§ 4. Источники международного права

и источники права Российской Федерации

Отражение вопроса в общей теории права

Вопрос о месте норм МП в правовой системе России имеет логическое продолжение: как соотносятся формы их выражения (источники) с источниками внутреннего права, могут ли они (нормы МП) быть источниками другого права?

Это вопрос не только (и не столько) сугубо академического интереса, он имеет юридическое значение и последствия. От того, как он решается, зависит, как соотносится юридическая сила норм МП и законодательства во внутригосударственной сфере, по каким принципам разрешаются возможные коллизии между ними.

Данный вопрос неизбежно возник практически сразу после принятия Конституции РФ.

Так, Всероссийская научно-практическая конференция "Российская правовая система и международное право: современные проблемы взаимодействия" в числе принятых по итогам работы рекомендаций отметила необходимость исследования соотношения и взаимосвязи закона и иных нормативных актов с системой источников МП <1>.

--------------------------------

<1> См.: Российская правовая система и международное право: современные проблемы взаимодействия (материалы Всероссийской научно-практической конференции) // ГиП. 1996. N 2 - 4.

Конституция РФ закрепила частью правовой системы не только нормы МП, но и их источники, в частности международные договоры. Имея в виду, что многие общепризнанные нормы существуют в форме обычных норм МП, можно косвенно говорить и о таком источнике МП, как обычай.

Отсюда вытекает, что определенное юридическое значение в правовой системе Российской Федерации имеют и формы выражения норм МП. Вопрос: какое?

Общая теория права с ее традиционной опорой на внутригосударственную правовую систему не дает, к сожалению, точных ориентиров. Во-первых, потому, что формулируемое в ней понятие источника права имеет не общетеоретическое значение. В той или иной форме источник права связывают с выражением воли конкретного государства. Это вряд ли точно как во внутреннем аспекте (не все источники внутреннего права есть выражение воли государства), так и в аспекте взаимодействия правовых систем.

Во-вторых, потому, что даже о таких источниках, как обычай и прецедент, теоретики говорят, как правило, применительно лишь к внутреннему праву. Причем далеко не все выделяют договор как источник даже во внутреннем значении <1>.

--------------------------------

<1> Как исключение см., например: Черданцев А.Ф. Теория государства и права: Курс лекций. Екатеринбург, 1996; Теория государства и права: Курс лекций / Под ред. М.Н. Марченко. М., 1997; Теория государства и права: Курс лекций / Под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. М., 1997; Марченко М.Н. Теория государства и права: Учебник. М., 1996; Теория государства и права: Учебник / Под ред. В.К. Бабаева.

В учебнике под редакцией А.С. Пиголкина источники МП отнесены к числу источников права государства: "В Российской Федерации источниками права признаются договоры нормативного содержания, среди которых важное место занимают международные договоры" <1>. Но тут же, заметим, при характеристике нормативных актов и их юридической силы говорится только о внутригосударственных актах.

--------------------------------

<1> Общая теория права: Учебник для юрид. вузов / Под общ. ред. А.С. Пиголкина. М., 1995. С. 169 - 175.

Задолго до принятия Конституции РФ С.Л. Зивс верно заметил, что источники МП образуют свою собственную систему, автономную по отношению к системе источников национального права, и можно говорить о двух разнопорядковых системах источников. Но фактически он противоречил сам себе, заключая, что для всех норм МП, предназначенных для реализации в сфере внутреннего права, необходимо превращение в нормы национального права, в том числе для "унифицированных норм" МП, а также для актов МП, которые могут быть целиком преобразованы в акт национального права. И в качестве примера приводил Общие условия поставок товаров между организациями стран - членов СЭВ 1968 г. (ОУП СЭВ), которые стали после утверждения, по мнению этого автора, "также внутригосударственным нормативным актом" <1>. Такое мнение не согласуется с правовой природой международных норм и соглашений и ее оценкой в литературе и на практике.

--------------------------------

<1> Зивс С.Л. Источники права. М., 1981. С. 225 - 226.

Пример с ОУП СЭВ как раз позволяет отметить это <1>. На основе материалов ВТАК подчеркивается их особая роль и отличие от законодательства: "При разрешении вопроса о применимом праве Внешнеторговая арбитражная комиссия исходит из определенного критерия, основанного на положениях, относящихся к области международного частного права и содержащихся в нормах советского законодательства и в заключенных СССР международных договорах". И далее: применение общих норм гражданского права не допускается, когда спорный вопрос регулируется нормами ОУП СЭВ <2>.

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

Учебник М.М. Богуславского "Международное частное право" включен в информационный банк согласно публикации - Юристъ, 2005 (5-е издание, переработанное и дополненное).

