Filosofia_prava_Radbrukh_2004

Философия права

обязана молчать и молчит, особенно когда речь идет о необходимости. Событие настоящего времени может стать достоянием истории лишь по истечении определенного времени. Обычно история не вправе судить современников, особенно когда требуется дать оценку политической деятельности. Ошибка исторического подхода коренится также в стремлении опосредовать политическую деятельность категориями исторического сознания, возвести категорию исторического познания в норму политической деятельности.

3. С первого взгляда кажется, что методологическому монизму исторической школы, которая стремится оперировать лишь фактами, ближе всего гегелевская философия права с ее знаменитым девизом, общим для всех направлений философии тождества (Identitatsphilosophie): «Что разумно, то действительно, а что действительно, то разумно». И в самом деле, Гегель разделяет точку зрения исторической школы, противоположную естественному праву. Он не противопоставляет, как это делают сторонники естественно-правового учения, индивидуальное правовое мышление правовой действительности. Скорее он выводит право разума (Vernunftrecht) из исторической действительности права4: «Что разумно, то действительно». И все же, несмотря на то что Гегель и историческая школа являются противниками естественного права, существование принципиального противоречия между ними совершенно очевидно. Если для исторической школы идентичность действительности и ценности зиждется на непознаваемой Воле Божьей, определяющей ход исторического развития, то для Гегеля она зиждется на диалектике исторического процесса, в рамках которой происходит саморазвитие и самопознание разума: «Что действительно, то разумно». Разум противопоставляется народному духу, рационализм - иррационализму и романтике. Это принципиальное противоречие находит свое выражение в острой полемике между сторонниками учения Гегеля и исторической школы. Гегель называет враждебное отношение Савиньи к кодификации «одним из величайших оскорблений, когда-либо нанесенных нации или сословию (а именно - юридическому)». И наоборот, противники Гегеля называли его учение «враждебной силой» (Шталь), «непристойной философией» (Пухта). Но было совершенно очевидно, что учение Гегеля обладает большим потенциалом развития5.

В этом же смысле Лассаль: «Естественное право само является историческим правом». - Syst. d. erw. Rechte, Bd. 1, 1861, S. 70.

Последнюю систему философии права в гегелевском духе опубликовал в 1882 г. Адольф Лассон. Так называемое неогегельянство (Kohler. Lehrb. d. RPh., 3 Aufl., 1923; Berolzheimer, System der Rechts - u. Wirtschaftsph., 5 Bande, 1904 ff.) не имеет ничего общего с Гегелем. Гегельянство без диалектики - не гегельянство.

30

§3. Научные направления в философии права

4.Этот потенциал использовали К. Маркс и Ф. Энгельс для обоснования исторического материализма6. Но если для Гегеля, рассматривающего действительность как саморазвитие разума (духа), в тождестве должного и сущего должное играет определяющую, активную, деятельную, а сущее - подчиненную, пассивную роль и служит лишь внешним проявлением должного, то в историческом материализме должное, или, по выражению К. Маркса, сознание, определяется сущим, или бытием. «Тем самым гегелевская диалектика вновь становится с головы... на ноги» (Ф. Энгельс). Экономическая теория является, с одной стороны, наукой идеологической, а с другой - наукой объективно необходимой. Марксисты постулируют положение об «экономическом базисе и политико-правовой надстройке, в которой в конечном счете находят отражение исторически обусловленные религиозные, философские и прочие взгляды и интеллектуальные течения каждого определенного общества». В то же время она содержит политический прогноз: логика экономического развития с объективной необходимостью приводит к формированию социалистического общества и соответственно к созданию социалистического правопорядка.

Марксисты, исходя из своей гипотезы об объективном причинноследственном характере исторического процесса, не ограничиваются телеологическим обоснованием своих теоретических выводов, а утверждают грядущую неизбежность перехода социализма «от утопии к науке». И таким образом постулируются два принципа: согласно первому принципу философия права рассматривается, по-видимому, сторонниками исторического материализма как несамостоятельная составная часть социальной философии. Согласно второму принципу социальная философия в свою очередь является составной частью эмпирической социологии.

