Литература

1. Александров Д.Н. Риторика: Учеб. пособие для вузов. – М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2000.

2. Безменова Н.А. Очерки по теории и истории риторики. – М., 1991.

3. Введенская Л.А., Павлова Л.Г. Культура и искусство речи. Современная риторика. – Ростов-на-Дону. Изд. «Феникс», 1995.

4. Клюев Е.В. Риторика (Инвенция. Диспозиция. Элокуция): Учебное пособие для вузов. – М.: «Издательство ПРИОР», 1999.

5. Кохтев Н.Н. Риторика. – М., 1994.

6. Львов М.Р. Риторика. Культура речи. М., 2003.

7. Михальская А.К. Основы риторики. Мысль и слово. Учебное пособие для учащихся 10-11 классов общеобразовательных учреждений. – М.: Просвещение, 1996.

8. Михальская А.К. Педагогическая риторика: история и теория: Учеб. пособие для студ. пед. университетов и институтов. – М.: Издательский центр «Академия», 1998.

9. Рождественский Ю.В. Теория риторики. М., 1997.

10. Юнина Е.А., Сагач Г.И. Общая риторика (современная интерпретация). – Пермь, 1992.

Лекция 2 Античная риторика Античный риторический идеал

1. Причины зарождения риторики в Древней Греции.

2. Риторика софистов. Риторический идеал софистов.

3. Риторика Платона, Сократа и Аристотеля. Риторический идеал Сократа (Платона).

4. Риторическое мастерство Демосфена.

5. Риторика в Древнем Риме.

6. Ораторское мастерство Цицерона и Квинтилиана. Риторический идеал Цицерона.

1. Риторика, которая уже два с половиной тысячелетия служит развитию европейской культуры, возникла приблизительно в V в. до н.э. в Древней Греции как ответ на практические потребности общества. Почему же возникла риторика?

Вся культура Греции и Рима была в большей степени культурой устного, чем письменного слова. Красноречие играло огромную роль в жизни государств. Так что повлиять на государственную политику хороший оратор мог одной лишь убедительностью своей речи.

Развитие греческого искусства связано с расцветом афинской рабовладельческой демократии. Для того чтобы понять, почему именно в Древней Греции появилась риторика, представим себе экономическое, общественно-политическое и культурное устройство Афин – крупнейшего древнегреческого полиса.

Афины в V в до н. э. были крупным экономическим, политическим и культурным центром государства, где господствовал строй рабовладельческой демократии. Полной юридической властью обладало народное собрание (экклесия). Каждые 10 дней граждане собирались на площади и решали наиболее важные государственные дела (война и мир, избрание высших должностных лиц, издание законов). Народному собранию подчинялись все остальные государственные органы. Между заседаниями народного собрания все текущие дела рассматривал Совет 500 (булэ). Он так назывался потому, что члены совета избирались по жребию из числа граждан, имевших не менее 30 лет от роду, по 50 человек из каждого из 10 районов Афин. Судебными делами и законодательной властью занимался суд присяжных (гелиэя). Древнегреческий суд насчитывал около 6 тысяч присяжных, что совершенно исключало возможность подкупа судей. Не было и государственных обвинителей. Любой гражданин мог возбудить и поддержать обвинение. Не было и защитников. Каждый гражданин должен был защищать себя сам.

Не удивительно, что в таких условиях, при свободном демократическом строе все граждане Афин постоянно выступали: в народном собрании, в суде, принимали активное участие в делах полиса. Нередко возникали споры, велись оживленные дискуссии. Каждый должен был отстаивать свои позиции, аргументировать свою точку зрения, опровергать мнение оппонента. Умение владеть словом было главным для афинских граждан.

Таким образом, демократический строй, сложившийся в Афинах, послужил основой для зарождения и развития там риторики, теории и практики красноречия. Совершенно справедливо утверждают, что ораторское искусство – духовное детище демократии.

2. Кто же заложил основы древнегреческого красноречия? Это были первые философы, филологи и риторы – софисты. Софистом в Древней Греции называли платного учителя мудрости, различных добродетелей, к которым относились философия, диалектика, логика, политика, но прежде всего риторика, обучавшая ораторскому искусству.

Какую же роль сыграли софисты в становлении риторики?

Изобретение риторики приписывается Эмпедоклу. Согласно свидетельству Аристотеля, первый трактат по риторике принадлежал ученику Эмпедокла, политическому оратору и адвокату Кораксу. Он первым открыл школу красноречия.

Одним из самых знаменитых софистов был Лисий (род около 459 г. до н.э.), который учился в школе красноречия Коракса. Лисий был знаменитым политическим и судебным оратором, речи которого отличались убедительностью, логичностью суждений, простотой и ясностью языка. Но он известен еще и тем, что был одним из самых популярных логографом (логограф – человек, писавший речи по заказу своих клиентов), создавшим более 200 речей. Одна из самых знаменитых его речей – речь против Эратосфена, одного из «30 тиранов», виновного в смерти брата Лисия. В этой речи ярко представлена картина злодеяний правительства Тридцати, которое потворствовало грабежам и убийствам.

Однако Лисий еще не выработал сложной техники доказательств, мало пользовался логическими доводами; главное внимание он уделял логическому изложению обстоятельств дела, образному рассказу. В этой речи перед нами предстают картины повседневной жизни афинянина, описания его жилища. Мы видим мошенников, не соблюдающих законы, хлебных спекулянтов, пенсионера-инвалида, которого хотят лишить пенсии; слишком сурового и простодушного Евфилета, говорящего об убийстве Эратосфена.

Древние критики отмечали умение Лисия создавать портреты, отражать характеры, психологию и стиль клиентов. Речи Лисия продуманы от начала до конца: естественное вступление, образное повествование, отсутствие ложного пафоса, умеренность в использовании изобразительных средств, краткость, строгий вывод.

Еще одним известным софистом был Исократ, представитель пышного, торжественного красноречия. Он обладал слабым голосом, поэтому сам не выступал публично, а писал тексты судебных речей и обучал молодежь ораторскому искусству. В речи «Против софистов» Исократ доказывал, что нельзя смешивать истинную риторику, философию с ухищрениями софистов. Оратор, считал Исократ, должен обладать талантом, быть образованным человеком и кропотливо работать над составлением речей. Большое значение он придавал отделке языка, выбору слов, советовал избегать резких и трудных сочетаний звуков, резкого перехода от одного сюжета к другому. Исократ считается одним из создателей «периодической речи». Он впервые стал писать большими периодами, легкими по конструкции.

