Глава 3. Практические аспекты действия и реализации международных норм в правовой системе российской федерации

§ 1. Формы, сферы, функции

Анализ практических аспектов действия и реализации норм МП выявляет их неоднолинейность, разнокачественность. Различаются как минимум формы и сферы действия и реализации, а также функции норм МП в правовой системе страны. Формы обозначают модели (варианты, способы) действия и реализации, сферы указывают на различные области правового регулирования, в которых проявляется эффект норм МП, функции - на роль, значение норм МП в правовой системе.

Формы действия и реализации

Напомним, Конституция РФ объявляет нормы МП частью не права, а правовой системы России, которая включает не только право, а все явления правовой действительности. Соответственно, формы "жизни" МП во внутригосударственной юрисдикции многообразны, не ограничиваются рамками его применения. Кроме того, нормы МП предназначены не только для применения в случаях коллизий с внутренним правом, но и для обычных жизненных ситуаций, связанных с действием права. Сама Конституция РФ, где в ряде статей (ст. ст. 15, 17, 46, 62, 63, 67, 68 и др.) речь идет о нормах МП, предполагает разные формы их действия и реализации.

Различные формы действия предопределяются также видами отсылочных норм и схем действия, о которых шла речь выше (см. § 2 гл. 2). Отмеченные схемы "норма - адресат", "норма - конкретизирующий акт - адресат", "норма - конкретизирующий акт - правоприменительный акт - адресат" разворачиваются в конкретные формы действия и реализации норм МП.

Множественность форм (моделей, вариантов) действия норм МП в национальных правовых системах, и наоборот - формы международного взаимодействия последних постоянно отмечаются в литературе <1>.

--------------------------------

<1> См., например: Международное право: Учебник / Отв. ред. Г.В. Игнатенко, О.И. Тиунов. С. 207 - 217; Бирюков П.Н. Международное право. С. 168 - 169; Тузмухамедов Б.Р. Международное право в конституционной юрисдикции. С. 356 - 357; Рубанов А.А. Указ. соч.

Нормы МП, как и нормы внутреннего права, не всегда производят правовой эффект сами по себе, чаще они используются субъектами права в различных формах. Поэтому, когда речь идет о действии и реализации норм МП, имеются в виду различные формы их собственного действия и использования их субъектами права.

Рассмотрим наиболее часто встречающиеся формы действия и реализации норм МП в правовой системе России.

Информационное действие. В самом общем плане можно говорить о сугубо юридическом и общем, неюридическом, действии норм МП, т.е. вне рамок и средств правового регулирования (правоотношений, актов реализации права). Неюридическим является, в частности, информационное действие, когда факт публикации текста договора в специальном издании для конкретных органов или в широкой печати для всеобщего сведения сам по себе имеет важное значение, влияет на правосознание и поведение должностных лиц и граждан. Опубликование, например, в "Вестнике Высшего Арбитражного Суда РФ", "Бюллетене Верховного Суда РФ", объявление в приказах Генерального прокурора РФ соответствующих договоров (см. § 3 и 4 гл. 2) призвано сориентировать судей, прокурорских работников на совершение процессуальных действий, принятие актов в соответствии с их нормами. В равной мере опубликование конвенций и договоров по правам человека - немаловажный фактор в защите гражданами своих прав внутри страны или в международных органах.

Исполнение (соблюдение), использование. Данные формы действия норм МП заключаются, если исходить из общей теории права, в реализации субъектами заложенных в них (нормах) обязываний, запретов и (или) правомочий. Заметим, это и "частные" субъекты - физические и юридические лица, и правоприменительные органы. Последние не всегда и не только выносят властные правоприменительные акты, но и сами исполняют и соблюдают нормы права.

Скажем, избирательные комиссии при составлении списков избирателей должны исполнять нормы МП на основании п. 3 ст. 17 Федерального закона "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации", согласно которому если на основании международного договора Российской Федерации иностранные граждане имеют право на участие в выборах в органы местного самоуправления и местном референдуме, то в списки избирателей, участников референдума включаются иностранные граждане, постоянно проживающие на территории муниципального образования, в котором проводятся указанные выборы, референдум.

ФМС России и ее территориальные органы исполняют нормы МП, в частности, при решении вопросов гражданства, а совместно с МВД России - при работе с иностранными гражданами и лицами без гражданства. В Административном регламенте <1> подробно расписан порядок приема в гражданство, в том числе на основании международных договоров, и, как редкое исключение, приводится развернутый перечень двусторонних и локальных международных договоров (соглашений) по вопросам гражданства. Совместный Приказ ФМС России и МВД России от 12 декабря 2009 г. N 758/240 также имеет ряд "выходов" на МП, в том числе на Венскую конвенцию о консульских сношениях 1963 г.

--------------------------------

<1> Административный регламент исполнения Федеральной миграционной службой государственной функции по осуществлению полномочий в сфере реализации законодательства о гражданстве Российской Федерации, утвержден Приказом ФМС России от 19 марта 2008 г. N 64.

Деятельность органов прокуратуры нередко связана с исполнением договоров о правовой помощи, в первую очередь с исполнением запросов и поручений по уголовным делам с иностранным элементом в соответствии с двусторонними договорами или Конвенцией СНГ о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам.

Положения договоров о правовой помощи реализуют также органы юстиции и суды, но в связи с судебными поручениями по гражданским и семейным делам и с выполнением решений иностранных судов в Российской Федерации либо решений российских судов за границей. Обобщения результатов работы в этой сфере, корректировки недостатков, рекомендации по более точному исполнению норм МП находят отражение в приказах, инструктивных и информационных письмах Минюста России и его региональных структур (см. § 4 гл. 2).

Граждане и юридические лица часто прибегают к помощи МП для защиты своих прав, ссылаясь на его нормы в заявлениях и жалобах в Конституционный Суд РФ, в суды общей юрисдикции и арбитражные суды, в иные органы внутри страны, а также в международные судебные и несудебные органы (ЕСПЧ, Комитет ООН по правам человека и др.).

Толкование норм МП. На первый взгляд толкование нельзя рассматривать как действие норм. Однако в процессе их толкования нормы (точнее, их содержание) так или иначе влияют (воздействуют) на правосознание исполнителей, на правоприменительную практику в целом, на конкретное решение. В последнем случае от уяснения смысла, а порой и "духа" норм зависит исход дела. К толкованию норм МП прибегают все виды судов, что неизбежно, коль скоро речь идет о растущем их (норм) присутствии в правоприменительной сфере и о практике обращения к ним не только самих судов, но и всех участников судебной процедуры.

В деле по иску Т., помощника машиниста, переведенного в качестве дисциплинарного взыскания на нижеоплачиваемую работу в соответствии с Положением о дисциплине работников железнодорожного транспорта Российской Федерации (см. § 1 гл. 2), сложность возникла в связи с тем, что в Конституции и в действовавшем тогда законодательстве Российской Федерации не было определения понятия "принудительный труд". Поэтому, чтобы уяснить его содержание, необходимо было обратиться к конвенциям о запрещении принудительного труда и к Международному пакту о гражданских и политических правах <1>.