Но эти два принципа следует толковать ограничительно. С одной стороны, на более поздних этапах развития исторического материализма был признан самостоятельный характер идеологии и права. Уже К. Маркс считал, что идеальное - это преобразованное, измененное в человеческом сознании материальное. Но при этом он не уточнял, в какой форме материальное отражается в сознании людей. В дальнейшем Ф. Энгельс признает, что они оба «...из-за содержания пренебрегали вопросом формы»7. Вот наглядный пример той роли, которую играет

Гораздо более важным, чем необозримая литература об историческом материализме, является его применение к историческому опыту О праве см. К Rentier, Die Rechtsinstitute des Pnvatrechts und lhre soziale Funktion, 1929: Paschukams, Allg. Rechtslehre und Marxismus, 1927. 7 Brief an Mehnng v. 14 Juli 1893.

31

Философия права

форма при преобразовании материального в идеальное. Требование свободы и ее осуществление отвечало интересам и возросшему влиянию нарождающейся буржуазии. Однако свобода, которую она имела в виду, была свободой не только для нее, но свободой для всех, и именно потому, что она боролась за эту свободу как за собственное право.

Право же по своей сути направлено на достижение справедливости. Справедливость требует всеобщности закона, равенства всех перед законом. Требование, предъявляемое в форме закона, означает также признание за другими права на то, что каждый требует для себя. Поскольку буржуазия требовала предоставления ей свободы в форме закона, постольку эта свобода была для всех, постольку она могла также быть свободой пролетариата, использующего ее в качестве инструмента борьбы против той самой буржуазии, интересам которой эта свобода призвана была служить.

Этот пример показывает, во-первых, что подобная трансформация экономических интересов и сил в форме права означает его самостоятельное развитие независимо от материальных народно-хозяйственных факторов, лежащих в основе данной правовой формы. И во-вторых, что самостоятельно развивающееся право способно со своей стороны воздействовать на экономические отношения. И как следствие этого, экономический базис и политико-правовая надстройка взаимодействуют друг с другом8.

И если тем самым подтверждается самостоятельность философии права среди других общественных наук, то как следствие этого следует критически относиться к отождествлению социальной философии и социологии, сущего и должного, предопределенной объективной тенденцией к прогрессивному развитию и целесообразности. Несомненная притягательность Коммунистического манифеста заключалась в том, что в противоположность своим предшественникам-утопистам, взгляды которых опирались на зыбкую почву желаний и надежд, благих намерений, прекраснодушной, но далекой от реальности метафизической идеологии, основоположники научного социализма, убежденные во всепобеждающей силе разума, строили свое учение на прочном фундаменте доказуемых и неопровержимых расчетов. Для них социализм - объективная закономерность развития человеческого общества. Его наступление неизбежно, как если бы это было предписано судьбой, которой бесполезно оказывать сопротивление и которая ок-

F. Engeb. Brief an Conrad Schmidt v. 27 Oktober 1890 (со ссылкой на право); Radbruch. Klassenrecht und Rechtsidee, Zeitschr. f. soziales R. Jhrg 1, 1929, S. 75 ff.

32

§ 3. Научные направления в философии права

рыляет Надежду. Однако совершенно очевидно и то, что учение о неизбежном социалистическом будущем человечества способно скорее убеждать его сторонников, нежели обеспечивать его правоту. И в самом деле, социалисты провозглашают свою приверженность социализму. Но не в силу их убежденности в его окончательной победе, а потому, что видят несправедливость современного им общества, построенного на «ограблении» и «угнетении» трудящихся. Установление же социалистического строя продиктовано с их точки зрения требованиями справедливости. Социализм в действительности не только прогноз, но и лозунг, не только пророчество, но и Программа, не только фатализм, но и политика. С тех пор, как идея социализма более не является мечтой отдаленного будущего, а служит руководством к действию, ее осуществлению на практике все чаще стремятся дать теоретическое обоснование. Материалистическое понимание истории, рассматривающее процесс общественного развития с позиций диалектически трактуемого эмпиризма и причинно-следственных связей, вольно или невольно становится теоретической базой для телеологической (в антропоцентристском смысле) социальной философии и философии права социализма9.

5. Итак, пламя философии вновь и вновь освещало пути развития исторической науки, как в гегелевской, так и в материалистической (марксистской) интерпретации, вопреки позитивизму, который угрожал потушить его, и благодаря ценностному подходу к опосредствованию мира действительного бытия. Ныне, увы, это пламя угасло. Мы вступаем в десятилетия юридического позитивизма. Правовая ценность уже более не служит критерием правовой действительности. Ее объявляют лишенной научной значимости и сознательно ограничивают эмпирическими исследованиями права. Место философии права занимает «Всеобщая теория права», которая представляет собой самый верхний этаж позитивной правовой науки. Перед ней в свою очередь стоит задача сперва изучить правовые понятия, общие для различных правовых дисциплин, может быть, даже выходящие за рамки национального правопорядка. Затем рассмотреть родственные правовые понятия различных правопорядков в сравнительном плане. И наконец, выходя за рамки сферы права, исследовать их взаимосвязи с другими областями культуры10.