<1> ОУП СЭВ 1951 г. (пересматривались в 1968, 1988 и 1992 гг.) ратифицированы нашей страной в 1989 г., являются международным договором, положения которого распространяются не только на участвующие страны, но и непосредственно на стороны контрактов. Несмотря на прекращение существования СЭВ (организации экономического сотрудничества бывших социалистических стран), ОУП сохраняют юридическую силу, на них ссылаются в литературе и в комментариях к законодательству. См., например: Канашевский В.А. Внешнеэкономические сделки: материально-правовое и коллизионное регулирование. М., 2008; Розенберг М.Г. Контракт международной купли-продажи. Современная практика заключения. Разрешение споров. 5-е изд. М., 2007; Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части второй / Под ред. О.Н. Садикова. 5-е изд. М., 2006; Международное частное право: Учебник / Отв. ред. Г.К. Дмитриева. С. 87; Богуславский М.М. Указ. соч. С. 353.

<2> См. также: Рамзайцев Д.Ф. Практика ВТАК по вопросам международного частного права // Материалы секции права. Вып. 29. М., 1976. С. 3, 6 - 7; Галенская Л.Н. Международное частное право: Учеб. пособие. Л., 1983. С. 86.

Такое мнение небезупречно и с точки зрения правовых принципов соотношения нормативных актов. Коллизии актов одной правовой системы разрешаются в соответствии с принципами lex superior derogat interior, lex posterior derogat priori, lex specialis derogat generali. Причем первый применяется к актам разного уровня, два последних - к актам одного уровня. Если бы международные договоры, в частности ОУП СЭВ, стали внутригосударственным нормативным актом, их соотношение с законодательством страны подчинялось бы указанным принципам. Практика применения ОУП СЭВ, однако, свидетельствует об ином: они воспринимались именно как международный договор (а не внутренний акт). Соответственно, их взаимодействие с законами базировалось не на данных принципах, а на основном принципе соотношения МП и внутреннего права: pacta sunt servanda. Как будет показано далее, в практике нашей страны он имел преимущественное значение перед односистемными коллизионными принципами, отмеченными выше.

Дела, рассмотренные во ВТАК при ТПП СССР, и принятые по ним решения свидетельствуют об установившейся практике: применению подлежали прежде всего ОУП СЭВ, и лишь в той мере, в какой допускалось ими, использовалось гражданское законодательство. Иными словами, выбор определялся не принципом lex superior, т.е. не в пользу применения закона как акта более высокого иерархического уровня с точки зрения принявшего его органа, а в пользу применения ОУП СЭВ - акта, в первой редакции введенного в действие приказом министра внешней торговли.

Так, в деле N 40/1977 ВТАК при ТПП СССР рассмотрела иск о взыскании штрафа за просрочку предоставления технической документации покупателю. При определении применимого права ТПП исходила из того, что, поскольку контракт был заключен в 1973 г., к отношениям сторон подлежат применению ОУП СЭВ 1968 г., а к отношениям, не урегулированным ОУП и контрактом, - материальное право СССР как право страны-продавца в силу § 110 ОУП СЭВ. В связи с этим ВТАК сочла возможным применить ст. 190 ГК РСФСР, дающую суду право уменьшить размер неустойки, если она чрезмерно велика по сравнению с убытками кредитора <1>.

--------------------------------

<1> См.: Кабатов В. Из практики ВТАК при ТПП СССР // Внешняя торговля. 1980. N 7. С. 46.

Ранее, при рассмотрении другого спора между В/О "Экспорт-лес" и ДИА "Хольц унд папир" (ГДР), ВТАК высказалась категоричнее о природе ОУП. Истец настаивал на признании одного условия контракта ничтожным как противоречащего § 48 ОУП СЭВ 1957 г., которые носят императивный характер на основании Постановления Министра внешней торговли СССР от 30 декабря 1957 г. и предписания N 73 Министра внешней и внутренней торговли ГДР. Ответчик же доказывал преимущественную силу контракта перед ОУП, не утвержденными "каким-либо правительственным актом, который придал бы им силу закона". ВТАК сочла несомненным, что ОУП СЭВ носят императивный характер. Указанное Постановление Министра обязательно для всех внешнеторговых организаций. Отступления от этих условий могут иметь место лишь в случаях, предусмотренных ч. 2 преамбулы ОУП СЭВ <1>.

--------------------------------

<1> См.: Арбитражная практика. Ч. IV. Решения ВТАК 1963 - 1965 гг. М., 1972. С. 32 - 36.

В практике ВТАК не применялся и принцип lex posterior, приоритет опять же имел межсистемный принцип pacta sunt servanda.

В споре между венгерским внешнеторговым предприятием "Комплекс" и В/О "Тяжпромэкспорт" о взыскании штрафа за просрочку поставки станков ВТАК, в частности, отметила: на основании ОУП СЭВ 1957 г. (§ 74) к отношениям сторон по поставкам товаров, если соответствующие вопросы не урегулированы контрактами и ОУП, применяется материальное право страны продавца, т.е. в данном случае Основы гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик 1961 г. <1>.

--------------------------------

<1> См.: Арбитражная практика. Ч. IV. С. 25 - 28.

Как видим, более поздний акт (к тому же и более иерархически высокий) имел субсидиарное значение и был применен лишь в силу указаний более раннего акта.