--------------------------------

<1> См.: Жуйков В.М. Судебная практика по применению Конституции Российской Федерации и международных норм о правах и свободах человека и гражданина // Комментарий российского законодательства. М., 1997. С. 113 - 114.

Конституционный Суд РФ при толковании норм МП обращается и к собственным правовым позициям, сформулированным даже более 10 лет назад, как, например, в деле по жалобе Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации о нарушении конституционных прав положениями АПК РФ. Толкуя право на судебную защиту в русле Всеобщей декларации прав человека, Международного пакта о гражданских и политических правах и ЕКПЧ, Суд обратился к правовой позиции в деле 1998 г. <1>.

--------------------------------

<1> См.: Определение Конституционного Суда РФ от 15 января 2009 г. N 193-О-П. См. также: Определения Конституционного Суда РФ от 3 июля 2008 г. N 677-О-П; от 1 марта 2007 г. N 333-О-П; от 3 октября 2006 г. N 443-О; от 15 декабря 2004 г. N 416-О-О.

Нередко уяснение смысла норм выводится и с помощью практики ЕСПЧ.

Толкование права регулярно осуществляют Верховный Суд РФ и Высший Арбитражный Суд РФ, облекая его в форму постановлений Пленумов, которые, как известно, формируют всю судебную практику соответствующих видов судов, обеспечивают ее единообразие. Посвященные тем или иным категориям дел такие постановления разъясняют содержание и порядок применения одновременно норм и законодательства Российской Федерации и МП.

Применение норм МП. Указание на применение правил международных договоров в случае их расхождения с внутригосударственными нормами содержится во всех законах, в которых воспроизведена норма ст. 15 Конституции РФ.

На практике же далеко не всегда реализация норм МП происходит в форме применения. Последнее - заключительная стадия действия норм МП, причем не всегда необходимая, поскольку не во всех случаях выполнение международных обязательств требует принятия властного распорядительного (правоприменительного) акта компетентного органа.

В судебной системе примеры применения норм МП встречаются прежде всего в актах первых и вторых инстанций арбитражных судов и судов общей юрисдикции, хотя формально в резолютивной части решений ссылки чаще всего делаются только на нормы процессуального права. Редко встречаются решения или определения, в которых указываются полные правовые основания их принятия, включая соответствующие нормы МП. Чаще всего это определения о признании и разрешении принудительного исполнения решений иностранных судов.

В качестве примера еще советских времен приведем Определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда о разрешении принудительного исполнения решения Сухэ-Баторского районного народного суда Монголии о взыскании алиментов: "На основании изложенного, руководствуясь ст. 224 ГПК РСФСР, ст. ст. 45 - 47 Договора о правовой помощи между СССР и МНР, п. 12 Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 19 июня 1959 г. в редакции Постановления Пленума от 11 июля 1972 г. "О вопросах, связанных с выполнением судами договоров с иностранными государствами об оказании правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам", судебная коллегия определила: ходатайство... удовлетворить" <1>.

--------------------------------

<1> Дело N 3-15/85 // Архив Иркутского областного суда; см. также: Дело N 3-14/85 // Архив Иркутского областного суда; дела одного из судов Украинской ССР: N 3-20/83; 3-25/83; 3-14/87; 3-16/85; 3-14/87; 3-14/86; 3-20/83 // Архив Киевского городского суда.

Редакция данного вида определений в принципе сохраняется и сейчас. Например, в Определении судьи Тюменского областного суда от 13 апреля 2010 г. о принудительном исполнении на территории РФ решения суда Республики Казахстан о взыскании незаконно полученной суммы пенсии <1> читаем: "Руководствуясь ст. ст. 62, 224, 225, 411 ГПК РФ, ст. ст. 7, 11 Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам... СНГ 1993 г., суд определил: направить в Павлодарский городской суд Республики Казахстан поручение об истребовании... первичных судебных документов, оформленных в соответствии с требованиями Конвенции... СНГ 1993 г.".

--------------------------------

<1> См. также: Определения Тюменского областного суда от 5 февраля 2009 г.; от 19 февраля 2009 г.; от 7 мая 2009 г.; от 28 мая 2009 г.; от 27 августа 2009 г.; от 16 октября 2009 г.; от 19 ноября 2009 г.; от 10 декабря 2009 г.; от 25 декабря 2009 г.; от 9 февраля 2010 г.; от 26 февраля 2010 г.; от 23 марта 2010 г.; от 22 апреля 2010 г.; от 25 мая 2010 г.; от 29 июля 2010 г. // Архив Тюменского областного суда.

Порой нормы МП применяются и в решениях при рассмотрении дел по существу. Так, в деле по уголовному обвинению Московский областной суд столкнулся с необходимостью и возможностью применения норм МП. Он направил соответствующий запрос в Конституционный Суд РФ. В Определении об отказе в принятии к рассмотрению запроса Суд отметил, что в случае противоречия какой-либо нормы закона общепризнанным принципам и нормам МП решение о применении в конкретном деле соответствующей нормы МП принимается судом общей юрисдикции <1>. Оно было впоследствии учтено при рассмотрении дела. Московский областной суд, "руководствуясь п. 7 ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах и п. 9 ч. 1 ст. 5 УПК РСФСР, постановил: уголовное дело по обвинению Б., Л., В. производством прекратить на основании п. 7 ст. 14 Пакта и п. 9 ст. 5 УПК РСФСР..." <2>.

--------------------------------

<1> См.: Определение Конституционного Суда РФ от 3 июля 1997 г. N 87-О.

<2> ВКС РФ. 1998. N 1. С. 51.

Что касается высших судебных инстанций, то изучение постановлений Президиума и определений судебных коллегий по гражданским и уголовным делам Верховного Суда РФ, постановлений Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ, рекомендаций по результатам обзоров практики нижестоящих судов позволяет заключить, что нормы МП имеют в них значение не как основа правоприменительных решений, а скорее как предпосылка, как обоснование постановлений, правовая аргументация.

Такую же роль порой отводят нормам МП и в конституционном судопроизводстве: Конституционный Суд РФ не применяет МП, т.е. "не использует его в качестве средства осуществления своих полномочий, не оценивает сквозь его призму поставленные перед ним вопросы права, не толкует его нормы" <1>. В других исследованиях, напротив, обосновывается значение МП в правоприменительном процессе (причем не только Конституционного Суда РФ, но и конституционных (уставных) судов субъектов РФ) и формулируются предложения по его совершенствованию <2>.

--------------------------------

<1> Тузмухамедов Б.Р. Международное право в конституционной юрисдикции. С. 356 - 357.

<2> См.: Батурин П.В. Правовые позиции в конституционном судопроизводстве и проблемы применения международно-правовых норм: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Челябинск, 2006.