9 Наиболее ярким примером данного направления теоретической мысли является

Hendnk de Man, Psychology des Soziahsmus, 1926, Radbruch, Uberwindung des Marxismus? Gesellschaft 1926, II, S 368 ff 10 Программу всеобщей истории права разработал К Bergbohm, Junsprudenz u Rechtsphilosophie, 1892 Основные представители этого направления -Р Бирлинг, А Меркелъ, К Биндинг.

33

2-301

Философия права

Эта чисто эмпирическая всеобщая теория права заслуживала бы здесь упоминания лишь исключительно в связи с «эвтаназией» философии права, если бы в ней самой почти помимо ее воли не пробудился философский инстинкт. Развиваемые ею правовые понятия - это по большей части не только те понятия, общность которых для всех исследуемых правопорядков доказана индуктивным методом, но скорее даже такие, которые могут быть априорно принципами, действующими в любом мыслимом правопорядке. Ниже будет показано, что такие понятия, как субъект и объект права, правоотношения и противоправность, равно как и само понятие права, не случайные понятия правопорядков, но служат необходимым условием для определения правопорядка в собственном смысле этого слова. Такого рода понятия не являются предметом эмпирической «Всеобщей теории права», но уже относятся к философии права - правда, лишь позитивного права. Полученные в результате критического анализа позитивного права, они не могут быть использованы вне его рамок, для его оценки. И хотя к этим понятиям применим критерий ценности, они представляют собой не предмет права, а инструмент его познания. И потому вопрос, на который они отвечают, звучит следующим образом: «Какова суть правильного понимания права?» Но отнюдь не вопрос: «В каких случаях право правильно применяется?» Все эти понятия относятся к юридической теории познания, то есть к философии как к науке, но не к философии права как одной из отраслей практической философии.

6. Всеобщая теория права была бы немыслима без Рудольфа фон Иеринга, вклад которого в развитие права выходит далеко за рамки позитивизма. И потому его нельзя оценивать только с позиций этого направления юридической мысли. Он вобрал в себя все упомянутые выше идеи. Благодаря ему из сплава этих идей возродилась философия права и были пересмотрены юридические методы.

Иеринг реализовал программу исторической школы и пошел дальше. Реализовал, поскольку в своей работе «Дух римского права» (полное название - «Дух римского права на различных ступенях его развития». - Ред.) гениально выявил связь права с «народным духом». Но и пошел дальше. Вместо расплывчатого «стремления» он поставил целенаправленную «волю» в качестве движущей силы развития права: «Цель - творец права в целом» и «В борьбе обретешь ты право свое» - вот лейтмотив обеих его работ «Цель в праве» и «Борьба за право». Иррационализму «исторической школы» он вновь противопоставляет рациональность. Но, в отличие от Гегеля, не как «логическую диалектику понятия», а как «практическую императивность цели», не как фило-

34

§ 3. Научные направления в философии права

софское, а как историко-социологическое учение. Однако и Иерингу также не удалось выйти за рамки эмпиризма. Его «цель», как «творец права», не является сверхэмпирической идеей «цели», скорее всего совершенно бесполезной для развития права в реальной действительности, но призвана служить критерием его оценки. Она - эмпирический факт человеческого целеполагания, не противоположность, а одна из разновидностей причинно-следственных связей: причина, определяющая цель, causa finalis. Иеринг твердо стоит на почве монистического метода. Для него характерен лишь один научный подход - каузальный: с его точки зрения, телеологический метод - не что иное, как выявление причинно-следственных связей в человеческом поведении. Иногда создается впечатление, что Иеринг отчасти сознательно манипулирует с помощью договорной теории государства фикцией, в которой истоки зарождения права выступают у него в образе сверхэмпирической первопричины, будто он под телеологизмом правового института подразумевает абстрактную идею цели. И соответственно ведет речь об эмпирическом целеполагании в рамках каузальных отношений (подобно философу права в платье социолога), облекая философско-правовое содержание своего учения в социологическую форму. Но как бы то ни было, Иерингу осталось сделать всего один шаг, чтобы перейти от социологии к философии права: рассматривать себя не только как стороннего «созерцателя», но как телеологически ориентированного участника развития права. Такой подход позволил бы прозреть сквозь призму фактического целеполагания саму поставленную цель, сопоставить правовую данность со шкалой юридических норм, выявить дуализм позитивистского и ценностного анализа права и в конечном счете «включить в снятом виде» категорию разрозненных целеполагании, понимаемых им в утилитаристском смысле, в высшую категорию абсолютной идеи права (in einer letzen absoluten Rechtsidee). Он сделал этот шаг, противопоставив в своей работе «И в шутку и всерьез» формально-логическому методу «юриспруденции понятий» свой телеологический метод. И тем самым была признана творческая роль юриста как активного участника процесса развития права. И это несомненно внесло бы необходимые коррективы в дуализм исследовательской методологии Иеринга, если бы ему удалось завершить свой труд «Цель в праве». Но кончина вырвала перо из рук творца.