Ряд особенностей имело и применение принципа lex specialis. Как было показано выше, гражданское право стран предприятий-контрагентов рассматривалось в практике ВТАК как общее право, ОУП СЭВ - как специальное. Но принцип lex specialis "включался" не автоматически, как в отношениях между односистемными нормами, а только по прямому указанию акта одной системы (МП) в отношении акта другой системы (внутреннего права) - в каких случаях действует общее или специальное право. Приведенные ниже и выше решения показывают, что в силу положений международного договора lex specialis может уступать место lex generali.

Так, решением по делу N 7/1972 было отклонено заявление истца (ГДР) о применении Германского торгового уложения. Это мотивировалось тем, что применение его согласно положениям ОУП СЭВ возможно только при неурегулированности какого-либо вопроса в контрактах или ОУП СЭВ <2>.

--------------------------------

<2> См.: Рамзайцев Д.Ф. Указ. соч. С. 6 - 7.

Из практики применения ОУП СЭВ очевидно вытекает следующее. Общие условия не становятся (по С.Л. Зивсу) внутригосударственным нормативным актом; они не включаются в систему источников внутреннего права; их отношения с последними основаны не на односистемных коллизионных принципах, а на межсистемном принципе международно-правового приоритета норм.

Практика применения данного международного договора, введенного в действие на территории страны первоначально приказом министра и имевшего тем не менее преимущество над законами, по всей видимости, свидетельствует, что приоритет принципа pacta sunt servanda перед односистемными принципами коллизий lex superior, lex posterior и lex generali в правовой системе нашей страны имел общеправовое значение.

Освещение вопроса об источниках МП в правовой системе России мало изменилось и за последние годы: в изданиях последних лет далеко не всегда называются международные договоры при характеристике договора как источника права <1>, практически не анализируется их место в правовой системе страны, тем более их соотношение с внутригосударственными источниками.

--------------------------------

<1> Как исключение см., например: Черданцев А.Ф. Теория государства и права: Учебник для вузов; Теория государства и права: Учебник / Под ред. В.В. Лазарева. 2-е изд. М., 2001; Теория государства и права: Курс лекций / Под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько; Марченко М.Н. Теория государства и права: Учебник. 2-е изд.; Теория государства и права: Учебник / Отв. ред. В.Д. Перевалов.

В тех же изданиях, где международные договоры упоминаются, оценки их места в правовой системе различны, а порой противоположны. В одних они объявляются источниками права страны <1>, в других характеризуются просто как источники либо в числе источников права в России (заметим: не источников права страны, а источников, действующих в ней) <2>. И исключительный случай, когда справедливо указывается (едва ли не единственный пример, когда теоретики привлекли для подготовки учебника по теории права и государства юриста-международника): "Вряд ли юридически оправданно получившее распространение в литературе включение международных договоров в перечень источников внутригосударственного права (конституционного, административного, трудового и т.д.), поскольку речь идет о категории источника права. В рамках же правовой системы речь идет уже о применении как источников собственного права данного государства, так и принятых им источников международного права, а также, в особых случаях, даже источников права зарубежных государств" <3>.

--------------------------------

<1> См., например: Теория государства и права: Учебник для вузов / Под ред. М.М. Рассолова, В.О. Лучина, Б.С. Эбзеева. С. 189; Черданцев А.Ф. Теория государства и права: Учебник для вузов. С. 224; Теория государства и права: Курс лекций / Под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. С. 411; Марченко М.Н. Международный договор как источник современного российского права // Вестник Московского ун-та. Серия 11. Право. 2004. N 3. С. 3 - 18.

<2> См.: Общая теория права и государства: Учебник / Под ред. В.В. Лазарева. 3-е изд. М., 2002. С. 181; Нерсесянц В.С. Общая теория права и государства: Учебник для юрид. вузов и факультетов. С. 413; Венгеров А.Б. Указ. соч. С. 449; Морозова Л.А. Указ. соч. С. 263.

<3> Теория государства и права: Учебник / Отв. ред. В.Д. Перевалов. С. 430 - 431 (автор главы о МП как особой правовой системе - Г.В. Игнатенко).

Вообще же в главах об источниках права, если и есть "кивок" в сторону МП, то только в связи с договорами. Как правило, не пишут о значении международно-правовых обычаев, прецедентов, доктрины как источников права, имеющих значение в правовой системе Российской Федерации.

Законодательство

Как и в случае с общепризнанными принципами и нормами, законодательство по-разному воспринимает исходный конституционный принцип об МП в правовой системе и преломляет его к соответствующей сфере регулирования. На удивление редко делается это корректно и точно, как, например, в ГК РФ, ТК РФ.

Ряд же кодексов воспроизводит только часть конституционного принципа - о приоритете применения международных договоров перед конкретным кодексом и другими нормативными актами соответствующей отрасли (ГПК РФ, СК РФ, НК РФ, Земельный кодекс РФ, Воздушный кодекс РФ, АПК РФ), ограничивает применение норм МП, на что обращалось внимание в литературе <1>.