Так или иначе, но за годы своего существования Конституционный Суд РФ в нескольких постановлениях и определениях рассматривает нормы МП не только как вспомогательное, консультативное средство аргументации и обоснования выводов, но и как часть правоприменительного решения.

Так, еще в Постановлении от 31 июля 1995 г. N 10-П по делу о конституционности указов Президента РФ по Чечне Суд в резолютивной части указал: "В соответствии со статьями 52 и 53 Конституции Российской Федерации и Международным пактом о гражданских и политических правах (пункт 3 статьи 2) потерпевшим от любых нарушений, преступлений и злоупотреблений властью должны быть обеспечены эффективные средства правовой защиты и компенсации причиненного ущерба" (п. 5). Элементы толкования здесь очевидны.

И ниже, что несет в себе элементы правоприменительного решения (п. 6): "Федеральному Собранию Российской Федерации надлежит упорядочить законодательство об использовании Вооруженных Сил Российской Федерации, а также о регулировании других возникающих в условиях экстраординарных ситуаций и конфликтов вопросов, в т.ч. вытекающих из Дополнительного протокола к Женевским конвенциям от 12 августа 1949 года, касающегося защиты жертв вооруженных конфликтов немеждународного характера (Протокол II)" <1>.

--------------------------------

<1> СЗ РФ. 1995. N 33. Ст. 3424.

В резолютивной части Определения от 1 марта 2007 г. N 333-О-П по жалобе гражданина США С. на нарушение его конституционных прав положениями УПК РФ Суд отметил: "Часть 1 ст. 466 УПК РФ не предполагает - во взаимосвязи с положениями Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам от 22 января 1993 г. - возможность задержания лица на основании ходатайства иностранного государства на срок свыше 48 часов без судебного решения..." <1>, очевидно оценив "сквозь призму" МП поставленные перед ним вопросы права.

--------------------------------

<1> СЗ РФ. 2007. N 28. Ст. 3478. См. также: Постановления Конституционного Суда РФ от 25 января 2001 г. N 1-П; от 17 июля 2002 г. N 13-П; от 11 мая 2005 г. N 5-П.

В некоторых случаях Суд прибегает к непрямым отсылкам к МП в постановляющей части. В Постановлении от 10 июля 1995 г. N 9-П по делу о конституционности Закона Чувашской Республики "О выборах депутатов Государственного совета Чувашской Республики" он использовал косвенную отсылку, признав анализируемые положения Закона "не соответствующими Конституции Российской Федерации, ее статьям 15 (часть 4), 17 (часть 1), 19 и 32 (часть 2)" <1>. В Определении от 3 июля 2008 г. N 734-О-П по жалобе В. на нарушение ее конституционных прав ст. 151 ГК РФ он с помощью абстрактной отсылки указал в решении: "...с федерального законодателя не снимается обязанность - исходя из Конституции Российской Федерации и с учетом настоящего Определения - в кратчайшие сроки установить критерии и процедуру, обеспечивающие присуждение компенсаций за неисполнение решений по искам к Российской Федерации, ее субъектам или муниципальным образованиям, в соответствии с признаваемыми Российской Федерацией международно-правовыми стандартами" <2>.

--------------------------------

<1> СЗ РФ. 1995. N 29. Ст. 2860.

<2> СЗ РФ. 2009. N 5. Ст. 678.

Сферы действия и реализации

Эффект норм МП проявляется в различных областях, сферах правового регулирования. И примечательно, что исследования по различным предметам характеризуют не только национальную правовую основу, но и отражают весьма значимую при этом роль МП. Последняя же проявляется практически везде, даже если предпринять и отраслевой, и предметный подходы: во всех отраслях законодательства, в сферах прав человека и прав отдельных категорий индивидов, труда, образования, конституционного судопроизводства, избирательного процесса, правосудия, правовой помощи, транснациональных отношений не суверенных субъектов, научно-технического прогресса, экологии, международных имущественных отношений и многих других <1>. И вряд ли всестороннее теоретическое исследование какой-либо правовой проблемы, как и анализ и обобщение практики, возможно сегодня без обращения к международно-правовой составляющей.

--------------------------------

<1> См., например: Марышева Н.И. Международная правовая помощь по гражданским и уголовным делам: Дис. ... д-ра юрид. наук. М., 1996; Игнатенко В.В. Правовое качество законов об административных правонарушениях. Иркутск, 1998; Шумилов В.М. Правовое регулирование сферы образовательных услуг в контексте вступления России в ВТО // Международные отношения и право: взгляд в XXI век / Под ред. С.В. Бахина. СПб., 2009. С. 356 - 370; Пряхина Т.М. Обеспечение взаимодействия международного и национального права Конституционным Судом Российской Федерации. Саратов, 2010; Чеботарев Г.Н., Пиманова М.А. Правовой статус государственно-общественных объединений (конституционно-правовое исследование). Тюмень, 2008; Оптимизация гражданского правосудия в России / Под ред. В.В. Яркова. М., 2007; Клеандров М.И. Экономический суд СНГ: статус, проблемы, перспективы. Тюмень, 1995; Галенская Л.Н. Правовое регулирование транснациональных отношений властных не суверенных субъектов // Основные тенденции развития современного международного права / Под ред. А.Б. Мезяева, Н.Е. Тюриной. Казань, 2010; Волова Л.И. Правовое регулирование международных имущественных отношений // Основные тенденции развития современного международного права / Под ред. А.Б. Мезяева, Н.Е. Тюриной. Казань, 2010; Соколова Н.А. Теоретические проблемы международного права окружающей среды. Иркутск, 2002; Пономарева Л.Л. Отражение норм международного права в решениях суда по уголовным делам // Международное публичное и частное право. 2007. N 6; Международное право и национальное законодательство / Отв. ред. Ю.А. Тихомиров; Добрынин Н.М. Деконституционализация - ожидаемое или норма жизни? // ГиП. 2010. N 5.

Функции норм международного права в правовой системе страны

Функции указывают на роль, значение норм МП в правовой системе. Из всего спектра функций, который можно наблюдать в практике действия и реализации норм МП, отметим для иллюстрации лишь некоторые: нормы МП как рамки законодательства и его применения, их роль в определении подсудности и применимого права, нормы МП как средство правовой аргументации, как критерий толкования законов, как непосредственное основание и часть решения по делу.

Нормы МП как рамки законодательства и его применения. Данная функция выражает опосредованное действие и реализацию норм МП. Иными словами, здесь нормы МП действуют не сами, своей собственной силой, а через внутригосударственные нормативные правовые акты, принимаемые на их основе, как бы "растворяются" в них. Тем не менее можно с полным основанием говорить о такой самостоятельной функции действия норм МП, поскольку они влияют на волю законодателя, на содержание вновь принимаемых и действующих законов. Так, в связи с ратификацией ЕКПЧ Государственная Дума приняла Федеральный закон от 20 марта 2001 г. N 26-ФЗ о внесении изменений и дополнений в целый ряд законодательных актов: УК РФ, УПК РФ, УИК РФ, КоАП РФ и др.