Итак, можно констатировать, что Иеринг, отталкиваясь от иррационализма Савиньи через рационализм Гегеля, вплотную подошел к преодолению методологического монизма, характерного для каждого из них.

35

Философия права

7. Новую попытку обосновать философию права с помощью кантианского дуалистического метода, допускающего равноправное сосуществование принципов правовой ценности и правовой действительности, предпринял в своем обширном труде Рудольф Штаммлер". Он, однако, скорее поставил проблему философии права, чем решил ее. Настойчиво и не стесняясь повторений, Штаммлер прямо-таки «вдалбливал» в правосознание своих современников две философско-правовые идеи: во-первых, что наряду с исследованием позитивного права должно получить самостоятельное развитие «учение об истинном (richtigen) праве» и, во-вторых, что это учение

22

представляет собой лишь метод, а не систему философии права' '. Оно не в состоянии разработать ни одной правовой нормы, которую можно было бы признать с точки зрения общеобязательности в качестве истинной, и приносит общеобязательность своих понятий в жертву их чисто формальному характеру. Так что данное учение не столько философия права, сколько логика философии права, теория познания, касающаяся правовой ценности, критика здравого

смысла в праве - очень важный элемент любой философии права, но еще не она сама12.

(22)Кольрауш так оценивает заслуги и ограниченность теории Р. Штаммлера в своей речи при вступлении в должность ректора: «Вновь появилась по- требность в критике. Уже одно это было заслугой. И эту заслугу не сле- дует ни умалять, ни забывать о ней. Ведь потребность в критике не была удовлетворена. То, что предложило юридическое неокантианство, было ценностными суждениями вместо простых констатации; они также дей-

ствовали априорно, но не слишком способствовали продвижению вперед; то были не обобщающие, а аналитические ценностные суждения, в возмож- ностях которых и без того никто не сомневался».

<23> Решения-решения.

<24> См. М. Salomon. Das Recht als Idee и. ah Satzung, 1929.

"Wirtschaft und Recht, 5 Aufl. 1924; Lehre v. richtigen Recht, 2 Aufl. 1926; Lehrb. d. RPh., 3 Aufl. 1928; in: Das gesamte deutsche Recht, hrsg. v. Stammler, 1931; RPh. Abh. u. Vortrage, 1925. Наиболее значительные критики Штаммлера: М. Weber,

Ges. Aufs. z. Wissenschaftslehre, 1922, S. 291 ff., 556 ff.; M.E. Mayer in d. krit. Vierteljahrsschr. f. Gessetzgebg. u. Rechtsw., 1905, S. 178 ff.; Binder, Rechtsbegriff u. Rechtsidee, 1915; E. Kaufmann, Kritik d. neukant. RPh., 1921, S. 11 ff. За Штам млера см. Graf Dohna, Kantstudien, Bd. 31, S. 1 ff. Я полностью присоединяюсь

к прекрасной оценке Штаммлера в Somlo, Jurist. Grundlehre, 1917, S. 45, Anm. 2.

12Как и Штаммлер, сторонниками марбургской школы (Коен, Наторп) являются

Макс Соломон: Grundlegung der RPh., 2 Aufl. 1925 и Эмге: Vorschule der RPh., 1925, Geschichte der RPh., 1931. Согласно Саломону, правовая наука ставит проблемы,

а позитивное право представляет собой лишь совокупность определенных возможностей их решения12". Эти проблемы - предмет простой юридической техники, философия права - учение об идее права как предварительный вопрос правовой проблематики. Для Эмге предметом философии права являются ло-

24

гические предпосылки, определяющие специфику правовой науки' '.

