23 Августа 1810 года при вступлении в подданство россии

Я, нижеименованный, владетель Абхазской области князь Се­фер-Али бек, названный при святом крещении Георгием Шарвашидзе, обещаюсь и клянусь Всемогущим Богом пред святым его Евангелием в том, что хочу и должен е. и. в., моему всемилости­вейшему великому государю императору Александру Павловичу, самодержцу всероссийскому, и е. и. в. всероссийского престола наследнику, который назначен будет, верным, добрым и послуш­ным подданным быть и служить е. в. как верному подданному пристойно есть и надлежит; противности никакой ни тайно, ни явно не чинить и по владетельному достоинству, в котором высо­чайшей е. и. в. грамотой всемилостивеише я утвержден, поступать и исполнение чинить во всем по его, великого государя, указам, не щадя живота своего, до последней капли крови; подвластный же мне Абхазского владения народ содержать в порядке и управ­лять им с правосудием и кротостью, отвращая оный от всяких предприятий, интересам е. и. в. противных; естьли же чего собою учинить не могу, о том заблаговременно уведомлять главноуправ­ляющего в Грузии и других российских начальников.

В заключение сей моей клятвы целую слова и крест Спасителя нашего. Аминь. И прилагаю к сему мою печать.

По сей присяге приводил: Белявского мушкетерского полка полковой священник Исидор Попов.

По сей присяге был Белявского мушкетерского полка майор [Майзов]

Присяга учинена 23-го числа августа 1810 г.

Печатается по изданию: Под стягом России, Сборник архивных до-кументов. М., 1992. С.299-300.

№ 18

Докладная записка кутаисского генерал-губернатора наместнику 10 октября 1866 года о вознаграждении представителей дома шервашидзе.

(извлечение)

По географическому положению своему и некоторым особен­ностям своего внутреннего устройства, Абхазия имела весьма большое значение во все время Кавказской войны. Через эту страну, составляющую узкую полосу между морем и неприступ­ными горами, лежал единственный путь для вторжения непокор­ных горских племен западного Кавказа в пределы христианского народонаселения долин Ингура и Риона. При непокорности Абхазии военная граница наша отодвинулась бы до Ингура и пона­добилось бы немало средств для устройства по этой реке военно-кордонной линии, на подобие других военных линий на Кавказе Покорность Абхазии избавляла нас почти от военной границы в этой части Кавказа, и настолько сберегала наши силы и издержки.

Считая себя мусульманами и принадлежа к одному племени с соседними непокорными горцами, абхазцы без сомнения бы к ним присоединились, если бы к этому не служила препятствием особенность внутреннего их устройства. Особенность эта состояла в том, что во всех черкесских и абхазских племен, только у абхаз­цев сохранилась политическая власть в лице владетеля. С первых годов вступления русских в Закавказский край, владетели Абха­зии, возвратившись к христианской вере, искали покровительства России и вступили в ее подданство.

Значение Абхазии в отношении военных дел на Кавказе и польза от подчинения этой страны владетелю христианину были понятны и вполне оценены как главными начальниками Кавказ­ского края, так и верховной властью. Правительство поддержи­вало всеми мерами власть владетеля и вместе с тем посредством материальных выгод и почестей старалось удержать его в верно­сти и преданности России. Таким образом, последний владетель Абхазии князь Михаил Шервашидзе был удостоен звания ген.-ад., кроме денежного вознаграждения за таможенные доходы, ему была пожалована ежегодная аренда в десять тысяч рублей и старший, сын его был зачислен в малолетстве офицером в лейб-гвардии Преображенский полк.

Поведение владетеля часто подавало повод к неудовольствию местных, соседних и высших властей, но и в этих случаях ему всегда оказывались снисхождение и уступчивость. Такой образ Действий правительства в отношении кн. Шервашидзе был вызван политической необходимостью и отчасти глубоким чувством справедливости. Действительно, положение владетеля Абхазии было весьма затруднительно и вряд ли он мог даже при наилуч­ших желаниях избегнуть двойственной роли, налагаемой на него силою обстоятельств; власть его в Абхазии поддерживалась в из­вестной степени нашей силой, но поддержка эта давалась ему в силу его влияния на абхазцев и на соседние горские племена. Он должен был употреблять это влияние в нашу пользу, чтобы сохранить наше покровительство и вместе с тем во многих случаях угождать абхазцам и в особенности соседним горцам, дабы сохра­нить добрые отношения с ними и влияние дающие ему перед на­ми силу и значение.