На первый взгляд нет необходимости уделять пристальное внимание учету норм МП при разработке законов и иных актов. Ведь есть конституционная норма о приоритете норм договоров, и можно всегда воспользоваться ею, когда закон не соответствует договору. Если же взглянуть глубже, то станет ясно, что это не менее важно, чем обеспечить прямое действие норм МП: многие из них не являются самоисполнимыми (см. об этом в § 2 настоящей главы), другие нормы нуждаются в механизме выполнения (субъекты, полномочия, процедура). Поэтому в правотворчестве "отслеживать" действующее для страны МП столь же необходимо, как и в процессе реализации права. На это, в частности, периодически обращает внимание Конституционный Суд РФ.

В упоминавшемся Постановлении по "чеченскому делу" Суд отметил, что, ратифицировав в 1989 г. Дополнительный протокол II к Женевским конвенциям 1949 г., Верховный Совет СССР поручил Совету Министров СССР подготовить предложения о внесении изменений в действующее законодательство. Поручение не было исполнено. Тем не менее, подчеркнул Суд, положения Протокола о защите гражданского населения, о раненых и больных подлежат применению обеими сторонами. "Вместе с тем ненадлежащий учет данных положений во внутреннем законодательстве послужил одной из причин несоблюдения правил названного Дополнительного протокола...".

В упоминавшемся Определении от 3 июля 2008 г. N 734-О-П Суд также обратил внимание законодателя на необходимость установить критерии и процедуру возмещения компенсаций за неисполнение решений по искам к Российской Федерации в соответствии с международными обязательствами.

Экспертиза на соответствие законодательства нормам МП должна быть не периодической и случайной практикой, а неотъемлемым этапом нормотворческого процесса на всех уровнях: федеральном, региональном и муниципальном. Соответственно, такая экспертиза должна быть предусмотрена в законах или иных актах о порядке подготовки, принятия и введения в действие нормативных актов разного значения.

Необходимость экспертизы на соответствие МП в процессе нормотворчества вовсе не означает, что абсолютно все законы и иные нормативные акты должны "вобрать" в себя нормы МП, стать их подобием или даже зеркальным отражением. Как уже говорилось в предыдущих главах, порой это просто невозможно, особенно в случаях с сериями однородных по предмету двусторонних и многосторонних договоров. Скажем, было бы безуспешным пытаться отобразить в гражданском, гражданском процессуальном, семейном законодательстве нормы всех действующих для Российской Федерации договоров о правовой помощи, в налоговом - нормы соглашений об избежании двойного налогообложения. В таких ситуациях наиболее пригодны различные формы непосредственного действия и реализации норм договоров наряду, вместе, а порой и вместо норм законодательства.

Некоторые отрасли законодательства, например уголовное право, на первый взгляд не допускают в силу своей специфики прямого действия норм МП. Скажем, УК РФ очень жестко очерчивает сферу уголовного законодательства: оно состоит из самого Кодекса. Новые законы, предусматривающие уголовную ответственность, подлежат включению в УК РФ (ч. 1 ст. 1). Отсюда и весьма осторожное отношение к МП: "Настоящий Кодекс основывается на Конституции Российской Федерации и общепризнанных принципах и нормах международного права" (ч. 2 ст. 1). Формулировка представляется некорректной и неточной, поскольку из содержания УК РФ очевидно, что он не только "основывается" и не только на общепризнанных принципах и нормах.

Авторы некоторых научно-практических комментариев аккуратно расширяют и дополняют содержание ст. 1 УК РФ, приводя ч. 4 ст. 15 Конституции РФ и ст. 5 Закона "О международных договорах Российской Федерации" и отмечая при этом, что нормы МП являются своеобразным источником и российского уголовного права <1>. Тем не менее среди специалистов по уголовному праву сложилась практически сразу с момента принятия УК РФ устойчивая сходная, воспроизводимая от издания к изданию позиция, что нормы МП (в том числе и договорные), предусматривающие уголовную ответственность за те или иные деяния, самостоятельно на территории РФ не применяются. Они подлежат отражению в УК РФ путем включения в него соответствующих норм, после чего применяются уже как нормы Кодекса. Поскольку нормы МП не содержат санкций, они не имеют прямого действия на территории РФ <2>.

--------------------------------

<1> См., например: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. В.М. Лебедев. С. 11 - 12; Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. А.И. Чучаева. С. 5; Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. А.В. Бриллиантова. С. 4.

<2> См.: Научно-практический комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. В 2 т. Н. Новгород, 1996. Т. 1. С. 12; Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под общ. ред. В.М. Лебедева, Ю.И. Скуратова. С. 1 - 2.

Создается впечатление, что авторы как будто "замкнулись" в рамках структуры норм уголовного закона: если нормы МП не содержат санкций, то и не могут применяться в данной сфере. Даже цитирование конституционного принципа не подвигает их к тому, чтобы показать, как он действует применительно к УК РФ, в частности в отношении ст. ст. 11 - 13, не имеющих санкций, но отсылающих к международным договорам, ст. ст. 205, 206, 211, 227, 253, 355 и др., в которых точное установление элементов составов преступлений также сопряжено с обращением к договорам. Заметим попутно, что среди юристов-международников <1> давно и регулярно обращается внимание на более корректное, с учетом реальной значимости МП, толкование уголовного закона.

--------------------------------

<1> См., например: Игнатенко Г.В. Международное сотрудничество в борьбе с преступностью. Свердловск, 1980; Степаненко В.И. Влияние международных договоров на содержание и сферу действия советского уголовного права: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Свердловск, 1982; Лазутин Л.А. Указ. соч. С. 97 - 98, 108 - 109; Каюмова А.Р. Проблемы теории международного уголовного права. Казань, 2004. С. 106 - 110.

Суды основываются на том, что, несмотря на широкие пределы усмотрения федерального законодателя при установлении правовых режимов, они небезграничны. Конституционный Суд РФ, например, последовательно исходит из такой позиции.

Так, в Постановлении от 20 апреля 2006 г. N 4-П по делу о проверке конституционности положений УК РФ и УПК РФ Конституционный Суд РФ отметил: "В случаях, когда предусматриваемые уголовным законом меры перестают соответствовать социальным реалиям, приводя к ослаблению защиты конституционно значимых ценностей... законодатель... обязан привести уголовно-правовые предписания в соответствие с новыми социальными реалиями". И далее: "Такой вывод согласуется с положениями Всеобщей декларации прав человека..." <1>. В Постановлении от 17 января 2008 г. N 1-П по делу о конституционности положений Закона "Об арбитражных судах в Российской Федерации" и АПК РФ он подчеркнул, что федеральный законодатель должен осуществлять соответствующее регулирование исходя из "из конституционных целей и ценностей, общепризнанных принципов и норм международного права и международных обязательств" России <2>.