В ораторской школе, которую открыл Исократ, была разработана композиция ораторского произведения: 1) введение, целью которого является привлечение внимания и благожелательности слушателей; 2) убедительное изложение предмета выступления; 3) аргументация своих доводов и опровержение доводов противника; 4) заключение – подведение итога сказанному.

Но, пожалуй, самым знаменитым древнегреческим софистом был Горгий из Леонтин в Сицилии (485-380 гг. до н.э.). Он придавал очень большое значение слову и его воздействию на слушателей, считал, что слово – великий властелин. Ему принадлежит знаменитое изречение: «Слово есть величайший властелин, который, обладая малым и совершенно незаметным телом, совершает чудеснейшие дела. Ибо оно может и страх изгнать, и печаль уничтожить, и радость вселить, и сострадание пробудить… Сила убеждения, которая присуща слову, и душу формирует, как хочет».

Горгия называют «отцом софистики». Золотая статуя Горгия, поставленная в Дельфах, подтверждает заслуги этого софиста перед греческой культурой, а также заметную роль, которую Горгий сыграл в исторической судьбе Афин: своей знаменитой Олимпийской речью ему удалось сплотить греков против мидян и персов. Вот как пишет о риторической деятельности Горгия А.Ф. Лосев, опираясь на античные источники: «Он первый ввел тот вид образования, который готовит ораторов, специальное обучение способности и искусству говорить и первый стал употреблять тропы, метафоры, аллегории, превратное употребление слов в несобственном смысле, инверсии, вторичные удвоения, повторения, апострофы и парисосы… Берясь обучать всякого прекрасно говорить и будучи, между прочим, виртуозом краткости, Горгий обучал всех желающих риторике с тем, чтобы они умели покорять людей, «делать их своими рабами по доброй воле, а не по принуждению». Силою своего убеждения он заставлял больных пить такие горькие лекарства и претерпевать такие операции, принудить к которым их не могли даже врачи» (Лосев А.Ф. История античной эстетики: Софисты. Сократ. Платон. М., 1969, с. 34-35). Горгий определял риторику как искусство речей и специально занимался теорией судебного и политического красноречия. По мнению А.Ф. Лосева, всю историю риторики у греков правильнее начинать именно с Горгия.

Таким образом, роль софистов в становлении риторики в Древней Греции заключалась в том, что они создали целостную систему риторического образования и воспитания, включавшую обучение мастерству устного публичного монологического выступления и обучение искусству спора (эристике). Они создали, как пишет философ А.Ф. Лосев, «какой-то небывалый в Греции культ слова и тем самым небывалое превознесение риторики, использующей слово для разных жизненных целей. Мы не ошибемся, если скажем, что только софисты впервые заговорили в Греции о силе слова и построили теорию этой силы. Хотя греки всегда любили поговорить и славились своими проникновенными речами как до софистов, так и после них, тем не менее только софисты стали говорить о силе слова вполне сознательно и систематически, впервые создавая для этого также и необходимые предпосылки» (А.Ф. Лосев. История античной эстетики: Софисты. Сократ. Платон. М., 1969, с. 29). Все это дает основание считать софистов не только первыми теоретиками и практиками красноречия, но и первыми европейскими филологами.

Такова роль софистов в истории красноречия. Но сегодня слова софист, софистика приобрели отрицательно-оценочное значение. Софистом сегодня называют человека, умеющего за тонкостями и деталями скрывать главное, с помощью ухищрений доказать истинность того, что соответствует его целям. А софистикой называется искусство доказывать нужное, но не обязательно истинное положение. Все это связано с особенностями мировоззрения софистов, их отношением к миру и слову. Для софистов все в мире относительно и субъективно. Известнейший софист Горгий утверждает, что оратор может говорить «обо всех вещах самым лучшим образом», потому что «ничто из существующего не существует». Софисты часто прибегали к так называемым софизмам – логически или в деталях верным, но по сути не истинным суждениям, приводящим к ложным выводам, а иногда к абсурду. Приведем примеры таких софизмов.

- Ты имеешь то, что не потерял?

- Да, разумеется.

- Значит, ты рогат.

Софизм построен на семантической несоотнесенности слов иметь и терять: потерять можно лишь то, что у тебя есть.

Или знаменитый софизм об Ахилле и черепахе. Ахиллес никогда не догонит черепаху: черепаха подходит к точке А, но пока Ахиллес достигнет точки А, черепаха будет уже в точке Б и т.д. Ахиллес будет приближаться к черепахе, но никогда не догонит ее. Уловка здесь в том, что решающий задачу мыслит дискретно, тогда как движение и Ахиллеса, и черепахи – непрерывно, хотя и имеет разные скорости.

Таким образом, говоря об исторической роли софистов, А.Ф. Лосев называет их и наглецами, и мастерами словесной эквилибристики, и просто шарлатанами, но отмечает ум и утонченность этих шарлатанов: «Они и философы, и ораторы, и драматурги, и поэты, и учителя красноречия, и дипломаты, и представители специальных дисциплин, и актеры на своих ораторских трибунах, и воспитатели молодежи, и законодатели, и профессиональные политики, и веселые анархисты, которым все нипочем, и серьезные моралисты…» (Лосев А.Ф. История античной эстетики: Софисты. Сократ. Платон, с. 47).

На основании вышеизложенного вслед за А.К. Михальской можно сформулировать риторический идеал софистов. Он обладал следующими особенностями.

1. Риторика софистов – риторика «манипулирующая», монологическая. Для них показателем высшего риторического мастерства было умение манипулировать аудиторией: «употребить красное словцо, поразить слушателя неожиданными метафорами и вообще ораторскими приемами, возбудить гнев и негодование как у отдельного человека, так и у толпы, а вместе с тем при помощи убедительного артистизма успокоить человеческое страдание…» (Лосев А.Ф. История античной эстетики: Софисты. Сократ. Платон, с. 47). Адресат для говорящего в этой риторике – скорее пассивный объект воздействия, чем активный субъект.

2. Риторика софистов – риторика агональная (от греч. аgon – борьба, состязание), т.е. риторика словесного спора, состязания, борьбы. «Хороший оратор познается в борьбе» - вот лозунг софиста. Спор, направленный на победу одного и поражение другого, – цель софиста.

3. Риторика софистов - риторика относительности (релятивистская риторика). Не истина была целью софистов, а победа: в мире нет ничего устойчивого, окончательно определенного, никакого смысла, никакой истины, есть только то, что удалось или не удалось доказать. (Михальская А.К. Основы ритрики. М., 2001, с. 453).

Не удивительно поэтому, что риторика софистов вскоре была подвержена безжалостной критике со стороны представителей диалектической риторики – Платона, Сократа и Аристотеля.