В 1847 году князь Михаил Шервашидзе, по причине расстро­енного здоровья, а может быть в сущности по затруднительности своего положения, просил об увольнении его от звания и обязан­ностей владетеля Абхазии, с тем чтобы взамен владения Абхазско­го ему было отведено имение в 1500 дворов крестьян в Имеретии. Бывший тогда наместник кавказский кн. Воронцов употребил все старания, чтобы отклонить кн. Шервашидзе от такого намерения, и действительно по вышеизложенным причинам, удаление владе­теля поставило бы нас в то время, в весьма затруднительное по­ложение.

С покорением Западного Кавказ в 1864 году положение дел совершенно изменилось и существование владельческой власти в Абхазии, стало препятствием к осуществлению того единства в управлении, которое признавалось необходимым для водворения законного порядка и спокойствия в крае. В этих видах еще ран­ней весной 1864 года в. и. выс. угодно было испросить высочай­шее повеление об увольнении кн. Михаила Шервашидзе и его наследников от управления Абхазией. С своей стороны владетель, предчувствуя изменение в своем положении вследствие последних событий на Кавказе, в письме от 26 февраля 1864 года, просил моего ходатайства об увольнении его по расстроенному здоровью от действительной службы. Как впоследствии оказалось желание кн. Шервашидзе состояло в том, чтобы выйти в отставку и уехать за границу, а владение передать сыну.

Во избежание крутого поворота в обращении с владетелем и для большей уверенности в сохранении спокойствия в Абхазии при предстоящем перевороте, в.и. выс. желали склонить кн. Шер­вашидзе к добровольному отказу от владетельских прав. Но когда все попытки с этой целью остались безуспешными, предписанием от 24 июня № 365 вам угодно было мне повелеть передать владе­телю рескрипт от того же числа, с объяснением высочайшей воли об увольнении кн. Михаила Шервашидзе и его наследников от управления Абхазией, принять эту страну в непосредственное наше управление и предложить кн. Шервашидзе выехать немедленно из Абхазии, так как пребывание его там, до окончательного введения нового порядка управления, признавалось положительно вредным.

Владетель исполнил беспрекословно и без малейшего колеба­ния высочайшее повеление о передаче Абхазии в наше управле­ние, но ссылаясь на свое болезненное состояние и необходимость хозяйственных распоряжений, отказался от немедленного выезда из бывшего своего владения. Вслед за сим он просил увольнения от службы и дозволения ехать за границу лечиться на водах, с тем чтобы потом поселиться в Иерусалиме.

Общественное положение, звание и лета кн. Шервашидзе и в особенности действительно болезненное его состояние (он посто­янно лежал в постели), делали весьма щекотливым употребление силы для удаления его из Абхазии, и потому дело это протянулось до осени.

В конце октября 1864 года была получена телеграмма от по­сланника е.и.в. в Константинополе с известием, что Порта полу­дила ходатайство от кн. Шервашидзе о переселении его в Турцию и присылке за ним парохода в Сухум. Тогда всякое колебание прекратилось и были двинуты войска для арестования бывшего владетеля и удаления его из Абхазии. При появлении войск кн. Шервашидзе сначала было бежал в го­ры, но на другой же день опомнился и явился добровольно в полное распоряжение ген.-м. Шатилова, командовавшего тогда в Абхазии, он был тотчас отправлен в Новороссийск, потом в Став­рополь и наконец в Воронеж, где и скончался.

Тело бывшего владетеля было перевезено в начале лета на­стоящего года в Абхазию. Для похорон отца и принятия движи­мого имущества было разрешено приехать туда кн. Георгию Шер­вашидзе, старшему сыну покойного. Нет сомнения, что торжественные похороны бывшего владетеля, его оплакивание по местным обычаям и присутствие старшего егo сына способствовали возмущению, вспыхнувшему в Абхазии в июле сего года. По всем имеющимся данным нельзя заключить чтобы кн. Георгий Шервашидзе и другие члены владельческого дома, умышленно и злонамеренно содействовали возмущению. Но во всяком случае, имя их и присутствие имели влияние на это событие, и потому в. и. выс. угодно было решить удаление всех членов бывшего владетельского дома навсегда из Абхазии.