36

§3. Научные направления в философии права

8.И здесь вступают в действие те, кто не может забыть, что в их «великие времена» философия права была призвана служить жизни в качестве инструмента обоснования или разъяснения целей мощных политических движений. И поэтому они стремились вырвать философию права из порочного круга бесконечного изучения ее собственной методологии и трансформировать в систему принятия ценностных решений. Разумеется, на философию права не могли не оказать влияния взгляды Канта, получившие дальнейшее развитие у Штаммлера, согласно которым всеобщность воздействия проявляется лишь в том, что носит формальный характер. Но если в философии права хотят видеть не только метод, но и систему, то приходится отказаться от ее общеобязательности. Однако, с другой стороны, стремление избежать односторонности какой-либо отдельной системы не оставляет философии права другого выхода, как сформировать систему равноправных систем без собственной оценки каждой из них. Это задача философскоправового релятивизма. Вечная жажда знаний всегда будет

подталкивать человека преодолевать собственные сомнения. Недавнее прошлое дает тому ряд примеров'25'. Релятивизм приветствует такие попытки, усматривая в каждой из них разъяснения конкретной философско-правовой позиции, наглядную иллюстрацию реализации отдельной личностью одной из возможностей системы, без чего, кстати, релятивистская философия права была бы обречена оставаться блеклым и бесформенным царством теней. В то же время релятивизм не преминет отвергнуть дерзкую претензию подобных попыток претендовать на общеобязательность и подтвердить их связь с вполне конкретными мировоззренческими предпосылками.

9.Развитие философии права идет и в ином направлении, стремясь вырваться из узких рамок штаммлеровской конструкции. Штаммлер считал, что между правом и идеей права нет связи, что они жестко разделены между собой. А потому понятие права можно вывести без обращения к идее права. В § 1 уже было показано, что любое проявление человеческой деятельности, например, выражавшееся в изготовлении стола, нельзя понять без опосредования его идеей, не говоря уже о праве. Понятие права можно определить лишь как действительность, которая стремится к идее права. Свое теоретическое обоснование подобная трактовка понятия права находит в воззрении, согласно которому в противоположность учению Штаммлера противопоставление действительности и ценности не укладывается в рамки простой

1251 Об отношении экзистенциализма к релятивизму см. Jaspers. Vernunft und Existenz, 1936, S. 72.

37

Философия права

антитезы сущего и должного. Его место скорее между суждением о действительности и ценностной оценкой «отнесенности к ценности»

(Wertbeurteilung der Wertbeziehung), между природой и идеалом культуры: идея права - ценность, право же - отнесенная к ценности действительность (wertbezogene Wirklichkeit), явление культуры, культурная ценность'26'. Таким вот образом осуществляется переход от дуализма к «триализму» (если в данном случае не принимать во внимание четвертого элемента - религии). Эта триада превращает философию права в философию культуры феномена права

(Kulturphilosophie des Rechts)13.

10. Наряду с философией права, которая зиждется на фундаменте методологии трехступенчатого построения понятий и релятивизма и которая явилась результатом описанного выше хода развития обновленной философии права, еще и сейчас продолжают заявлять о себе более ранние этапы ее развития14. Теория естественного права выжила и обрела второе дыхание'\ С достойной похвалы решимостью и твердостью средневековое естественное право штурмует современность в образе католической философии права"\ А естественное право эпохи Просвещения возродилось усилиями Канта и Фриза (1773-1843, немецкий философ. - Ред.), выросло и превратилось благодаря непоколебимой вере в торжество разума, во впечатляющую теоретическую систему17. Другой мужественный продолжатель тради-

аб> См. блестящую работу Кельзена: «Staatsform и. Weltanschauung», 1932. !27> К сн. 16: также Petraschek, «System d. R. Ph». 1932, Rommen.

