базе Гродненского государственного медицинского университета, в нём участвовали 2 группы студентов 1 курса (14 и 12 человек, соответственно) и 1 группа студентов 4 курса (13 человек).

Диагностика групповой сплоченности показала высокий уровень в группе медико-диагностического факультета 1 курса (16,3 баллов) и в группе медико-психологического факультета 4 курса (15,6 баллов); в группе студентов 1 курса лечебного факультета определён уровень групповой сплочённости выше среднего (13,4 балла). Большинство студентов оценивают свою группу как сплочённую и единую с благоприятной атмосферой. В студенческих группах 1 курса постоянно проводится тренинговая работа с целью формирования групповой сплочённости, понимаемой здесь как межличностная аттракция [1]. Основным показателем сплоченности является уровень взаимной симпатии в межличностных отношениях. На медико-

200

психологическом факультете работа по формированию и поддержанию высокого уровня сплоченности, понимаемой уже как удовлетворённость членством в группе [1], организована специальным образом: работа куратора-преподавателя заканчивается с переходом студентов на 3 курс, однако остается работа кураторов-студентов, которые не только привлекают студентов старших курсов для проведения тренингов с первокурсниками, но и сами постоянно организуют групповые игры разной направленности (кейс-клуб «ВМЕСТЕ», квест «Психохаос», интеллектуальная игра Science Quiz).

Взаимодействие членов группы опосредуется мотивами, обусловленными направленностью и подготовленностью группы, уровнем группового развития [2]. Результаты диагностики групповой мотивации показывают достаточную степень мотивации на достижение успеха в деятельности в студенческих группах 1 курса (132,8 и 150,9 баллов). На 4 курсе констатирован недостаточный уровень мотивации (122 балла) на получение положительных результатов группой. Для студентов 4 курса важным моментом становятся индивидуальные достижения для дальнейшего распределения после окончания университета, для студентов же 1 курса такая индивидуалистическая направленность пока не приобретает особой значимости.

Для студентов медицинских вузов важным становится формирование групповой сплочённости, понимаемой как ценностноориентационное единство и показывающей степень совпадения оценок, установок и позиций группы по отношению к объектам (лицам, задачам, идеям, событиям), наиболее значимым для группы в целом. Показателем сплоченности становится совпадение ориентаций членов группы на основные ценности, касающиеся процесса совместной деятельности. Формирование такой групповой сплоченности происходит уже на более поздних этапах профессионализации (на 5 и 6 курсе) и реализуется участием студентов в деловых играх, имитирующих работу команд врачей, и в олимпиадах «Моя профессия – детский врач», «Командная работа врача общей практики: от профилактики до лечения».

Результаты проведенной диагностики показали достаточно высокий уровень групповой сплочённости в начале и в середине обучения в медицинском университете. Работа кураторов-

201

преподавателей и кураторов-студентов в медицинском университете, направленная на формирование групповой сплоченности, показывает свою эффективность. Однако, недостаточный уровень групповой мотивации может стать помехой в реализации командной работы врача. Важным представляется разработка мероприятий для формирования и поддержания групповой мотивации.

Литература

1.Воронко Е.В., Марищук Л.В. Социальная психология. Гродно,

2020.

2.Фетискин Н.П., Козлов В.В., Мануйлов Г.М. Социально-

психологическая диагностика развития личности и малых групп. М., 2002.

Оценка показателей психологической безопасности сотрудниками организации

Воронова В.Е., Кожухарь Г.С.

ФГБОУ ВО МГППУ, Москва, Россия vita.voronova.99@mail.ru

Вопросы психологической безопасности рассматриваются как проявление безопасности личности, как создание условий для проявления ее прав и свобод в контексте единой про-социально ориентированной системы безопасности. Важно реализовать социально-психологический подход к проблемам безопасности организации, созданный в рамках как науки, так и государства. Поэтому при решении проблем обеспечения безопасности организации важную роль играет знание организационных рисков и угроз, которые снижают субъективную оценку сотрудниками показателей психологической безопасности.

«Психологическая безопасность» является производным от понятия безопасности вообще. Несмотря на то, что единого определения безопасности не существует, можно выделить несколько подходов к его анализу.

202

По мнению И.А. Баевой, «психологическая безопасность – это состояние психологической защищённости, а также способность человека и среды отражать неблагоприятные внешние и внутренние воздействия» [1, с. 48].

Анализ определил недостаточную проработанность методологических и методических аспектов исследования психологической безопасности.