--------------------------------

<1> СЗ РФ. 2006. N 18. Ст. 2058.

<2> СЗ РФ. 2008. N 4. Ст. 300. См. также: СЗ РФ. 2010. N 11. Ст. 1255.

В равной мере международные нормы не только предопределяют содержание актов законодательства, но и регулируют их применение. Стало привычным и даже типичным обращение к ним для правовой аргументации в мотивировочной части решений судов всех ветвей судебной власти.

Применительно к системе судов общей юрисдикции Верховный Суд РФ обосновал такой подход в уже упоминавшемся Обзоре законодательства и судебной практики за второй квартал 2008 г. Отвечая на вопрос, может ли суд с учетом положений ЕКПЧ назначить дополнительное административное наказание по ч. 1 ст. 18.8 КоАП РФ, Суд, напомнив положение ч. 4 ст. 15 Конституции РФ, отметил: "...учитывая изложенное выше о месте и роли международно-правовых актов в правовой системе Российской Федерации, можно сделать вывод о том, что включив эти акты в свою правовую систему, Российская Федерация тем самым наделила содержащиеся в них нормы способностью регулировать применение положений внутреннего законодательства".

Пленум Верховного Суда РФ, давая руководящие разъяснения по конкретным категориям дел, отводит международным обязательствам даже роль непосредственного руководства в тех или иных судебных действиях. В своем Постановлении от 27 декабря 2007 г. N 52 "О сроках рассмотрения судами Российской Федерации уголовных, гражданских дел и дел об административных правонарушениях" он указал: "С учетом того, что, в силу положений пункта 3 статьи 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый задержанный или заключенный под стражу имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда, председателям судов следует уделять особое внимание вопросу усиления контроля за движением уголовных дел..." <1>. В Постановлении от 10 февраля 2009 г. N 1 "О практике рассмотрения судами жалоб в порядке статьи 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации" судам разъяснено, что на основании п. 1 ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах и п. 1 ст. 6 ЕКПЧ, а также по смыслу ч. 1 ст. 63 УПК РФ "судья не может участвовать в повторном рассмотрении жалобы..." <2>.

--------------------------------

<1> БВС РФ. 2008. N 2. С. 10.

<2> БВС РФ. 2009. N 4. С. 6.

Как уже отмечалось, учет норм МП в правотворческой деятельности важен не только на федеральном, но и на региональном и муниципальном уровнях. Приведенные примеры обеспечения выполнения норм МП субъектами РФ и органами местного самоуправления (см. § 4 гл. 2) являются также и иллюстрацией отражения норм в соответствующих законах и иных актах.

Влияние норм МП на определение подсудности и применимого права. Конституционный принцип о международной составляющей правовой системы страны довольно широко толкуется практикой. Нормы МП используются не только для развития и корректировки законодательства, наиболее ярко их роль проявляется на правоприменительной стадии. В условиях сосуществования в правовой системе страны норм национального и международного права последние нередко служат основанием для конкретных правоприменительных действий, для выбора применимого права, для вынесения решения по делу.

В целом общие правила подсудности гражданских, уголовных, семейных, трудовых и иных категорий дел распространяются и на дела с участием иностранных граждан. Так, в ст. 402 ГПК РФ устанавливается, что подсудность судам Российской Федерации "гражданских дел с участием иностранных лиц определяется настоящим Кодексом". Когда такие правила совпадают с положениями договора (заключенного с государством гражданства участвующих лиц), ориентация судов только на законодательство в принципе не влечет нарушения международных обязательств и не влияет на правомерность принятия дела к рассмотрению и правильность решения.

Иная ситуация возникает, когда положения законодательства и договоров расходятся. Многие договоры содержат коллизионные нормы о компетентности органов договаривающихся сторон, которым подведомственно дело, и о применимом праве (право какой страны должно регулировать те или иные отношения). Причем в серии однородных по предмету договоров закономерно встречаются различия в формулировках статей. В итоге практически каждый договор содержит нормы, отличающиеся от норм не только законодательства, но и других аналогичных договоров, что ставит перед сторонами спора и судами задачу точного выбора необходимой в конкретной ситуации нормы.

Влияние норм МП на определение подсудности и применимого права приходится чаще всего на начальные этапы правоприменительного процесса. Тем не менее такое определение достаточно значимо, поскольку от него зависят правомерность совершения процессуальных действий тем или иным органом, рассмотрение дела конкретным судом, правосудность принятых решений. И материалы многих дел свидетельствуют о том, что суды устанавливают подсудность по исковым заявлениям, определяют применимое материальное право на основе сопоставления норм МП и внутреннего права <1>. Но не редки случаи, когда суды не принимают во внимание положений договоров при рассмотрении дел. Можно даже признать типичным, что, если исковое заявление подается в российский суд, последний принимает его и выносит решение только на основе законодательства.

--------------------------------

<1> См.: Марочкин С.Ю. Действие норм международного права в правовой системе Российской Федерации. С. 136 - 137.

Между тем уже на стадии искового заявления вопрос "осложняется" нормами МП, которые определяют, вправе ли суд принять заявление. По договорам о правовой помощи, например, в вопросах установления отцовства подсудность и определяющее законодательство зависят от гражданства ребенка, от места рождения, от его местожительства. Суды же зачастую ограничиваются установлением лишь факта отцовства (что отцом в свидетельстве о рождении записан ответчик) и на основе соответствующих статей СК РФ (ранее КоБС РСФСР) выносят решения.

В упоминавшемся Обзоре законодательства и судебной практики за второй квартал 2008 г. Верховный Суд РФ сделал заключение по конкретной ситуации, имеющее, по сути, общее значение: "Таким образом, решение вопроса... должно осуществляться с учетом не только норм национального законодательства, действующего в этой сфере, но и актов международного права, участником которых является Российская Федерация".

Конституция РФ упоминает только об одном случае и варианте применения международных договоров: о приоритете их применения в случае коллизии с законами (ч. 4 ст. 15). Кодексы и иное федеральное законодательство, как правило, воспроизводят данный принцип.

В реальности ситуации намного разнообразнее. Практика, прежде всего судебная, значительно развила конституционное положение, обосновав и "отработав" различные варианты взаимодействия международных и национальных норм, совместного или индивидуального их применения.

Так, давая разъяснения по вопросам авторского права, Пленум Верховного Суда РФ в Постановлении от 19 июня 2006 г. N 15 "О вопросах, возникших у судов при рассмотрении гражданских дел, связанных с применением законодательства об авторском праве и смежных правах" особо обозначил ситуацию, когда "ряд положений, содержащихся в международных договорах, не закреплен в российском законодательстве". К сведению судов приведен полный перечень соответствующих международных договоров с участием России. При разбирательстве дел "судам необходимо учитывать международные принципы охраны прав авторов и смежных прав, которые закреплены, в частности, в Бернской конвенции по охране литературных и художественных произведений, а также в Международной конвенции об охране прав исполнителей, изготовителей фонограмм и вещательных организаций". Дан ряд рекомендаций по отдельным конкретным вопросам применения конвенций.