--------------------------------

<1> См., например: Игнатенко Г.В., Федоров И.В. Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации в международно-правовом измерении: достижения и упущения // ЖРП. 2003. N 7. С. 20 - 28.

В других вообще в той или иной мере искажается исходный принцип. УПК РФ, например, объявляет договоры составной частью законодательства Российской Федерации (ч. 3 ст. 1), а не правовой системы, как в Конституции РФ. Очевидно, что это придает договорам совершенно иное место и роль, чем определено Конституцией. Вполне закономерно ожидать и некорректных комментариев о роли договоров в регулировании уголовного судопроизводства.

КоАП РФ (ч. 2 ст. 1.1) "основывается" лишь на международных договорах, а УК РФ (ч. 2 ст. 1) "основывается" только на общепризнанных принципах и нормах и вообще не упоминает какие-либо источники МП. Уголовно-исполнительное законодательство (ч. 1 ст. 3 УИК РФ) "учитывает" международные договоры. В итоге применительно к данным отраслям международные договоры как будто не являются составной частью не только правовой системы, но даже законодательства.

Научно-практические комментарии

В целом отмеченные выше черты, характерные при описании места общепризнанных принципов и норм в правовой системе России, присущи комментариям и при толковании положений о месте международных договоров.

Комментарии даже к самой Конституции РФ при характеристике ч. 4 ст. 15, как правило, не определяют место и роль источников МП в правовой системе. Повторяя фразу "являются составной частью правовой системы", авторы комментариев не стараются пояснить и раскрыть ее смысл либо видят его только в том (как, например, авторы комментария коллектива Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ), чтобы "законодательно закрепить приоритет международно-правовых начал и решений (?! - С.М.) в иерархии источников собственного внутригосударственного права" <105>. В равной мере они лишь повторяют или дают "скромный" комментарий положению о приоритете договоров над законами. И вновь возникает вопрос о целесообразности таких комментариев.

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

Комментарий к Конституции Российской Федерации Г.Д. Садовниковой включен в информационный банк согласно публикации - Юрайт-Издат, 2006 (издание 3-е, исправленное и дополненное).

<1> Комментарий к Конституции Российской Федерации. М., 2002. С. 117 - 118; См., также: Садовникова Г.Д. Комментарий к Конституции Российской Федерации: Постатейный. М., 2001; Конституция Российской Федерации: Научно-практический комментарий / Отв. ред. Ю.М. Прусакова; Постатейный комментарий к Конституции Российской Федерации / Под ред. В.Д. Карповича. М., 2002; Научно-практический комментарий к Конституции Российской Федерации / Отв. ред. В.В. Лазарев; Постатейный научно-практический комментарий к Конституции Российской Федерации / Отв. ред. О.Е. Кутафин. М., 2003; Бархатова Е.Ю. Комментарий к Конституции Российской Федерации (постатейный). М., 2010.

Простое воспроизведение статей практически без толкования и раскрытия их смысла либо цитирование других актов, постановлений пленумов высших судебных инстанций характерно и для большинства комментариев к кодексам и законам <1>. По-видимому, вряд ли можно ожидать иного от комментариев к тем актам, которые сужают или искажают смысл конституционного принципа: каждый из них толкует конкретный кодекс или закон, поэтому так или иначе находится в его рамках. Но это присуще и тем, в которых корректно и полно воспроизведено конституционное положение (ГК РФ, ТК РФ).

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

Комментарий к Уголовно-исполнительному кодексу Российской Федерации (постатейный) (под ред. В.И. Селиверстова) включен в информационный банк согласно публикации - Проспект, 2011.

КонсультантПлюс: примечание.

Комментарий к Семейному кодексу Российской Федерации (учебно-практический) (постатейный) (под общ. ред. С.А. Степанова) включен в информационный банк согласно публикации - Проспект, Институт частного права, 2010.

<1> См.: Комментарий к Кодексу Российской Федерации об административных правонарушениях / Под общ. ред. Е.Н. Сидоренко. 3-е изд. М., 2003; Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях: Научно-практический комментарий / Отв. ред. В.Е. Севрюгин. М., 2004; Комментарий к Кодексу Российской Федерации об административных правонарушениях / Под общ. ред. Э.Н. Ренова. М., 2004; Комментарий к Уголовно-исполнительному кодексу Российской Федерации / Под ред. В.И. Селиверстова. М., 2008; Комментарий к Уголовно-исполнительному кодексу Российской Федерации / Науч. ред. А.С. Михлин. М., 2008; Комментарий к Трудовому кодексу Российской Федерации (постатейный). Новая редакция / Отв. ред. М.О. Буянова, И.А. Костян; Гуев А.Н. Постатейный комментарий к Таможенному кодексу Российской Федерации. М., 2004; Комментарий к Семейному кодексу Российской Федерации / Под общ. ред. С.А. Степанова; Комментарий к Семейному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. О.Н. Низамиева; Комментарий к Трудовому кодексу Российской Федерации (постатейный) / Под ред. Ю.П. Орловского. 5-е изд. М., 2009; Комментарий к Трудовому кодексу Российской Федерации (постатейный) / Под общ. ред. В.И. Шкатуллы. 6-е изд. М., 2009.