Цель нашего исследования – выявить оценку качества показателей психологической безопасности самими сотрудниками в организации.

Был определен следующий методический инструментарий: методика диагностики психологической безопасности (И.А. Баева И.А., модификация с целью диагностики организации), методика оценки психологической атмосферы в коллективе (А.Ф. Фидлер), «Опросник компонентов удовлетворенности трудом» (Т.Ю. Иванова, Е.И. Рассказова, Е.Н. Осин), «Шкала организационного стресса» К. Маклина (адаптация Н.Е. Водопьяновой); диагностика эмоционального выгорания К. Маслач и С. Джексона (адаптация Н.Е. Водопьяновой) [2].

В исследовании приняли участие сотрудники двух офисов коммерческой организации: сотрудники офиса и сотрудники службы доставки, в общем количестве 60 человек.

Нами была модифицирована методика Баевой И.А. с целью исследования организации. Методика содержит несколько критериев: отношение к трудовой среде, удовлетворенность трудовой средой, защищенность от психологического насилия.

По результатам использования методики Баевой И.А. «Психологическая безопасность», были получены данные, где сотрудники офиса достоверно отличаются от сотрудников службы доставки со степени оценки удовлетворенности трудовой средой и защищенности от психологического насилия.

Анализ оценки психологической атмосферы в двух офисах показал, что в офисе 2 наиболее выраженными негативными отношениями являются «враждебность», «несогласие», «непродуктивность», «безуспешность». Так, респонденты утверждают, что зачастую ощущают негативные взаимоотношения в группе, часты конфликты, ссоры и споры, проблемы в выстраивании межличностных взаимоотношений; оценивают, как низкую,

203

продуктивность совместной деятельности, отсутствие выраженного результата.

Стоит обратить внимание, что сотрудники офиса 1 достаточно высоко оценивают удовлетворенность на рабочем месте, теплоту в общении, увлеченность в совместной работе.

Результаты исследования показывают, что большинство респондентов офиса 1 оценили психологический климат в коллективе на высоком уровне. Уровень психологической атмосферы коллектива как средний оценили в офисе 2.

Из результатов следует, что сотрудники офиса отличаются от сотрудников службы доставки по уровню психологической атмосферы на работе. Так сотрудники офиса более дружелюбны, удовлетворены работой и взаимоподдержкой в коллективе.

По результатам исследования сотрудники офиса отличаются от сотрудников службы доставки по оценке уровня психологической защищенности. Степень психологической защищенности у сотрудников офиса 1 находится на высоком уровне, а у сотрудников офиса 2 на среднем.

Сотрудники также достоверно отличаются от сотрудников службы доставки по оценке психологической комфортности и психологической удовлетворенности трудовой средой.

Анализ результатов организационного стресса показал, что сотрудники офиса отличаются от сотрудников службы доставки по уровню стресса: у работников офиса он был оценен на низком уровне, тогда как у офиса доставки на среднем уровне. У сотрудников офиса высокая восприимчивость к организационному стрессу, а у сотрудников службы доставки средняя стресс–толерантность и предрасположенность к стрессу.

Диагностика профессионального выгорания продемонстрировала, что ее оценка у сотрудников офиса отличается от работников службы доставки по всем показателям. Причем у сотрудников офиса более выражена шкала эмоционального истощения, у них более выражено формальное отношение коллегам. При этом у сотрудников доставки более низкий уровень редукции личных достижений.

Между двумя офисами выявлены достоверные различия по всем исследуемым показателям. Анализ психологической безопасности

204

организации проводился с целью совершенствования психологической поддержки трудового процесса.

Литература

1.Баева И.А. Психологическая безопасность в образовании: Монография. СПб.: Издательство «СОЮЗ», 2002. 271 с.

2.Водопьянова Н.Е. Психодиагностика стресса. СПб.: Питер,

2009. 336 с.

Семейные детерминанты психологического неблагополучия в зрелом возрасте

Гарбажа М.С., Воронкова И.В.

МГППУ, Москва, Россия

Marinams@mail.ru, Voronkovaiv@mgppu.ru

Актуальность проблемы психологического благополучия в периоды социальной напряженности неизменно высока. Важнейшим фактором данного состояния является семья. Понимание семейных детерминант психологического неблагополучия раскрывает новые возможности для психологической работы с данной проблемой.