Вынесение решений без учета международных договоров нередко приводит к их отмене. Показательна в этом отношении практика Высшего Арбитражного Суда РФ о пересмотре в порядке надзора решений нижестоящих судов. При рассмотрении, в частности, заявления ЗАО "Дж. Т.И. по маркетингу и продажам" Президиум Суда отметил, что предыдущие судебные инстанции ошибочно не применили Соглашение между Российской Федерацией и Федеративной Республикой Германия "Об избежании двойного налогообложения в отношении налогов на доходы и имущество", подлежащее применению в данном деле. Следовательно, судебные акты приняты без достаточного исследования доказательств, касающихся применения к данным правоотношениям Соглашения, и подлежат частичной отмене как нарушающие единообразие в толковании и применении судами норм материального права <1>.

--------------------------------

<1> См.: Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 18 апреля 2006 г. N 14163/05.

В деле по заявлению ЗАО "Ливенское производственное объединение гидравлических машин" общество просило признать недействительным решение налоговой инспекции о расчете налогов и обязать инспекцию возместить неправильно исчисленную сумму налога. Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ установил впоследствии при рассмотрении дела в порядке надзора, что суд первой инстанции дал надлежащую правовую оценку представленных документов на основе положений международного договора - Соглашения о Таможенном союзе между Российской Федерацией и Республикой Беларусь от 6 января 1995 г. Кассационная инстанция отменила решение суда первой инстанции и направила дело на новое рассмотрение. При повторном рассмотрении суды первой, апелляционной и кассационной инстанций, по мнению Президиума Суда, неверно истолковали и применили нормы международного договора и налогового законодательства Российской Федерации, соответствующие решения нарушают единообразие применения международного и материального права и подлежат отмене <1>.

--------------------------------

<1> См.: Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 3 апреля 2007 г. N 14974/06. См. также: Постановления Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 16 декабря 2003 г. N 7038/03; от 20 января 2004 г. N 13111/03; от 22 февраля 2005 г. N 14548/04.

При этом в обоснование применения международного договора Президиум сослался на ст. 7 НК РФ, воспроизводящую конституционную норму о приоритете договоров перед законами в случае их коллизии, что вряд ли здесь было целесообразно. Из Постановления Суда следует, что договор не устанавливает иных правил, используемые внутренние акты приняты в развитие Соглашения, а итоговый вывод основан на совместном применении международных и внутренних норм.

Нормы МП как средство правовой аргументации. Такая функция норм МП становится повсеместной. Раньше ссылки на нормы МП для правовой аргументации можно было встретить в основном в материалах судебных дел, да и то не во всех случаях, а лишь когда это было явно необходимо. Сейчас все чаще в обоснование своей позиции на нормы МП ссылаются и иные органы государственной власти, юридические лица, практикующие юристы, адвокаты, журналисты, общественные деятели, граждане и т.д., что уже само по себе воспринимается как положительный фактор. Такое обоснование становится необходимым и в связи с растущей практикой прямого действия Конституции РФ, ссылок на ее нормы в вопросах о правомерности (неправомерности) тех или иных актов и действий.

Подобные вопросы возникали, например, перед выборами в Тюменскую областную Думу и в Тюменскую городскую Думу в ноябре - декабре 1997 г. <1>. Так, журналист одной из областных газет направил в городскую избирательную комиссию запрос по поводу опубликованного извещения комиссии об основных правилах ведения предвыборной агитации кандидатами в депутаты Тюменской городской Думы, в частности запрета в Федеральном законе "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации" журналистам, должностным лицам средств массовой информации "участвовать в освещении избирательной кампании через средства массовой информации, если они являются кандидатами либо их доверенными лицами". По его мнению, запрет ограничивал предусмотренные в ст. 29 Конституции РФ свободу мысли и слова и свободу массовой информации. Журналист был намерен подать иск в суд на комиссию за опубликование выдержек из Закона, а не из Конституции.

--------------------------------

<1> Автор в 1996 - 2001 гг. был председателем Тюменской городской избирательной комиссии по выборам главы г. Тюмени и депутатов Тюменской городской Думы.

Комиссия разъяснила, что Конституция РФ (ст. 55) допускает ограничение федеральным законом прав человека в той мере, в какой это необходимо в целях защиты нравственности, прав и законных интересов других лиц. Допускают это и Международный пакт о гражданских и политических правах 1966 г., и ЕКПЧ. В соответствии со ст. 17 Конституции РФ права и свободы человека признаются и гарантируются согласно общепризнанным принципам и нормам МП. Комиссия считает, что опубликованные извлечения из Закона "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации" не противоречат Конституции РФ <1>.

--------------------------------

<1> См.: Городская избирательная комиссия сообщает... // Тюменские известия. 1997. 5 декабря.

Расширяющаяся практика ссылок на нормы МП имеет и негативную сторону, поскольку обретает черты некоей моды; ссылки делаются по разным причинам и поводам, порой даже в качестве аргумента a priori. Такая ситуация вновь подчеркивает потребность формулирования определенных правил действия норм МП в правовой системе Российской Федерации.

В решениях судов общей юрисдикции и арбитражных судов по делам с иностранным или международным элементом повсеместно встречается использование норм МП в качестве средства правовой аргументации. Подчеркнем - именно аргументации, т.е., как правило, в тех частях решения, которые предшествуют его резолютивной части. Иными словами, это еще не применение права, а его подготовительная стадия.

Конституционный Суд РФ значительно расширил сферу такого использования, практически в каждом деле (т.е. имеющем даже чисто внутренний характер) ссылаясь на нормы МП. Строго говоря, речь при этом может идти, очевидно, о применении не МП, а Конституции РФ и Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", что прямо вытекает из назначения Суда, его полномочий и требований к содержанию решений (ст. ст. 3 и 75 Закона). МП же используется для обоснования решений.

Это наглядно видно на примере упоминавшегося Постановления Конституционного Суда РФ от 10 июля 1995 г. N 9-П по делу о проверке конституционности Закона Чувашской Республики "О выборах депутатов Государственного совета Чувашской Республики". Суд отметил в мотивировочной части Постановления, что по порядку введения в действие норма ч. 2 ст. 42 Закона не соответствует ряду статей Конституции РФ и ст. 25 Международного пакта о гражданских и политических правах. В резолютивной части Суд указал: "Признать порядок введения в действие части второй статьи 42 Закона... не соответствующим Конституции Российской Федерации, ее статьям 15 (часть 4), 17 (часть 1), 19 и 32 (часть 2)...".