С удалением кн. Шервашидзевых из Абхазии является необхо­димость скорейшего и окончательного решения вопроса об обес­печении им средств существования.

< ... >

Выдача вознаграждения для обеспечения кн. Шервашидзевых есть мера необходимая, основанная на справедливости и она должна быть отнесена на счет государственной казны.

Ген.-ад. кн. Святополк-Мирский.

Печатается по изданию: Документы по истории Грузии. Серия 2. Том 1. Грузия в период буржуазных реформ (1862- 1872). Часть первая. Тбилиси, 1954. С. 673-678.

№ 19

ЗАПИСКА НАМЕСТНИКА КАВКАЗСКОГО ИМПЕРАТОРУ 17 НОЯБРЯ 1866 ГОДА О ВОЗНАГРАЖДЕНИИ КН. ДАДИАНИ ЗА ОТКАЗ ОТ ВЛАДЕТЕЛЬСКИХ ПРАВ. (извлечение)

Вознаграждение владетеля Мингрелии кн. Николая Дадиани в случае, если он добровольно откажется за себя и наследников своих навсегда от всех вообще прав и притязаний на владение Мингрелией, может быть ему оказано: во 1-х, за потерю тех дохо­дов, которых он лишается в качестве владетеля, и, во-2-х, за име­ния, принадлежащие ныне владетельному дому, если имения сии будет признано окончательно необходимым принять в ведение казны.

Размер вознаграждения за потерю тех доходов, кои должен по­лучать владетель Мингрелии, если бы он по достижении совер­шеннолетия вступил во владение, может быть определен по со­размерности с суммой сих доходов, за исключением из оной тех денег, кои употребляются ныне и должны употребляться впредь на расходы по управлению Мингрелией. До введения там русско­го управления, владетель Мингрелии, как почти все азиатские владетели, считал всю подвластную ему страну как бы своей соб­ственностью, и потому облагал жителей разнородными, по своему усмотрению, повинностями. Из доходов Мингрелии не уделялась никакая часть на содержание управления, а все расходы по оному покрывались платой судьям истцами и штрафами за браки и во­ровство.

Со введением временного русского управления наше прави­тельство, признав необходимым привести в известность имуще­ство и доходы мингрельского владетельного дома, обратило на содержание местного управления сборы и доходы, имеющие ха­рактер правительственный с тем, чтобы недостающая затем на содержание этого управления сумма была обращена на доходы Закавказского края вообще. Нет сомнения, что, со введением в Мингрелии постоянного русского управления, окажется со вре­менем необходимым жителей ее сравнить в платеже казенных по­датей и повинностей с прочими жителями края.

< ... >

Кажется, можно бы было, в случае если кн. Николай Дадиани добровольно откажется за себя и своих наследников от прав на владение Мингрелией, оставить ему в виде потомственной пенсии 50 т. р. в год. < ... >

Печатается по изданию: Документы по истории Грузии. Серия П. Том 1. Грузия в период буржуазных реформ (1862-1872). Часть первая. Тбилиси, 1954. С. 678-679.

№20

1805 г. декабря 25

ПРОСИТЕЛЬНЫЕ ПУНКТЫ И КЛЯТВЕННОЕ ОБЕЩАНИЕ

МУСТАФЫ-ХАНА ШИРВАНСКОГО ПРИ ВСТУПЛЕНИИ

В ПОДДАНСТВО РОССИИ

Во имя всемогущего Бога.

Мы, то есть Мустафа-хан Ширванский¹ и всероссийских войск генерал от инфантерии, кавказской инспекции по инфан­терии инспектор, главноуправляющий Грузией, астраханский и кавказский военный губернатор, управляющий гражданской частью в сих губерниях и пограничными здешнего края дела­ми, командующий военной Каспийской флотилией и орденов Св. Александра Невского, Св. равноапостольного князя Владимира большого креста 1-й степени и Св. великомученика и победоносца Георгия 3-го класа кавалер князь Павел Цицианов, по полной мочи и власти, данной мне от е. и. в., все­милостивейшего моего великого государя императора Алек­сандра Павловича, приступив с помощью Божией к делу о вступлении Мустафы-хана Ширванского со всем его семейст­вом и потомством и владениями в вечное подданство Все­российской империи и ныне счастливо царствующего великого государя императора Александра Павловича и его высоким наследникам, заключили, постановили и подписали на следующих артикулах.