Приведенные в статье результаты позволяют оценить характер влияния отдельных факторов семейного функционирования на развития личности в зрелом возрасте. Исследование организовано путем проведения последовательных серий статистического анализа на предмет различий в показателях психологического благополучия между группами взрослых, разделенных по признаку наличия или отсутствия у них того или иного фактора семейной истории: наличие, либо отсутствие собственных детей; наличие опыта супружеских отношений ранее; наличие сиблингов; степень полноты родительской семьи; злоупотребление алкоголем кем-либо из родителей [4].

Характеристика выборки: 71 человек в возрасте от 27 до 60 лет, 23 мужчины и 48 женщин, где 60 человек имеют детей и 11 человек – не имеют. Все испытуемые на момент прохождения обследования пребывали в браке. Использованы две психодиагностические

205

методики: 1) Шкала психологического благополучия Рифф (адаптация Н.Н. Лепешинского); 2) Самоактуализационный тест САТ Шострома (адаптация Ю.Е. Алёшиной). Показатели самоактуализации рассматриваются нами как важнейший компонент личностного психологического благополучия. Критерий статистического анализа – U Манна-Уитни.

Установлено, что наличие либо отсутствие у взрослых собственных детей статистически не связано с тем или иным уровнем психологического благополучия, однако выявлена зависимость от данного обстоятельство такого показателя личностной самоактуализации, как гибкость поведения (U = 181,000; p ≤ 0,05). Больший уровень гибкости поведения характерен взрослым, не имеющим собственных детей. С целью проверки предположения относительно того, не является ли данная закономерность следствием взаимосвязи показателей гибкости поведения и возраста, между указанными переменными проведен корреляционных анализ. Согласно данной гипотезе, меньший уровень гибкости взрослых, которые имеют собственных детей, мог быть связан не с наличием детей, а с фактом более взрослого возраста. Значимых взаимосвязей между показателями возраста и гибкости поведения не выявлено. Результат может быть связан с тем, что семейные обстоятельства, связанные с освоением взрослым роли родителя, приводят к более жесткой фиксации поведенческих паттернов: необходимость поддержания перед ребенком единой системы убеждений и поведения, что создает для него психологическую атмосферу предсказуемости [4].

Установлено, что наличие предыдущего опыта супружеских отношений не связано с динамикой показателей психологического благополучия, однако некоторые закономерности установлены в отношении показателей самоактуализации. Так, взрослым, которые имеют опыт предыдущих супружеских отношений, по сравнению со взрослыми, которые проживают в своем первом браке, характерны более высокие показатели креативности (U = 419,500; p ≤ 0,05) и сензитивности к себе (U = 438,000; p ≤ 0,05). Полученный результат связывается нами с двумя предположениями. С одной стороны, опыт развода может служить хорошей психологчиеской базой для развития чувствительности к своим потребностям и желаниям. С другой

206

стороны можно полагать, что люди с изначально развитым уровнем чувствительности к своему состоянию имеют больший уровень готовности к разводу в том случае, если супружеские отношения коренным образом не удовлетворяют их потребности [3].

Установлено, что взрослым, которые имеют сиблингов, характерны более высокие показатели по таким параметрам, как способсность к управлению средой (U = 75,500; p ≤ 0,05); позитивные отношения (U = 80,000; p ≤ 0,05), а ткаже общий уровень психологического благополучия (U = 82,500; p ≤ 0,05). Полученный результат мы связываем с фасилитирующей социализацию семейной микросредой, в рамках которой в процессе взаимодействия с сиблингами формируются не только конструктивные навыки общения, но и более высокий уровень эмоциаонального благополучия. Данный процесс, на наш взгляд, во многом связан с позитивным опытом социальной децентрации личности ребенка, растущего в условиях равного взаимодействия [1]. По результатам анализа показателей самоактуализации установлено, что взрослым, имеющим сиблингов, также характерен более высокий уровень самоуважения (U = 98,500; p ≤ 0,05), что связывается нами с формированием позитивного самоотношения через конструктивную децентрацию.

Установлено, что взрослым из неполных семей характерны более низкие показатели самопринятия (U = 374,500; p ≤ 0,05) и самоуважения (U = 375,500; p ≤ 0,05). Данные результат может быть связан с интериоризированной более низкой социальной самооценкой неполной семьи, члены которой могут испытывать социально индуцированное чувство неполноценности [4].