Ограничение возможности применения норм МП Судом связано еще и с тем, что он решает исключительно вопросы права и должен воздерживаться от установления фактических обстоятельств во всех случаях, когда это входит в компетенцию других судов и иных органов. И в Постановлении по "чеченскому делу" подчеркивается: "Проверка конкретных действий сторон в ходе вооруженного конфликта с точки зрения соблюдения Дополнительного протокола к Женевским конвенциям от 12 августа 1949 года, касающегося защиты жертв вооруженных конфликтов немеждународного характера (Протокол II)... не может быть предметом рассмотрения Конституционного Суда Российской Федерации и должна быть осуществлена другими компетентными органами" <1>.

--------------------------------

<1> ВКС РФ. 1995. N 5. С. 49.

Тем не менее Постановление по данному делу свидетельствует о том, что Суд может указывать другим органам всех ветвей власти на необходимость выполнения и применения норм МП.

В частности, в отношении Федерального Собрания он заметил, что ему "надлежит упорядочить законодательство об использовании Вооруженных Сил Российской Федерации, а также о регулировании других... вопросов, в том числе вытекающих из Дополнительного протокола к Женевским конвенциям...".

Нормы МП как критерий толкования законов. В деятельности судов получило развитие использование норм МП в качестве своеобразного эталона (критерия) корректного уяснения реального смысла законов. В частности, в практике Конституционного Суда РФ выработалась формула о согласованности толкования законов и международных договоров. Один из типичных примеров - Определение от 7 февраля 2002 г. N 7-О по жалобе религиозного объединения "Московское отделение Армии Спасения" на нарушение конституционных прав и свобод п. 4 ст. 27 Федерального закона "О свободе совести и о религиозных объединениях". Дав свое понимание оспариваемого пункта Закона, Суд отметил, что "иное истолкование положений статьи 27... не согласуется с положениями статей 6 и 9 Конвенции о защите прав человека и основных свобод..." <1>.

--------------------------------

<1> СЗ РФ. 2002. N 9. Ст. 963.

Нормы МП как непосредственное основание и часть решения по делу. Судя по приведенным и иным судебным актам, "применение МП" понимается в судебной деятельности, впрочем, как и в доктрине, довольно широко. Обращение к МП стало привычным и обычным делом в судах всех видов и инстанций в целях правовой аргументации, выработки правовых позиций, определения применимого права, обоснования и формулирования решения по делу. Во всех случаях, как правило, говорят о применении МП, хотя оно "присутствует" в мотивировочной, а не в резолютивной части решения.

Особый случай - когда международный договор является прямым и единственным материально-правовым основанием решения по делу. Показательны в этом отношении Постановления Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ по сходному вопросу о признании и приведении в исполнение решений Арбитражного института Торговой палаты Стокгольма и Лондонского международного третейского суда <1>. Президиум построил правовую аргументацию и обосновал свои решения исключительно на основе положений Конвенции ООН о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений 1958 г.

--------------------------------

<1> См.: Постановления Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 22 февраля 2005 г. N 14548/04; от 20 января 2009 г. N 10718/08 и N 10613/08.

Довольно редки ссылки на нормы МП в резолютивной части решения, когда можно говорить об их применении в более узком смысле слова.

Определения и постановления Конституционного Суда РФ чаще всего прямо или косвенно обращены к законодателю, в отдельных случаях в них говорится о необходимости соответствия законодательства не только Конституции РФ, но и международно-правовым обязательствам.

В частности, в резолютивной части Постановления от 5 февраля 2007 г. N 2-П по делу о проверке конституционности ряда положений ГПК РФ Суд указал: "...С федерального законодателя не снимается обязанность - исходя из требований Конституции Российской Федерации и с учетом настоящего Постановления - в разумные сроки... привести правовое регулирование надзорного производства в соответствие с признаваемыми Российской Федерацией международно-правовыми стандартами" <1>. Аналогичное предписание содержится и в упоминавшемся Определении от 3 июля 2008 г. N 677-О-П.

--------------------------------

<1> СЗ РФ. 2007. N 7. Ст. 932.

В другом деле Суд в постановляющей части уже в четкой форме правоприменительного решения предписал: признать ст. 405 УПК РФ не соответствующей Конституции РФ, ее ст. 15 (ч. 4), ст. 17 (ч. 1) и др., "во взаимосвязи со статьей 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и пунктом 2 статьи 4 Протокола N 7 к ней (в редакции Протокола N 11)" <1>.

--------------------------------

<1> Постановление Конституционного Суда РФ от 11 мая 2005 г. N 5-П // СЗ РФ. 2005. N 22. Ст. 2194.

В постановляющей части судебных решений встречаются указания непосредственно правоприменителю, опирающиеся на МП <1>. Так, в Определении по жалобе гражданина США С. на нарушение ч. 3 ст. 1 и ч. 1 ст. 466 УПК РФ его конституционных прав Конституционный Суд РФ указал, что ч. 1 ст. 466 УПК РФ "не предполагает во взаимосвязи с положениями Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам от 22 января 1993 года - возможность задержания лица на основании ходатайства иностранного государства на срок свыше 48 часов без судебного решения...". Выявленный в Определении конституционно-правовой смысл статьи является общеобязательным и исключает любое иное ее истолкование в правоприменительной практике.

--------------------------------

<1> См., например: Определение Конституционного Суда РФ от 1 марта 2007 г. N 333-О-П.

В Постановлении от 27 ноября 2007 г. N 8585/07 Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ заключил: "Дело подлежит направлению на новое рассмотрение в суд первой инстанции для решения вопроса о соответствии решения инспекции... законодательству о налогах и сборах без учета Соглашения" <1>.

--------------------------------

<1> ВВАС РФ. 2008. N 2.

Отказ от применения договоров

Наличие в Конституции РФ и законодательстве Российской Федерации положения о нормах МП и международных договорах как составной части правовой системы отнюдь не означает, что договоры должны и даже могут применяться во всех случаях. Соответственно, не всегда возникает и вопрос о приоритете их применения. Заметным шагом в развитии конституционного принципа является утверждение практики возможного отказа от применения договоров.

В деле по заявлению налоговой инспекции, в котором она просила пересмотреть в порядке надзора судебные акты, отменившие ее решение о доначислении налога и привлечении к налоговой ответственности турецкой компании, Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ анализировал, в частности, правомерность применения нижестоящими судами Соглашения между Правительством РФ и Правительством Турецкой Республики от 15 декабря 1997 г. "Об избежании двойного налогообложения в отношении налогов на доходы". В указанном Постановлении от 27 ноября 2007 г., принятом по данному делу, Суд отменил в итоге акты первой, апелляционной и кассационной инстанций. По его мнению, они ошибочно опирались на Соглашение, не подлежащее применению в данной ситуации: содержащиеся в нем термины предназначены исключительно для целей Соглашения, а не для общеупотребительного толкования, как это сделали суды.