3. Расцвет софистики в античной Греции был бурным, но недолгим. Первый вызов софистическому идеалу философии и риторики был брошен Сократом (471-399 гг. до н. э.), учеником софистов, а впоследствии их безжалостным критиком. Сократ во главу угла ставит логическое доказательство. Согласно его концепции, только верная мысль рождает верное слово. Для него главными философским вопросами становятся вопросы смысла человеческого существования, предназначения человека, природы знания и истины.

В школах Сократа получает свое развитие метод сократического диалога. Сократ своим вопросно-ответным методом способствовал рождению правильной мысли. Поиску истины. Сократ выступил против учения об относительности истины. Для Сократа абсолютная истина существует, она божественна, выше человеческих суждений.

Основные «инструменты» нахождения истины у Сократа – его знаменитая ирония, и «майевтика» - «искусство повивальной бабки», т.е. характерное для диалектического метода Сократа умение так строить диалог, чтобы чередование вопросов и ответов привело в результате беседы к рождению желанного младенца – истины.

Платон (427-347 гг. до н. э.) – ученик и последователь Сократа. Он также стал великим мастером диалога и полемики. В знаменитых сократических диалогах Платона («Федр», «Горгий») осознается и утверждается новый риторический идеал – кратко задавать вопрос, выслушивать ответ и на вопросы кратко отвечать, беседуя. Это идеал соответствует диалогическому методу нахождения истины в беседе. (Михальская А.К. Основы риторики. М., 2001, с. 454).

Вся прежняя риторика (софистическая) отвергается Платоном: она принципиально не устраивает его, т.к. в ней «внешнее», «удовольствие» и «мнение» главенствуют вместо «истины», «добродетели», «реальности» (Безменова Н.А. О предмете «история риторики» // Неориторика: Генезис, проблемы, перспективы. М., 1987, с. 30).

Таким образом, можно сформулировать риторический идеал Сократа (Платона), в основном сходный с идеалом Аристотеля:

1. диалогический: каждый из участников общения выступает как активный субъект собственной речи и мысли; не манипулирование адресатом, а пробуждение его к мысли – вот цель речевого общения и деятельности говорящего;

2. гармонизирующий: главная цель разговора, спора, монолога, - не победа и вообще не борьба, а объединение усилий участников общения для общей цели, достижение определенного согласия между ними по поводу смысла, цели и результатов общения; кроме того, и сама речь понимается Сократом как гармоничное «существо», все части которого образуют соразмерное целое;

3. смысловой – цель разговора между людьми, цель речи – поиски и обнаружение истины, смысла, которая не есть какой-то фантом, призрак, иллюзия, а заключена в предмете речи (обсуждения) и может быть обнаружена. (Михальская. А.К. Основы риторики. М., 2001, с. 454-455).

Классический период греческой риторики завершается деятельностью Демосфена и Аристотеля, представивших высочайшие образцы практического и теоретического красноречия.

«Риторика» Аристотеля (384-322 гг. до н. э.) – наиболее авторитетный и влиятельный риторический трактат, не утративший своего значения и до сегодняшнего дня и на многие годы определивший развитие европейской риторической культуры. «Риторика, - по глубокому убеждению Аристотеля, - это то же искусство, то же творчество, выросшее на диалектической логике возможного бытия» (Античные риторики. М., 1978, с. 287). Аристотель определяет риторику как «способность находить возможные способы убеждения относительно каждого данного предмета» (Аристотель. Риторика: Книга первая, с. 2).

Таким образом, по Аристотелю, риторика есть наука об общих законах и способах убеждения, основанных на четкой системе логических доказательств, мастерство и искусство находить эти способы и пользоваться логикой доказательств. Дело риторики – не убеждать, а находить способы убеждения.

«Риторика» Аристотеля состоит из трех частей. В книге первой рассматривается место риторики среди других наук, анализируются принципы, на основании которых оратор воздействует на слушателей. Текст, по мнению Аристотеля, будет убедительным, когда слушатель будет считать его справедливым, или полезным, или приятным. На этом строится типология речей. В первой книге описываются роды речей, а также топика, или система общих мест.

Важной заслугой Аристотеля явилось создание им типологии ораторских речей. Красноречие у Аристотеля подразделялось на совещательные речи (цель – «склонять» или «отклонять»), судебные (цель – «обвинять» или «оправдывать») и эпидейктические (цель – «хвалить» или «порицать»).

Во второй книге говорится о личных качествах ритора, с помощью которых он может внушить доверие слушателям и достичь своих целей. Здесь же содержится учение о страстях, где представлена основа риторического доказательства с разбором каждой «страсти» (гнев-милость, любовь- ненависть, страх-надежда и др.).

Третья книга посвящена композиции – построению речи и проблемам стиля.

Так, в качестве обязательных структурных частей речи Аристотель называет предисловие, обвинение, способы его опровержения, рассказ – изложение фактов, доказательства, заключение. Свои рассуждения он подтверждает ссылками на классических ораторов, гомеровский эпос, на трагиков.

Аристотель создал также учение об этосе, пафосе и логосе – основных категориях научной риторики. Под этосом понимается уместность речи, ее соответствие морально-нравственным требованиям слушателей, которые могут принять эту речь или отвергнуть. Пафос – это замысел создателя речи, развиваемый перед слушателями. Логос – словесные, языковые средства, которые оратор использует для убеждения. При этом всякий вид речи – неизбежное единство этоса, пафоса и логоса. Все три вида речи (совещательная, эпидейктическая и судебная) выступают в единстве, во взаимодействии. Так, в судебной речи этос – народный суд в Афинах. Пафос – стремление выяснить правду, восстановить истинную картину отношений сторон. Логос – словесное оформление судебного поединка.

В «Риторике» Аристотеля впервые разобраны все составляющие речевого общения (замысел и содержание речи, образ оратора, эмоция, композиция, стиль).

Итак, аристотелевская риторика – наука о способах доказательства вероятного, возможного, правдоподобного. Труд Аристотеля оказал огромное влияние на все дальнейшее развитие теории красноречия.