Наибольшее количество различий установлено между группами взрослых, выросших в алкоголизированных и нормальных семьях. Взрослым из семей, где родители злоупотребляли алкоголем, характерен меньший уровень по следующим показателям психологического благополучия и самоактуализации: автономия (U = 418,000; p ≤ 0,05); поддержка (U = 419,500; p ≤ 0,05); сензитивность к себе (U = 409,500; p ≤ 0,05); спонтанность (U = 400,500; p ≤ 0,05);

принятие агрессии (U = 386,000; p ≤ 0,01); контактность (U = 418,500; p ≤ 0,05); познавательные потребности (U = 364,500; p ≤ 0,01). Результат не нуждается в детальной интерпретации, а лишь указывает на масштаб и глубину негативного воздействия опыта воспитания в

207

алкоголизированной семье [2]. Этот опыт затрагивает все уровни организации личности и обозначает проблему алкоголизированных семей как сильнейший фактор психологического неблагополучия личности во взрослом возрасте.

Тем самым, семейными факторами психологического благополучия являются: наличие сиблингов, воспитание в полной семье и отсутствие опыта воспитания в алкоголизированной семье. Некоторую ресурсную сторону также могут иметь опыт предыдущего брака и отсутствие детей.

Литература

1.Логинова И.А. Специфика детско-родительских отношений. Семейная психология и семейная практика. № 4. 1998.

2.Москаленко В.Д. Зависимость: семейная болезнь. М., 2002.

3.Острогорский А.Н. Семейные отношения и их воспитательное значение. М. 2001.

4.Эйдемиллер Э.Г. Семейный диагноз и семейная психотерапия. Учеб. пособ. для врачей и психологов. СПб. 2005.

Предубеждение: определение феномена, дифференциация от смежных понятий

Гафиятуллин Э.Э., Гриценко В.В.

ФГБОУ ВО МГППУ, Москва, Россия edouard.gafiiatullin@gmail.com, gricenkovv@mgppu.ru

По данным «Евробарометра» за 2010 г., 45% опрошенных европейцев из 27 стран ЕС согласились с мнением о том, что присутствие в их обществе людей из других этнических групп представляет угрозу безопасности и возникновению безработицы в их стране [8]. А, согласно опросу «Левада-центра»1 за 2020 г.,

1 Настоящий материал (информация) произведен и распространен иностранным агентом АНО «Левада-Центр» либо касается деятельности иностранного агента АНО «Левада-Центр.

208

значительная доля россиян выступает против въезда представителей других народов: выходцев из Средней Азии (таджики, узбеки) – 26% опрошенных, чеченцев – 26%, цыган – 44%, темнокожих африканцев –

28% [6].

Предубеждение – одна из самых злободневных проблем социальной жизни, существующей во всех странах и культурах, и оказывающей негативное – прямое и косвенное влияние на всех её членов. Но что оно представляет собой как психологический феномен? Как дать ёмкое и в то же время целостное определение, не теряя при этом ценного смысла? В чём отличие предубеждения от других смежных понятий, таких как стереотип, предрассудок и дискриминация? Ответить на эти вопросы означает совершить очень важный и ответственный шаг в сторону борьбы с предубеждениями.

В истории изучения понятия предубеждения можно выделить несколько устоявшихся направлений мысли:

1.Предубеждение как установка/аттитюд (Г. Олпорт, Н.И.

Конюхов, Н. Зайнберг, И.Р. Габдуллин, Дж. Довидио, Д. Майерс, Т. Шеина). Здесь, предубеждение понимается как неоправданная негативная установка по отношению к группе и отдельным её членам, препятствующая адекватному восприятию той или иной информации, действия или субъекта [3].

2.Предубеждение как эмоционально заряженная оценка (С.

Фиске, Г.М. Андреева, Е.П. Белинская, О.А. Тихомандрицкая, Д. Сирс, П. Генри, Т. Нельсон, К. Крэндалл, А. Эшелман, Л. О’Брайен). Представители данного направления рассматривают предубеждение как отрицательно заряженную оценку индивидом аут-группы и её представителей, которая в значительной степени зависит от собственного группового членства [7].

3.Комплексный подход (Д. Креч, Р. Крачфилд, Э. Баллачи, Р. Браун, П. Дэвайн, Джоунс), с позиции которого предубеждение – неблагоприятная установка к объекту, способная быть крайне обобщённой, эмоционально заряженной и сопротивляться изменениям под влиянием противоположной информации [2].

Примечательно, что даже в научных кругах понятия предубеждения (bias) и предрассудок (prejudice) часто употребляются взаимозаменяемо [4]. Традиция эта, по всей видимости, исходит из самой этимологии двух слов:

209