В отдельных комментариях <1> авторы как бы "восстанавливают" содержание конституционного принципа, опущенное при составлении кодекса, но и только. При этом они не предпринимают попытки как-то раскрыть или пояснить смысл приводимых положений, обрисовать место и роль источников МП в правовой системе России.

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (под ред. Ю.И. Скуратова, В.М. Лебедева) включен в информационный банк согласно публикации - М.: ИНФРА-М-НОРМА, 2000 (3-е издание, дополненное и измененное).

КонсультантПлюс: примечание.

Постатейный комментарий к части первой Налогового кодекса Российской Федерации (под ред. А.Н. Гуева) включен в информационный банк согласно публикации - КОНТРАКТ, ИНФРА-М, 2000.

<1> См.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под общ. ред. В.М. Лебедева и Ю.И. Скуратова. М., 2002.; Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. В.М. Лебедев; Комментарий к Гражданскому процессуальному кодексу Российской Федерации / Под общ. ред. В.И. Радченко; Пчелинцева Л.М. Комментарий к Семейному кодексу Российской Федерации; Гуев А.Н. Постатейный комментарий к Налоговому кодексу Российской Федерации. Часть первая; Комментарий к Налоговому кодексу Российской Федерации, частям первой и второй / Под общ. ред. Ю.Ф. Кваши. 3-е изд. М., 2007; Борисов А.Б. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный). 2-е изд.; Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Отв. ред. И.Л. Петрухин.

Если же кодекс содержит только правило о приоритете применения международных договоров перед законами (ГПК РФ, АПК РФ), соответственно, комментируется только данное положение <1> и может вообще не затрагиваться вопрос о месте договоров в правовой системе.

--------------------------------

<1> См., например: Комментарий к Гражданскому процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Под ред. Г.А. Жилина; Комментарий к Арбитражному процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Под ред. В.В. Яркова; Комментарий к Арбитражному процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Отв. ред. Г.А. Жилин.

Наконец, ряд комментариев объявляют источники МП частью внутреннего права или законодательства <1>. По небрежности или по иной причине, но такая "подмена" (часть не правовой системы, а законодательства) принципиально изменяет смысл конституционного положения. Как указывалось выше, нормы МП не вливаются в массив норм внутреннего права, действуют и применяются в правовой системе России наряду с ними, оставаясь частью МП. Соответственно, формы их существования (источники) также не могут становиться источниками внутреннего права.

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации (учебно-практический). Части первая, вторая, третья, четвертая (под ред. С.А. Степанова) включен в информационный банк согласно публикации - Проспект, Институт частного права, 2009 (2-е издание, переработанное и дополненное).

<1> См.: Постатейный комментарий к Гражданскому процессуальному кодексу Российской Федерации / Под ред. П.В. Крашенинникова. М., 2003. С. 35; Борисов А.Б. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации (постатейный). С. 12; Данилов Е.П. Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации: Комментарий. Постатейные материалы. Судебная и адвокатская практика. Образцы документов. С. 6; Никифоров А.В. Комментарий к Гражданскому процессуальному кодексу Российской Федерации. С. 6; Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации (учебно-практический). Части первая, вторая, третья, четвертая (постатейный) / Под ред. С.А. Степанова. 2-е изд. М.; Екатеринбург, 2009. С. 4.

Весьма четко и корректно отмечают это авторы комментария к ГК РФ, части первой, под редакцией О.Н. Садикова: общепризнанные принципы и нормы МП и международные договоры РФ, "будучи составной частью правовой системы Российской Федерации, образуют тем не менее в рамках этой единой системы самостоятельный правовой блок, имеющий практически важные юридические особенности. Это выражается, во-первых, в особом порядке официальной публикации международных договоров и их изменений и, во-вторых, в особенностях их толкования, которое должно осуществляться с учетом их международного характера и правил толкования, содержащихся в Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г., участником которой является Российская Федерация. При обращении к международным договорам должны также учитываться их понимание и практика применения другими государствами" <1>.

--------------------------------

<1> Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой / Под ред. О.Н. Садикова. С. 24.

Лишь в очень небольшом количестве изданий характеристика статей о роли МП в той или иной сфере регулирования сопровождается развернутыми пояснениями о международных договорах, об их заключении, видах, юридических условиях действия, иных источниках норм МП и международных рекомендательных норм. Также нечасто, к сожалению, можно встретить комментарий с явно выраженной, самостоятельной, даже смелой позицией, а не простое переложение статей нормативных актов или постановлений пленумов высших судебных органов <1>.

--------------------------------

<1> См., например: Конституция Российской Федерации: Научно-практический комментарий / Под ред. Б.Н. Топорнина. С. 160 - 164; Комментарий к Конституции Российской Федерации. М., 2002. С. 118 - 120; Комментарий к Конституции Российской Федерации / Под ред. В.Д. Зорькина, Л.В. Лазарева. С. 171 - 172; Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / Под общ. ред. А.В. Смирнова. С. 8 - 12; Постатейный комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой / Под ред. П.В. Крашенинникова. С. 41 - 42.