4. Не менее яркой фигурой древнегреческой риторики является политический деятель Демосфен. Выдающийся оратор, ученик Платона и Исократа, он с детства мечтал о славе оратора. Но Афины, где родился и вырос Демосфен, были очень требовательны к выступлениям ораторов. Оценивалось содержание речи, артистичность, использование пантонимических средств. Демосфен не обладал природными данными. Он был косноязычен, имел слабый голос, короткое дыхание, подергивающееся плечо. Несмотря на это, он взялся за самовоспитание. Широко известны его упражнения, направленные на исправление недостатков. Он учился ясно говорить, набирая в рот камни, произнося речи на берегу моря, при шуме прибоя, заменяющем ему гомон людских собраний. Упражнялся в отработке выражений лица, позиций рук, туловища, стоя перед зеркалом. Спускавшийся с потолка меч колол его всякий раз, когда он по привычке приподнимал плечо. Изучая образцы красноречия, он на недели заточал себя в комнаты, чтобы избежать соблазна все бросить и уйти, сбривал себе волосы на голове. Поэтому речи Демосфена называют «зеркалом характера».

В течение 30 лет Демосфен произносил речи против македонского царя Филиппа (так называемые «филиппики»), главного врага Афин, призывал граждан объединиться в борьбе с ним. Речи его производили огромное впечатление на слушателей. Говорят, что когда однажды Филипп получил речь Демосфена, то сказал, что если бы он сам слушал эту речь, то, вероятно, голосовал бы за войну против самого себя.

Предметом своей деятельности Демосфен избрал защиту интересов эллинов и никогда не менял своих убеждений. Его лучшие речи – «О венке», «За освобождение от повинностей», «Против Аристогитона» - пронизаны мыслью, что все нравственно прекрасное заслуживает уважения.

Наиболее знаменита речь «О венке» («За Ктесифонта»). Демосфен выступил инициатором усовершенствования городских укреплений и вложил в это письмо немало личных средств. Ктесифонт внес в Совет 500 предложение наградить Демосфена золотым венком, однако из-за протеста македонской партии награждение было отложено. Когда Александр Македонский одержал победу над Грецией, македонская партия начала процесс против Ктесифонта. По существу это был протест против Демосфена, вступившего в состязание с вождем македонской партии Эсхином. В этой речи, обращаясь к Эсхину, Демосфен говорит: «Не слова, Эсхин, и не звук голоса составляют славу оратора, но направление его политики».

Интересна композиция речи: оратор начинает и заканчивает ее обращением к богам. Главной частью является изложение существа дела, ясное по форме, полное динамики и экспрессии. Здесь рассуждение перемежается с повествованием. В речи большое количество изобразительных приемов: великолепная градация, метафоры, риторические вопросы. Манера произнесения речей тоже была очень бурной, оратор стремился к максимальной внешней выразительности. Эратосфен утверждал, что во время произнесения речи Демосфена охватывало какое-то вакхическое неистовство. Особое значение он придавал интонационно-выразительным средствам.

В результате упорного труда Демосфен овладел всеми лучшими качествами, которые были у других ораторов, хотя все греческие ораторы мастерски владели правилами устной речи. Древнегреческий историк Плутарх так писал о Демосфене: «Демосфен сперва обратился к искусству речи, чтобы поправить собственные дела, а впоследствии, достигши мастерства и силы, стал первым уже на состязаниях на государственном поприще и превзошел всех остальных граждан, поднимавшихся на ораторское возвышение».

5. Риторическое наследие Древней Греции после ее завоевания Римом плавно переходит к победителям, которые ревностно осваивают эллинскую культуру, развивают и совершенствуют риторическое мастерство древних греков.

Римское ораторское искусство было связано прежде всего с практическими сторонами жизни, с частным и государственным правом, с общественной и политической борьбой в республиканском Риме.

Талантливыми и непревзойденными ораторами были Аппий Клавдий Цек (Слепой), цензор, впоследствии консул, прославившийся своей речью против перемирия римлян с эпирским царем Пирром в 70-х гг. до н.э.; Марк Порций Катон (II в. До н.э.) – выдающийся полководец и государственный деятель; Гай и Тиберий Гракхи. Марк Порций Катон известен как выдающийся оратор и государственный деятель. К его содержательным речам эпиграфом можно считать им же сказанные слова, обращенные к молодому оратору: «Придерживайся сути дела, слова найдутся». Роль публичного слова в Риме особенно возрастает на рубеже 2 и 1 веков до н.э. в связи с обострившейся политической борьбой, которая приводит к гражданской войне. В это время знаменитыми политическими выступлениями прославились Марк Антоний, Лициний Красс, Квинт Гортензий Гортал.

6. Но самым ярким и известным римским оратором справедливо признан Марк Туллий Цицерон (106-43 гг. до н. э.).

Его искусство было вершиной древнеримского красноречия. «Труднее сказать короче, чем Цезарь, и пространнее, чем Цицерон», - говорили римляне. До нашего времени дошли письма Цицерона, его политические и судебные речи, философские и политические трактаты – около шести десятков полных текстов его речей.

Речи Цицерона сочетают смысловую насыщенность и логичность доказательства с изысканными и многочисленными «цветами красноречия».

Приведем пример самой короткой речи Цицерона с комментарием Н.А. Безменовой.

Цицерон, давно уже не державший речей в Сенате, берет слово, чтобы поблагодарить Цезаря за прощение оклеветанного и впавшего в немилость Марцеллия. Оратор прекрасно осведомлен о крайнем недоумении, царившем среди сенаторов из-за его длительного молчания. Даем в переводе чрезвычайно лаконичную речь Цицерона и попытаемся ее проанализировать.

«Долго я хранил молчание. Но не из-за страха. Мешала боль за друга. Пока существует сострадание, нет места клевете. Истина всегда торжествует» (Марк Туллий Цицерон I, 106-4 гг. до н. э.)

Текст, вызвавший овацию римских сенаторов, оказывается почти непонятным читателю, если не восстановить ту систему внутреннего диалога, который оратор ведет со слушателями:

«Долго я хранил молчание». Эта почти избыточная фраза (на первый взгляд) оказывается уместной не только как элемент вступления, но и как вызов на диалог для объяснения своего молчания, которое приписано опасению оказаться неугодным Цезарю. Итак, аудитория вызвана на диалог, и ее первым молчаливым вопросом должен быть: «Почему?» В самом деле, почему оратор хранил столь долгое молчание?

Ответ Цицерона скор и лаконичен. «Но не из-за страха». Это но симптоматично: со всей силой отвергает оратор оскорбительное предположение публики о его боязни высочайшего гнева. Лаконичность ответа, поддерживающая напряженность момента, вызывает новый, уточняющий вопрос аудитории: «Почему же тогда?» Ответ на этот мысленный вопрос должен быть точен, чтобы не вызвать крайнее раздражение у аудитории, не выдерживающей драматической ситуации.

«Мешала боль за друга». Здесь Цицерон почти бросает вызов Цезарю, личным врагом которого был Марцеллий. Однозначность внутреннего диалога в этом месте нарушается, и дальше можно предположить только вариант. По-видимому, аудитория должна отреагировать так: «Почему же сегодня заговорил?»