На печати изображено: Мустафа-хан Ширванский.

Артикул I. Я, Мустафа-хан Ширванский, именем моим, наследников и преемников моих торжественно навсегда отри­цаюсь от всякого вассальства или, под каким бы то титулом ни было, от всякой зависимости от Персии или иной державы и сим объявляю перед лицом всего света, что я не признаю над собой и преемниками моими иного самодержавия, кроме вер­ховной е. и. в., Всероссийского великого государя императора, и его высоких наследников и преемников престола Всероссий­ского императорского, обещая тому престолу верность, яко верноподданный раб оного, в чем и должен дать присягу по обычаю на святом Коране.

На печати изображено: Мустафа-хан Ширванский.

Артикул II. Е. и в., приемля со стороны его высокостепенства толь чистосердечное обещание, равномерно обещает и об­надеживает императорским своим словом за себя и преемников своих, что милость и благопопечение их от высокостепенного Мустафы-хана Ширванского и преемников его, яко от верно­подданных своих, никогда не будут отъемлемы В доказатель­ство чего е. и. в. дает императорское свое ручательство на со­хранение целости настоящих владений его высокостепенства и преемников его.

На печати изображено: Мустафа-хан Ширванский.

Артикул III. Во мзду того чистосердечия, с каковым его высокостепенство Мустафа-хан Ширванский признает верхов­ную и единственную власть всероссийских императоров над собою и преемников его, поставлено, что помянутый хан, а после него, когда не оставит по себе детей, из его братьев кого благоугодно будет е. и. в., всероссийскому великому го­сударю императору, утвердить на ханство яко достойнейшего, получить имеют через главноуправляющего Грузией импе­раторское на ханство подтверждение с инвеститурой, состо­ящей в грамоте, государственной печатью утвержденной, по получении которой новый хан долженствует торжественно учинить присягу на верность подданства Российской империи и на признание верховной и единственной власти всероссий­ских императоров над собой и его преемниками. Форма же присяги прилагается при сем трактате, дабы ныне владеющий Мустафа-хан Ширванский исполнил сей обряд в присутствии главноуправляющего Грузией.

На печати изображено: Мустафа-хан Ширванский.

Артикул IV. Я, Мустафа-хан Ширванский, в доказатель­ство, что мои намерения в рассуждении моем и преемников моих верноподданства Всероссийской империи и признания верховной и единственной власти всепресветлейших той им­перии обладателей суть непорочны, обещаю без предваритель­ного согласия главноуправляющего Грузией не иметь сноше­ния с окрестными владетелями. А когда от них приедут по­сланцы или присланы будут письма, то большую и меньшую. важность в себе заключающие отсылать к главноуправляюще­му и требовать от него разрешения; со стороны же неприятель-ствующей Российской империи, то есть из-за Аракса, ни от Бабахана сардаря, ни от хана, ни от кого бы то ни было ни пи­сем, ни посланцев не принимать; буде же приедут, то письма не распечатывать, с посланцами теми отправлять в нухинское владение в Арешинскую крепость к начальнику войск рос­сийских. Буде же доказано будет, что я оное учинил, то под­вергаюсь наистрожайшему взысканию.

На печати изображено: Мустафа-хан Ширванский.

Артикул V. Е. и. в., приемля с благоволением признание верховной и единственной власти его над владениями Муста-фы-хана Ширванского, обещает именем своим и преемников своих:

1. Народы тех владений почитать яко своих верноподданных, не различая нимало с населяющими обширную Россий­скую империю.

Высокостепенного Мустафу-хана и его дому наследников и потомков сохранять беспременно на ханстве Ширванском. - Власть, со внутренним управлением сопряженную, суд и расправу, так равно как и доходы с владений его, пре­доставить его высокостепенству. 4— Местечко Сальян оставить во всегдашнем ведении его высокостепенства, так как он при заключении сего трак­тата в его владении состоит и в случае нужды оборонять Ширванское ханство от неприятелей военной рукой, яко Всероссийской империи принадлежащее. На печати изображено: Мустафа-хан Ширванский.