Доктрина международного права

о месте источников международного права

в правовой системе Российской Федерации

Неоднозначно оценивается соотношение источников МП и российского права в международно-правовой литературе. Ряд исследователей рассматривают источники МП как один из видов источников внутреннего права. Такой подход наблюдался и до, и после принятия Конституции РФ, хотя в нем и имеются различия: "часть законодательства", "закон", "источник права России" и т.д. Несколько противоречивой представляется позиция Е.Т. Усенко. С одной стороны, он за то, чтобы в Конституции было закреплено: международные договоры являются частью права Российской Федерации, с другой стороны, судя по его высказыванию, не согласен, что в "Конституции любой договор, заключенный Российской Федерацией, объявляется источником российского права" <1>.

--------------------------------

<1> Усенко Е.Т. Соотношение и взаимодействие международного и национального права и российская Конституция. С. 18 - 19; см. также: Блищенко И.П. Указ. соч. С. 135; Аметистов Э.М. Международное право и труд: факторы имплементации международных норм о труде. М., 1982. С. 116; Иванов С.А. Применение конвенций МОТ в России в переходный период. Некоторые проблемы // ГиП. 1994. N 8 - 9. С. 72 - 73.

Подобные суждения вызывают недоумение, когда они вытекают не из теоретического обоснования собственной позиции, а из неточного воспроизведения Конституции либо даже смешения понятий "право" и "правовая система": в Конституции якобы закрепляются в качестве источника права России международные договоры, общепризнанные принципы и нормы МП <1>.

--------------------------------

<1> См.: Российская правовая система и международное право: современные проблемы взаимодействия (материалы Всероссийской научно-практической конференции). С. 9.

Фактически такой же вывод о международных договорах как источниках внутреннего права применительно к МЧП делают М.М. Богуславский и А.Л. Маковский. Первый автор характеризует положение о приоритете применения договоров перед законами как правило разрешения коллизий между двумя внутригосударственными нормами, а второй говорит об упоминавшейся уже конструкции "унифицированные нормы международных договоров - не нормы МП, а "будущие" нормы национального права", обосновывая ее особенностями субъектов, характера регулируемых отношений, способов осуществления норм <1>. Но оказывается перед необходимостью тут же сделать оговорку об "автономном положении" таких норм и договоров во внутренней правовой системе.

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

Учебник М.М. Богуславского "Международное частное право" включен в информационный банк согласно публикации - Юристъ, 2005 (5-е издание, переработанное и дополненное).

<1> См.: Богуславский М.М. Указ. соч. С. 45; Международное частное право: современные проблемы. С. 108 - 112.

Развитие взаимодействия и сближения правовых систем ведет к унификации права. Как уже отмечалось выше, обеспечение унификации - в основном задача МП. Удельный вес и сфера "унифицированных норм" МП, более того, актов и международных договоров увеличиваются. Сейчас они охватывают не только частноправовые, но и публичные отношения. Реальные очертания обретает единое правовое пространство в рамках региональных структур (наиболее яркий пример - ЕС). Определенные тенденции в унификации права наблюдаются и в рамках СНГ.

"Унифицированные нормы" международных договоров - особые нормы МП. Они предназначены в конечном счете для действия во внутриправовой сфере, для регулирования отношений субъектов внутреннего права. Вместе с тем как часть унификационного международного договора они регулируют и отношения между его участниками - взаимную обязанность обеспечить или создать правовой режим для действия договорных норм в национальной правовой системе. Такие нормы не "изымаются" из договоров, не переходят в разряд норм внутреннего права. Подчеркнем еще раз: юридическое значение имеет и форма их существования - международный договор. В процессе действия и применения этих норм важную роль играют и другие, вспомогательные нормы договора - о целях, принципах, терминах, компетенции органов, временных, пространственных и субъектных рамках, процедурно-процессуальных моментах.

В итоге данные нормы занимают автономное положение в правовой системе страны с точки зрения их происхождения, способа образования, формы, отношения к национальному праву. Это нормы иного права, другой природы, других источников <1>. И представляется, что нет необходимости усложнять ситуацию, объявляя их уже не нормами МП, но еще не нормами внутреннего права (будущими нормами). Тогда какие же это нормы?

--------------------------------

<1> См.: Бахин С.В. Сотрудничество государств по сближению национальных правовых систем (унификация и гармонизация права): Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. СПб., 2003. С. 9 - 10, 13, 31.

Данный подход - об источниках МП как источниках внутреннего права - наблюдается и сегодня. В.М. Волженкина, например, объявляет "действующий международный договор Российской Федерации федеральным законом" <1>, С.А. Горшкова относит нормы европейских конвенций в области защиты прав человека к "источникам конституционного права России" <2>.

--------------------------------

<1> Волженкина В.М. Указ. соч. С. 94.