«Пока существует сострадание, нет места клевете». На афоризм, как известно, ответа нет, хотя и здесь публика вправе спросить, о чьем сострадании идет речь: Цезаря, которого за амнистию Марцеллия призвал публично поблагодарить Цицерон, или самого Цицерона, страдавшего вместе с другом. Однако сильное слово клевета, брошенное как почти обвинение Цезарю, гонителю невиновных, снимает этот вопрос: сострадание жертве собственного злодеяния не может быть заслугой тирана. На какой же вопрос аудитории ответит следующая, финальная фраза Цицерона? По-видимому, вопрос этот должен быть таким: «Кто же, если не Цезарь, способствовал твоей радости и реабилитировал Марцеллия?!

Цицерон отвечает утверждением, звучащим не банально в этой ситуации:

«Истина всегда торжествует». Таким образом, не Сенат, не Цезарь, а высшая справедливость – вот подлинный судья человеческих поступков.

Не правда ли, удивительное похвальное слово Цезарю? (Безменова Н.А. Очерки по теории и истории риторики. М., 1991, с. 19-21).

Значительное место в риторической теории Цицерона занимает учение об идеальном ораторе. Он ставит перед оратором три задачи: 1) доказать и одновременно продемонстрировать истинность приводимых фактов; 2) доставить слушателям эстетическое удовольствие; 3) воздействовать на их волю и поведение, побудить к активной деятельности. Цицерон писал: «…наилучший оратор тот, кто своим словом и научает слушателей, и доставляет удовольствие, и производит на них сильное впечатление. Учить – обязанность оратора, доставлять удовольствие – честь, оказываемая слушателю, производить сильное впечатление необходимо».

Цицерон считал необходимыми для оратора образование, владение природным даром, т.е. быстрым и гибким умом, хорошей памятью. Он должен иметь звучный голос и мужественное телосложение.

Известнейший риторический трактат Цицерона – «Об ораторе» - написан в виде диалога между риторами Люцинием Крассом и Марком Антонием при участии других видных ораторов. Беседа эта имела место в 91 г. До н. э. и была посвящена воспитанию ритора. Требования к оратору выражает Красс. Оратором является лишь тот, кто при наличии природных данных и знании правил риторики еще и всесторонне образован.

История римской риторики с древнейших времен до современной эпохи представлена в трактате «Брут», рассуждения о стиле и ритме – в трактате «Оратор». Цицерон – теоретик, и практик красноречия. Знаменитый рисский поэт Катулл называл его «optimus omnius patronus» - «отменнейший всеобщий адвокат».

Для Цицерона риторика даже выше философии («…Самый заурядный оратор, даже не очень образованный, но обладающий опытом в речах, побьет философов этим своим нехитрым опытом и не даст себя обижать и презирать»), и даже выше поэзии: поэзия в сравнении с риторикой, как говорит Цицерон, более легковесный вид словесного искусства.

Как пишет А.К. Михальская, «риторический идеал Цицерона – идеал философа- стоика: все страсти подвить, безобразное в мире игнорировать, наслаждаться красотой не только и не столько истины, сколько формы (речи)». Никаких «резких движений»: лучше размеренное, плавное течение в меру украшенного слова. Именно поэтому период – ритмизированная, гармонизированная фраза – стал предметом пристального внимания Цицерона как теоретика риторики и излюбленной риторической фигурой Цицерона-практика. На одной странице текста Цицероновой речи можно найти по 4-5 периодов – длинных, искусно построенных: для Цицерона гармония в речи, в слове – это результата подавления аффектов, торжество ритма, принципиального игнорирования всяких крайностей и темных сторон жизни. (Михальская А.К. Основы риторики. М., 2001, с. 458-459).

Завершая рассмотрение ораторского таланта Цицерона и отмечая его огромную роль в теории и практике античного красноречия, приведем слова Аполлония (оратора на Родосе), который так объяснил причины своих слез после одного из выступлений Цицерона: «Тебя, Цицерон, я хвалю и удивляюсь тебе, но жалею о судьбе Эллады, воочию убеждаясь, что единственное из прекрасного, оставшееся у нас, - образованность и красноречие, – и то, благодаря тебе, сделалось достоянием римлян».

Падение республики в Риме вызывает и упадок риторической мысли и расцвет ее формы. Повышается интерес к пышным, похвальным речам. Рождается «новый стиль» - внешне эффектный, богато украшенный «цветами красноречия». Наиболее известный представитель этого вида красноречия в Древнем Риме – Сенека Старший со своими «Контроверсиями» и «Свазориями» - риторическими упражнениями на юридические, психологические, философские темы.

Затем «новый стиль» сменяется классицизмом, и появляется вторая по величине после Цицерона звезда древнеримской риторики – Марк Фабий Квинтилиан. У Квинтилиана риторические идеи имеют педагогическую направленность, которая выражается в главном его сочинении – «Образование оратора». «Тот, кто хочет стать хорошим оратором, - утверждает Квинтилиан, - должен стать сначала хорошим человеком».

Наиболее полный и глубокий курс риторики дал М.Б. Квинтилиан в труде «Об образовании оратора» из 12 книг: «О воспитании будущего оратора», «Когда отдавать отрока ритору»; «История риторики и ее составные части»; «Приступ, повествование…»; «Доказательства, опровержения»; «О возбуждении страстей; смех, сострадание, размышление»; «Расположение»; «Словесное выражение»; «Фигуры»; «Об изобилии слов»; «О благоприличии в слове»; «Оратор как человек; нравственный облик».

Сравним риторическое наследие двух известнейших древнеримских риторов. Это сравнение показывает, что они по-разному представляли себе образ оратора и слушателя: для Цицерона оратор – гражданин, для Квинтилиана он в первую очередь стилист; адресат цицероновских речей – народ на форуме, слушатель речей Квинтилиана – узкий круг просвещенных. Цицерон выступает за практическое образование на форуме (площадь – центр политической и культурной жизни римского города, место народного собрания, отправления правосудия). Для Квинтилиана центр образовательной системы – риторическая школа.

Вместе с тем можно сказать, что оба оратора внесли огромный вклад в развитие ораторского искусства, теории и практики красноречия.

Итак, античная риторика, безусловно, является основой риторического движения, тем началом, отталкиваясь от которого начинают формироваться все дальнейшие школы и течения. Движение риторических идей античности и соответственно движение риторического идеала направлено от древнегреческой риторики (софисты, Сократ, Платон, Аристотель, Демосфен) – к римской риторике – искусству «говорить хорошо» (по Квинтилиану), затем плавно перешло к риторике средневековья – начала Возрождения, где риторика понималась как искусство «украшения речи» (ars ornandi), когда основным требованием к речи только ее внешняя, формальная красота и изящество.