13Основателем этого направления философии права был Эмиль Ласк (см. выше

§ 1, прим. 1). Его последователи: М.Е. Mayer. RPh., 1922; W. Sauer, Lehrb. d. R.-u. Sozialph., 1923, Grundlagen der Gesellschaft, 1924; Tsatsos, Der Begriff des positiven Rechts, 1928; Ravd, Compiti della Filosofia di fronte al Diritto 1907, Introduzione alia Fil. del. dir., 1919; Angerthal, Unters. z. Kulturidee i. d. neueren RPh., Konigsberger Diss., 1929. См. также резкую критику: Kelsen in Schmollers Jahrbuch, Bd. 40, 1916, S. 1180 ff. Как и в этой книге релятивизм и триализм соединяет Канторович (Rechtswissenschaft u. Soziologie, 1911, S. 21 ff, Staatsauffassung, Jahrbuch f. Soziologie, Bd. 1, 1925, S. 101 ff.).

14CM. Larenz, Rs.-u. Staatsph. d. Gegenwart, 1931; Recasens Siches, Direcciones contemporaneas del Pensamiento juridico, Barcelona-Buenos Aires, 1929.

15Griess, Naturrechtliche Stromungen der Gegenwart in Deutschland, Freiburger Diss., 1926; Jus naturale et. gentium, eine Umfrage, Zeitschr. F. Intern. Recht, Bd. 34, 1925, S. 113 ff.

16Cathrein, Recht, Naturrecht u. positives Recht, 2. Aufl., 1909; v. Herding, Recht,

Staat u. Gesellschaft, 4. Aufl., 1917; Mausbach, Naturrecht u. Volkerrecht, 1918; Holscher, Sittliche Rechtslehre, 2 Bde, 1928'27'.

17L. Nelson, System d. phil. Rechtslehre u. Politik, 1924 (S. 85: «Справедливость - это право»), а также мои высказывания в Jur. Woch. Schr. 1925, Bd. 1, S. 1252 f.

38

§ 3. Научные направления в философии права

ции эпохи Просвещения провозглашает защищаемый им «эвдемонический принцип» с помощью «интуиции, опирающейся на большой опыт», с помощью метафизики, которая зиждется на эмпирическом базисе18. То же самое можно сказать о ренессансе взглядов Гегеля. Его влияние сказывается даже в том, что сторонники кантовского критицизма отказываются от своих прежних взглядов19. И философский противник Гегеля, Шопенгауэр, недавно вновь был открыт для философии права20. С другой стороны, «Всеобщая теория права» нашла свое воплощение под новым названием «Основополагающее юридическое учение»21. В нем обычные общепринятые юридические понятия сопоставлялись с основными понятиями и условиями всевозможных правовых теорий. Аналогично и философия позитивного права (если она вообще таковой является) выступает под названием «Чистая теория права»22. Она представляет собой своеобразную связь позитивизма с его мнимой противоположностью - «учением об императивной базовой норме», которое, безжалостно разоблачая гипостазирование и фикции, ставит, по-видимому, перед собой задачу некоего оригинального сторонника Людвига Фейербаха23: действовать в качестве высшей полицейской инстанции науки, чтобы «разрушать все правовые фантазмы» и в конечном счете «уничтожить себя самое». Чистая теория права чаще служит исходным пунктом для феноменологических исследований права24. Подобные, направленные на выявление «природы вещей» исследования не обязательно должны служить правоприменению и ценностным суждениям: устанавливаемые позитивным правом императивные нормы вполне могут отклоняться от выявляемых феноменологией законов сущего (Seingesetze)20. Следовательно, проблема феноменологии права может быть иной, нежели

18A Baumgarten, RPh , 1929, Die Wissenschaft vom Rechte und Are Methode, 2 Bde, 1920, 1922

19/ Binder, Ph d Rs, 1925 (S67 «У Гегеля находим то, что мы напрасно искали у Канта действительность идеи в эмпирическом мире, полную идей действи тельность и историю как процесс воплощения идей в действительности») Его более раннюю книгу «Rechtsbegnff u Rechtsidee», 1915, следовало причислить к направлению, охарактеризованному в прим 1

20G Stock, RPh, 1931

21Somlo, Junstische Grundlehre, 1917, 2 Aufl 1927

22Возглавляет это направление Г Кельзен («Hauptprobleme der Staatsrechtlehre», 1911, 2 Aufl 1923) Оно получило развитие в многочисленных трудах самого

Кельзена и его учеников.

" L Knapp System d RPh , 1857

24A Reinach Die apnonschen Grundlagen d Buergerhchen Rechts, 1913, F Kaufmann, F Schreier, G Husserl, W Schapp - также представители этого направления

25Так, по крайней мере, у Reinach, S. 133

39