<2> Горшкова С.А. Интегрирование России в европейское правовое пространство (о выполнении Россией правовых обязательств перед Советом Европы) // МЖМП. 2000. N 4. С. 152 - 164. Встречается и такая странная формулировка: "...Международные договоры Российской Федерации становятся частью правовых норм Российской Федерации и правовой деятельности по реализации правовых норм" (Рыхтикова Л.Ю. Основы национально-правовой имплементации норм международного права в Российской Федерации: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2006. С. 13).

С позиций "объективных границ МП" (С.В. Черниченко) вопрос об источниках МП как источниках внутреннего права возникать в принципе не может, поскольку, напомним, нормы МП действуют только в сфере межгосударственных отношений, своей природы не меняют, и не может быть и речи о возможности их применения во внутренней правовой системе. Но данная конструкция имеет странное продолжение: положения договоров, будучи "объявленными" законами страны, "становятся также положениями внутригосударственного законодательства, хотя и фиксируются в официальных публикациях как положения договоров". И далее речь о "договоре, уже превратившемся во внутригосударственный правовой акт", о появлении во внутреннем праве нормы, "внешне похожей на международно-правовую", о "завуалированном нормотворчестве на внутригосударственном уровне". Но при этом "законодательство остается без изменения: в результате отсылки не принимается никакой новый внутригосударственный правовой акт" <1>. В результате у международных договоров некое странное двойственное положение.

--------------------------------

<1> Черниченко С.В. Вопрос о соотношении международного и внутригосударственного права как правовых систем. С. 30 - 31.

Многие юристы-международники в 70 - 80-е гг. прошлого столетия, когда дискуссия по рассматриваемой проблеме достигла апогея, были не согласны с "объявлением" источников МП источниками внутреннего права. В последующие годы эта позиция нашла поддержку в большом количестве работ <1>. Источник права - элемент соответствующей правовой системы; у МП и внутреннего права как самостоятельных систем такие элементы различны. Международные договоры можно было бы рассматривать в качестве источника внутреннего права только в том случае, если бы они действовали в стране proprio vigore, в силу предписаний самого МП. По мнению А.Н. Талалаева, причина - в различной социальной и юридической природе норм МП и внутреннего права <2>.

--------------------------------

<1> См., например: Игнатенко Г.В. Взаимодействие внутригосударственного и международного права: Учеб. пособие. Свердловск, 1981; Мюллерсон Р.А. Соотношение международного и национального права; Талалаев А.Н. Право международных договоров. Общие вопросы. М., 1980; Толстик В.А. Иерархия российского и международного права. М., 2001; Лиц М.О. Признание и исполнение решений иностранных судов и арбитражей в Российской Федерации: соотношение международно-правовой и внутригосударственной регламентации: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Казань, 2002; Федоров И.В. Гражданское и арбитражное судопроизводство как предмет совместного международно-правового и внутригосударственного регулирования: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Казань, 2002; Яковлев А.А. Правовое регулирование вопросов гражданства: соотношение международного права и права Российской Федерации: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Казань, 2003; Лесин А.В. Международная правовая помощь в деятельности арбитражных судов Российской Федерации (в контексте международного публичного права): Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Казань, 2003; Сашникова О.В. Реализация норм международного права о вооруженных конфликтах в правовой системе Российской Федерации: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Казань, 2005; Ильиных А.В. Международный договор и источники конституционного права Российской Федерации: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Тюмень, 2006; Лазутин Л.А. Правовая помощь по уголовным делам как межотраслевой нормативный комплекс. Екатеринбург, 2008.

<2> См.: Талалаев А.Н. Право международных договоров. Общие вопросы. С. 165.

Вновь в одном ряду сторонники "трансформации" и "непосредственного действия", хотя они и оперируют разными аргументами.

Замечание о различной социальной и юридической природе норм МП и внутреннего права справедливо. В равной мере, когда говорят о взаимодействии национальных правовых систем и о применении норм иностранного права в другой системе, вовсе не имеют в виду, что они включаются в национальное право или превращаются в его нормы. Им просто придается юридическое значение в иной системе. Наделяя юридическим значением иностранные правовые нормы, право данной страны рассматривает их именно как иностранные <1>.

--------------------------------

<1> См.: Рубанов А.А. Указ. соч. С. 10, 61.

Строго говоря, договоры не объявляются Конституцией РФ источником российского права. Более того, называя их частью правовой системы, она вообще не обозначает их места в ряду источников внутреннего права, помещает как бы вне такого ряда.

Иными словами, источники МП занимают обособленное положение в нормативной части правовой системы Российской Федерации - по соседству с источниками внутреннего права. Они действуют наряду с последними, но не "вливаются" в общий массив. Конституция подтверждает это положение, давая ответ на вытекающий отсюда вопрос о соотношении юридической силы источников, о правиле преодоления коллизий между ними: приоритет применения перед законом международного договора, если он устанавливает иные правила (ч. 4 ст. 15).