Литература

1. Античные риторики / Под ред. А.А. Тахо-Годи. М., 1978.

2. Безменова Н.А. О предмете «истории риторики» // Неориторика: генезис, проблемы, перспективы, 1987.

3. Безменова Н.А. Очерки по теории и истории риторики. М., 1991.

4. Введенская Л.А., Павлова Л.Г. Культура и искусство речи. Современная риторика. Ростов-на-Дону. Изд. «Феникс», 1995.

5. Демосфен. Речи: В 3 т. М., 1994.

6. Квинтилиан М.Ф. 12 книг риторических наставлений. Воспитание оратора. СПб., 1903.

7. Кохтев Н.Н. Риторика. М., 1994.

8. Лосев А.Ф. История античной эстетики: Софисты. Сократ. Платон. М., 1969.

9. Михальская А.К. Основы риторики. М., 2001.

10. Михальская А.К. Педагогическая риторика: история и теория: учеб. пособие для студ. пед. университетов и институтов. – М.: Издательский центр «Академия», 1998.

11. Платон. Собр. соч. М., 1993.

12. Цицерон М.Т. Речи: В 2 т. М., 1993.

13. Цицерон М.Т. Три трактата об ораторском искусстве. М., 1994.

Лекция № 3

Основные этапы развития русской риторики.

Риторические традиции в России

Начальный этап русского красноречия. Древнерусский риторический идеал.

Русская риторика XVIII в. Риторика М.В. Ломоносова.

Риторическая школа русских академиков и университетская школа красноречия XVIII – начала XIX в.

Риторика первой половины XIX в. Риторика Н.Ф. Кошанского, К.П. Зеленецкого, А.И. Галича.

Причины кризиса риторики во второй половине XIX в.

Начальный этап русского красноречия.

Первым памятни­ком, который является предшественником риторик XVII в., иссле­дователи считают трактат «О образах», входящий в «Изборник Святославов 1073 года» и приписанный Георгию Хуровскому. Это славянский перевод трактата византийского ученого и библиотека­ря высшей школы в Константинополе Георгия Херобоска. Первые ставшие известными истории занятия риторикой в России были сосредоточены в монастырях — центрах древнерусской книжнос­ти. В. П. Вомперский в книге «Риторики в России XVII—XVIII вв.» (М., 1988) констатирует формирование четырех локальных ареа­лов, в которых создавались самые ранние риторики. Первый аре­ал — это северо-восточная и центральная Россия, где находились древние центры русской книжности и образования: Вологда с Кирилло-Белозерским монастырем, Ростов Великий, позднее Москва.

Именно в границах этого ареала дошла до нас самая ранняя из риторик Древней Руси - «Риторика» Макария (1617-1619 гг.). О происхождении риторики, приписываемой Макарию, до сих пор ве­дутся споры. Однако сейчас известны 34 списка этой риторики с 1620 г. и до петровского времени. Второй ареал - северо-запад­ный: Новгород и монастыри, расположенные вокруг него. К этому ареалу относится создание в 1699 г. «Риторики» М. И. Усачева. Тре­тий ареал (северный) сформировался позднее - к началу XVIII в. Он был создан старообрядцами в Выгорецком общежительстве. Чет­вертый ареал располагался на юго-западе: это Киев с Киево-Моги-лянской академией и Чернигов. Риторические сочинения данного ареала, относящиеся к 30-м гг. XVII в., написаны в основном на латинском, иногда на польском языках. Таковы Слуцкий «Компен­диум по риторике» (1629—1631 гг.), первое печатное руководство по гомилетике ректора Киево-Могилянской академии Иоанникия Галятовского (1659 г.) под названием «Наука короткая альбо способ зложеня казаня» и ряд других киевских риторик XVII-начала XVIII в. Судьба риторики в последней трети XVII - начала XVIII в. была связана с именами А. X. Белобоцкого, Николая Спафария, Софрония Лихуда, Лаврентия Крщоновича, Стефана Яворского. Однако подлинных вершин в теории поэтики и риторики в доломоносовский период достиг Феофан Прокопович в двух сочинениях «Искусство поэтики» (1705 г.) и «Искусство риторики» (1706 г.). Хотя это рито­рическое сочинение было задумано как руководство к созданию цер­ковных проповедей, по существу оно представляло собой теорети­ческое обобщение и свод практических рекомендаций по искусству красноречия. Феофан Прокопович расширил круг традиционных жанров — «видов красноречия», включил в риторику раздел о «спо­собе писания истории», использовал в обобщениях свой собствен­ный писательский опыт.

Основные черты древнерусского риторического идеала можно сформулировать следующим образом:

Беседуй только с достойным. Это важнейшее правило ведения беседы приводится в русских риторических руководствах вплоть до 20-х годов XX в., например в «поучении» Владимира Мономаха правила выбора достойного собеседника определяются следующим образом: «…С нелепыми женщинами не беседовать…»; «Чадо, умному мужу что ни скажешь – примет это в сердце свое, а глупца, хоть кнутом его бей, ничему не научишь», - поучает Акир («Повесть об Акире Премудром»). В общей форме это требование выражается в пословицах: «Лучше с умным камни носить, чем с глупым вино пить».

Выслушай собеседника. «…С равными и младшими любовь иметь, без лукавства беседуя, а побольше разуметь… - советует потомкам Владимир Мономах, - при старых молчать, премудрых слушать». Достойный собеседник – старый и премудрый человек – достоин уважения и внимания к своему слову.

Кротость в беседе. Здесь реализуется общая христианская заповедь кротости и смирения. Осуждаются как большой грех нарушения этого требования: словесная брань, всяческая хула, наветы, клевета, громкая и крикливая речь, пустословие, несдержанность речи и многословие. «Глаза держать книзу, а душу ввысь» - «Поучение Владимира Мономаха».

Осуждение многословия, пустословия, несдержанности языка, грубости. В древнерусском сборнике «Пчела» приводится изречение Соломона («Муж, склонный язык распускать, попадает в беду») и специальную главку «О болтливости», в которой читаем: «Говори, что достойно, и когда достойно, и о тех, кто достоин, - и не услышишь того, что недостойно. Цветок миндаля от мороза гибнет, ибо раньше других расцветает; люди же от излишней болтливости разрушаются. Следует постоянно сдерживать язык разумом и пресекать потоки слов…». Грех многословия и пустословия отражен в многочисленных русских пословицах: Не спеши языком, торопись делом. Слово – серебро, молчание – золото. «Сын мой, если хочешь кому-либо сказать слово, то не спеши, а поразмысли в сердце своем и скажи то, что нужно, лучше ведь ногой споткнуться, чем языком», - наставляет Акир.