Артикул VI. Я, Мустафа-хан Ширванский, обязуюсь в знак верноподданнического моего усердия:

1. Возвратить Ибрагим-хану Карабагскому все природные карабагские семьи, а не те, кои были прежде подданные ширванские, ушли в Карабаг² и потом оттоль возврати­лись.

2. Уступить карабагскому Ибрагим-хану местечко Джават, яко его принадлежность буде доказана, то будет ясно и верно.

3. Отвечать за безопасность караванов, через владение Шир­ванское имеющих проходить из Астрахани в Грузию, и для препровождения оных давать верного от себя чиновника и конвой.

4. Буде благоугодно будет правительству возвести какие-либо укрепления при устье реки Куры, так равно как и в Джавате, доколе оный принадлежать мне будет, потому что я им ныне владею, тогда нужных для того работников поставить мне за цену, назначенную от главноуправляю­щего Грузией.

На печати изображено: Мустафа-хан Ширванский.

Артикул VII. Е. и. в. в знак вящего благоволения и мило­сти своей к его высокостепенству Мустафе-хану Ширванскому всемилостивейше дарует ему и преемникам его знамя с гербом Всероссийской империи, которое долженствует оставаться при нем и по нем при владеющем хане знаком ханства и власти, высочайше дарованной над оным владением, с коим на войну, если б потребовалось, никто, кроме самого хана, выехать не может.

На печати изображено: Мустафа-хан Ширванский. Артикул VIII. Я, Мустафа-хан Ширванский, имея высо­чайшее е. и. в. соизволение пользоваться обыкновенными моими доходами, обязуюсь вносить в дань в казну е. и. в., в Тифлисе находящуюся, по 8000 червонных в год, уплачивая оные в два срока, то есть 1 февраля (Зикааде) одну половину, а другую — 1 сентября (Жамадиель Авель), начав взносом пер­вой половины, то есть 4000 червонных, при утверждении сего трактата е. и. в. А сверх того, по обычаю азиатскому, должен­ствую я, сверх присяги на верность, в залог оной, так как я бездетен, братья же мои один без зрения, а другой тяжко болен, дать аманатами: Ахмад агу, Агагаш-бека, Мухан-бека и Измаил-бека на три первые месяца, по истечении которых в числе тех четырех должен быть на трехмесячное пребы­вание один из детей старших беков, и именно: Ших Али-бека, Омар-султана и Мустафы-бека, по очереди переменяясь.

На печати изображено: Мустафа-хан Ширванский.

Артикул IX. Е. и. в. из особого своего милосердия всемилостивейше дарует на содержание имеющим пребывать в Тифли­се в залог верности его высокостепенства детям четырех беков всем по 10 руб. серебром российской монеты на день.

На печати изображено: Мустафа-хан Ширванский.

Артикул X. Утверждение е. и. в. на настоящий трактат вы­сочайшей его грамотой, утвержденной государственной пе­чатью, долженствует быть доставлено в шесть месяцев от подписания сего или скорее, буде возможно.

На печати изображено: Мустафа-хан Ширванский.

В достоверие чего нижеподписавшиеся подписали сии артикулы и приложили к ним свои печати в лагере Ширван-ского владения на горе Чартма, в лето от Рождества Христова 1805-е (по магометанскому же исчислению 1220-е) месяца де­кабря (Шадвал) 25-го дня.

На печати изображено: Мустафа-хан Ширванский.

Генерал от инфантерии П. Цицианав

АВПР, ф. СПб. Главный архив, 1 — 10, оп. 9, 1806—1812, д. 1, л. 13—19 (подлинники).

Примечания

¹ Ширванское ханство (1748—1820) —феодальное государство в Се­верном Азербайджане в районе Шемахи. Возникло в 1748 г. после освобожде­ния от гнета иранского Назир-хана. Присоединение Ширванского ханства к России в 1805 г. было подтверждено Гюлистанским мирным договором 1813 г. Ныне территория Ширванского ханства составляет часть Азербайджана.

² Карабаг (Карабах, Карабахское ханство) — феодальное государство в XVIII— начале XIX в., располагавшееся в междуречье Аракса и Куры в Азербайджане.