Судебная практика однозначно и постоянно свидетельствует об этом. В качестве одного из примеров приведем выдержку из "Справки по материалам изучения судебной практики в Российской Федерации, касающейся процедуры определения статуса беженца", подготовленной отделом обобщения судебной практики Верховного Суда РФ: "Обобщение судебной практики показало, что не всеми территориальными миграционными службами при рассмотрении ходатайств о предоставлении статуса беженца учитываются международные договоры Российской Федерации, которые, в силу ч. 4 ст. 15 Конституции Российской Федерации, применяются непосредственно, если ими установлены иные правила, чем предусмотренные законом" <1>.

--------------------------------

<1> СПС "КонсультантПлюс".

Конституция соответственно ее уровню достаточно обстоятельно характеризует систему источников права Российской Федерации: называет их виды; определяет иерархию, в том числе между федеральным и региональным уровнями; условия применения; соотношение с правами человека; конкретную форму выражения тех или иных норм или режимов; некоторые правила действия во времени, в пространстве и по кругу лиц; сферу федерального и регионального законодательства; компетенцию высших органов государственной власти в отношении принятия и действия нормативных актов; полномочия судебной власти по обеспечению действия законодательства; исходные начала правотворчества местного самоуправления.

Обратим внимание, во всех случаях имеются в виду только те источники, на которые распространяется односторонняя компетенция государственной власти или местного самоуправления, т.е. источники внутреннего права в собственном смысле слова: законы, указы Президента РФ, постановления Правительства РФ, законы и иные нормативные акты субъектов РФ, акты местного самоуправления.

Но Конституция не включает в этот круг источники МП. О последних говорится отдельно и более сжато: определяются общий принцип соотношения с внутригосударственными источниками, вопросы, которые решаются в соответствии с МП, некоторые полномочия государственных органов при заключении договоров.

В развитие Конституции текущее законодательство, устанавливая правовой режим в тех или иных сферах, также отдельно очерчивает роль внутренних источников (законов, иных актов) и внешних (МП) в регулировании конкретных вопросов, их соотношение друг с другом.

Правда, встречаются неожиданные исключения, когда законодатель в статью о регулирующем законодательстве включает международные договоры. Например, в ст. 2 Федерального закона "О гражданстве Российской Федерации", посвященной обзору законодательства о гражданстве, закреплено: "Вопросы гражданства Российской Федерации регулируются Конституцией Российской Федерации, международными договорами Российской Федерации, настоящим Федеральным законом, а также принимаемыми в соответствии с ними нормативными правовыми актами Российской Федерации". В соответствии с ч. 3 ст. 1 "Законы, определяющие порядок уголовного судопроизводства" УПК РФ общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью законодательства Российской Федерации, регулирующего уголовное судопроизводство.

Некоторые итоги

Из положения о том, что нормы МП в процессе их действия в правовой системе РФ не становятся внутренними правовыми нормами, а источники МП, соответственно, источниками российского права, вытекают важные с практической точки зрения выводы.

Нормы и источники МП занимают обособленное положение в нормативном массиве правовой системы Российской Федерации, функционируют наряду с российским правом. Они должны толковаться и применяться в соответствии с целями и принципами МП и конкретного договора, с установленными в нем временными, пространственными и субъектными пределами действия, в контексте значения используемых в нем терминов, а не с точки зрения соответствующих ориентиров внутреннего права.

На это нацеливают международные договоры, и прежде всего базовый документ международного договорного права - Венская конвенция о праве международных договоров 1969 г., содержащая ряд положений, направленных на обеспечение единообразного толкования и применения договоров государствами-участниками.

В частности, ст. 26 Конвенции раскрывает содержание принципа pacta sunt servanda. Согласно ст. 27 "Внутреннее право и соблюдение договоров" государство-участник не может ссылаться на положения своего внутреннего права для оправдания невыполнения договора. Статья 31 обязывает толковать договор в соответствии с обычным значением используемых терминов, а также в свете его объекта и целей. Для уяснения содержания терминов в их контексте Конвенция предусматривает возможность использования дополнительных средств толкования (ст. ст. 32, 33). Статья 41, касающаяся изменения многостороннего договора между отдельными участниками, вновь напоминает об обязанности эффективного осуществления объекта и целей договора в целом.

Еще один вывод, который, впрочем, выглядит здесь пока как предположение, вытекающее из предыдущего изложения и первых двух выводов, и который предстоит еще аргументировать с позиции права и практики: источники МП в правовой системе России не находятся в одном ряду с источниками внутреннего права и с точки зрения иерархии, соотношения их юридической силы.

Последний вывод теоретический и касается понятия источников права национальной правовой системы. Очевидно, что распространенное в общей теории права стремление связывать их с выражением воли данного государства не вполне обоснованно.

Предложенное выше понимание места источников МП в правовой системе России дает возможность сформулировать следующее: источники права в правовой системе России - внешняя форма норм российского права, а также норм международного и иностранного права, действующих в стране с санкции государства.

Такое определение ориентирует на более широкое и отвечающее современным реалиям изложение в теории государства и права вопроса об источниках права, в том числе на более развернутую характеристику таких источников, как нормативный акт, обычай, прецедент.