Хвала предстает добродетелью, а хула всегда греховна. Доброе слово – первое, с чем нужно обратится к человеку. «Не пропустите человека, не поприветствовав его, и доброе слово ему молвите», - велит Владимир Мономах. Особенно предостерегает он от хулы: «Лжи остерегайся и пьянства и блуда, от того ведь душа погибает и тело» («Поучение Владимира Мономаха»). Достойной считалась речь, несущая правду, но не хулу, чуждая недоброжелательному осуждению, пустой злобной брани. Лучше промолчать, чем осудить, а если уж порицать, то доброжелательно.

Доброе слово всегда желанно и благословенно, но противопоставлено лести и лжи. «Лживые люди, хотя и доброю речью сговариваются, но нравом бесчестны» («Пчела»). Похвала не должна быть чрезмерно льстивой.

2. Особый этап в развитии отечественной риторики составил ломоносовский и послеломоносовский период (середина и послед­няя треть XVIII в.). Именно в это время сложился канонический тип русской риторики, в которой отражалась и обобщалась практи­ка двуязычия (имеются в виду русский и церковно-славянский язы­ки), которая характеризовалась особым сплавом языковых стилис­тических элементов — лексико-фразеологических, грамматических и синтаксических — в рамках трихотомии (теории трех «штилей» М. В. Ломоносова). Систему взглядов на красноречие М. В. Ломоно­сов изложил в двух Риториках — краткой (1743 г.) и «пространной» (1748 г.). Риторика 1748 г. называлась «Краткое руководство к крас­норечию. Книга первая, в которой содержится риторика, показующая общие правила обоего красноречия, то есть оратории и поэ­зии». Обе Риторики представляли собой первые русские и общедо­ступные руководства по красноречию. «Пространная» Риторика вы­держала 9 изданий (последнее — в 1810 г.). М. В. Ломоносов не раз подчеркивал благотворную силу воздействия античной и европейской культур. Само определение красноречия традиционно: «Крас­норечие есть искусство о всякой данной материи красно говорить и тем приклонять других к своему об оной мнению». Однако в своих эстетических и научных идеях ученый стремился к утверждению прежде всего национально-исторической темы в русской культуре. Ориентация на строй национального языка пронизывает все главы книги. Взять, к примеру, рассуждения о звуковой эвфонии: «В Рос­сийском языке, как кажется, частое повторение писмени А способ­ствовать может к изображению великолепия великого пространст­ва, глубины и вышины, также и внезапного; учащение писмен Е, И, Ь, Ю к изображению нежности, ласкательства, плачевных или ма­лых вещей. Чрез Я показать можно приятность, увеселение, неж­ность и склонность; чрез О, У, Ы страшныя и сильныя вещи, гнев, зависть, боязнь и печаль» (§ 172). Современно звучат все замечания о стилистике живой речи, скажем, примеры неудачных стечений согласных (ств-вз: всех чувств взор есть благороднее), гласных (пла­кать жалостно о отшествии искреннего своего друга); повторений одних и тех же звуков речи (тот путь тогда топтать трудно) и т. д. В Риторике выделены три основных традиционных раздела: о изо­бретении, о украшении, о расположении. Однако в рамках тради­ционных схем М. В. Ломоносов изложил немало новаторских идей — о взаимоотношениях русского и церковно-славянского языка, о клас­сификации стилей, об установлении закономерностей употребле­ния языковых единиц, наконец, о проблеме языкового мастерства оратора, писателя, поэта. Именно в Риторике были высказаны мыс­ли, которые в дальнейшем составили программу всей филологичес­кой деятельности М. В. Ломоносова. Оценивая Риторику, академик В. В. Виноградов писал: «Можно без преувеличения утверждать, что Ломоносовым были не только заложены основы стилистики рус­ского языка, но и предначертан проект ее будущего величественно­го здания. Это здание до сих пор еще не возведено, хотя материалы для него собирались многими русистами» (Проблемы стилистики русского языка в трудах М. В. Ломоносова // Виноградов В. В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика. М., 1963. С. 212).

В последующий период так и не появилось труда, по научным достоинствам равного ломоносовскому. Тем не менее продолжал свое существование и развивался тип теоретических руководств по ри­торике. Так, весьма самобытны представления о хорошей и пра­вильной речи у Н. Г. Курганова, отраженные в его знаменитом «Пись­мовнике» (1769 г.). Особенно влиятельными и популярными были книги учебно-воспитательного направления: риторика Амвросия (Краткое руководство к оратории Российской, сочиненное в Лавр­ской семинарии в пользу юношества, красноречию обучающегося. М., 1778). «Детская риторика, или Благоразумный вития, к пользе и употреблению юношества сочиненная» (М., 1787), учебное пособие Г. А. Глинки «Риторика в пользу молодых девиц, которая равным образом может служить и для мужчин, любящих словесныя науки» (СПб., 1797).

В последней трети XVIII в. выделение общих основ красноре­чия для прозы, поэзии и ораторской речи, утвержденное в ритори­ке Ломоносова, а затем принятое в трудах его исследователей, со­хранялось и поддерживалось в большинстве риторических сочине­ний конца XVIII в. Грамматика, риторика и «пиитика» — три кита, на которых, как на прочном фундаменте, держались гносеологи­ческие основы теории словесности этого времени. Одним из таких известных трудов был «Сокращенный курс российского слога» В. С. Подшивалова (М., 1796). Хороший стиль, писал в этой книге автор, должен быть: «1) ясен, 2) не груб, 3) без всякого принужде­ния, 4) натурален, 5) благороден, 6) обилен, 7) хорошо связан». Уче­ние о стилистически обусловленном употреблении языка постепен­но отделилось от «науки витийства», которая в дальнейшем соста­вила основное содержание руководств, занимающихся правилами сочинения собственно ораторской речи.