Разновидностью отмеченной практики неприменения договора являются ситуации, в которых действует правило, условно говоря, "обратного приоритета" (или обратной отсылки): если международный договор не регулирует необходимые вопросы, применению подлежит национальное законодательство. Применительно к системе арбитражных судов оно было сформулировано, в частности, в информационном письме Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 16 февраля 1998 г. N 29 "Обзор судебно-арбитражной практики разрешения споров по делам с участием иностранных лиц".

Так, в деле по иску ЗАО "Иста-Центр" к ОАО "Автоваз" о взыскании долга и процентов за пользование чужими денежными средствами <1> Президиум Суда пришел к выводу, что, поскольку стороны находятся в разных государствах - России и Украине - и договором поставки между ними не определено применимое право, их отношения регулируются Конвенцией ООН о договорах международной купли-продажи товаров 1980 г. Вопросы начисления процентов при просрочке оплаты товара Конвенцией не затронуты и поэтому должны быть разрешены по нормам национального права, определяемого на основании коллизионных норм. Президиум прибег для этого (напомним, в отсутствие указаний в договоре поставки) к помощи Соглашения государств - участников СНГ о порядке разрешения хозяйственных споров.

--------------------------------

<1> См.: Постановления Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 26 июля 2005 г. N 2550/05; от 9 декабря 2010 г. N 8501/10.

В итоге сложилась довольно сложная цепочка: международный договор (Конвенция неприменима в конкретных вопросах) - национальное законодательство - международный договор (Соглашение СНГ для определения применимого права) - национальное законодательство одной из сторон, применимое в данном деле. В результате Суд установил, что нижестоящие суды не использовали надлежащую норму, нарушив единообразие в толковании и применении права, что является основанием для отмены их актов в части отказа во взыскании процентов.

Распространенное основание возможности отказа от применения договоров, предусмотренное в международном и национальном праве, - противоречие публичному порядку страны <1>. Суды порой неадекватно воспринимают термин "публичный порядок", в результате - неправомерный отказ от применения договора и вынесение необоснованного решения.

--------------------------------

<1> Перечень ряда договоров, в которых предусмотрена такая возможность в пользу национального права, см.: Бахин С.В. Международная составляющая правовой системы России. С. 132.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ обратила на это внимание судов, в частности, в Определении по ходатайству Е. о принудительном исполнении решения суда Украины на территории РФ о взыскании с С. алиментов на дочь <1>.

--------------------------------

<1> См.: Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 19 августа 2008 г. N 91-Г08-6.

Псковский областной суд в удовлетворении ходатайства отказал, мотивируя тем, что исполнение решения иностранного суда будет противоречить публичному порядку Российской Федерации. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ нашла, что отказ основан на ошибочном толковании областным судом понятия "публичный порядок", раскрыла содержание данного понятия. Она отметила, что при разрешении ходатайства должны были учитываться нормы ст. ст. 32, 51, 53 - 55 Конвенции СНГ о правовой помощи, правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам 1993 г., чего областным судом сделано не было.

Это и подобные дела помогают понять содержание рассматриваемого конституционного и законодательного принципа: договоры не всегда могут и должны быть применены, соответственно, они не имеют автоматического приоритета.

Договоры без участия Российской Федерации

Встречаются случаи, когда в материалах дел есть ссылки на международные договоры, в которых Россия не участвует. Если такие ссылки и могут быть оправданы, то непременно с оговоркой, что они не имеют для России обязательного характера и приводятся исключительно для обозначения сложившихся международных стандартов или подходов к рассматриваемому вопросу и как дополнительное средство аргументации. Без таких оговорок ссылки становятся не дополнительным, а основным и, возможно, определяющим средством для формулирования выводов и решения по делу.

В Определении от 4 марта 1999 г. N 50-О по жалобе ЗАО "Пирамида" на нарушение конституционных прав и свобод п. 4 ст. 4 Закона РФ "О валютном регулировании и валютном контроле" Конституционный Суд РФ сослался на Международную конвенцию об упрощении и гармонизации таможенных процедур 1973 г. и на Таможенный кодекс Европейского Сообщества 1992 г. Данная ситуация, безусловно, отлична от той, когда на эти же акты впоследствии сослался судья Верховного Суда РФ <1>. Ведь далее Конституционный Суд РФ сделал однозначный вывод в отношении законодателя: "Таким образом, федеральным законом могут устанавливаться ограничения...".

--------------------------------

<1> См.: Определение судьи Верховного Суда РФ от 25 октября 2005 г. N 33-В05-6 // БВС РФ. 2006. N 7. С. 6 - 7.

Не действующие в отношении России договоры могут приводиться в качестве примера зарубежной или мировой практики, но вряд ли являются правовой основой для рекомендаций и предписаний законодателю. И мировой опыт не может влиять на вывод Суда о том, конституционен или нет рассматриваемый закон.

Аналогичного подхода придерживался Суд в деле по запросу районного суда г. Пензы о проверке ст. 374 ТК РФ <1>, указав, что "обязанность государства... вытекает из...", и приведя в одном ряду конвенции с участием и без участия России. Суд счел это правовым основанием для дальнейшего заключения о правомерности действий законодателя.

--------------------------------

<1> См.: Определение Конституционного Суда РФ от 4 декабря 2003 г. N 421-О.

В деле о проверке конституционности статей ТК РФ и Федерального закона "Об акционерных обществах" по запросам судов и жалоб граждан <1> заявители, в частности, утверждали, что оспариваемое регулирование "вступает в противоречие с требованиями международно-правовых актов, запрещающих в сфере труда дискриминацию в любой форме", и ссылались на Конвенцию N 158 МОТ о прекращении трудовых отношений по инициативе предпринимателя 1982 г., Европейскую социальную хартию, Хартию социальных прав и гарантий граждан независимых государств (одобрена Постановлением Межпарламентской Ассамблеи СНГ от 29 октября 1994 г.).

--------------------------------

<1> См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 15 марта 2005 г. N 3-П.

Ни один из названных актов не являлся международно-правовым для России: в первых двух, имеющих статус международных договоров, Россия не участвовала в то время (Европейская социальная хартия ратифицирована Федеральным законом от 3 июня 2009 г. N 101-ФЗ), а третий носит рекомендательный характер. Но Конституционный Суд РФ не уделил этому внимания и лишь абстрактно оговорил в мотивировочной части Постановления: часть оспариваемых положений не может расцениваться как не согласующаяся "с предписаниями ратифицированных Российской Федерацией международно-правовых актов, запрещающих дискриминацию в области труда и занятий" (п. 4.4). Имел или нет в виду Суд те же акты, что и заявители, но в любом случае данная часть Постановления ущербна с точки зрения правовой аргументации, поскольку опирается на абстрактные акты.

Вопрос о не действующих для России договорах получил дальнейшее развитие в связи с проблемой отмены смертной казни. В упоминавшемся Определении Конституционного Суда РФ от 19 ноября 2009 г. N 1344-О-Р (см. § 1 гл. 2) очевидно признание факта, что обязательство отмены смертной казни действует для России как норма не договорного, а международного обычного права.