3. В конце XVIII — начале XIX в. сложилась риторическая школа российских академиков, а затем и университетская школа красноречия. Наиболее значительные риторики этого времени свя­заны с именами академиков М. М. Сперанского, А. С. Никольского, И. С. Рижского. Риторика М. М. Сперанского была написана в 1792 г., опубликована же лишь в 1844 г. под названием «Правила высшего красноречия». Это произведение не представляет собой исчерпы­вающего и планомерного курса теоретической риторики. Книга по­священа искусству церковной проповеди. В отличие от авторов дру­гих академических риторик М. М. Сперанский придавал особое зна­чение эмоциональной стороне речи: «Красноречие есть дар потря­сать души, переливать в них свои страсти и сообщать им образ своих понятий». Вслед за д'Аламбером М. М. Сперанский подчер­кивал: «Ораторская кафедра есть театр великих движений духа». В наибольшей степени автора интересовала стилистика индивиду­альной речи, представления о которой он раскрыл, излагая теорию слога. В книге М. М. Сперанский поставил вопрос о стилеобразующих различиях слога, о самых характерных чертах языка личнос­ти. Совершенно иной была риторика А. С. Никольского. Первая крат­кая риторика опубликована в 1790 г. (Краткая логика и риторика для учащихся в Российских духовных училищах). Третье издание вышло в составе книги «Основание Российской словесности» (СПб., 1807). Отличительные черты этой риторики - ее «грамматикализованность», усиленное внимание к проблемам жанрово-ситуативных форм речи, синкретические характеристики прозаической, ораторской и стихотворной речи. В части риторики «О сходстве слога с родом сочинений» автор классифицировал слог в зависи­мости от жанровых разновидностей речи (разговорный, письмен­ный, учебный, философский, исторический, баснословный, романи­ческий, ораторский и даже театральный). Выдающейся для своего времени следует признать риторику академика И. С. Рижского. Его «Опыт риторики» вышел в свет в 1796 г. (3-е изд. - в 1809 г.).

4. В истории развития русской риторики период первой половины XIX в. Оказался наиболее продуктивным. Под влиянием реформы Н.М. Карамзина, ориентированной на сближение с европейской традицией, происходило становление новой стилистической концепции литературного языка, что не могло не отразиться во взглядах на новую риторику – в трудах Н.Ф. Кошанского, А.Ф. Мерзлякова, А.И. Галича, К. Зеленецкого и др. Именно на этот период приходится не менее 16 риторик широкой теоретической и практической ориентации, основной пафос которых был направлен на определение принципов организации прозаических текстов, всей сложившейся системы художественно-речевой практики. Структура риторических сочинений в то время претерпела определенные изменения. Учебная риторика, излагающая основы красноречия, существовала в двух формах: общей и частной. Общая риторика обобщала законы изобретения, расположения и выражения мысли, частная же разрабатывала принципы строения текстов по жанрам красноречия. Наиболее показательны в этом отношении риторики Н.Ф. Кошанского и К. Зеленецкого. «Общая риторика» Кошанского состояла из трех традиционных разделов: Изобретение, Расположение и Выражение мыслей, насыщенных новым содержанием. В центре внимания – категория стиля, именуемая слогом. Н.Ф. Кошанский определил слог как «способ выражать мысли, как искусство писать». Принципиальная позиция Кошанского в понимании стиля – требование соответствия слога изображенным мыслям, предмету изложения и закрепленность каждого вида «слога» за определенными жанрами. «Частная риторика» понималась как «руководство к познанию всех родов и видов прозы». «Частная риторика» Кошанского давала рекомендации по пяти видам красноречия: «письма», «разговоры», «повествование», «ораторство» и «ученость». Тот же принцип разграничения использован в «Общей» и «Частной» риторике К. Зеленецкого. В «Общей риторике» (Одесса, 1849) излагалось общее учение о красноречии, а «Частная риторика» посвящалась другому аспекту красноречия – теории отдельных видов прозы. Нововведения К. Зеленецкого в общей риторике 37Асались пересмотра традиции (имеется в виду отказ от учения об изобретении и распространении) и детальной разработке раздела «О чистоте письменной речи русской в лексическом отношении». Риторика все в большей степени продвигалась в сторону практической стилистики и культуры речи.

Особого внимания заслуживает труд А.И. Галича «Теория красноречия для всех родов прозаических сочинений» (СПб, 1830). Раскрытие Галичем признаков «совершенства языка» - это, по существу, теоретическое обращение к основным категориям и принципам, определяющим и характеризующим образцовый язык с точки зрения лучших качеств речи. Автор трактует понятие чистоты речи, ее правильности, ясности, точности и благозвучия. Пересматривая орнаментальную часть риторики, Галич отказался от традиционного разделения фигур на «фигуры слов» и «фигуры мыслей» и выделил три типа фигур по их функции и характеру образования – грамматические, ораторские и политические. Употребление фигур ставилось в прямую зависимость от содержательного плана текста, его функционально-стилистического своеобразия. Правила общей риторики распространяются, по мнению Галича, на такие прозаические произведения, которые имплицитно обращены к адресату или слушателю: монологи, разговоры, письма, деловые бумаги, исторические сочинения, сочинения поучительные, ораторские речи. В риторике давались основные характеристики этим видам прозы и предлагались определенные рекомендации к их созданию и организации.

Причины кризиса риторики во второй половине XIX в.

Почему угас интерес к риторике?

Внутренние свойства самой риторики. Она пыталась решить слишком много гуманитарных проблем. Теория риторики шла по пути расширения своего предмета. В результате даже такие самостоятельные научные дисциплины, как логика, психология, эстетика попали в риторику. На это указывает В.В.Виноградов: «…само понятие риторики оказывалось очень расплывчатым, т.к. под него подводилось и учение о слоге, об его форме, о тропах и фигурах, и теория перевода, и теория критики, и теория прозаических жанров…» Риторика становилась схоластической, поэтому интерес общества к ней пропадал.

Появились новые науки, объекты которых входили в сферу действия риторики. Следовательно, содержание риторики сократилось. Возникли логика, психология, эстетика, поэтика. В первой половине 19 века сложилась русское научное языкознание, составной частью которого стала стилистика речи. Ораторское искусство стала успешно описывать публицистика.

Неудовлетворенность школы рекомендациями риторик, как писать сочинения.

Вторая половина 19 века – время угасания риторики во всем мире. Как теоретическая и словесная наука она прекратила свое существование. В России, начиная с 60-х годов, риторика ушла из практического употребления. К концу 19 века риторика как учебно-научная дисциплина была прочно забыта.

Л.К.Граудина утверждает, что данная дисциплина дожила до конца 19 в., «маскируясь то под теорию словесности, то под стилистические упражнения, то под методику сочинения или шире – под методику развития речи учащихся».

Но ни одна из наук, возникших при распаде филологического содержания риторики, не взяла на себя это название, каждая получила свое: стилистка, поэтика, словесность, культура речи, теория словесности.

Та часть риторики, в которой излагались правила составления устных речей, получила общее для всех родов публичного произведения название «ораторское искусство».